"А между нами снег" 88 / 87 / начало
С утра до позднего вечера Лиля сидела в комнате в одиночестве. Она изучила каждый угол этой комнаты, каждый коврик, поднимала даже те, что были сложены пирамидкой и рассматривала рисунки на них.
Ей стало казаться, что она сходит с ума. Алима возвращалась вечером и была крайне немногословна. Лиля напомнила ей о том, что та обещала рассказывать сказки, но Алима ответила:
— Не время сейчас для них, мои дети не дают мне почувствовать умиротворение и спокойствие. Значит, Аллах готовит меня к чему-то важному. Я всё время в сильном напряжении. Если что-то обрушится на меня в таком состоянии, я буду готова. Если у тебя всё хорошо и случается что-то страшное, то ты можешь и погибнуть от неожиданности. Я чувствую, Лиля, всё очень сложно.
Лиля не понимала, к чему готовится Алима, но слушала её внимательно. За почти две недели жизни взаперти, она впервые услышала от матери Мустафы такую длинную речь.
Алима была очень встревожена. И в ту же ночь не пришла ночевать. Лиле было страшно одной. Она закрывала глаза и ей казалось, что все эти змеиные шкуры сейчас оживут и опутают её, скрутят, лишат возможности дышать.
— Мамочка, — прошептала Лиля.
Никогда ещё ей не было так страшно. Страх сковал её всю, она не чувствовала своего тела, не могла даже пошевелиться.
— Мамочка, — Лиля крикнула уже громче, а потом и вовсе стала кричать так, что и собственный голос усиливал страх.
Лиля кричала во всё горло, воображаемые змеи вились вокруг неё, закручивались вокруг ног и рук, ползли по ней. Сначала просто шипели и высовывали свои языки, а потом начали жалить.
Лиля уже не кричала. Её уже не было на этом свете. Она смотрела на себя как будто сверху. Выглядывала из-за люстры и видела своё тело, окутанное змеями. А потом расправила крылья и полетела высоко. Увидела знакомые очертания. Спустилась ниже. Покровское…
Её любимое Покровское, которое стало против неё…
По саду ходили незнакомые люди. Лиля залетела вовнутрь, начала парить над комнатами. Вглядывалась в лица: ни одного знакомого.
«Неужели продали Покровское? Неужели избавились от места, где я хотела быть счастливой?» — думала Лиля.
Но вдруг она увидела знакомое лицо. Рядом с печкой сидел кочегар. Лиля подлетела ближе. Долго не могла вспомнить этого парня. А потом вспомнила, прошептала:
— Поль, это же ты…
Поль покачал головой, помахал руками, давая понять, что не понимает Лилю. И тогда Лиля повторила то же самое по-французски.
Поль улыбнулся широко, и вдруг схватил Лилю за крылья и начал их отрывать.
— Что ты делаешь, Поль? Отпусти ме-ня-яяяяя, — взмолилась Лиля.
Но лицо Поля вдруг стало лицом Марии Савишны. И Лиля была уже как будто не возле печи в Покровском, а в комнатке с иконами в доме Марии Савишны.
Иконные образа ожили, перешёптывались, поворачивали головы, смотрели на Лилю строго. А Мария Савишна продолжала отрывать крылья.
Но Лиле удалось вырваться. Она с большим трудом взмыла вверх и полетела дальше. Но сил было мало, и она начала снижаться.
И вот перед ней степь и она, пятнадцатилетняя, убегает от Богдана. Он догоняет её, она смеётся, он валит её наземь, целует… Лиля отвечает ему взаимностью. И вот появляется Олег Павлович, он выхватывает Лилю из объятий Богдана, сажает на коня рядом с собой, и они вдвоём несутся по степи.
Лиля не успевает за собой маленькой, теряет из виду лошадь Олега Павловича, и обессиленная падает на землю. Запах родной полыни резко бьёт в нос. Лиля хочет им надышаться, соскучилась по нему.
Но тут открывает глаза.
— Только не иди в руки к дьяволу, — слышит она знакомый голос.
Поль трясёт её за плечи, бьёт по щекам.
Лиля встаёт с кровати. Тяжело дышит.
— Ты чего так орёшь? — спрашивает Поль.
Лиля оглядывается по сторонам, пытается понять, сообразить, что же всё-таки произошло. Понимает, что приснился сон. А дыхание всё равно тяжёлое.
— Алима при смерти, — обрушивает на неё Поль свою новость. — Хочет видеть тебя, а я не могу тебя добудиться. Орёшь, как сумасшедшая…
Лиля долго трёт руками глаза. Потом ощупывает себя. Крыльев нет, а они были…
Продолжение тут
Другие мои рассказы по главам тут