Здравствуйте все, кто читает мои статьи постоянно, и кто впервые заглянул на мой канал!
Это мой личный блог. И всё, что я здесь пишу – случилось со мной или знакомыми мне людьми. Всё прожито и пропущено через сердце.
Мои статьи редко бывают позитивными и радостными, но, как говорится, какова жизнь – таковы и песни.
Вчера у меня была непростая статья о том, как пережить потерю близкого человека.
Спасибо всем, кто откликнулся на нее и поддержал героиню статьи Наилю.
Но речь сегодня пойдет не о ней, а обо мне.
Под статьёй есть один комментарий, который просто ножом резанул мне по сердцу.
Вчера эти слова весь день стучали у меня в голове. Я снова и снова перечитывала и передумывала это.
Хотела написать статью еще вчера, но не смогла. Обычно я пишу ночью, чтобы утром статья уже вышла на канале. Но вчера тупо смотрела в экран и не могла себя заставить написать хоть строчку.
Что я могу ответить на это?
Да, всё, что написано в этом комментарии – абсолютная правда. Так оно и есть. Но осознание этого факта не может ничего изменить в моей жизни.
Кто давно читает мои статьи, помнит, что весной под моими статьями очень много писала дама по имени Анна Свист. Она, в принципе, писала правильные вещи. Писала то же самое. Но писала резко, не стесняясь, зачастую скатываясь на откровенные оскорбления. И я ее заблокировала за нарушение личных границ, за оскорбления. Но она была права.
Что ту скажешь. Не все такие сильные по жизни, как втор вышестоящего комментария и заблокированный читатель.
Я снова и снова перебираю в памяти события этих десяти лет и пытаюсь понять, КАК я попала в эту ловушку. Когда случилась точка невозврата? Где тот рубеж, до которого еще можно было сделать откат назад и всё исправить?
Понимаю, что было в самом начале несколько моментов, когда свекровь могла остаться в своей квартире. И тогда всем было бы легче.
В тот год, когда она перенесла первую операцию, она после больницы пришла жить к нам. Но однажды стала свидетелем нашего с мужем разговора на повышенных тонах, перепугалась и попросила увезти ее на дачу. Первое лето после операции она жила на даче.
Вот тогда надо было вернуть ее домой. Но она боялась за свою жизнь и здоровье, боялась, что, если она останется одна, то с ней может что-то случиться. А она безумно боялась этого. И мы согласились с ее доводами и забрали к себе.
Первый год было, конечно, тяжело привыкать к новому человеку. Но она пыталась помогать, как могла. На следующее лето она уехала снова на дачу. Мы вдохнули полной грудью. Думали, что в таком ритме мы прожить сможем. Но уже тогда начались проблемы с гигиеной, наши с ней бесконечные перепалки. Она хотела быть хозяйкой в нашем доме. Жаловалась бесконечно дочери и знакомым по телефону на нас. Дочь, к слову, за два года ни разу мать у нас не проведала. Только по телефону.
А через год у нее случилась вторая операция, и о даче пришлось забыть навсегда. И вот это было началом того кошмара, который постепенно стал невыносимым.
Я хочу сказать, что, конечно, я сама виновата. Я была наивной дурочкой девочкой. В самом начале я даже испытывала чувство эйфории, что я, такая молодец, помогла старому больному человеку.
Сейчас я понимаю, что все действующие лица этой истории видели свое место в этой ситуации по-разному.
Свекровь хотела элементарно ухода, чистой постели и вкусной еды каждый день. Ну, и еще общения. Она хотела того, что она, как ей казалось, заслужила по жизни, родив и вырастив детей. Ее воспитали в традиционных ценностях и в системе ее ценностей дети обязательно дохаживают немощных родителей.
Но она не учла тот фактор, что сама, мягко говоря, к своим детям относилась по жизни холодно, без особой любви. Заботилась, растила, но не более. А ведь есть очень верная поговорка: «Чтоб в старости не мерзнуть от мороза, нельзя дышать прохладой на детей». Дети выпорхнули из дома в 16 и 14 лет и всё. Далее роль родителей в их жизни была минимальной. По сути, мужья-жены к тому времени, когда случились эти события, были им гораздо ближе и любимее родителей. Хотя бы по тому факту, что они прожили с ним дольше.
Я, когда забирала к себе свекровь, кроме того, что жалела ее, думала, что в чем-то она сможет мне заменить мою маму. Что мы подружимся, что она будет, как настоящая бабушка, помогать мне дома, в ответ на заботу о ней. Ведь на тот момент у меня была семилетняя дочка. Но я в сотый раз повторяю, что я НИЧЕГО тогда не знала о том, каково это, взять к себе в семью очень старого человека и у которого уже тогда начались проблемы ментального плана. Да, наверное, они были раньше, но я тогда, повторяю, НИЧЕГО не знала об этом.
А вот вы, дорогие читатели, много ли знали об этом явлении под названием «деменция», пока сами не столкнулись с этим явлением?
Окончание истории в следующей статье.
Спасибо, что читаете. Анфиса.