8862 подписчика

Талос Валкоран, Проклятый и Благословленный

30 августа 202130 авг 2021

1416

49 мин

Оглавление

Общие сведения
Судьба и боевой путь Ловца Душ
Ересь Хоруса, Отступление с Терры, Охота за М’Шен

Он – человек, наблюдающий, как его родной мир горит.

Он – человек, оплакивающий смерть своего отца.

Он – предатель всего, что когда-то считал священным.

«Рыцарь теней» Аарон Дэмбски-Боуден.

Общие сведения

Талос Валкоран, также известный как Ловец Душ, был апотекарием Первого Когтя Десятой Роты легиона Повелители Ночи. Впоследствии стал командиром Первого Когтя. Валкоран известен тем, что после Ереси Хоруса оказался одним из немногих лидеров Восьмого, кто пытался не позволить своим воинам безвозвратно погрязнуть во тьме порока. Он помнил учение Ночного Призрака и чтил его наследие.

Именно Талос сумел найти запись, на которой ассасин из Храма Каллидус по имени М’Шен входит в покои Конрада Кёрза на Тсагуальсе. По приказу Валкорана запись была распространена по всему легиону. Кроме того, Талос унаследовал проклятый дар своего генетического отца. Он мог предвидеть будущее, но эту способность невозможно было контролировать.

Жизнь Валкорана оборвалась в конце 41 тысячелетия. Он погиб от клинков легендарного Лорда-феникса Джайн Зар по прозвищу Безмолвная Смерть. Однако прогеноиды Талоса были спасены и пересажены следующему «пророку», которому суждено вновь объединить Восьмой. Вопрос один – для какой цели? Ибо эльдары видели в Талосе Валкоране смертельную угрозу для своего народа.

Талос Валкорна фигурирует в следующих произведениях: романы «Ловец душ», «Кровавый Корсар», «Разведчик пустоты», рассказы «Ядро», «Резня» и «Рыцарь теней», аудиодрама «Трон лжи» Аарона Дэмбски-Боудена, роман «Конрад Кёрз: Ночной Призрак» Гая Хэйли.

Судьба и боевой путь Ловца Душ

Неизвестно, в какой момент Талос Вакоран прошел генетическое вознесение. Хронологически мы впервые встречаем его в рассказе «Резня» Дэмбски-Боудена перед высадкой на Истваан V. В этом рассказе Талос назван «молодым апотекарием». Это значит, что он был рекрутирован незадолго до Ереси.

Также из «Резни» мы узнаем, что Валкоран был родом с Нострамо и к моменту начала Ереси успел послужить лишь на одном корабле, который назывался «Завет крови». Его сержантом был Вандред Анрати, впоследствии прозванный Вознесенным из-за демонического благословения Тзинча. Анрати, будучи мудрым лидером и одним из лучших пустотных командиров Восьмого, всегда ценил Талоса. Не только за его навыки апотекария.

В «Резне» Валкоран уже страдает от проклятого дара, который иногда проявляется лишь сильной головной болью, а иногда внезапно бросает воина в пучину неконтролируемого провидческого транса. Судя по всему, Вандред догадывается, что с Талосом что-то не так, но сержант не может понять причин странного поведения апотекария.

Я уже упоминал об этом на одном из предыдущих стримов про Восьмой – именно Талосу Аарон Дэмбски-Боуден позволил озвучить истинную причину, по которой Повелители Ночи присоединились к Луперкалю. «Это злоба», – сказал Валкоран, емко определив подтекст предательства Конрада Кёрза и его сыновей. Они предали, потому что ненавидели себя за то, кем стали. Ненавидели окружающий мир, потому что он был не лучше. Но больше всего они ненавидели Императора, потому что он превратил их в чудовищ, лишив выбора.

Дальше между Валкораном и Анрати происходит короткий диалог, в котором Талос пытается донести до сержанта, что бессмысленная резня и братоубийство – не путь Восьмого. Процитирую несколько важных строк из этого диалога:

– У моего отвращения философская природа. Если мы уничтожаем из злобы, не ради цели или необходимости, то подкрепляем утверждения других легионов о том, кем являемся. Стоит вырезать достаточное количество людей без реальной причины, и мы станем теми самыми монстрами, которыми нас считают наши кузены. Пророчество, исполняющееся само по себе.

Анрати положил руку в перчатке на наплечник молодого воина. Пристегнутые к оплечью Талоса черепа затрещали о керамит, словно перешептываясь на каком-то приглушенном костяном языке.

– Талос, я никак не могу понять – то ли ты наивен, как пытаешься показать, то ли заблуждаешься, как кажется со стороны, то ли просто смеешься над всеми нами про себя.

– Возможно, истина где-то между всеми тремя вариантами, – наконец, произнес апотекарий. Давление в висках вспыхнуло настоящей мигренью, которая просачивалась сквозь череп, словно жгучая жидкость, и казалась омерзительным предостережением.

– Ты в порядке? – с настороженным удивлением поинтересовался Анрати.

«Он знает, – подумал Талос. – Он это чувствует». Что-то в лице апотекария выдало его неожиданную боль.

– Я никогда не убивал другого легионера, – сказал Талос. – Только и всего. Не могу не задаваться вопросом, на что это похоже.

– Брат, но я видел, как ты убивал многих. Наблюдал за этим собственными глазами.

Апотекарий наклонил голову, уступая.

– И да, и нет. Пытать и казнить – не совсем то же самое, что убивать.

Во-первых, в этом эпизоде сам Талос подтверждает, что Вандред догадывался о его проблемах (а после Истваана об этом уже знал весь Первый Коготь, потому что апотекарий провалился в транс прямо на поле боя). Во-вторых, слова Анрати говорят о том, что, несмотря на относительную молодость легионера, он уже был опытным убийцей, палачом и экзекутором.

В-третьих, сдержанная манера общения Валкорана, его жизненная философия, четкое видение реального положения вещей в легионе и абсолютная преданность учению генетического отца явно говорят нам, что Талос не был набран в рамках «теневой реформы» Гендора Скрайвока. О его происхождении мы знаем только то, что он с Нострамо и выживал на улицах Нострамо Квинтус вместе с Ксарлом. Нам ничего не известно о родословной Валкорана и том, как он попал в легион.

К сожалению, для нас остается загадкой, действительно ли Талос получил проклятый дар от Кёрза, либо изначально владел им. Ведь у нас есть пример Яго Севатариона, который был сильным псайкером (хоть и не проком) до вступления в легион и тоже не умел контролировать свои силы.

В «Ловце Душ» Дэмбски-Боудена Талос говорит аватару Тзинча: «Мой провидческий дар чист. А твой отравляет рассудок. Пошел прочь!» Да, Валкоран говорит эти слова одному из Богов Хаоса, что, во-первых, демонстрирует нам его дерзость и бесстрашие. Во-вторых, фраза «мой дар чист» может интерпретироваться двояко.

Возможно, Талос по какой-то причине считал, что его провидческие способности не связаны с варпом. Псайкеры в лоре Вархаммера могут использовать разные источники энергии помимо Имматериума, что я неоднократно подтверждал в предыдущих стримах. Однако мне не известны эпизоды, где эти альтернативные источники применялись бы для провидения. Поэтому фраза Талоса для меня остается загадкой, хотя было бы любопытно, если бы он действительно использовал не варп. Напомню, что этого персонажа с самого начала ведет Дэмбски-Боуден, а это не тот автор, который использует слова, прежде тщательно их не взвесив и не обосновав сюжетно.

