Следующие восемь часов прошли, как в тумане. Я кое-как доскакала до спальни, закрыла дверь, включила ноутбук и попыталась сосредоточиться на работе.
Штора так и осталась в недрах стиральной машинки, а за дверью периодически слышалось шарканье бабы Фроси, подкреплённое фирменным бормотанием.
-Опять куда-то подевалась. Ну куда ж ты подевалась. И как Максимка терпит ее похождения... Ма-шаааа? Ты где???
Я так силилась сосредоточиться, что в один прекрасный момент просто уснула.
Мой замечательный волшебный сон прервал громкий стук в дверь.
-Да когда же вы оставите меня в покое?!
Я, пылая праведным гневом, позабыв об ушибленной лодыжке, подскочила с кровати. Тяжесть тела пришлась, разумеется, на ушибленную ногу и меня незамедлительно разметало по комнате. Самая важная конечность, то есть голова - вписалась, а точнее - не вписалась прямо в тумбочку. Из глаз посыпались искры...
-Даа... такими темпами есть шанс не дотянуть до юбилея. Чудненько. Не придётся тратиться на банкет, гостей звать не придётся... Как все удачно складывается. Вихрь звёздочек и странных мыслей оборвал басистый грудной голос.
-Ох ты, баба Фрося и так тоже умеет... я пыталась поднять голову, но безуспешно. Меня хорошенечко припечатало к полу.
-Маша, да открой же ты, черт тебя подери! Что у тебя там за грохот?! - Послышалось ковыряние в дверном замке, через пару секунд дверь отворилась. Зацепив при этом мою больную лодыжку.
-Ай! Вскрикнула я и снова отрубилась. Проснулась от дурацкого яркого света. Какой-то мужик тыкал мне фонарём в глаз. Не знаю, где я успела так подгадить себе карму, но, кажется, именно сегодня наступил день расплаты.
-Глаз реагирует слабо. У неё сотрясение.
-Доктор, может ей лучше в больницу? - О, это же голос Макса, информация начала смутно доходить до моего сознания.
-Дорогой, ты уже вернулся с работы? Ай-яй. А я ужин не приготовила. И шторы не постирала, а там жир везде. Кровь ещё, но это не кровь, это краска, ты не пугайся... - бормотала я.
-Доктор, да у неё бред, нам надо срочно в больницу.
-В больницу можно, но это не обязательно. Я сделал ей укол, скоро пройдёт тошнота и она придёт в чувства. Несколько дней нужно соблюдать постельный режим и никуда не выходить.
-Как никуда не выходить? Да я здесь окончательно ласты склею, в такой-то компании... - это озвучивать постеснялась, кажется, рассудок возвращается.
-Вот видишь, Максимушка, девочка болеет. Ты больных всяких в дом тащишь, зараза распространяется. Того гляди и мы с тобой эту дрянь подцепим.
-Бабушка, успокойтесь немедленно! - прошипел муж. Но было поздно. Голос Фроси Павловны вызвал у меня острый приступ тошноты. Сдержаться не получилось и весь утренний чай оказался на форме доктора. Мне было настолько стыдно, что пришлось снова потерять сознание.
Проснулась утром следующего дня. На соседней подушке лежала маленькая шоколадка и записка: «Скоро буду. Не вставай».
Я зажмурилась от удовольствия и попыталась потянуться, но вовремя вспомнила о ноге. Она была перебинтована и ужасно чесалась. Я, конечно, слышала об этом законе подлости, но чтоб прям вот так.
Пока я силилась изловчиться и почесать необходимый участок травмированной лодыжки, дверь незаметно открылась и в комнату вошла баба Фрося. Она медленно проплывала в сторону балкона, не обращая на меня совершенно никакого внимания.
Я пыталась привыкнуть к неординарности мышления этой пожилой женщины, но она всегда знала, как меня удивить. Вот сейчас, например, она стоит на нашем балконе с булкой хлеба и трясёт ею над головой. Мне было проще сослаться на собственную невменяемость, чем найти объяснение сему мероприятию. Постепенно до меня начало доходить происходящее. Баба Фрося занялась благотворительностью. Она кормила птиц. Почему именно на нашем балконе, а не на своём - уточнять не стала. Булка хлеба довольно быстро расходилась, а я заворожённо наблюдала за происходящем. На парапете нашего балкона суетились голуби. Они тыкались в руку бабуле и громко укали. В один момент мне даже показалось это милым. Старушка маленькими худыми мальчиками отщипывала кусочек за кусочком и улыбалась, когда очередной заканчивался. Иногда она забывала про птиц и загадочно смотрела вдаль, как будто и нет никого. Наверное вспоминает сейчас... молодость вспоминает, юность... Мне стало не по себе. Захотелось подойти и обнять это хрупкое беззащитное создание. Узнать, что у неё за душой. Но я не решилась прерывать идиллию. Спустя пять минут хлеб закончился и поднялся ветер. Фрося Павловна неловко поёжилась, отряхнула руки и прикрыла окно. Медленно вышла с балкона и так же тихо удалилась из комнаты. Будто ее здесь и не было.
Странные чувства.
