Повествование о дочери «врага народа». Глава 21.
Очнулась Сююмбике в своей кровати рядом с мирно спавшей сестренкой. Было полное ощущение, что она только что наяву встретила родителей, говорила с отцом.
- Что же это получается? Я видела папу вместе с мамой. Что это означает? Неужели он ушел? Мы остались совсем одни? Не может быть, это не справедливо. А что в этой жизни справедливо? Ничего.
Всю неделю странный сон не выходил у девочки из головы. Морозы стояли жуткие. Одеяло, которым Сююмбике завешивала двери, примерзало к порогу, окна покрылись кружевными узорами, сияющими при свете луны таинственным светом. Девочка совсем потеряла сон. Удавалось уснуть с вечера на час или два, затем она внезапно просыпалась, словно ее кто- то звал.
Сююмбике лежала некоторое время, напряженно прислушиваясь к дыханью детей, к шорохам в доме, звукам, доносящимся со двора. Ей казалось, что кто-то ходит по чердаку, либо стоит в сенях, или заглядывает в окна. С каждой ночью становилось все тревожнее и тревожнее. Наконец, наступила ночь, когда девочка не смогла уснуть совсем.
Она села на широкий табурет против окна, надев ватное пальто, валенки и шерстяной платок. Кто бы знал, как она устала! Тяжелое пальто давит на плечи, платок колет шею, ноги тянет. Как хотелось Сююмбике надеть батистовые штанишки и рубашку, лечь в постель на пуховую перину, укрыться мягким одеялом и уснуть.
- Не уснешь! Думы думаешь, не знаешь, как поступить. Что же ты хотя бы малышей не отдала? Разве ты не видишь, как чахнет твой младшенький брат? А замечала ли ты, как твоя сестренка собирает пальчиками крошки со стола? Видишь ли, как похудели твои братишки, они стали похожи на маленьких старичков, разучились смеяться?
Думаешь, что дальше лучше будет? Не надейся, видишь, каким красивым голубым цветом искрятся завитушки узоров на стекле окна. Точно, как огоньки пламени в печи. Помнишь, как-то раз мама сказала: «Смотри доченька, какие синие кончики у пламени на углях в печи. Нужно чуть-чуть прикрыть вьюшку, чтобы тепло не вытягивало. Только осторожнее. Если совсем закрыть их, то синие огоньки превратятся в отравленный воздух».
Мама тогда не сказала, что прошлой зимой угорела целая семья: муж, жена и трое маленьких детей. Но Сююмбике помнила эту историю.
- Угореть, значит уйти. Да, это правильно, нужно уйти всем вместе, просто уснуть и все. Я не говорю, что прямо сейчас, еще есть время, надо подумать.
Сююмбике слушала чужой голос в голове, даже не удивляясь, что он так внезапно появился. Не сердилась и не злилась на его слова, она сама так же думала всю последнюю неделю, только боялась этих мыслей.
Девочка неожиданно сильно захотела спать, повалилась на кровать, не раздеваясь, мгновенно уснула.
Утро выдалось ярким, солнечным, морозным. На небе нет ни тени от облаков, оно ровное, синее высокое. Деревья и кусты, окутанные пушистым инеем. Кусты сирени, стоят смирно, не шелохнувшись. Сияние солнца, бездонного неба, белого снежного ковра слепит глаза своей неимоверной красотой.
Сююмбике постояла на крыльце, отстраненно любуясь этим великолепием, словно рассматривая картину и вошла в дом. Затопила плиту, поставила вариться чугунок картошки, чайник.
Совершив обряд омовения над маленьким тазиком, села у окна, съежившись от холода, засунув руки между колен. Казалось, что она просто бездумно смотрит в окно. Это не так, девочка мысленно молилась. Она читала Коран, вернее три суры из него: трижды Альхам, один раз Иман, семь раз Кульхуалла. Затем она достала четки, перебрала их, восхваляя Аллаха.
Матушка говорила, чтение этих сур, равносильно прочтению Корана. Теперь нужно попросить у Аллаха милости родителям и родным, ушедшим в иной мир. Но она забыла попросить за себя и детей.
Сююмбике сама не заметила, что стала молиться вслух. По ее исхудавшему лицу текли слезы, губы дрожали, выговаривая слова молитвы, нанизывая их на печальную мелодию, словно бусины четки на нить.
- Сестра, ты молишься, да? Тебе нельзя мешать, пойду, еще полежу.
Сююмбике, подняв ладони провела по лицу, заканчивая молитву и незаметно отирая слезы.
- Уже помолилась, сестренка. Иди ко мне, моя хорошая, посидим с тобой, подождем, когда братья проснуться, картошка сварилась, чайник вскипел, завтракать будем.
Сайда вскарабкалась к сестре на колени, обняла ее за шею, прижалась всем своим худеньким телом.
- Потом стирать с тобой будем, да, апай? Я уже большая, помогу тебе, вместе мы быстренько справимся.
- Нет, моя хорошая. Сегодня мы не будем стирать, мы будем прибираться.
Продолжение. Начало читайте здесь: Глава 1.
Продолжение читайте здесь: книга 2