Ересь Хоруса, Отступление с Терры, Охота за М’Шен

Из кампаний Великого крестового похода и Ереси Хоруса мы знаем только одну, где Талос Валкоран точно участвовал. Это Резня в Зоне Высадки на Истваане V. Вместе с ним под командованием сержанта Вандреда сражались многие воины, которые пройдут с Ловцом Душ до самого конца. Это, например, Ксарл и Сайрион (он же Кирион в некоторых переводах). Также в отделение Вандреда входил псайкер Рувен, с которым Талос еще пересечется в будущем.

Судя по множественным отсылкам в «Ловце Душ» и «Кровавом Корсаре», Первый Коготь в полном составе участвовал в Осаде Терры. При этом в «Кровавом Корсаре» также сказано, что Вандред Анрати спас Талосу жизнь. После Осады Малкарион, капитан Десятой Роты, был погребен в саркофаге дредноута и предан почтенному сну на борту «Завета крови». Тогда командующим Десятой стал Вандред Анрати. Возможно, примерно в это время Талос стал командиром Первого Когтя. В «Ловце Душ» назван его порядковый номер «1-2-10», что означает «Первый Коготь, Второй Астартес, Десятая Рота». То есть по старшинству он шел вторым после сержанта и его назначение было бы логичным.

С другой стороны, в «Кровавом Корсаре» Талос говорит Вандреду, что «уже 40 лет не носит ритуальных инструментов». Это может указывать на то, что он командует Первым Когтем всего 40 лет. С другой стороны, нет никаких препятствий тому, чтобы апотекарий командовал отделением. Тем более, что номинально Валкоран никогда не получал звание сержанта. Ксарл, Кирион, Узас и другие подчинялись ему из уважения и лидерских качеств. Хотя сам Ловец Душ никогда не хотел власти. Вандерд не верил в это, называя Талоса «клинком у своей шеи». Однако Талос никогда не посягал на статус Возвышенного, хотя мог, потому что имел значительную поддержку среди воинов.

В «Разведчике Пустоты» сказано, что после отступления с Терры Первый Коготь стал варбандой, базировавшейся на Тсагуальсе. Это подтверждается в романе «Конрад Кёрз: Ночной Призрак», где сказано, что Талос Валкоран был одним из первых, кто прибыл на Тсагуальсу, услышав зов Конрада Кёрза. Тут нужно отметить, что Талос и Кёрз были довольно близки. Как минимум, они часто беседовали наедине, и возможно Ночной Призрак доверял Валкорану (если он вообще мог кому-то доверять в последние годы).

Когда примарх узнал о приближении имперского убийцы, он приказал своим воинам пропустить ассасина Храма Каллидус. Талос, как и остальные, выполнил приказ Кёрза, позволив М’Шен исполнить то, зачем она пришла. Кёрз также приказал позволить ассасину принести доказательства его смерти на Терру, но Валкоран был разбавлен смертью отца. Его захлестнула ярость и он бросился на М’Шен. Именно действия Валкорана привели к тому, что Повелители Ночи объявили всеобщую охоту на ассасина. Вскоре они достигли цели. Талос лично убил М’Шен, которая украла несколько реликвий легиона, включая Корону Нокс, символ власти Кёрза. Корона досталась Зо Сахаалу, который, спасаясь от внезапного нападения эльдар, сбежал в варп.

В эпизод с убийством М’Шен особый интерес представляют слова, который Талос сказал ассасину прежде, чем выпотрошить ее цепным клинком:

Отец рассказал мне об этой ночи. И я ему не поверил. Я не мог поверить, что однажды нарушу его приказ, – до тех пор, пока не пришла ты и не отняла его у нас.

То есть Конрад Кёрз знал, что Талос нарушит его приказ и убьет ассасина. Но Ночной Призрак ничего не сделал, и это удивляет. Ведь для него было важно, чтобы М’Шен принесла на Терру весть о его смерти и рассказала об обстоятельствах. Рассказала о том, что он не сопротивлялся и принял свою судьбу, чтобы показать – отец ошибался. Об этом говорят и последние слова Кёрза: «Смерть – ничто, по сравнению с оправданием всей жизни». Для этого он и позволил убить себя.

Но из слов Талоса следует, что Ночной Призрак заранее провидел – его планы не исполнятся из-за действий Валкорана. Тем не менее, он не убил апотекария, хотя из-за него смерть примарха теряла свой символизм. О чем это говорит? У меня несколько версий. Возможно, Конрад Кёрз все же не умер, хотя Талос своими глазами видел, как М’Шен несла его голову в руках. С другой стороны, кто знает? Голова могла быть бутафорией, ибо сам момент убийства и обезглавливания не видел никто. Но если Кёрз был жив все эти годы, его мотивы и планы еще более загадочны.

Второй вариант – ассасин действительно убила примарха, но его слова о символизме собственной смерти были ложью. Зная все наперед, он планировал, что Валкоран найдет и покарает М’Шен, а потом заберет Корону Ночи, в которую вправлен кристалл неизвестного происхождения. Сюда же добавим внезапное нападение эльдар в тот момент, когда Повелители Ночи добрались наконец до ассасина и до Короны. Может ли это быть совпадением? Едва ли. Сумма фактов подтверждает популярную версию о том, что кристалл в Короне Ночи – это камень душ или нечто подобное, и в нем теперь заключена сущность Кёрза. Возможно, он таким образом хотел переродиться в пророке, но все пошло не по плану и Короной Завладел Сахаал, а потом потерял ее.

Еще один любопытный момент – фраза Талоса «ты отняла его у нас». Звучит довольно чувственно. Воин не использовал слово «убила». Он сказал «отняла». Опять же, учитывая, что это написал Дэмбски-Боуден, я не могу не увидеть здесь подтекст, который говорит, что Валкоран любил отца. Сильно и искренне. Хотя далеко не все Повелители Ночи испытывали те же чувства к Кёрзу. И Талоса это злило. Когда М’Шен бежала с Тсагуальсы, многие воины говорили не о том, что их отец погиб, а о том, что пропали завещанные им артефакты Ночного Призрака. Вот, что Талос думает в этот момент:

И вот тут-то их лицемерие проявилось в полную силу. Теперь они требовали, чтобы весь легион совершил во имя их алчности то, что Талос пытался совершить из мести и за что они только что его проклинали. Как быстро братья променяли любовь и веру в отца на пустые сомнения! Им стоило лишь осознать, что ассасин похитила реликвии и оружие. Те самые реликвии и оружие, которые они считали своими по праву. Какая алчность. Какая жалкая и омерзительная алчность. Сейчас Талос презирал их всех. Никогда прежде недостойные притязания его братьев не проявлялись так открыто. Так родилась ненависть, не угасающая с годами.

Обратите внимание, что Ловец Душ противопоставляет алчность братьев своей мести. Он говорит о мести, но гений Дэмбски-Боудена вкладывает в его слова другой смысл. На самом деле, Валкоран говорит о любви к отцу. Просто он не знает, как определить это чувство, и заменяет его простым и понятным понятием. Месть. Воздаяние. Кара. Это то, ради чего были созданы Повелители Ночи. Ради чего был создал Талос Валкоран. Хотя, похоже, судьба с самого начала уготовила ему нечто большее.

Возможно, Талос рассказал кому-то о словах Кёрза: «Одна душа, сын мой. Одна охота во имя отмщения. Ты бросишься в погоню за этой единственной сверкающей душой, когда все остальные откажутся от мести». Потому что именно из-за этих слов Валкорана в легионе прозвали Ловцом Душ.

В «Разведчике Пустоты» Талос говорит, что после Осады Первый Коготь 200 лет сражался против Империума. Затем они были вынуждены отступить в Око Ужаса, и когда вернулись в 41к, для них прошел всего один век. То есть технически к этому моменту Талосу Валкорану было около 350 лет (учитывая 17 лет Ереси и то, что его рекрутировали незадолго до нее, возможно лет за 20-30). У нас нет данных о том, все ли эти годы Валкоран воевал под командованием Вандреда Анрати, но вероятнее всего это так.

