57% россиян не были на море. Ни на каком. Никогда. Мишка был как раз из этих процентов. Море он видел только в мультфильмах. По синим волнам взбирались белые пенные завитки, мчался к маме на нетающей льдине лохматый мамонтенок, а где-то в глубине плескалась золотая рыбка с дельфинами.
Мишкин дворовый друг Митяй ездил на юг с бабушкой и рассказывал, что море пахнет зеленкой и в нем плавают стаканчики и бычки. Мишка ему не верил, ведь друган и про Лего говорил, что это полное фуфло, но не потому, что это было правдой, а просто чтобы Мишке не было так обидно, что у него никогда не будет набора с краном и экскаватором.
Но вчера все изменилось. Мишке исполнилось шесть лет, и он задумал желание. Не глупо и от балды, как обычно, а по-взрослому. Для этого надо было найти черный камень, зажать его в левой руке, представить, что это то, о чем ты мечтаешь, три раза сказать «исполнись, исполнись, исполнись». Потом подуть на камень и закопать его на перекрестке. Говорили, что это верняк.
Камень нашелся быстро, представить море Мишка мог с полоборота, даже глаза не приходилось для этого закрывать, а вот с перекрестком было сложнее. У Мишки голова заболела, пока он думал, как быть с асфальтом, ведь ближайший перекресток отремонтировали пару месяцев назад, положив новое покрытие. По нему постоянно сновали то люди, то машины, как тут извернешься со своим желанием? И когда Мишка уже продумывал возможность взлома асфальта в ночи, кто-то сказал ему, что подойдет и пересечение тропинок во дворе.
И вот, вчера, одолжив у малышей на площадке пластмассовую лопатку, он сделал все, что должен. Зажал, подумал, закопал. Прямо под сиренью, которая склоняла свои ветви и к тем, кто шел во двор, и к тем, кто покидал его. Желание точно должно сбыться: когда еще, если не в день рождения? Ему и так задолжали до этого пять подарков.
То, что происходило сейчас, уже походило на чудо. Они с пацанами, как обычно, слонялись по улице. Жара стояла несусветная. Даже птицы не летали. Но мамка выгнала из общаги — иди гуляй, нечего бока отлеживать, хотя он и не отлеживал — у него было неотлежное дело: он рассматривал потолок и мечтал.
Когда они в очередной раз зашли на круг беготни вокруг магазина, самый старший из ватаги, Димка, закричал: «Ребзя, зацени, че нашел!»
Это была картонная коробка, битком набитая просроченным печеньем, дешевой карамелью и бомж-пакетами. Мальчишки накинулись на нее, как чайки, каждый день стаями толкущиеся на помойках с гвалтом и жадностью.
Нетерпеливые, грязные, восхищенные, они вновь и вновь перерывали содержимое коробки, выгребая все новые и новые сокровища.
В Мишкиных карманах образовалась приятная тяжесть, но он не отваливался от коробки: отойдешь — найдут и заберут лучшее. И тут рука его нащупала что-то ребристое, окаменелое, с неровными краями. Это была настоящая ракушка. Мишка исподлобья глянул на пацанов - вроде никто не проявлял интереса к его находке. А Димка и вовсе сказал: «Фигня!» Ракушка была большая, мерцающая оранжевой глубиной, на боку ее красовалось выведенное шариковой ручкой имя ВОВА. В магазине ракушку использовали как пепельницу: вся она была забита окурками. Странные взрослые люди, как обычно, все испортили. Но можно было все исправить. И услышать в ракушке шум волн.
Мишка вытряхнул окурки в мусорку и как есть поскорей побежал в общагу - с карманами, раздутыми от печенья, и руками, полными моря.
Закрывшись в ванной, он запустил в ракушку воду. Воняло страшно. И совсем не зеленкой. В самой глубине ракушки булькало и клокотало. Она как будто захлебывалась и пыталась сказать что-то Мишке, взахлеб, навзрыд.
Он приложил к уху мокрую после купания ракушку. И услышал его. Было оно совсем не такое, как в мультфильмах. Море гудело, пело, наступало и отступало, как многомиллионная темная армия, в нем пульсировало сердце, качая синюю кровь. Шуршал песок и ползли крабы, завихрялся потоками ветер, наполненный запахами отдыхающих: вино, курево, доширак.
А Митяй вечером сказал, что ничего там не слышно. Ракушка как ракушка, еще и грязная. Он просто хотел, чтобы Мишке не было так обидно, что у него никогда не будет настоящего моря. И вот в чем соль: любой, даже друг, может ошибаться.