*** Лицом к воде и к небу, так верней,
к тебе мой город первый и последний!
Живу в тебе,
иль ты живёшь во мне
такой красивый, восемьсот-столетний!
Так оставайся, руки-башни грей,
клади свой камень в сердце мне, хоть скалы!
Я столько их в груди понатаскала
твоих священных, всех былых камней!
Родился в Суздале твой Мономаха внук,
мой внук родился тоже, как Георгий.
…В твоих веках не разомкнуть мне рук,
как не пытаюсь: сомкнуты, что Горький,
как арматуры клок – я жизни всей,
и как горнист, что в парке, помнишь? Помнишь?
Его все звали ласково Алёшей,
и как Максим, что Горький Алексей.
Вот так идти по склону, где ручей,
вот так присесть внизу на край ступени.
Набрать воды твоей, ничей, моей
и пить с ладони! Вот бы – на колени,
как в церкви пред иконой, пред свечой…
Прошу, ты научи меня молиться –
твою тысячелетнюю сестрицу
за Юрия, Георгия, Марию,
Агафью, Вышеславу, Феодору,
за всю родню всекняжию, дари им
победу над Булгарией, Ордою!
Вот так молиться надо, так – лоб к камню,
вот так, чтоб телом в травы, травы, травы,
вот так, чтоб пронзало сквозь веками,
где воеводы гибли Чингиз-хана,
чтоб землю грызть, сжимая кулаками,
кричать – Изыди, нежить и шакалы!
За мир, за дружбу, братство, где наш лозунг?
Где знамя наше в пятнах Божьей крови?
Где сотворённые: твердь, высь, земля и воздух?
Что мы для нас, кто будет, изготовим?
Для тех, кто были, будет, кто есть с нами?
Как сдерживать в провалах всю планету?
Ты сможешь, город, от разрух, цунами,
пожаров, наводнений, войн в кармане
своём, как Ярмарке держать, как держат Лету…
*** Лицом к воде и к небу, так верней,
к тебе мой город первый и последний!
Живу в тебе,
иль ты живёшь во мне
такой красивый, восемьсот-столетний!
Так оставайся, руки-башни грей,
клади свой камень в сердце мне, хоть скалы!
Я столько их в груди понатаскала
твоих священных, всех былых камней!
Родился в Суздале твой Мономаха внук,
мой внук родился тоже, как Георгий.
…В твоих веках не разомкнуть мне рук,
как не пытаюсь: сомкнуты, что Горький,
как арматуры клок – я жизни всей,
и как горнист, что в парке, помнишь? Помнишь?
Его все звали ласково Алёшей,
и как Максим, что Горький Алексей.
Вот так идти по склону, где ручей,
вот так присесть внизу на край ступени.
Набрать воды твоей, ничей, моей
и пить с ладони! Вот бы – на колени,
как в церкви пред иконой, пред свечой…
Прошу, ты научи меня молиться –
твою тысячелетнюю сестрицу
за Юрия, Георгия, Марию,
Агафью, Вышеславу, Феодору,
за всю родню всекняжию, дари им
победу над Булгарией, Ордою!
Вот так молиться надо, так – лоб к камню,
вот так, чтоб телом в травы, травы, травы,
вот так, чтоб пронзало сквозь веками,
где воеводы гибли Чингиз-хана,
чтоб землю грызть, сжимая кулаками,
кричать – Изыди, нежить и шакалы!
За мир, за дружбу, братство, где наш лозунг?
Где знамя наше в пятнах Божьей крови?
Где сотворённые: твердь, высь, земля и воздух?
Что мы для нас, кто будет, изготовим?
Для тех, кто были, будет, кто есть с нами?
Как сдерживать в провалах всю планету?
Ты сможешь, город, от разрух, цунами,
пожаров, наводнений, войн в кармане
своём, как Ярмарке держать, как держат Лету…