Хотя, например, в рассказе «Трон лжи» Талос действует самостоятельно. К сожалению, у нас нет сведений о том, в какой момент времени происходит действие этого рассказа. Зато в «Рыцаре теней» Талос командует Первым Когтем, сражаясь против Кровавых Ангелов в 41к, и в этом рассказе Кирион обращается к Атраментару с фразой «Сообщи Вознесенному. Его пророк страдает еще одним ведением». Оборот «его пророк» однозначен. Так что, скорее всего, Талос все это время действительно шел за Вандредом, периодически действуя по своей инициативе, но с санкции Вознесенного.

Интересно, что в «Разведчике Пустоты», во время беседы Талоса с призраком Рувена, Ловец Душ демонстрирует исключительную стойкость своих принципов. Ко времени 41к многие Повелители Ночи попросту забыли, ради чего вообще вступили в эту войну. Не забыли единицы вроде Зо Сахаала, для которого десять тысяч лет минуло как один миг. Талос тоже не забыл, вот что он говорит по этому поводу:

Мы восстали, потому что должны были восстать. Пацифизм Империума обречен на неудачу. Порядок можно сохранить только тогда, когда подданные боятся возмездия. Контроль посредством страха. Мир посредством страха. Мы были тем оружием, в котором нуждалось человечество. И все еще остаемся им… Ненависть – все, что мне нужно… Моя ненависть чиста. Мы заслуженно мстим отступившемуся от нас Империуму. Мы были правы, наказав те миры за их грехи и угрожая гибелью тем, кто нарушал наши законы. Контроль. Посредством. Страха. Те системы, что мы умиротворили… Я считаю правильным то, что я сделал. Я считаю правильным то, что мы все сделали.

Можно подумать, что это говорит сам Конрад Кёрз. Но возможно, Валкоран даже мудрее своего генетического отца. Вот, о чем он размышляет дальше:

Население решалось восстать лишь тогда, когда ботинок переставал давить им на горло. И в этих случаях винить следовало покорителей, проявивших слабость, а не взбунтовавшихся покоренных. Сопротивление у человека в крови. Нельзя ненавидеть за это весь человеческий род.

Обратите внимание – Талос ни в чем не винит людей Империума. Он винит себя, свой легион и Империум в целом, как гоббсовского Левиафана. Тут мы в очередной раз видим его мудрость, тонкое понимание окружающего мира. Будь у Валкорана больше амбиций, он, возможно, действительно сумел бы восстановить и объединить Восьмой. Но Ловец Душ не считал себя достойным. Сложно сказать, было ли это скромностью или бывший апотекарий просто никогда не задумывался о подобном развитии событий.

Первый Коготь под командованием Возвышенного

История Первого Когтя в 41к начинается с захвата Вольного Торговца у ничем не примечательного астероида, который двигался по непредсказуемому вектору. Возвышенный привел своих людей к астероиду, прислушавшись к очередному видению Талоса. Астероид оказался осколком Нострамо. Среди прочих членов экипажа, захваченных на Вольном Торговце, числилась Эвридика Мерваллион, которую Валкоран сделал своей рабыней и дал ей имя Октавия (от латинского «octo», что значит «восемь», Талос всех своих рабов называл номерами).

После этого Возвышенный направляется на большое собрание легионеров-предателей, организованное Абаддоном Разорителем в Скопление Крит. Там Первый Коготь под командованием Талоса был задействован в абордаже имперского Гранд-крейсера класса «Мститель». Вскоре Абаддон призвал к себе Талоса, но только его, а не весь Первый Коготь. Разоритель, гордо именовавший себя новым Воителем, предложил Валкорану место в Черном Легионе. Абаддон был наслышан об уникальных способностях Ловца Душ и хотел заполучить пророка.

Разумеется, Талос отказался, потому что не считал достойными мотивы Абаддона и его не интересовали все эти Черные крестовые походы. Тогда Абаддон воспользовался услугами Рувена, того самого псайкера, который когда-то служил в Первом Когте вместе с Талосом под командованием Вандреда. Рувен вызвал аватары Богов Хаоса, чтобы они явили Валкорану истинную силу темных даров и сманили его на свою сторону.

Выше я привел цитату, в которой Талос буквально «посылает» Тзинча. Аналогичным образом он поступил с другими тремя, для него это вообще не было испытанием. Талос показал, что его невозможно свернуть с пути и его принципы незыблемы. Вот часть последующего диалога между Рувеном и Абаддоном:

– Он отверг Темных Богов, мой господин. Он рассмеялся им в лицо. И это было не какое-то пустяшное заклинание – я вызвал тени Четырех, чье могущество коренится в самом варпе. Каждый из них предложил ему свои дары.

Святотатственные символы, выжженные в плоти Абаддона, отозвались мучительной болью.

– Что же он видел? Что он отверг с такой легкостью?

– Я не знаю, мой господин. Но его видения были истинными. Я чувствовал присутствие Четверых. Их мимолетный взгляд, если вам угодно.

Абаддон хмыкнул, но в смешке его не крылось и тени веселья.

– Бездарно и прямолинейно, но весьма зрелищно.

– Верно, мой господин.

– Возвращайся на орбиту, Рувен. Тебе больше нечего здесь делать.

Маг колебался, сжимая в руке посох из костей тиранидов.

– Вы не желаете, чтобы я перехватил Повелителя Ночи и предпринял еще одну попытку?

Абаддон наблюдал за колонной. Там один из черных легионеров вытащил из рядов вопящего узника. Взмах клинка, и голова смертного покатилась по земле.

– Он почувствовал свою уязвимость, и его легион кажется ему сейчас еще слабее, чем раньше. Его решимость треснула и скоро разлетится на куски. Я никогда не думал, что этого твердолобого ублюдка удастся обратить за один раз. Это было лишь первым ходом в длинной партии.

Из этого диалога помимо прочего следует, что Талос действительно был нужен Абаддону. Насколько сильно, что новый Воитель готов был выжидать. Затем Абаддон говорит еще одну любопытную фразу: «Я сам поговорю с Вознесенным, и сообщу ему, что его ручной предсказатель остался незапятнанным». Интересный выбор формулировки – «незапятнанным». Помните, как Талос говорил, что его дар чист в отличие от даров Тзинча? Возможно, имеется ввиду, что для прорицания он не использует силу Хаоса, но использует силу Имматериума, ведь это не одно и тоже. В конце концов, Корвиды Тысячи Сынов прозревали без помощи богов или демонов.

Но вернемся к Криту. Пока Талос находился под действие заклинания Рувена, на его «Громовой Ястреб» напали культисты. Они ранили Септимуса, раба-пилота Валкорана, и забрали Октавию. Вернувшийся Талос наскоро залатал раба и отправился спасать девушку. Нужно ли говорить, что культисты получили сполна?..

Несмотря на этот инцидент, Талос по-прежнему подчинялся Возвышенному, а тот принял сторону Воителя. Первый Коготь с другими частями Повелителей Ночи участвовали в нескольких наземных атаках на центральный мир скопления, который соответственно назывался Крит. Вскоре Седьмой Коготь был практически полностью уничтожен, поэтому двух оставшихся в живых легионеров перевели к Талосу. Это были Адемар и Меркуций. Также Первому Когтю удалось захватить принцепса имперского титана, что было ценным бонусом.

После всех этих событий Валкоран, наконец, принял решение изменить положение дел в варбанде. Он не поддерживал действия Абаддона, но их поддерживал Вандред. Талос не хотел устраивать переворот, хотя, как я говорил выше, многие воины поддержали бы его. Но Ловец Душ не желал действовать бесчестно. Он считал, что субординация и преемственность власти должны сохраняться. Тем более, что и так уже пролилось достаточно братской крови. Поэтому Валкоран поступил иначе – он пробудил Почтенного Малкариона, которого называли Мудрецом Войны (или Военным Теоретиком в некоторых переводах).

