Шелестят по проселку шины. Довольно урчит мотор. Мужской баритон выводит:
Когда весна придет не знаю,
Пойдут дожди, сойдут снега…
- Козырные у тебя песни Вить. Ретро.
- Я на этих песнях вырос.
Он моложе меня лет на пятнадцать. А я ведь тоже вырос на этих песнях. Летом, на каникулах работал на молочнотоварной ферме. Утром, когда еще не рассвело, Алла, широкобедрая статная доярка доила коров и пела:
И здесь на этом перекрестке
С любовью встретился своей.
Я влюбился в нее тогда. Сколько ей было? Двадцать два? Двадцать три? А мне пятнадцать. Сопляк. Нас разделяла целая пропасть. Годы спустя я напишу:
Мне сказать бы, «моя хорошая!»
Но я слов тех не знал тогда.
Шелестят по проселку шины. Урчит мотор. Баритон выводит:
Горят мартеновские печи,
И день, и ночь горят они.
Мартеновскую печь я впервые увидел в Индии. Построенная советскими специалистами, она почему-то не работала со дня основания завода. Но однажды приехал молодой специалист, парень, которому не было и сорока. Помороковал и решил запустить печь. Шестьдесят тонн жидкого металла в сутки не будут лишними. И у него получилось!
И для меня ты стала главной
Родная улица моя.
Улица. Мой исток. Мое начало. Дорога в школу. Потом на стадион, в спортивную школу. ПТУ. Армия….
В прошлое не вернуться. Да и нужно ли? О нем напоминают песни, на которых вырос.
И это здорово.