Посвящается внучкам Тане и Ирине
МЕСТО РОЖДЕНИЯ
Я, как и все мои предки, родился в городе Марксштадт Автономной Советской Социалистической Республики Немцев Поволжья (АССР НП), на исконно российской земле. Сегодня город называется Маркс. А первоначально, с 24 июня 1765 года, именовался официально Ketharinenstadt (Катериненштадт или Екатериненштадт), а неофициально, в среде русскоговорящего населения – Баронск. Долгие годы Екатериненштадт так и носил двойное название, так как основателем города считается барон Кано де Борегардт. Кроме того, население города отличалось от соседних селений заметно более высоким жизненным уровнем, что породило молву: там живут и процветают бароны.
Город расположен на левом берегу великой русской реки Волги в Саратовской области, в 60 км от областного центра. Климат здесь континентальный, засушливый. Засушливые годы повторяются в среднем через два года. Проживало в автономии около 660 тысяч человек. Добавка к названию города – немецкое штадт – было вполне оправдано, ведь 97 процентов были немцами и, естественно, все кругом говорили по-немецки, в том числе и жители других наций. В городе царил дух дружбы и взаимного уважения. Конечно, взрослое население знало в подавляющем большинстве и русский – язык межнационального общения, но родным был немецкий. Моя бабушка, например, которая умерла уже здесь, в Уфе, где мы проживали в третьем нашем бараке по ул. Севастопольской, так и не выучилась русскому языку, да я и сам пошёл в школу, ничего не понимая по-русски. Вообще в этом ничего удивительного нет. Ведь, повторяю, кругом все изъяснялись по-немецки – дома, на производстве, на улице, в общественных местах, в соседних деревнях и посёлках, то есть, было так, как в любой советской национальной республике Советского Союза.
Народы жили компактно, вели оседлый образ жизни, но, тем не менее, конечно же, общались друг с другом. И за три века, заселившие волжские степи по указу Екатерины Великой европейские колонисты, в большинстве своём немецкого происхождения, естественным образом превратились в новый этнос – «российские немцы». Они впитали черты культуры своих новых соседей из среды народов СССР – русского, украинского, казахского и др. В язык вплелось много новых слов, приняли многие обычаи соседних народов. Наряду с народными немецкими песнями, мама особенно любила также народные русские и советские песни. Например, «Вот мчится тройка почтовая»,«Степь да степь кругом», «Священная война». Настоятельно советую поинтересоваться в компьютере историей рождения этого великого эпохального марша. Когда я его слушаю, у меня всегда по телу мурашки бегают. И ещё – «Катюша», «Тонкая рябина», «Каким ты был...» и многие, многие другие. Мама была почти всегда молчалива и печальна, часто уходила в себя, редко улыбалась, стала болезненно сентиментальна и когда слушала по радио печальные русские песни, у неё часто текли слезы. К сожалению, эту болезнь она передала и мне. Болезнь вошла в меня неожиданно и незаметно, с годами. Но если маму понять можно – она женщина с очень тяжёлой судьбой – то мне сидеть при людях с мокрыми глазами неприлично и стыдно. Поздравить человека и произнести простейший тост, более того, даже выслушать искренние слова друзей – превратилось для меня в сложнейшее испытание, и я стал избегать публичности, что порой обижает друзей.
Мы, немцы СССР, более, чем за три сотни лет довольно сильно разошлись с немцами Германии, настолько, что практически перестали без переводчика при общении понимать друг друга. Но, конечно, корни происхождения у нас одни. Обустраивание жизни на доселе пустовавших широких степных просторах, борьба с природой в рискованных климатических условиях для сельского хозяйства и защита от разорительных набегов кочевников – превратило за три века переселенцев из западной Европы в патриотов России. Волжский край вошёл в наши стихи, поговорки, пословицы, песни, как и у других народов, проживающих на этой земле России. И обидно, когда нас порой здесь, на своей родине воспринимают, как осколки пленённых врагов минувшей Великой Отечественной войны, не надо нас сравнивать с германцами. Мы другие, мы свои в многонациональной России. Это доказано более чем трёхвековым трудом и служением Родине. Для сведения: по истории РН за последние годы новой России написано достаточно книг, есть даже упомянутая выше энциклопедия "Российские немцы" – загляните в неё и узнаете многое, чем РН могут по праву гордиться. Печатной информации о судьбе РН за последние лет тридцать издано немало. А вот дошла ли она до читателей страны, и даже до населения немецкого происхождения, рассеянного по территории огромной державы, большой вопрос. В публичных библиотеках этой литературы не найдёшь. Она сосредоточена в так называемых немецких культурных центрах, посетить которые имеет возможность далеко не каждый. Во-первых, их просто очень мало в стране, а во-вторых, сами читатели РН чрезвычайно распылены по всему СНГ (бывшему СССР).