Заручившись поддержкой техножреца Делтриана, Талос взял с собой Меркуция, Ксарла и Кириона, и отправился к саркофагу дредноута. Пока техножрец пробуждал древнего воина, Первому Когтю предстояло выдержать бой, ведь Возвышенный не мог не узнать о происходящем и однозначно должен был послать кого-то остановить Валкорана. Он послал Враала, овеянного легендами Атраментара, который убил бы всех, кто был с Талосом, если бы Малкарион не пробудился и первым же делом не убил самого Враала.

Малкарион взял на себя командование. Но, так как сделка с Абаддоном уже была заключена, он посчитал, что ее необходимо выполнить, поэтому продолжил завоевание Крита в авангарде сил Воителя. Однако вскоре Талоса посетило видение, которое говорило о прибытии карающего флота Кровавых Ангелов. Малкарион приказал отступить. Пока Повелители Ночи свертывали позиции, Первый Коготь оказался единственным подразделением, противостоящим Кровавым Ангелом. Тем не менее, воины Талоса продержались до прибытия подкрепления во главе с Малкарионом.

В том бою Малкарион сошелся в поединке с Рагуилом Мучеником, Капитаном Седьмой Роты Кровавых Ангелов. Малкарион и Рагуил уже сражались на ступенях перед Императорским Дворцом во время Осады Терры. Тогда Рагуил был смертельно ранен и его тоже поместили в дредноут. На мой взгляд, их вторая и последняя схватка представляет собой один из самых эпичных поединков в этой художественной вселенной. Возможно, причина в том, что мы видим ее глазами Валкорана, взгляд которого не лишен некоторой поэтичности:

Бой разыгрался в двух измерениях, и до своей последней ночи Талосу так и не суждено было узнать, какую из битв он действительно видел. В повседневном, примитивном, чувственном мире, в мире мучительной тряски и боли, два бронированных колосса терзали друг друга когтями и молотили кулаками. Керамит рвался в их руках как бумага, и осколки брони летели во все стороны, словно град, хлещущий из грозовых туч над мертвой планетой.

Но плавающие в амниотической жидкости трупы не видели и не чувствовали этого.

Там, где они сражались, стены сверкали золотом. Оба воина были облачены в гордые доспехи своих легионов, и оба бились за Терру: первый – чтобы защитить ее и умереть за Империум, второй – чтобы покорить ее и принести Империуму гибель.

В этом поединке Малкарион получает критические повреждения и Талос полагает, что он пал, но позже Делтриану удается его реанимировать. Кровавого Ангела, недееспособного, но еще живого, Ловец Душ добивает сам. Чуть позже между Талосом и Делтрианом происходит короткий диалог, в котором Механикус безошибочно определяет настрой воина:

– Делтриан.

– Да, один-два-десять. Я здесь, Талос.

– Мудрец Войны Малкарион пал в битве.

– Судя по вашему голосу, такое развитие событий вас опечалило. Если выражение сочувствия облегчит вашу боль, я вам сочувствую.

– Благодарю, но это еще не все.

Похоже, Талосу действительно было жаль своего командира. Он переживал по поводу его смерти. Это говорит о том, что Ловец Душ, несмотря ни на что, продолжал оставаться человеком. Потому что мог еще чувствовать боль утраты.

Кстати, именно в том бою на Крите Вандред Анрати начал бороться с демоном Тзинча, который им овладел. Увидев, что Повелители Ночи играют в планах Абаддона роль пушечного мяса, Вандред отказался действовать по его указке и участвовал в организации эвакуации сил Восьмого с планеты.

Судя по всему, хронологически дальше идет сюжет аудиодрамы «Трон лжи». В этом коротком произведении Талосу удается обнаружить тайный Храм Каллидус на Урии-3, где должна храниться запись с убийством Кёрза. На зов Валкорана собираются значительные силы. Настолько значительные, что Талос с восхищением говорит Кириону: «Клянусь кровью нашего отца! Мы со времен Осады Терры не собирали столько бронетехники для одного боя». Тем не менее, запись, обнаруженная Первым Когтем, была лишь копией и ассасины специально оставили ее.

Вскоре варбанда Возвышенного оказалась в затруднительном положении из-за того, что ее запасы стремительно убывали без возможности пополнения. Это вынудило Вандреда спланировать атаку на крепость Странствующих Десантников на планете Ганг. Повелители Ночи использовали Септимуса в качестве лазутчика и смогли подвести «Завет крови» к крепости незамеченным под прикрытием поля помех. В процессе захвата крепости Первый Коготь получил еще одного раба – Маруха. Он стал помощником Септимуса, который уже не успевал чинить доспехи легионеров. Перед атакой на крепость доспехи в очередной раз пострадали из-за междоусобной стычки между Первым и Третьим Когтями, верх в которой, разумеется, взял Первый.

Атака на крепость Странствующих Десантников не дала требуемого результата. «Завету крови» нужен был тотальный ремонт и пополнение запасов. Поэтому Возвышенный пошел на риск, отправившись к Зрачку Бездны, который контролировал Люфтг Гурон по прозвищу Черное Сердце, Магистр ордена-отступника Астральные Когти, а теперь командир Красных Корсаров. В Зрачке Бездны Первый Коготь встретил двух легионеров Восьмого – Вариэля по прозвищу Живодер, который теперь был апотекарием Красных Корсаров, и псайкера-колдуна Рувена, которого Абаддон отдал Гурону после Крита.

Гурон согласился помочь с восстановлением «Завета крови» в обмен на «трудовой долг». Группа Вандреда должна была сопровождать силы Гурона в качестве авангарда во время следующей военной кампании. Повелители Ночи согласились в том числе потому, что среди судов Красных Корсаров они увидели ударный крейсер «Яд первородства», в котором узнали корабль своего легиона «Эхо проклятия» и решили его вернуть.

Гурон повел свои корабли на Вилам, крепость-монастырь Странствующих Десантников. Первый Коготь проник в крепость до общей атаки и устроил в ней хаос, чтобы отвлечь внимание обороняющихся от генераторов пустотных щитов. Отключение щитов позволило ударным силам Гурона телепортироваться внутрь крепости. Некоторое время силы Возвышенного, включая Первый Коготь, сражались рядом с Гуроном согласно плану, но затем начали незаметно отступать.

Рувену, которого ранее вызволили из тюрьмы, позволили исполнять обязанности навигатора на «Завете крови», тогда как Октавия присоединилась к Первому Когтю, который направился на «Эхо проклятия». Апотекарий Вариил, решивший вернуться к братьям по легиону, помог захватить крейсер, выбросив большинство Астартес в открытый космос, просто открыв десантные отсеки ледяному вакууму. Навигатора «Эха проклятия» казнили, заменили на Октавию и два корабля Повелителей Ночи одновременно ушли в варп.

Так как корабли материализовались в Материуме не одновременно, бросившиеся в погоню Красные Корсары атаковали сначала «Завет крови». Когда прибыл «Эхо проклятия», крейсер, управляемый Анрати, был уже сильно поврежден. Близость смерти позволила Вандреду, который уже долгое время вел борьбу со своим демоном, окончательно освободиться от скверны Хаоса. Не могу не процитировать момент, когда Анрати победил демона:

Вандред вложил в удар все, что старательно прятал эти годы. Воспоминания о братстве, о битвах под пылающими небесами, о победах в пустотных дуэлях во имя легиона, за который он был готов умереть в любую секунду. Все богатство человеческих эмоций и опыта, от полузабытых детских страхов до гордости убийцы, обагрившего кровью бледную плоть.

