Эти строчки из любимой песни моего детства выбиты на гранитном постаменте монумента, который можно увидеть на двадцать третьем километре у города Химки, где осенью 1941го были остановлены рвавшиеся к Москве немецкие танки.
Это знаменитые химкинские "Ежи" - символ рубежа обороны Москвы.
Противотанковые ежи были одним из самых эффективных и простых оборонных средств во время Великой Отечественной войны. В военной Москве для их изготовления использовали стальные балки, предназначавшиеся для строительства Дворца Советов. Объемные шестиконечные конструкции и сегодня возвышаются на 23-м километре Ленинградского шоссе в Химках. Именно в этом районе проходил боевой рубеж осенью 1941 года
Но речь сейчас не об этом уникальном оружии, и не о монументе, а о песне, слова из которой вы видите на фотографии.
"Дорогая моя столица, золотая моя Москва!"
Эти строчки написал командир сапёрного взвода, младший лейтенант , а когда-то в мирное время журналист и поэт, Марк Лисянский.
Он возвращался после лечения в госпитале в Ярославле в 243-ю стрелковую дивизию, воевавшую на Калининском фронте, защищая Москву. Проезжая через прифронтовой город Лисянских записал в блокноте строки, в последствии ставшие песней, а потом и гимном нашей столицы: .
Я по свету немало хаживал,
Жил в землянке, в окопах, в тайге,
Похоронен был дважды заживо,
Знал разлуку, любил в тоске.
Но всегда я привык гордиться
И везде повторял слова:
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!
У комбайнов, станков и орудий,
В нескончаемой лютой борьбе,
О тебе беспокоятся люди,
Пишут письма друзьям о тебе.
Никогда врагу не добиться,
Чтоб склонилась твоя голова,
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!
Удивительно, но первое четверостишие можно считать практически биографичным: во время бомбардировки порядков дивизии одна из бомб разорвалась рядом с Лисянским — он потерял сознание и был засыпан землёй, нашли его только тогда, когда он очнулся и начал стонать; через некоторое время после контузии Марк Самойлович снова вернулся в строй. На ночных занятиях по боевой подготовке сапёров провалившись в волчью яму в лесу , повредил ногу, причём сам из ямы выбраться не смог, и товарищи нашли его не сразу. После чего и направлен на лечение в Ярославль.
Во время получасовой остановки в Москве на Пушкинской площади поэт успел отдать листок со стихотворением в редакцию журнала «Новый мир», на всякий случай.
Видимо, не особо надеясь на публикацию, по возвращению в дивизию Лисянский показал стихотворение дивизионному коллективу художественной самодеятельности, у нему сочинили простую мелодию, и оно впервые стало песней.
Но публикация состоялась - стихотворение было опубликовано в декабрьском номере за 1941 год, который увидел свет только в феврале 1942 года уже в эвакуации в Куйбышеве. А весной 1942 года его прочел в журнале композитор Исаак Дунаевский, руководивший ансамблем песни и пляски Центрального Дома Культуры железнодорожников. Знаменитый композитор был в то время за многие тысячи километров от Москвы - в агитпоезде вместе со своим ансамблем. И тут же в купе вагона на полях журнала он записал мелодию, навеянную первой строфой "Моей Москвы".
В ней и в самом деле было почти всё, что необходимо для песни, – хорошее, броское начало, запоминающийся рефрен:
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!
Но два куплета - это слишком мало, а найти фронтовой адрес Лисянского композитору не удалось, и тогда Дунаевский попросил режиссёра своего ансамбля Сергея Аграняна дописать текст стихотворения. Агранян от текста Лисянского оставил первую строфу и концовку второй строфы, а между ними добавил следующие строки:
Я люблю подмосковные рощи
И мосты над твоею рекой.
Я люблю твою Красную площадь
И кремлёвских курантов бой.
В городах и далеких станицах
О тебе не умолкнет молва,
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!
Мы запомним суровую осень,
Скрежет танков и отблеск штыков,
И в веках будут жить двадцать восемь
Самых храбрых твоих сынов.
Двадцать восемь - конечно же речь о панфиловцах. Мне, возможно, возразят, что среди них 28 панфиловцев не было москвичей. Да, формирование 316 стрелковой дивизии, в составе которой были 28 панфиловцев, проходило в столице Казахстана Алма-Ата. Но, на мой взгляд, есть в этом высшая справедливость, что память об этих парнях - русских, казахах, киргизах, украинцев, так и не побывавших в столице, осталась в ее гимне.