РОДИТЕЛИ. ТРАГИЧЕСКАЯ СУДЬБА ДЯДИ ГОТЛИБА
Мой дед по отцу, Александр Иванович Уберт, был религиозным католиком. Именно глубокая вера стала поводом для расправы над дедом и отцом. Здесь уместно напомнить указание Ленина: «попов надлежит арестовывать, как контрреволюционеров и саботажников, расстреливать беспощадно и повсеместно. И как можно больше». Дед родился 8 декабря 1877 года, выходец из бедняков-крестьян, глава большой семьи, у него было четыре сына и шесть дочек. Образование получил маленькое, всего два или три класса начальной школы, зато имел большой трудовой опыт крестьянина и рабочего. Такое школьное образование в те дедовские времена имели почти все жители городка. Научился по слогам читать, далее уровень образования повысить заставляла сама жизнь. А как иначе будешь ежедневно читать библию? И без беглых знаний арифметики какой ты гражданин? Моя бабушка по материнской линии, с которой я жил до последних её дней, вообще в школу никогда не ходила, но её уровень знаний поражал, она знала от Пушкина до Горького многих наших классиков литературы, многих политических и религиозных персон, свободно считала в уме.
В начале ХХ века технически образованные жители города, владельцы Торгового дома братья Шефферы, расширяя свой бизнес, открыли мастерские для ремонта сельскохозяйственного и бытового инвентаря, из которых выросла фабрика земледельческих машин. Дед поступил туда работать кузнецом в 1898 г. Там вместе с трудовым коллективом пережил две революции 1917 г., перенёс разруху Гражданской войны, голод 1920–1921 гг., голод 1932–1933 годов. После выхода из первого голода в 1922 г. фабрику перевели в статус завода и присвоили имя – «Возрождение». Завод знаменит тем, что на нём был создан первый советский дизельный колёсный минитрактор «Карлик». Его создал конструктор – самоучка Яков Мамин, один из немногих русскоговорящих жителей города.
В годы коллективизации выпуск трактора (по современным понятиям – мотоблок) прекратили, оценив его как орудие труда для кулаков. За трудовые достижения в 1932 г. заводу присвоили имя «Коммунист». Не знаю, по какой причине дедушка стал инвалидом, но на пенсию он ушёл с завода в 1933 г. с формулировкой – инвалид-пенсионер. Сегодня машиностроительный завод "Коммунист" именуется ОАО "ВОЛГОДИЗЕЛЬАППАРАТ", известен на всю страну производством топливной аппаратуры дизельных двигателей, предназначенных для большегрузных автомобилей, судов, тепловозов, стационарных энергетических установок. Мне посчастливилось быть гостем предприятия и оставить в августе 2011 г. в гостевой книге памятную запись и сфотографироваться с внучкой одного из братьев Шеффер в дни семидесятилетия Скорби по депортации советских немцев.
Второй мой дед (по материнской линии), Виншу Фридрих, был успешным землепашцем, имел недалеко от города степной надел земли в местечке «Калмыкская возвышенность» (KalmikoBerg). Там с ранней весны до поздней осени вместе с домочадцами выращивал высокосортную пшеницу. Имел бахчу с арбузами и дынями, держал лошадей, корову, свиней, кур. При доме имелся, как у всех жителей города, добротный фруктовый сад. Наёмных работников не привлекал, весь крестьянский труд падал на членов семьи. Успешней был тот, у кого было больше сыновей, этим дед похвастаться не мог. Основную товарную продукцию – пшеницу – дед исправно сдавал государству. В благодарность за ударный труд власть окрестила семью «кулацким гнездом». Сохранилась фотография семьи.
Слева направо стоят: первая дочь Лиза, сын Фридрих, дочь Мария. Сидят: дочь Дорра, сам дед – Виншу Фридрих Фридрихович, дочь Анна, милая моя бабушка – Анна-Мария (в девичестве Нихельман) и младший сынишка Готлиб.
На фото нет моей мамы – она ещё не родилась. Но если внимательно присмотреться к бабушке, то наличие моей мамы на снимке, пожалуй, тоже есть. Семья нуждалась в проворных рабочих руках. Деду наверняка хотелось ещё одного сына, но родилась моя мама. Снимку, конечно же, более ста лет, но удивительно хорошо сохранился – знать, толковым профессионалом был тот древний провинциальный немецкий фотограф. Судя по возрасту, ласково прижавшемуся к маме Готлибу (это довольно распространённое среди поволжских немцев имя дословно на русский язык переводится как «любимец бога» и в жизни дядю русские звали Богданом), похоже, здесь ему годика четыре. Он родился 25 декабря 1909 г. Поколению россиян, родившемуся в начале ХХ века, выпала тяжелейшая судьба. Дядя подростком пережил две волны голода, прокатившиеся на волжской земле в двадцатых и тридцатых годах, депортацию на Алтай в 1941 г., а в годы войны был отправлен в концлагерь, лицемерно именовавшийся Трудовой армией. После лагеря получил разрешение вернуться на место ссылки к жене и малолетней дочери в алтайскую деревню под надзор НКВД. Стал колхозником, отрыл землянку, благоустроил её, благо руки имел мастеровые. Я гостил у них в 1957 г. и увидел уют, который устроили дядя с женой. Он был гораздо комфортнее нашего в бараке в Башкирии.
Продолжение следует…
Автор: Гарри УБЕРТ
Издание "Истоки" приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!