Воспоминание за воспоминанием, ощущение за ощущением хлынули в их общий разум. И ни одно из них не принадлежало Вознесенному.

Вандред закричал. Крик зародился в его сознании…

…и ревом вырвался из чудовищной пасти.

Первым, что поразило его, была необходимость дышать. Боль. Легкие жгло огнем. Ощущения захлестнули его, словно он только что вырвался из тесноты материнского лона на простор яркого и холодного мира.

Он снова взревел, но на сей раз рев перешел в торжествующий смех.

Став самим собой, лучший пустотный командир Восьмого приказал экипажу эвакуироваться на «Эхо проклятия». Вот этот эпизод:

– Талос.

Голос Пророка прерывали помехи, но чудом было уже то, что связь вообще работала.

– Я тебя слышу, – ответил он.

Вандред сплюнул кровь. Все эти клыки мешали говорить.

– «Завету» конец, брат. Они даже не собираются брать нас на абордаж. Они хотят нашей смерти, и их желание сбудется очень скоро.

Талос рявкнул:

– Беги! Мы прикроем твой отход. Двойной прыжок на этот раз сработает, даю слово.

– Откуда это безумное стремление потерять оба корабля? «Завет» едва может ползти, не говоря уже ни о каком бегстве. Оставь бесполезный героизм до тех пор, пока не соберешь подходящую аудиторию, брат. Эта ночь еще, возможно, наступит, но не сейчас. Беги ты. Я прикрою твой отход.

– Как прикажешь.

– Продвигайся к тем координатам, что я тебе сейчас вышлю. Не ввязывайся в бой, удерживай противника на расстоянии ударами лазерных излучателей и приготовься к тому, чтобы принять на борт выживших. Повторяю, не вступай в бой. Ты понял?

После паузы из динамиков донеслось:

– Мы сохраним память о тебе, Вандред.

– Лучше не надо.

Окровавленным когтем он оборвал связь и переключился на внутренний вокс корабля. Интересно, сколько людей еще живы и услышат его?

– Говорит капитан. Всем немедленно эвакуироваться на «Эхо проклятия». Всем постам, всем постам…

Захлебываясь, он втянул в грудь воздух.

– Покинуть корабль!

Это эмоционально сильный эпизод. Сначала воспоминание о боевом братстве Восьмого позволило Вандреду одолеть демона. Затем чувство долга и верности братьям заставило его пожертвовать собой не только ради спасения «Эха проклятия», но также ради спасения смертного экипажа «Завета крови». Разумеется, он знал, что натворил, будучи Вознесенным, об этом говорит его фраза «лучше не надо». На мой взгляд, жертва и сила воли Вандреда, которую он проявил в последние часы жизни, перечеркнула если не все, то многие его грехи.

Поведение Талоса в этом эпизоде тоже показательно. Пророк отлично знал, что Вандред буквально хотел продать его Абаддону и все, что произошло на Крите, делалось с санкции бывшего сержанта Первого Когтя. Обращаю внимание – разговаривая с Вандредом в момент гибели «Завета крови», Валкоран не мог знать, что говорит уже не с демоном. Однако он хотел спасти его, возможно чувствуя или веря, что настоящий Вандред Анрати, который когда-то спас его на Терре от Имперских Кулаков, все еще здесь.

Талос снова проявляет человечность, демонстрирует верность традициям и воинской чести. В критический момент разногласия забыты, забыто предательство. Валкоран хочет спасти боевого брата, несмотря ни на что. Но Анрати отдает приказ, и Ловец Душ подчиняется. Для обоих это верное решение.

На «Завете крови» остались только сервиторы, и Вандреду этого было достаточно. Он сражался с целым флотом Красных Корсаров в одиночку, пока «Эхо проклятия» не отступило на безопасное расстояние. В итоге, Анрати удалось уничтожить больше половины флота Корсаров, вот как прошли последние мгновения его жизни:

Когда обзорный экран заполнило изображение «Небес Бадаба», Вандред наконец-то уступил желанию, которое преследовало его ежеминутно, ежечасно, еженощно в течение целого столетия. Все это время он вел бой, из последних сил цепляясь за жизнь. А теперь отпустил.

– Надеюсь, тебе будет больно, – сказал он и закрыл глаза.

По телу пробежала судорога.

Глаза открылись снова.

Последними словами Вознесенного был нечленораздельный вопль, не выражавший ничего, кроме боли.

Первый Коготь под командованием Талоса

После побега от Красных Корсаров, уничтожения «Завета крови» и гибели Вандреда Анрати, Талос Валкоран стал полноправным командиром остатков варбанды и капитаном «Эха проклятия». Первым действием Талоса в роли командира стала казнь Рувена, который, само собой, сбежал с «Завета» целым и невредимым.

Номинальным поводом для казни стало давнее убийство Секундуса, одного из рабов Первого Когтя. Но, безусловно, Талос ненавидел Рувена. Его все ненавидели, но ненависть Валкорана была конкретной, ведь аватары Богов Хаоса сказали ему, кто их призвал. Пророк убивал колдуна жестоко – сначала рассек ему грудь, затем вставил клинок в рот, а потом приказал Живодеру снять с него кожу. И все это он сопровождал ядовитыми словами мести. Затем скелет Рувена Талос приказал повесить на мостике «Эха проклятия». Иногда Валкоран обращался к скелету, а порой даже общался с ним в своих пророческих трансах. Что подтверждает – Талосу суждено было повторить судьбу отца, в конце его ждало безумие.

Жестокое убийство Рувена показательно. Аналогичным образом ранее Талос убивал Рагуила Мученика. Я акцентирую на этом внимание, потому что Дэмбски-Боуден не зря вставил в историю Валкорана эти эпизоды. Этим он показал нам, что Ловец Душ – отнюдь не благородный рыцарь, хотя порой он действительно поступает благородно. Талос честен, но запредельно жесток, как и положено Повелителю Ночи. Он не герой, он убийца и экзекутор. Он – чудовище.

Это важно для понимания его мотивов. Я уже сказал, что Ловец Душ был беспредельно предан своему отцу и его учению. Его преданность делу Кёрза и его ненависть к Империуму зиждились на одном простом факте – он понимал, во что превратился, но не собирался отказываться от своей сути. Вероятно, потому что не мог. Он просто продолжал путь, который начался на Истваане V.

Зная себя, зная мир вокруг, Талос действительно верил, что Империум прогнил еще 10 тысяч лет назад. Вот только он не знал, что с этим делать. Поэтому продолжал делать то, что умел. И возможно, по этой же причине он никогда не хотел власти. Потому что у него, как у того самурая, был только путь, но не было цели. Ибо хаотичная бессистемная месть – не цель. Но Талос хотел найти цель, поэтому следовал своим видениям. Аарон Дэмбски-Боуден умеет прописывать действительно сложных персонажей, не так ли?

Но вернемся к истории Ловца Душ. Хронологически дальше идет сюжет рассказа «Ядро», где Валкоран высаживает группу на Космический Скиталец. В недрах Скитальца находится корабль Механикус с данными по одному из легионов титанов. Операция прошла успешно, несмотря на то, что на Скитальце также обнаружились генокрады и контингент Саламандр.

Вариэль был ранен, а Люкориф из Кровоточащих Глаз потерял несколько бойцов. Но это стоило секретов корабля-титаноносца и шести Терминаторских доспехов, которые Повелители Ночи сняли с мертвых Саламандр. После этого Валкоран приказал следовать за кораблем Саламандр с намерением захватить его. На этом рассказ завершается и дальше по хронологии нас ждет заключительный роман из серии Дэмбски-Боудена «Повелители Ночи».