Я уже не сердилась. Мне вдруг представилось, что через много лет я тоже выйду на этот балкон и буду кормить голубей. А здесь, на этой кровати, будет лежать и наблюдать за мной молодая девушка... может будет жалеть меня, а может я буду ее раздражать... Не знаю. И не знаю, как для меня будет лучше...
Стало не по себе. Я натянула одеяло по самый нос. Вообще, одеяло - отличный способ борьбы со всякими дурацкими меланхолиями и приливами грусти. Сладко потянулась и почти уже было отправилась в прекрасное путешествие к Морфею, как вдруг послышался грохот из соседней комнаты. Пока я собиралась с духом, чтобы встать с кровати и отправиться на разведку, в дверях комнаты снова появилась баба Фрося, только теперь совсем в ином амплуа... после увиденного, всю мою меланхолию сняло как рукой.
Фрося Павловна семенящими скорыми шагами направлялась к балкону. На голове у неё красовалась виды видавшая соломенная шляпка, за спиной шелестел чёрный пакет с чем-то явно тяжёлым.
Я осторожно присела и стала всматриваться. Перед моим взором открывалась следующая картина: баба Фрося доставала из пакета разных форм и размеров булки хлеба, украшением которых служила добротная, толстым слоем произрастающая на них, плесень. И после нескольких попыток разломить черствые булочки, очевидно, отчаявшись, просто кидала их вниз. Правда не абы как, с размаху. Птицы, не оценив этот жест доброй воли, скоренько разлетелись кто куда; тогда баба Фрося ещё с большим остервенением начала стучать новой, а точнее хорошо забытой старой, булочкой по парапету балкона, пытаясь ее расколоть. Не добившись желаемого, отправила вслед за предыдущей. Последующих ждала та же участь.
Какие угодно мысли могли посетить меня в данный момент, но сознанием завладела только одна и весьма упорно так завладела: где же баба Фрося складировала весь этот сух-паёк, прости Господи... Я ведь каждую неделю убираю ее комнату, должна была заметить... видимо тот самый злополучный шкаф, ключ от которого всегда находится при бабе Фросе.
Хм... интересно, сколько ещё сюрпризов таит этот ящик Пандоры... а точнее - ящик бабы Фроси...
От занимательных мыслей меня отвлёк двухэтажный, поражающий своей искромётной наблюдательностью, мат. Доносился явно с первого этажа. Повторить получится только отрывок из последнего предложения: ...Зайцевы, вы что совсем там уже офанорели?!?!?! Старуху свою усмирить не в состоянии?!!!!! Фрося Павловна вздрогнула, из рук выпал очередной кирпичик хлеба.
Она попятилась назад, вжалась в стену и горько заплакала. Громкие ругательства стали доноситься ещё и от соседей сверху.
-Да это цветочки! Бабка каждую ночь по батарее скребется, спать невозможно. Вы бы ей, Зайцевы, хоть когти бы стригли. Невыносимо же. Спасу никакого нет. Доведёте, заявление напишем всем домом, в дом престарелых заберут, а то и в дурку, коли сами не справляетесь.
После соседской не самой вежливой тирады, баба Фрося побледнела, и трясущимися руками стала тихонько смахивать слезы, одновременно поправляя выбившиеся из-под шляпки седые волосы.
Впервые за все это время она посмотрела мне в глаза. Осмысленным ясным взглядом.
-Маша, я не могу в дурдом поехать. Я там буду скучать. Там тебя не будет, и Максима тоже. Я не хочу одна...
Соседская перемолвка уже сбавляла обороты, но все ещё продолжалась. Тут уж я не выдержала. Кое-как встала на свои полторы конечности и поскакала на балкон. Настежь открыла окно, и вмешалась в соседскую дискуссию:
-Чего разорались?! Поговорить больше не о чем??? Своими проблемами занимайтесь. Ваш спиногрыз, обратилась я к верхним, каждое утро орет так, что перепонки лопаются, и ничего, не жалуемся. А ваш, это уже адресовывалось нижним, долбанный бульдог каждое утро под мое окно гадит, и тоже молчу! Ещё раз бабка из-за вас плакать будет, сама маляву на всех накатаю и моральную компенсацию потребую!!!
Последняя фраза, видимо, прозвучала особо убедительно, так как всхлипывания позади меня прекратились, а соседи сверху театрально громко захлопнули окно. Истеричка снизу обошлась одним лишь скромным высказыванием: «психи!»
И тоже поспешно ретировалась.
Я развернулась к бабе Фросе. Стоит, не шевелится, всхлипывает.
-Фрося Павловна, ну чего вы на идиотов внимание обращаете? Успокойтесь. И вообще, поспать бы вам... - бабуля кивнула, ненавязчиво поправила поля шляпки, последний раз вытерла опухшие глазки, удивлённо на меня посмотрела и тихонько вышла.
М-да... м-да... так и живём, - подумалось мне перед сном.
Проснулась я поздно вечером, когда Макс вернулся с работы.
Нервно пережевывая разогретые котлеты, муж жаловался на нерадивых коллег.
Продолжение
Часть 1
https://zen.yandex.ru/media/good_kitchen/rasskaz-baba-frosia-6124ad2d37a42a0d0cde6b70
