Он ходил по комнате туда-сюда, жестикулировал и орал. Его лицо от натуги стало красным, а очки запотели. Слова, которые огненной лавой вылетели из его пасти, сгорали в воздухе, оседая вокруг Лены горячим пеплом. Ей хотелось закрыть ушки ладошки, но вместо этого она неудобно скукожилась на диване, спрятала руки между коленками, опустила голову, отстранившись от него жидким темно-русым удлинённым каре.
-Ты посмотри на себя! Как ты одеваешься! Молодая ещё женщина, а похожа на бабку в магазине! Ты же так никогда себе работу не найдешь!
Лена не стала на себя смотреть. Она и так знала, что на ней сегодня, как, впрочем, и вчера простые удобные синие джинсы и чёрная водолазка с высоким горлом.
Так она привыкла одеваться ещё с университета.
Московского государственного университета имени Ломоносова.
А он кто? Что окончил Алексей? Строительный техникум? Колледж?
По крайней мере, познакомились они в его строительной фирме, куда Лена устроилась работать личным помощником.
Не секретарём, а именно помощником.
И тогда, помнится, его не смущал ее стиль. Напротив, ему льстило, что он ухаживает за образованный женщиной. Женщиной, которая окончила Московский университет и знает себе цену.
-Да хоть бы косметику какую использовать начала! Пора, Лена, пора. Не девочка уже.
А вот это больно. Алексей умел делать больно. Только Лена думала, что жёсткий и требовательный на работе с ней он всегда будет терпеливым и ласковым. Знал же, что не уличную девку подобрал, а женщину с воспитанием и понятиями.
И все равно больно. Если бы не сорок шесть лет, которые ударили в Лену, сбили с ног, ошарашили и вогнали в печаль, от которой доктор прописал таблетки, она бы никогда не стала размениваться на такого, как Алексей.
Вот в университете за ней ухаживал внук академика. Его не смущала, кстати, скромная, но не без достоинства одежда Лены. И если бы она захотела, то легко вышла бы за него замуж.
Просто не захотела.
Но сорок шесть - это больно. Двадцать восемь лет назад уехала она в Москву, поступила в университет, но из-за своей скромности и воспитания так и не полакомилась жирным пирогом возможностей, который урвали почти все ее однокурсники. Ни квартиры не нажила Лена, ни семьи.
И сидела она теперь на диване, купленном Алексеем, в его квартире, вынужденная слушать бессмысленные гадости, которые он говорит.
-Отчего ты такая неприспособленная? Такая неуклюже вся? Я тебе с работы предложил уйти, чтобы ты в своей профессии развивалась. А ты что? Почему ничего не пишешь? ТЫ говорила, что времени нет, а сама целыми днями книжки читаешь. Даже ужин нормальный приготовить не можешь!
Зато Алексей не читает ничего. Как-то по ее настойчивой рекомендации осилил один роман великого Коэльо. И все. Только журналы свои строительные листает. Невежа. И невежда тоже.
А если ему нужна была кухарка, то он не по адресу обратился. Не для этого Лена университет оканчивала.
Она даже не заметила, как Алексей выдохся и замолчал. Увидела только, что огонь погас, а вокруг сожителя образовался густой едкий дым, в котором он сам задыхался.
-Да что говорить, – махнул Алексей рукой, хлопнул дверью и вышел
Лена, убедившись, что он ушёл, расправила плечи, вздохнула и потянулась за книгой.
Алексей заперся на кухне и набрал Зою. Зоя работала вместо Лены уже два месяца. Она носила узкие джинсы, розовые футболки и красила губы розовой помадой.
-Привет, это я… нет, пока нет новостей. Только не плачь. Ну, не могу я её сейчас оставить. Раньше у нее хоть работа была. Комнату с тёткой какой-то снимала. И теперь совсем от меня зависит. Мы ж это, как говорится, в ответе за тех… кого приручили.