Видения Талоса становились все продолжительнее. Вскоре они привели «Эхо проклятия» на Тсагуальсу, мрачный мир, который десять тысяч лет назад на несколько веков стал домом для Повелителей Ночи. Но это было так давно, что местное население забыло об ужасах прошлого. Первый Коготь напомнил имперцам, что принесло Восьмому его печальную славу. Затем прибыло возмездие в виде крейсера Ордена Генезиса, который попытался взять «Эхо проклятия» на абордаж.

Схватка была жестокой и кровавой. Легионеры Ордена Генезиса показали себя сильными и умелыми бойцами. Лучшим среди них был Толемнион, прославленный герой космодесанта. На «Эхо проклятия» он убил многих Повелителей Ночи и едва не расправился с Первым Когтем, включая Талоса. Но затем к месту боя явился Ксарл. Ксарл, безусловно, один из самых ярких персонажей в команде Талоса. Он был лучшим поединщиком в Первом Когте и вообще во всей варбанде Вандреда Анрати. Его знали как насмешливого и саркастичного воина, который шутил даже в сердце битвы и, казалось, никогда не относился к жизни всерьез.

Кажется, мы знаем еще одного воина Восьмого, которому подходит это описание. Севатар. Я не уверен, почему Дэмбски-Боуден сделал Ксарла столь похожим на Яго. Думаю, потому что он любил Севатариона, считая его одним из лучших своих персонажей. И ему хотелось, чтобы рядом с Талосом (который не менее интересный, но другой) находился кто-то, кто напоминал бы нам Первого капитана.

Чтобы наглядно показать сходство Ксарла с Севатаром, вот цитата из «Ловца Душ»:

Из пульсирующей тьмы донесся голос Септимуса:

– Я подлетаю.

– Ты подобрал остальных?

– Да, господин.

–Подтверди, что Узас на борту.

– Да, господин.

– Эх, – Ксарл понизил голос, – какая досада.

И еще:

– Это, – процедил Талос сквозь стиснутые зубы, – была самая идиотская идея, когда-либо приходившая мне в голову.

– Я рад, что ты еще жив, – хохотнул Ксарл, но смех его прозвучал отрывисто и напряженно. – Надо было видеть, как ты приложился башкой на выходе с корабля.

– Спасибо, я это чувствую.

– И отлично. Поделом тебе. А теперь закрой рот и молись, чтобы этот сволочной недомерок, которому ты так доверяешь, не угробил наш треклятый «Ястреб».

Из «Разведчика Пустоты» не могу не процитировать момент встречи Ксарла с Толемнионом:

– Я Толемнион из Ордена Генезиса, Страж Западного Предела. Я Гибель Еретиков, Злой Рок Предателей, верный сын лорда Жиллимана.

– О, – хмыкнул Ксарл сквозь решетку вокса, – ты, наверное, очень горд этим.

Он швырнул что-то круглое и тяжелое на пол между ними. Это что-то покатилось и замерло, мягко ударившись о ботинок Толемниона. Шлем. Шлем космодесантника из Ордена Генезиса, с выбитыми глазными линзами и наличником, измазанным кровью.

– Ты будешь вопить так же, как вопил он, – с улыбкой сказал Ксарл.

Чемпион не поддался на его провокацию. Он даже не шелохнулся.

– Я знал этого воина, – сказал он с торжественной печалью. – Его звали Калеус. Он был рожден на Новообретенной, и я знаю, что он умер, как жил: с честью, отвагой и без страха.

Ксарл повел своим цепным мечом, указывая на распростертых на палубе братьев из Первого Когтя.

– Я знаю всех этих воинов. Это Первый Коготь, и я знаю, что они умрут так же, как жили: пытаясь сбежать.

Последней каплей стал хохот. Насмешки Ксарла над высокопарными манерами Ордена Генезиса не смогли окончательно разъярить имперского ублюдка, но смех Повелителя Ночи довершил дело.

Толемнион шагнул вперед, подняв щит и молот.

– Помолись своим черным богам, еретик. Нынешней ночью ты узнаешь…

Ксарл фыркнул, и в смешке его явно слышалось раздражение.

– Я и забыл, как вам, героям, нравится звук собственного голоса.

Когда Толемнион приблизился, Повелитель Ночи взял свой двуручный цепной меч в одну руку. Другой он подхватил поврежденный цепной топор Узаса, который ловко подкинул с пола.

Оба лезвия взревели, их зубья начали перемалывать воздух. Ксарл пробился через несколько имперских космодесантников по дороге сюда, и их кровь легким дождиком брызнула с визжащих зубцов его цепного меча. Его тело под доспехами жирной пленкой покрыл пот, а в глазах плясала насмешка пополам с напряжением и болью. Боль от уже полученных ран ножами пронзала тело под прорехами боевой брони.

– Давай покончим с этим, – сказал он, все еще улыбаясь. – С нетерпением жду того момента, когда отдам твой шлем нашим рабам вместо ночного горшка.

Ксарл и Толемнион не уступают друг другу в мастерстве. Однако на стороне имперского чемпиона было два неоспоримых фактора – он бился в усиленной броне и не был ранен. Тогда как у Ксарла был старый поврежденный доспех и он уже получил несколько серьезных ран. Я не пытаюсь оправдать Ксарла, ведь он победил. Лишь объясняю, почему после того, как он убил Толемниона, произошло следующее:

Ксарл надел шлем. Горловые запоры со щелчком сомкнулись, и голос воина, преображенный динамиками, вновь зазвучал как низкое рычание.

– Талос, – сказал он, – брат мой.

– Что?

– Я сожалею, что спорил с тобой раньше. Нет никакого греха в том, чтобы мечтать прожить жизнь со смыслом или желать победы в этой войне.

– Мы поговорим об этом позже, брат, – отозвался Талос.

– Да. Позже.

Ксарл сделал шаг вперед. Его голова медленно опустилась, а следом поникли и плечи. Воин мешком рухнул на руки пророка – его тело совершенно обмякло, а пульсация жизненных показателей, передаваемых доспехом, сменилась монотонным и ровным сигналом остановки сердечного ритма.

Так пал Ксарл, лучший и самый преданный воин Талоса. «Эхо проклятия» отбило абордажную атаку и Орден Генезиса понес большие потери. Однако проблемы Ловца Душ только начинались, потому что их настиг флот мира-корабля Ультве, возглавляемый Джайн Зар. Мы не знаем точно, что за пророчество заставило эльдар выслеживать Талоса по всей галактике. Но они боялись будущего, в котором он жив. Вот, как их смутную цель определили апотекарий Вариил:

Пророк Восьмого легиона восстанет в конце Темного Тысячелетия и нанесет эльдарам мира Ультве такой урон, которого их вырождающаяся раса не сможет выдержать.

Сложно представить, что должен был сотворить Талос, чтобы нанести эльдарам удар, от которого не сможет оправиться вся раса. Возможно, слова самой Джайн Зар таят подсказку:

Пророка Восьмого легиона не будет. Не будет Ночи Крови, когда твои обуреваемые жаждой братья изопьют Слезы Иши. Ты умрешь здесь.

Интересно, что значит эта фраза. Под «Слезами Иши» обычно понимают Камни Душ эльдар. Возможно, подразумевается, что под предводительством пророка Восьмой сумеет захватить Ультве и даже другие корабли-миры, и использовать Камни Душ в своих целях. Можно только догадываться, в каких именно. Хотя для эльдар это в любом случае будет концом света, буквально. В финале «Разведчика Пустоты» Джайн Зар рассуждает об этом следующим образом:

Потери, понесенные этой ночью, были прискорбны. Ультве не мог позволить себе потерять столько бойцов, павших под клинками еретиков, – однако Душелову суждено погибнуть, прежде чем он сможет стать Бичом Иши на рассвете Рхана Дандра.

