Около подъезда меня уже ждал Петин товарищ, трезвый. Поздоровался, начал лебезить. Вынула ему четыре бумажки по двадцать пять рублей и сунула молча в руку.
- Не проси больше ничего, - ответила ему и направилась в подъезд.
- Как там Петр Алексеевич? - крикнул мне в спину приятель.
- Нормально, всем приветы передавал, - ответила я не поворачиваясь.
Я спешила домой, сегодня должен позвонить следователь. Раз в неделю меня вызывали в комитет, допрашивали. Передачки Пете были не положены, приказ сверху, взяточникам ничего не передавать, письма от них не брать и им не давать. Благо следователь человечный попался, все передавала через него, он мне и письма от Петра отдавал и я для него оставляла.
Только забежала в коридор и телефон задребезжал. - Надежда Петровна, здравствуйте, - услышала я знакомый голос, - Вы завтра ко мне во второй половине дня подойти сможете? В три час?
- Добрый день, Ефим Егорович, у меня две пары завтра, заканчиваются в два часа. Если опоздаю, ничего страшного? - спросила я, соображая, как мне лучше поступить.
- Я вам пропуск выпишу, будет лежать до четырех часов, - сказал следователь.
- Спасибо, - ответила я, попрощалась и положила трубку.
Надо было собрать что-то мужу в СИЗО, а у меня ничего нет. Есть деньги, а магазины уже все закрыты. Хорошо, что у меня завтра пары не сразу с утра, может что-нибудь и смогу купить, хотя бы чай, сигареты, сахар. Он у меня не курит, но сигареты там всегда ценятся.
Скоро у мужа юбилей, встретит свое пятидесятилетие за решеткой, с горечью подумала я. Он ведь у меня воевал, медали есть, а там к нему относятся хуже, чем к вору-рецидивисту даже им передачки положены, а моему нет.
С такими грустными мыслями поплелась я на кухню, разогревать себе щи из говяжьих костей. Надо будет шкаф перебрать, Петины вещи, если есть покупатель, то надо что-нибудь отнести в комиссионку. Он у меня неизбалованный, у него два любимых костюма, которые он носит, а остальное пылится в шкафу.
Снова задребезжал телефон. Поднимаю трубку, а там начальство Петино.
- Здравствуйте, Надежда Петровна, а что вы за мужниной зарплатой не приходите? Не нужна? - поинтересовался он басом.
- Здравствуйте, Вениамин Сергеевич, так ваши девочки прогнали меня из бухгалтерии, - ответила я.
- Вы завтра ко мне с утреца заходите, я вам все уже приготовил, и сумку большую возьмите, тут для него паек лежит, - бодрым голосом сообщил он.
Значит завтра с утра комиссионка отменяется, не успею все за утро сделать. Ну, да ладно, зато зарплату Петину отдадут, да и паек лишним не бывает, может там для него что-нибудь будет, что передать можно.
Утром вскочила ни свет, ни заря. ГЛАВК работает с восьми утра, в девять у них планерка, нужно успеть до нее, а то мне к десяти на работу. Еще по магазинам надо пробежаться, передачку собрать.
Пять минут девятого я уже была перед кабинетом начальника. Секретарша пыталась меня остановить, но я влетела в кабинет, отодвинув ее своей обширной пятой точкой.
- Ой, Наденька, ты сегодня ранняя пташка, - он распахнул свои обьятья и похлопал меня по спине.
С мужем они работали вместе более десяти лет. Познакомились на войне, так с тех пор и оставались друзьями-приятелями. Он усадил меня за стол. Открыл ящик и вытащил конверт с деньгами.
- Вот смотри, четыреста рублей с копейками - это зарплата, еще четыреста рублей - это отпускные, а вот двести - это премия. Прости, но больше выбить не смог, - он раскладывал деньги по кучкам, - Пересчитывать будешь?
- Нет, я тебе верю, - я взяла в руки конверт и положила рядом на стол, - Как там Машенька?
- Жинка моя цветет и пахнет, еще больше стала, еще краше. Приходи к нам на ужин как нибудь. Как Петьку забрали, так ты и носа не кажишь к нам.
Он встал и подошел к шкафу. Из него вынул огромный бумажный сверток, перетянутый бечевкой.
- Чуть про паек не забыл, - он положил его предо мной на стол.
Оттуда потянуло чем-то копченым.
- Слушай, Петька же и тебе должен, пятьсот рублей кажется, - вспомнила я записи мужа, там правда эта сумма под вопросом стояла.
- Нет, нет не надо, - у Вениамина забегали глаза.
- Почему не надо, он же взял у тебя в долг?
- Не надо Наденька, тебе сейчас и так трудно. К тому же их все равно тогда забрали, - сказал он и осекся.
- Забрали? - удивилась я, и тут я начала понимать, - Ты, ты, так это твои деньги были, так это из-за них Петьку забрали.
Мое лицо перекосилось от злости, обиды.
- Вы же вместе воевали, дружили. Как ты мог? Почему не признался, что это твое? Ты предатель и взяточник, - стала кричать на него.
- Наденька, прости, прости, бес попутал. Хочешь я тебе еще денег дам, только не кричи пожалуйста, - он схватил меня за руки.
- Да пропади ты пропадом, - я сунул мужнину зарплату в сумку, схватила паек и выскочила из кабинета.
За мной выбежал Вениамин.
- Надежда Петровна, умоляю вас, только не говорите никому, - начал просить он.
В приемной с ноги на ногу переминался Иван, водитель мужа. Он быстро со мной поздоровался, я ему кивнула.
- Ваня, отвези меня пожалуйста домой, - попросила я.
- Да, Ваня, отвези Надежду Петровну домой, - приказал Вениамин.
- Веник, ради твоих семерых детей, я никому ничего не расскажу, но будь человеком признайся сам, - ответила я с горечью.
- Да, да, Наденька, ты моя спасительница, - он было кинулся целовать мне руки, но я вырвалась и отправилась прочь из кабинета.
Вот так друг называется, на войне они спины друг другу прикрывали, а в мирное время подставил человека, и в ус не дует. Петя его не сдал, ведь знал чьи это деньги и не сдал, а теперь не известно сколько ему сидеть.
Дома развернула паек. Сгущенка, тушенка, пачка чая, блок импортных сигарет, сахар-рафинад, две пачки печенья, все это отправится к Пете. Себе я оставила рыбные консервы, майонез, сосиски, копченую колбасу и рыбу, колбасный и обычный сыр. Еще была разная крупа и пачка муки. Не плохой такой паек, и как вовремя. Жаль, что Вениамин оказался вдруг и не друг.
До начала занятий еще час, успею и в комиссионку сбегать. Взяла парочку Петиных костюмов и пару сорочек, свои туфли. В другую сумку положила паек для мужа и отправилась в магазин. Приняли у меня вещи без разговоров. Туфли спрятали под прилавок. Выдали квитанции и я отправилась на работу.