Очень верно сказал другой поэт:
А солдат неизвестный был русский.
И грузин, и казах, и еврей...
Не все строки, придуманные Аграняном, остались в окончательном варианте. Но в войну они были необходимы - в это верили, об этом мечтали, ради этого шли на бой, – о грядущей непременной победе:
День придёт – мы разгоним тучи,
Вновь родная земля расцветёт,
Я приду в мой город могучий,
Город дружбы и мира оплот.
Я увижу родные лица.
Расскажу, как вдали тосковал…
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!
Многие считают, что среди произведений, написанных И.О. Дунаевским в годы войны, «Моя Москва» получила наибольшую известность. Вспоминая о впечатлении, которое произвело на него появление этой песни Дунаевского, композитор Кирилл Владимирович Молчанов (1922 – 1982) писал:
«…«Песня о Москве» раскрыла нам совершенно иного композитора, скупого на эмоции, очень сдержанного, но по-прежнему необыкновенно лиричного. Только лирика его на этот раз была очень мужественной, подтянутой. Честно говоря, я не знаю песни, в особенности тех лет, которая бы так ясно, с такой предельной точностью отразила отношение всех советских людей к Москве. И для тех, кто был на фронте, и для тех, кто оставался в далёком тылу, Москва была не просто столицей, а поистине сердцем страны».
Первое исполнение песни состоялось недалеко от Читы, на станции Дивизионная, и спела ее в сопровождении хора и оркестра ансамбля его солистка Марина Львовна Бабьяло. Спустя много лет она вспоминала:
«Представьте себе ночь, железнодорожный разъезд, импровизированную сцену, составленную из нескольких платформ, и тут же рядом – составы воинских эшелонов, отправляющихся к фронту: вагоны, платформы с зачехлёнными танками и орудиями, суровые лица бойцов в касках, с автоматами на груди. Этот необычайный концерт навсегда мне запомнился. Волновалась я, конечно же, очень. Вы не представляете, как трудно было сдерживать слезы: москвичи ведь все мы, а Москва-то далеко, а Москве трудно… Отзвучали последние аккорды. Что творилось! Заставили петь снова. Пять раз подряд исполняли мы эту песню. Видели бы вы лица, в особенности глаза слушавших нас бойцов и командиров! Они светились решимостью и гневом, гордостью и печалью. Это непередаваемо!
Не знаю, право, что тому причиной (возможно, где-то и в чём-то моё исполнение, моя трактовка этой песни расходились с тем, какой она виделась её автору), но после концерта Исаак Осипович крепко меня отругал: «Светлее, мажорнее петь надо! – возмущённо отчитывал он меня, – разве не видишь, слёзы на глазах у людей…»
Видела, но что я могла поделать…
Впоследствии эту песню пела не только я, но и другие солистки нашего ансамбля, пока она, не закрепилась на долго за одной из нас – Зоей Николаевной Рождественской (1906 – 1953)».
В исполнении Рождественской и прозвучала «Моя Москва» впервые прозвучала по радио, став одной из любимейших песен миллионов.
Да, в этом варианте есть в ней строки и о Сталине, вот уж точно, из песни слово не выкинешь, и в который раз переписывать историю смысла нет.
Если верить Википедии, то именно Сталин дал указание записать эту песню на грампластинку. В ответственном за это Радиокомитете заметили, что в песне не упоминается Сталин, просили у Дунаевского изменить текст, а когда тот отказался, сами исправили это «упущение», заменив последнюю строфу:
Над Москвою в сиянии славы
Солнце нашей победы взойдёт.
Здравствуй, город Великой Державы,
Где любимый наш Сталин живёт…
В 1943 году «Моя Москва» в исполнении Зои Рождественской была записана в Радиокомитете и стала транслироваться на всю страну. Однако самому Сталину изменение текста не понравилось, и произведение было перезаписано в варианте Аграняна. После XX съезда этот куплет петь перестали. С течением времени перестал звучать и куплет о будущей победе. А песня осталась,
Много лет спустя, 14 июля 1995 года песня "Моя Москва" стала официальным гимном столицы России. Ее создатели - авторы слов — Марк Лисянский и Сергей Агранян, композитор — Исаак Дунаевский.
При подготовке публикации использовались материалы - 1, 2, 3, выражаю благодарность их авторам.
С уважением, @maksina