Напомню, что, согласно эльдарским кодексам, Рхана Дандра – это последняя битва между эльдарами и Хаосом, в которой их раса погибнет, а Материум и Имматериум сольются в единое целое. Хотя в кодексе Арлекинов сказано, что в финале Рхана Дандры Цегорах сумеет каким-то образом перенаправить разрушительную энергию Хаоса и спасти народ эльдар. Зачем тогда нужно было убивать Талоса, если все предначертано и эльдары будут спасены?..

Так или иначе, «Эхо проклятия» превратилось в космический мусор на орбите Тсагуальсы. Пророк Восьмого и его воины высадились на планету и спустились в катакомбы под крепостью, 10 тысяч лет назад выстроенной по приказу Кёрза. Потрепанные и уставшие воины готовились к своему последнему бою, потому что каждый понимал – они не в состоянии противостоять эльдарскому флоту.

В жестокой изматывающей схватке пало бессчетное множество эльдар, почти весь Первый Коготь был истреблен. Но не все воины погибли от эльдарских клинков. На Тсагуальсе выяснилась правда про Узаса, члена Первого Когтя, который получил благословение Кхорна и периодически впадал в боевое неистовство. Когда его разум очищался, Узас демонстрировал беззаветную преданность Талосу и даже проявлял завидное тактическое мастерство. Его проблемой было то, что в моменты безумия он спускался на нижние палубы «Завета крови» и охотился на смертных. Точнее – все думали, что это он. И Узас соглашался, потому что ничего не помнил.

В какой-то момент воин осознал, что не убивал тех людей. В действительности, это был Кирион, дерзкий и умелый воин, на мой взгляд, наименее привлекательный персонаж в Первом Когте. На Тсагуальсе Узас сказал Кириону, что знает правду и расскажет ее Талосу. Кирион подло атаковал Узаса, но не мог тягаться с ним в поединке. И когда Узас уже готов был убить жестокого и злобного брата, вмешался Талос и сразил Узаса. Трудно переоценить трагичность этого эпизода, ведь никто так и не узнал истину. Никто так и не узнал, что Узас не был виноват в тех смертях и нес наказание за грехи Кириона. А ужаснее всего то, что Талос запретил Вариилу извлекать прогеноиды Узаса, думая, что его геносемя испорчено варпом. Вот, как описаны последние мгновения жизни бедного Узаса:

Он обернулся к своему убийце. Талос стоял под дождем, сверля его безжалостным взглядом красных глазных линз.

– Талос, – хотел сказать он. – Брат мой.

– Ты, – пророк снова поднял меч, сжав рукоять двумя руками. – Я доверял тебе. Я снова, и снова, и снова спорил, отстаивая твою жизнь. Я клялся остальным, что ты все еще где-то там, внутри. Что где-то в тебе прячется осколок благородства, жаждущий возрождения. Осколок чести, заслуживающий право на надежду.

– Талос, – снова попытался сказать он, – благодарю тебя.

– Но ты самое низкое, мерзкое и подлое создание, когда-либо носившее крылатый череп Нострамо. Рувен по сравнению с тобой просто принц. По крайней мере, он способен был себя контролировать.

…

Пророк пнул его в грудь, опрокинув на спину. Затылок хрустнул, ударившись об острые обломки, но он снова не почувствовал боли – только давление холодного камня.

…

– Я должен был прикончить тебя много лет назад.

Узас ухмыльнулся, так же как ухмыльнулся Меркуций в момент смерти.

«Возможно, ты должен был, брат».

Он видел, как Талос разворачивается и уходит, исчезая из виду.

Читая такие эпизоды, мне хочется верить, что души не просто растворяются в варпе. Не обязательно пожираются Нерожденными, не всегда теряют себя. Что для некоторых, возможно, есть иной путь. И эта вера не беспочвенна, учитывая эпизод с обороной врат в Паутину из «Повелителя Человечества»…

Но вернемся на Тсагуальсу. Кирион сказал Талосу, что Узас напал на него со спины, в очередной раз обуянный безумием. Мне, как и любому, кто читал трилогию Дэмбски-Боудена о Первом Когте, искренне жаль, что Кирион погиб легко, от клинка Джайн Зал. Потому что за свои деяния он заслужил мук, которые даже Скрайвоку не снились за тысячи лет в аду (это, кстати, буквально, если кто не в курсе – о судье Расписного Графа я рассказывал на предыдущем стриме про Восьмой).

В финале этой истории Талос Валкоран сражается с Джайн Зар. «Пророк и убийца», как называется их Дэмбски-Боуден. Вот как заканчивается жизнь пророка Восьмого:

Когда меч выпал у него из пальцев, Талос разжал второй кулак. Граната сдетонировала, как только его пальцы соскользнули с активационной пластины. Она взорвалась, спровоцировав взрыв еще трех гранат, которые пророк снял с Кириона, и еще двух, взятых у Вариила, и силового генератора у него за спиной.

Не считая пламени, спалившего половину физической оболочки бессмертной ксеносовской воительницы, Талос Валкоран с Нострамо умер почти так же, как появился на свет: глядя на мир широко распахнутыми черными глазами и не говоря ни слова.

Чуть позже умирающую ведьму добьет Малхарион, попросту раздавив ее. Почтенный дредноут, Мудрец Войны и легенда Повелителей Ночи «уснет» сразу после этого. Теоретически он к этому моменту умирал, убив несчетное множество эльдар, но получив слишком много повреждений. Тем не менее, в финале «Разведчика Пустоты» нет прямого указания на то, что Малкарион действительно мертв. За свою жизнь он погибал уже дважды и дважды возвращался с того света. Так что, кто знает.

Из воинов Талоса почти никто не выжил. Спастись удалось апотекарию Вариилу и раптору Люкорифу из Кровоточащих Глаз, еще одному довольно любопытному персонажу. У меня за всю историю Талоса сложилось спорное впечатление относительно Люкорифа. Он участвовал в Осаде Терры под руководством Гендора Скрайвока и уже тогда начал изменяться. К моменту событий трилогии о Валкоране Люкориф больше напоминал ящероподобного зверя, чем космодесантника, и почти не мог ходить на двух ногах. Тем не менее, он сохранял разум и мог действовать тактически. Его нельзя обвинить в бессмысленной жестокости.

Люкориф командовал группой из тридцати рапторов и сначала служил под началом Абаддона, но затем перешел под крыло Возвышенного. После гибели Вандреда Люкориф присоединился к Талосу, потому что поверил его видениям, хотя и не понимал, куда они ведут. На Тсагуальсе Люкориф едва не умер от ран, которые ему нанесла Джайн Зар.

Вариил спас геносемя Талоса Валкорана. Новый воин, который получил прогеноиды Ловца Душ, носит имя Децимус и титул «Пророк Восьмого легиона». Он перенял дар Талоса, однако его способности к предвидению слабее, чем у Валкорана. Но и переносятся они легче. По крайней мере, воин не сходит с ума и может точно интерпретировать свои видения. Вариил и Люкориф (который стал лейтенантом Децимуса) преданы ему, что добавляет очков репутации нового пророка. Возможно, ему действительно суждено вести Восьмой. Но одной лишь мести Империуму он жаждет?..

Что касается Джайн Зар, то она, само собой, не погибла. Лорд-Феникс переродилась и продолжает вести активную войну против Хаоса. Есть мнение, что она убила не того пророка. Что не Валкорану суждено было принести погибель расе эльдар, а Децимусу. Вполне возможно, это так. Время покажет.

