1 сентября – для кого-то «снова в школу», для кого-то повод пошутить про «снова в Польшу», а кому-то просто очередной рабочий день.
Я вот решил совместить в заметке «школу и немцев», благо совсем недавно была круглая дата – 80 лет с издания указа о депортации немцев Поволжья.
Не смотря на то, что большинство немецких колонистов были крестьянами (или выходцами из крестьян), процент образованных (или, как минимум, грамотных) среди них, особенно по местным захолустным провинциальным меркам царской и послереволюционной России, был достаточно велик. Конечно, Саратов это «деревня, глушь», а левобережное степное Заволжье, где проживала основная масса немецких колонистов, тем более. Но немецких школ хватало, и вполне нормой было отправить ребёнка со своего хутора в город, учиться.
Скажем, некий поволжский немец Александр Гергардт, хоть и родился на хуторе Штрауб (ныне Малая Скатовка, население аж пятьсот человек, это саратовское правобережье, не входившее, впоследствии, в автономию), но учился в Саратове. И, видимо, неплохо учился, раз смог организовать в Царицыне (который впоследствии переименуют в Сталинград, а потом в Волгоград) акционерное общество. Которое, в том числе, построило ту самую «мельницу Гергардта», известную нам по Сталинградской битве. (Мельницу-то национализировали после революции, и переименовали в мельницу Грудинина. Но надписи «Гергардтъ», выложенные кирпичом, никуда не делись и видны поныне. Сам Гергардт, в весьма почтенных летах, почти семьдесят, был арестован в Москве в 1933-м и в том же году умер).
На конец двадцатых годов XX века в школах учились 70% детей колонистов. На 1931 год, показатель достиг 100%. Благодаря советской власти. (25 июля 1930 года вышло постановление ЦК ВКП(б) «О всеобщем обязательном обучении». Ну а немцы, как известно, за любой ордер в честь орднунга, кроме голодовки).
Правда эти бравурные цифры несколько подкашивает такой факт: в 1936 году в СССР ввели персональные звания для учителей и устроили ради этого их аттестацию. И почти две трети учителей немецкой автономии общесоюзную аттестацию не прошли. Почти половина учителей автономии сами не имели среднего образования. Ну и уровень обучения был соответствующий. (Вопрос – а как было до революции и «голода в Поволжье», в царские времена? – пока без ответа).
Кстати, для подготовки немецких школьных преподавателей в 1929 году в Покровске-Энгельсе даже открыли Немецкий педагогический институт. (В его здании впоследствии обосновалось небезызвестное ЭВЗРКУ ПВО – «ракетка» – Энгельсское высшее зенитное ракетное командное училище. Расформированное в 1994 году).
Процессы по «ликбезу», «всеобучу» и прочему шли по всей стране, но у поволжских немцев почва оказалась особо благодатной. Во-первых, и так достаточно грамотные, во-вторых, учатся не из-под палки. В начале тридцатых реорганизовали среднюю школу, так как сочли старые «семилетки» и «девятилетки» не соответствующими современным требованиям. В сёлах были созданы школы колхозной молодёжи, в городах и посёлках – фабрично-заводские семилетки. Для всех детей рабочих, закончивших начальную школу, переход в ФЗС сделали обязательным. С осени 1931 года обязательное семилетнее образование было введено в совхозах и МТС. Под это дело был приостановлен выпуск старых учебников и начат выпуск новых. Всеобщее обязательное семилетнее образование в автономии немцев Поволжья было введено с 1 сентября 1939 года.
В конце 1940 г. в Автономной Социалистической Советской Республике Немцев Поволжья имелись 172 начальные школы, 215 семилеток, 72 средних. Плюс имелось 36 вечерних школ для взрослых. И одна школа для глухонемых, в которой в 1940-м было 157 человек.
Кстати, нынешняя энгельсская (а я напомню, что Энгельс-Покровск был столицей АССР НП) Школа-интернат АОП №1 расположена в построенном в 1936-1937 годах здании новой немецкой средней школы №10. («АОП» - для обучающихся по адаптированным образовательным программам. Помнится, во времена, когда я сам учился в школе, пусть и обычной, никто названия «школа для глухонемых» не стеснялся).
В 1933 году Немецкое государственное издательство в Энгельсе (Покровск переименовали в Энгельс в 1931-м) начало печатать школьные учебники для немецких школ. Учебники были общесоюзными, едиными для всех, но переведёнными на немецкий язык.
Был тогда странный курс – вместо того, чтобы сплавлять огромное и разношёрстое население «советской империи» в единое целое, всячески подчёркивалась «национальная составляющая», национальные языки и прочая. Автономии раздавались направо и налево. (Даже еврейскую автономию сделали. Правда у чёрта на рогах, на Дальнем Востоке). Видимо пример Финляндии, Прибалтики и Польши, после революции вмиг смазавших лыжи и свинтивших из состава единого государства, никого ничему не научил.
Учебники, печатавшиеся в Энгельсе на немецком языке, использовались не только в самой Автономной Республике Немцев Поволжья, но и во всех немецких школах Советского Союза. (Скажем, на Украине тоже были немецкие колонисты в товарных количествах).
Правда пишут, что в 1937 году внезапно выяснилось, что в подготовке этих учебников были замешаны «враги народа», а потому к использованию в обучении их запретили. И стали готовить новые.
Кстати, неожиданно, но самым сложным школьным предметом для детей немецких колонистов оказался… русский язык. Успеваемость по нему была самой низкой, иногда чуть не треть всех учащихся всей автономии получала годовые «двойки по русскому». А ведь казалось бы, немецкие колонисты живут в России уже двести лет… Лишний показатель того, что за все эти поколения немцы так и не ассимилировались. Впрочем, им было и не с кем. Ведь местного русского, а также казахского, татарского, мордовского и иного населения в этих местах не слишком много. (Даже сейчас население области в сто тысяч квадратных километров составляет всего 2,6 миллиона человек, из которых миллиона полтора сосредоточены в агломерации Саратов-Энгельс).
Связано это было с «врагами народа» или нет, но в 1938 году курс сменили – «национальные школы с обучением на национальных языках закрыть, всех перевести на общесоюзные рельсы и на русский язык». Немецкие школы в автономии сохранились (а вот, скажем, эстонские школы закрыли. Да, тут было и локальное эстонское присутствие, например, в Краснокутском районе), но на изучение «проблемного» русского языка были брошены все силы и резервы, в том числе за счёт немецкого языка и других дисциплин.
В конце 1940 года, решив, что людей со средним и высшим образованием и так девать некуда, а стране нужны простые трудяги-работяги (и солдаты), Президиум Верховного Совета СССР выпускает указ «О государственных трудовых резервах СССР». О массовом привлечении молодёжи в училища и школы ФЗО. (Одновременно с вышеназванным указом, вышло два постановления: «Об установлении платности обучения в старших классах средних школ и в высших учебных заведениях СССР» и «Об изменении порядка назначения стипендий»). Коснулось это и немцев Поволжья, которые и так, в силу языкового барьера, во всесоюзное высшее образование перепрыгивали с трудом.
Ну а в 1941-м началась война.
Задолго до того, как немецко-фашистские захватчики добрались до соседнего Сталинграда, не дожидаясь возможных инцидентов, 28 августа 1941 года, указом Президиума Верховного Совета СССР Автономная Социалистическая Советская Республика Немцев Поволжья была ликвидирована. А её население депортировано «в удалённые районы» Казахстана, Сибири и Средней Азии.
#история #история россии #история ссср #немцы поволжья #школьное образование #саратов #школьная программа #немцы и русские #учебники #краеведение
