Знаете, а я вот что-то не хочу всё-таки больше работать. Не хочу писать. Я хочу гордиться. Лавры мне за «Холодную вечность», я так понимаю не светят, но узкому кругу лиц известно, что вечность – шедевр. А значит, свою войну и мир я уже написала. И чего дальше-то? Дальше всё не то, всё не такое, всё хуже и слабее, чем вечность. Всё не так интересно. И ничего не стимулирует. Что стимулировало меня, когда я писала вечность? Да тоже, собственно, ничего. Я просто писала её, не думая о плохом. Вообще ни о чём я тогда не думала. У меня была тёплая крыша над головой, мягкий диванчик, холодильник, который заполнялся кем-то другим. Людям свойственно заблуждаться. Они часто думают, например, что у них ещё вагон времени, когда изнутри уже разъедает болезнь. Ещё люди думают, что комфорт и тепло будут у них на постоянной основе, но нет ничего более временного, чем постоянное. Я на эту тему люблю стишок один Дмитрия Пригова: Мама временно ко мне
Въехала на пару дней
Вот я представляю ей:
Это кухня