- Слушай, Ерофей! А говорят в старину портили банники девок то в банях общественных, а? В печах мыть приходилось, во избежание… - спросил Человек, блаженно переводя дух за чайником душистого чая после нескольких заходов в парилку.
Банник Ерофей степенно помолчал, вкусно причмокивая чайком. Наконец ответил:
- Не, врут люди. Сами озоруют, а банник крайний. Мы все больше кипяточком пришпарить, шайку на маковку свалить да угару напустить. Но ты знаешь, завязал я с этим.
- Врут, значит. Выходит, равнодушные вы банники к женскому полу? - уточнил Человек.
Ерофей с прищуром раздвинул космы бороды улыбкой.
- А вот эт я не говорил, - с хитрыми интонациями в голосе выдал.
Еще чаю похлебал, мысль обдумывая. Созрел наконец.
- Женщина в бане диво как хороша. Здесь ведь как все? Дерево да камень. Бревна в стенах бока налитые выпирают. Полок ладонью мощной раскинулся. Каменка горой раскаленной. Твердое все, основательное. А в бывалой то баньке еще и цвету темное от пару, жару да навару венечного. А тут она! Возлегает в этом всем мягонькая, изгибами плавная да светлая. Чудо контрастов, во! - выдал Ерофей, палец указательный в потолок воздев.
- Сиилееен! Занимательно вещаешь. Продолжай, - заинтересованно сказал Человек.
Тут уж Ерофей подбоченился, шапку войлочную набок сдвинул и конька любимого оседлал.
- Мужик он что? Охаживает себя веником как оголтелый, рычит аки зверюга лесной ненасытный да кипятку на каменку без меры плещет, толстошкурый. Глаза диковаты, волосат, узловат и несуразен, как вон то полено, к примеру, нетесано, - вдохновенно продолжил Ерофей.
Человек, посмеиваясь, слушал красочные перлы. Вспоминая самого Ерофея в горниле парилки.
- С женщиной другое. Мякота их другого подхода требует. Веничек березовый хорошо взять. Свежезапаренный, духом не надышаться чтоб. Для начала полковшечка накинуть, да веником парку нагнать, пообмахивать. Да погладить березовыми ладошками от макушки до пяток, растирая да устаток с тела стряхивая. Дюже они это любят. Ну а там уж и еще накинуть время. Да шлепками веничными попотчевать. И еще полковшечка! – вошел в азарт Ерофей и добавил деланно строгим голосом, сквозящим весельем, - тут все же баня! Здеся парют-жарют, а не шутки шуткуют! Жаром бока светится должны по итогу!
- Ну не все ж нежные да слабые? А как же, если коня на скаку… - подначил Человек.
- Ну, тут уж дело для дубового веничка. Дуб-батюшка он любую проймет! – не растерялся Ерофей. – Ну а затем кадушку воды на нее ключевой -студеной. Ох и визгу, раскудрит мою березу! Вот эт дело! Люблю такой момент.
- Что, прям-таки ледяной? – преувеличенно удивился Человек.
- Ага, - довольно жмурясь как кот, подтвердил Ерофей. – Девоньки опосля таких контрастов жуть как румяны! Грудь то дыханием распират, в глазах огонек! Страсть как хороши!
- Ох, Ерофей! Однако все ж таки не зря байки те ходят… - рассмеялся Человек.
- Не-не, врут люди, - отбоярился Ерофей, пряча в бороде ухмылку.