Значение имени

Слово «Талос» (Τάλως) греческое по происхождению. Нет известных исторических личностей, которые носили это имя. Однако в греческой мифологии есть два персонажа, которых зазовут Талос. Первый – бронзовый автоматон, созданный Гефестом для защиты острова Крит. Благодаря Талосу минойцам не нужно было иметь армию, чтобы контролировать Средиземноморье. Есть много противоречивых мифов, описывающих историю автоматона. В итоге, он погибает из-за хитрости колдунью Медеи (по другой версии, его поражает в пятку Пеант из лука Геракла).

Подробно о критском Талосе я рассказывал в соответствующем стриме. Параллелей с Талосом Дэмбски-Боудена мне увидеть не удалось. У Талоса минойцев была конкретная цель, он был защитником и всю жизнь выполнял эту функцию. Судьба вархаммеровского Талоса совершенно иная, думаю, разъяснять здесь ничего не нужно. Единственная общая черта – оба они погибли от рук ведьмы.

Второй мифологический персонаж с именем Талос – это племянник Дедала. Известен тем, что с детства был гениальным инженером и изобретателем. Дедал испугался, что племянник превзойдет его, и сбросил Талоса с Афинского акрополя. По одной версии Талос погиб, по другой Афина Паллада превратила его в куропатку (любопытное решение…). Здесь аналогий еще меньше. Разве что в обоих случаях герой умирает насильственной смертью.

Еще Талос (Talos) – вид тераподовых динозавров. Единственное, чем можно объяснить выбор имени для персонажа, это его прямой перевод. С греческого «талос» переводится как «коготь». Вероятно, Дэмбски-Боуден таким образом решил подчеркнуть суть Ловца Душ. Ведь у Повелителей Ночи была традиция, согласно которой вместо слова «отделение» они использовали что-то более зловещее. Например – коготь или клешня. Это аллюзия к звериной природе, жестокости, убийству. Талос определенно был убийцей, плоть от плоти своего легиона.

Что касается его фамилии – Валкоран – я теряюсь в догадках. В реальном мире это слово не используется ни как имя, ни как фамилия. Если пытаться разбить его на две основы, получается слишком много вариантов, но ни один из них не показался мне осмысленным. Похоже, без помощи Дэмбски-Боудена здесь не обойтись…

Заключение

Талос Валкоран – непростой персонаж. Он куда сложнее всеми любимого Севатара, и тем более он сложнее таких прямолинейных и однозначных героев, как, например, Зо Сахаал и Гендор Скрайвок. Талос убивал, мучил и пытал. Но, следуя учению Конрада Кёрза, никогда не наслаждался этим. Он был возмездием и карой для тех, кто не пожелал присоединиться к Империуму. Он был легионером Восьмого и идеально исполнял роль, уготованную для него и братьев Императором.

Выросший на жестоком мире, Валкоран был жесток. Геносемя Конрада Кёрза и сопутствующие процедуры психической обработки едва ли усилили его природную жестокость, но они почти лишили его эмпатичности. Вот, что сам Валкоран думал об этом:

Истина состояла в том, что ему было безразлично. Его создатели превратили его в оружие. Он не чувствовал вины за утраченную человечность, даже когда его заставали врасплох, как сейчас.

Однако же Талос лукавит. Он раз за разом спасал Узаса, хотя того за обвинения в убийствах (которые совершал Кирион) должны были много раз казнить. Он спасал боевого брата, потому что верил в него. Верил в то, что в проклятом Кхорном теле еще жив истинный Повелитель Ночи. И Валкоран был прав, Узас боролся до самого конца. Как и Вандред. За которым Талос шел, потому что был должен ему. Субординация и честь легиона были для него не пустыми словами.

Пророк не был ни маньяком, ни психопатом. Он испытывал сильную привязанность к своим братьям. К Ксарлу, с которым вместе рос на Нострамо и прошел весь этот путь. К Малкариону, которого считал не просто командиром, а наставником. В бою с эльдарской ведьмой, когда Талос сломал меч и потерял болтер, у него проскальзывает мысль: «Малкарион вряд ли гордился бы мной». Для Талоса было важно, что творится в мыслях и душах окружавших его транс-людей. И людей. Ведь он доверял Септимусу, многое рассказывал ему (например, историю Рувена).

Сложно сказать, насколько искренне он заботился о смертных. Септимус был ценным кадром, о нем имело смысл заботится, Талос даже лично латал его на Крите. Его жесткая и холодная забота об Октавии тоже могла быть практичной. Он с самого начала знал, что навигатор поможет ему достигнуть цели, какой бы она ни была.

И все же Талоса заботили смерти среди гражданских на «Завете крови», хотя большинству легионеров было плевать. Валкоран никогда не убивал без необходимости. В основном он убивал из мести, но чаще – чтобы выжить. В этом смысле показателен его клинок – Аурум. Вот, что об этом оружии сказано в «Ловце Душ»:

Аурум. Клинок звался Аурум – силовой меч благородного капитана Дума из легиона Кровавых Ангелов. Поцелуй меча нес смерть: как и в любом энергетическом оружии, разрушительное силовое поле с каждым ударом рассекало материю. Однако Аурум выковали в дни молодости Империума, когда техножрецы Марса были не только хранителями секретов, но и мастерами. Трижды братья по легиону пытались убить Талоса за этот меч. Трижды Талосу пришлось оборвать жизнь брата, чтобы сохранить добычу.

Это был великолепный золотой клинок, по праву носивший свое имя. У него было лезвие цвета золота и крестовина в форме эмблемы Кровавых Ангелов. Именно из-за этого клинка Кровавые Ангелы регулярно выслеживали Талоса, но так и не смогли убить пророка, чтобы вернуть себе реликвию.

В чем метафоричность этого оружия, которое Валкоран держит в руках? С одной стороны, это меч героя Империума, которого Талос убил и забрал его клинок, как трофей. С другой стороны, Аурум регулярно отнимал жизни предателей. На мой взгляд, он великолепно отражает двойственность природы Ловца Душ. Он идеальный Повелитель Ночи, воплощение духа изначального легиона, до безумия Кёрза и реформы Скрайвока. Он холодное и бесстрастное оружие. Но все же эмоции ему не чужды, он умеет сопереживать, он способен ценить чужую жизнь, кому бы она не принадлежала – Астартес или смертному. В подтверждение могу привести цитату из финала «Разведчика Пустоты»:

Марлону, как и Октавию, забавляло, что они трое все еще живы лишь потому, что легион – так или иначе – спас их. Довольно странный поступок для заклятых убийц.

Важно, что Талос не принимал дары Хаоса. Сами Боги не пытались его совратить, они обратили внимание на Валкорана лишь во время ритуала Рувена. Но пророк не дрогнул, в нем даже не происходило внутренней борьбы. Он презирал Хаос, но терпел таких как Люкориф и Узас, потому что они были его братьями по оружию, его семьей. И самое главное – он был беззаветно предан отцу. Он действительно верил в идеи Кёрза. Хотя, например, я не уверен, что могу сказать это про Севатара. Яго любил отца больше, чем кто либо (кроме Шенга), но вряд ли ему было интересно, как Ночной Призрак видит мир и почему делает то, что делает.

Для Талоса мотивы всегда были важнее цели. На мой взгляд, это классический антигерой. Персонаж, у которого есть целый перечень явно отрицательных черт, но при этом он занимает в цикле центральное место и зачастую читатель ему сопереживает. Многое из того, что сделал Валкоран, нельзя оправдать. Но его можно понять. В конце концов, он был Повелителем Ночи. Палачом, которого превратили в Чудовище, не оставив выбора. Но несмотря ни на что, Талос выбрал свой путь, о финале которого нам еще предстоит узнать.

P.S. На лбу шлема Талсоа Валкорана Конрад Кёрз вырезал нострамскую руну, которая означала «Ловец Душ». Кёрз сделал это на Тсагуальсе незадолго до прихода М’Шен.

Источники: