Предлагаю вашему вниманию избранные главы повести-мелодрамы «Шестьдесят мгновений фельдшера Веснина». К сожалению, прототип главного героя, является ныне покойным.
Убедительно прошу, уважаемые читатели, не ассоциировать героев моей повести со мной и моей супругой!
Мгновение тринадцатое.
…Нет, видимо не судьба мне, спокойно отдохнуть. Приперлась пьяная Анька. Причем не просто пьяная, а нажравшаяся вдрызг, вонючая и грязная! Из ее речи, кроме мата, я расслышал только, что ей негде ночевать и жить, поскольку она разругалась со своим хахалем. Выпроводил, безо всяких разговоров, самым решительным образом. Через час в дверь позвонила соседка с этажа ниже, Галина Николаевна. Начались нотации:
- Николай, там внизу у батареи спит твоя Аня.
- Галина Николаевна, она давно уже не моя, у нее есть хахаль и комната в общежитии.
- А вы что, уже развелись, что ли?
- Пока еще нет. Было одно судебное заседание, но она не пришла.
- Ну вот видишь, Николай, она же твоя жена! Ну просто неприлично, когда замужняя женщина валяется в подъезде.
- Нет, Галина Николаевна, мне в моей квартире зараза не нужна и у меня не ночлежка. Хотите ее пожалеть? Пожалуйста, заберите к себе, отмойте, покормите!
- Какой ты, оказывается, жестокий! – возмущенно произнесла Галина Николаевна.
- Да и вы не добрее! – парировал я, закрывая дверь.
А дальше, лежал на диване, ждал стука в дверь и пьяных воплей. Но все обошлось спокойно. Когда шел рано утром на работу, Аньки уже не было. Осталась лишь непонятная лужа. Видать, растаяла Снегурочка…
Все надоело… Пойду завтра к Оксане. Позвонил, но случился облом: она едет к своей больной родственнице, а Мишку оставляет бабушке.
Блин, как надоело вставать каждый день в половине шестого, чтобы через час прибыть на работу! Скорей бы уж заканчивалась эта «легкая» работа. Хочу на свою любимую двадцать седьмую бригаду, к не менее любимой Оксане!
Сегодня дали в напарницы Иру, с фельдшерской бригады. И водитель сегодня новый. Они оба были страсть как довольны наличием спальных мест. Вызовов не было, а потому, спали они мертвым сном. А у меня была лишь дремота, разбавленная надоедливыми мрачными мыслями…
Наконец-то нарисовался вызов: бабушка 81 год в деменции. Сопровождает дочь. Бабушка эйфорично-благодушная, радостно улыбается, но, продуктивному контакту не доступна. Ладно, ничего страшного нет, анамнез собрал у дочери, паспортные данные списал с паспорта. Самое главное, бабушка весьма проворно, без всякой помощи, села в машину.
Жалко таких вот дедушек и бабушек: нечего им делать в больницах, деменцию не излечишь, хоть миллионы заплати. И даже более того, их состояние резко ухудшается из-за смены обстановки. А родственники потом жалуются что, мол сдавали почти совсем нормальную бабулю, но вернулась она оттуда прям дура дурой. Помещать их нужно в специализированные интернаты, где они будут получать поддерживающее лечение. А в больнице тоскливо: огромные палаты без дверей (чтобы ни что не мешало наблюдению за больными), нет ничего для увлечений и развлечений, не считая одного древнего телевизора на все отделение, угрюмые медсестры, хамоватые санитарки… Все, что можно - лежать в постели, бесцельно бродить по длинному коридору, ждать завтрака, обеда и ужина, прихода родственников. И пусть ты перестал их узнавать, все равно приход этих, не совсем знакомых людей, ассоциируется с чем-то приятным: поесть принесут, конфетками или печеньицем угостят… Да, жалко, а с другой стороны, что делать родным и близким с такими вот бабушками и дедушками? Бросать работу или сиделку нанимать? Идея не плохая, но, к сожалению, не всем по карману. Оставлять их в квартирах одних? А кто даст гарантию, что такая вот улыбчивая бабушка не устроит взрыв газа, а добрый и тщедушный дедушка не решит прямо в квартире сжечь макулатуру, чтобы сделать приятное своим близким?
Позвонила мне на сотовый Лида и уже не металлическим, а простым человеческим голосом попросила взять соматический вызов: острая задержка мочи у дедули 83 лет, в интернате для престарелых. Ладно, не велика хитрость. Взяли вызов, поехали. Заходим в комнатку на двоих. Дедуля стоит в туалете и шлепает пиписькой об раковину. Ира, в силу молодости, покраснела. А я из любопытства спросил, с какой целью выполняется такая процедура?
- А когда я так делаю, потом хорошо писаю! – простодушно объяснил дедушка.
- А сейчас как?
- Да вот никак.
- Ну давай, Ира, приступай!
Легко сказать, «приступай». Иру неумолимо душил смех. Как только взглянет на дедов писюн, так вся судорожно сжимается и из глаз у нее катятся слезы. Стал делать сам, стараясь не заразиться от Иры смехом. Катетером удалили больше двух литров мочи. Деду, блаженно улыбавшемуся от такого облегчения, велели спокойно лежать и резко не вскакивать.
Еще вызов, соматический, от Лиды. Болит живот у женщины 47 лет. Приехали в дом барачного типа. Стучу, поскольку вместо звонка дрягались два обгорелых провода. За дверью четко слышимый шорох и какое-то бормотанье. Стучу сильнее. Опять шорох и бормотанье. Стучу в третий раз, уже ногой. Дверь широко открывается и во всей красе мы видим даму: верх одет в белую блузку, на физиономии весьма вульгарный макияж, а вот нижняя часть была абсолютно голой. Слегка обалдев от такого зрелища, я спросил, почему так долго не открывали? Я подмывалась! – гордо ответила дама. Что там у нее в животе, было непонятно: где болит, как болит, дама не могла четко сформулировать. Понятно, сейчас начнутся покатушки к гинекологам и хирургам. В завершение сборов, она, наконец-то, одела и обула свою нижнюю часть. Приехали к гинекологам. Больную услали усаживаться на гинекологическое кресло.
- Ничего «своего» я не вижу, везите к хирургам! – сделала окончательный вывод гинеколог.
Понятно. Значит едем в хирургию. Хирург Андрей Игоревич, знавший меня давным-давно, еще с того времени, как я только устроился на «Скорую», недовольно-скучным голосом спросил:
- Коль, ну и зачем ты мне всякую херню везешь, а?
- А куда я ее дену?
- Ладно, оставляй, сейчас спазмолитик сделаем, диастазу посмотрим, а потом выгоним. Андрей Игоревич поставил свой автограф в карте вызова и отпустил меня на все четыре стороны. Вот и славно, трам-пам-пам!
Звоню в диспансер. Вызовов нет. Значит можно расслабиться. А вот и хрен тебе, Николай Дмитрич! Прямо по пути следования ДТП, пешехода сбила легковая машина. Ну, б…дь, покой нам только снится! Подъехали ближе. Пострадавший – живее всех живых, заразительно костерит «трехэтажным» сбившего его водителя. Выяснил подробности: пешеход сам виноват – переходил дорогу в неположенном месте. Зову болезного в машину. Видимых повреждений нет. Какие жалобы? Голова болит и подташнивает малость. Понятно, рисую в карте «Закрытую черепно-мозговую травму. Сотрясение головного мозга». Предлагаю в больничку. Больной согласен, но с условием, что подождем его «близкого». Понятно, блатота поганая!
- У нас нет времени ждать ни близких, ни дальних. Или прямо сейчас едем в больницу, либо ты пишешь отказ от госпитализации и идешь на все четыре стороны!
- Слышь, док, а чо ты так борзо разговариваешь?
- Я разговариваю так, как считаю нужным.
Приехали гаишники. Уже лучше, с ними не забалуешь!
- Ну что, уважаемый, спрашиваю я, выбирай, с кем ты поедешь, со мной, с ними или вообще уйдешь по своим делам?
- А пошли вы все на х…й, козлы, б…дь!
- Я так думаю, что он с нами поедет – сказал гаишник и я вздохнул с облегчением.
Вернулись в диспансер ближе к концу смены. Попили чаю, немного поболтали… И вот, пора возвращаться на Центр, чтобы завтра, ни свет, ни заря, явиться сюда…
…Опять мерзкое, мрачное, холодное зимнее утро…
Иду через близнецы-«хрущевки» на остановку. Вдруг, прямо возле меня затормозила серебристая «Нива». Что за ерунда?
Из машины проворно выскочили двое высоких мужчин, лет сорока. Один из них, выглядел как классический бандюган: мордатый, небритый, коротко стриженный, в расстегнутой кожаной куртке, поверх спортивного костюма. Другой, с благородной сединой на висках, в изящных очках, был одет в добротный черный костюм, голубую рубашку с прекрасно завязанным галстуком. Его ботинки, несмотря на грязюку вокруг, были идеально, до блеска начищены. И выглядел он, как подлинный интеллигент.
- Николай Дмитрич, садитесь, пожалуйста, в машину! Мы – сотрудники ФСБ, не бойтесь! – Умиротворяющим тоном проговорил «интеллигент», потихоньку приближаясь ко мне.
- Покажите свои удостоверения! – Прошу я, а сам оглядываюсь, пути отступления ищу.
- Пожалуйста, пожалуйста, смотрите! – Дружно показали они ксивы.
- Дмитрич, ну ты же взрослый мужик, что-ты все оглядываешься, зачем ты от нас убежать хочешь? Ну ты представь себе, мы тебя догоним, уроним, начнем крутить, а в итоге – все трое в грязи изгваздаемся! - Увещевал меня «интеллигент».
Да, бежать смысла не было. Даже если я убегу, то где прятаться? Ведь я же не профессиональный преступник, тайных мест, где можно укрыться, у меня нет.
Сел в машину. Жарко, не уютно, разит приторным освежителем воздуха.
- Это вы меня арестовали, что ли? – спросил я.
- Нет-нет, сейчас приедем в Управление, все подробно объясним. – Ответил «бандюган».
Приехали в Управление ФСБ. Поднялись на четвертый этаж. Завели меня в просторный, прекрасно отремонтированный кабинет с новенькой мебелью. Предложили присесть. Заговорил тот самый мордатый «бандюган»:
- То, что я вам сейчас скажу, для вас будет выглядеть, как дикость и нелепица. Но, поверить нам вы должны. Мы взрослые дяди и в игрушки не играем. Короче, ваша супруга, с которой вы сейчас не живете, вас «заказала». По серьезному. Даже потребовала фотки показать вашего трупа. Задаток дала сто тыщ рублей. А после убийства, обещала триста тыщ! Нормально, да? Правда, просила сделать все так, чтоб вы не мучились. Во! Видите, какая она у вас добрая!
- Аааахренеть! Слушайте, я одного понять не могу, откуда у нее деньги-то такие? Она ко мне сколько раз то сама приходила, то своих собутыльников присылала, чтобы я одолжил им что-то по мелочи, сто рублей, например. А тут она свободно сотнями тысяч кидается!
- Элементарно, Ватсон: провернули они «оперативную комбинацию». Ее сожитель к бабушке старенькой пришел, под газовщика «закосил». А пока он бабушке мозги засирал, Анька твоя потихоньку проникла в квартиру и шестьсот тысяч из-под матраса свистнула. У старичков-то сами знаете какие накопления бывают!
- А откуда вы узнали про заказ?
- Да так, человечек один на хвосте принес. – Уклончиво ответил «интеллигент».
- Какой человечек-то? – Не врубился я.
- Ну ты даешь, Дмитрич! – Хохотнул «бандюган». – Может тебе еще личное дело агента показать?
- Нет, извините, чего-то я попутал! – Понял я, что спросил совсекретную информацию.
- А я-то вам зачем нужен, раз вы все уже знаете? Зачем меня сюда везли? – Недоумевал я.
- Ну, что значит «зачем»? Вы будете трупом! – Сказал «бандюган» с самым серьезным выражением лица
- Не понял? Что значит «будете трупом»?!
- Сейчас сюда приедет гример музыкального театра. Потом мы поедем к вам домой, пофоткаетесь там, а после этого отправимся на незнакомую вам квартиру. И вот там вы денька три поживете безвылазно! Отдохнете, отоспитесь!
- Да вы чего, меня же с работы уволят за прогулы! – Возмутился я.
- Никто вас не уволит. Это уже наша забота! – Жестко сказал «бандюган».
Потом мы пили чай с карамельками и дожидались гримершу. Наконец, явилась пожилая женщина с недовольным выражением лица.
- Здравствуйте, Алевтина Сергеевна! Можем ехать? – Почтительно спросил ее «интеллигент».
- Да можем, у меня все с собой.
Приехали ко мне. Решили сценой «убийства» сделать прихожую. Алевтина Сергеевна достаточно долго «колдовала» над моим лицом, чем-то мазала, чего-то наклеивала на лоб. Разрешили посмотреться в зеркало. Тьфу, блин, настоящий покойник с огнестрельной раной посередине лба. На пол налили чего-то красного, ну, прямо один в один кровь. Затем затылком меня уложили в эту самую «кровь» и придали мне позу трупа, в которой трудно было лежать не двигаясь, велели приоткрыть глаза и рот и сделали целую фотосессию. Потом, велели ждать приезда «труповозки».
- Так это что, меня в мешке, что ли, выносить будут?! – Возмутился я продолжением клоунады.
- Так ведь живого же выносить-то будут! – «Успокоил» меня «бандюган».
- Ну, спасибо, еб вашу мать! А если соседи любопытные по пути встретятся?! Чего вы им скажете? Колю Веснина застрелили, но вы не волнуйтесь, он через три дня воскреснет!
- Да ладно, Дмитрич, расслабься! Было бы хуже, если б мы прошляпили заказ на тебя и потом настоящий труп выносили! – Высказался «бандюган».
Приехали «труповозы» - двое молодых, высоких парней, одетых в черные спецовки с надписями на спине «Ритуал», принесли черный пластиковый мешок на молнии. Они расстелили его на пол, скомандовали ложиться и по пути не дергаться. Да, парни были явно в теме.
Я не спросил, свежий ли мешок, в смысле бэушный или новый. Но, когда залез внутрь, молнию застегнули, правда не до конца, запашок почувствовал весьма мерзковатый.
Остановились, расстегнули молнию, велели вылезать. Пока ехал упакованный, я уже и ориентироваться перестал. Вошли в подъезд какой-то хрущевки, ввели меня в квартиру на третьем этаже, которая, по всей видимости уборки давным-давно не видела.
- Проходи, Дмитрич, будь как дома, еда тут кой-какая есть. Твоя главная задача: никуда отсюда даже носа не высовывать! Вести себя тихо-мирно, внимания соседей не привлекать, на балкон не выходить, ну и, конечно, не бухать! Жить здесь будешь ровно три дня. Мы про тебя не забудем, не переживай! Кстати, ты ведь куришь, да? Тогда вот тебе три пачки сигарет. – Проинструктировал меня «интеллигент». - Да, и умойся как следует, с мылом, горячая вода здесь есть. А то на тебя смотреть тошно!
- Ну, ладно, бывай, покойничек! – Попрощались со мной опера и закрыли дверь своим ключом, разумеется, мне его не оставив.
Прошелся по однокомнатной квартире: книжный шкаф, наполненный потрепанными книгами советского издания, продавленный, засаленный диван, узкий одежный шкаф, в котором лежала свернутая в рулон постель. В кухне, холодильник был действительно не пустой: десяток яиц, курица в упаковке, пачка пельменей, небольшой кусок сыра, маленький пакет майонеза, большая бутыль минералки. Рядом с холодильником, немного картошки в сумке. В шкафчике – пачка спагетти, сахар, пачка чая, маленькая баночка кофе. В общем-то, все нормально, с голоду не помру. Зашел в ванную, совмещенную с туалетом. Дааа, такую антисанитарию я видел только в притонах: отродясь не мытый, вонючий унитаз рыже-коричневого цвета, ванна завалена до верху пустыми картонными коробками. Понятно, принять душ мне явно не судьба. В замке завертелся ключ – это вернулся «бандюган»:
- Дмитрич, а телефон-то твой где? – Спросил он.
- Да вот он! – Простодушно показал я, вынув его из кармана.
«Бандюган»» безо всяких усилий взял его у меня и положил в свой карман.
- Нельзя тебе сейчас никаких контактов. Через три дня верну, бля буду! – Пообещал он, снова меня запер и умчался.
В комнате был телевизор-панель. Включил – отлично работает, но показывает только три канала. Ну и ладно, все равно, хоть что-то приятное!
Диван разложил, застелил его постелью из шкафчика. Блин, а на простыни и пододеяльнике какие-то подозрительные желтые пятна. Постельное белье пришлось снимать. Подушку обернул большим полотенцем из ванны.
Нашел в книжном шкафу приличную подшивку журнала «Крокодил» - вот это для меня интересно!
Вроде бы и нашел я себе немудрящие развлечения, но эти три дня тянулись безобразно долго. Я-то всегда считал себя молчуном и не был любителем поболтать, но оказалось, что потребность в человеческом общении мне нисколько не чужда.
Наконец-то, наступил третий день. С самого утра то тупо сижу, то бесцельно хожу, но толку нет, никто за мной не идет. Посмотрел телевизор. Полистал уже надоевший «Крокодил». Поискал чего-нибудь почитать интересного. Нет тут ни хрена ничего интересного. Наступили сумерки. Потом вечер. Потом поздний вечер. А за ним, настоящая ночь. Никто за мной так и не явился. Сон был прерывистым с кошмарами и пробуждениями. Снилось, как меня в камеру закрывают.
Четвертый день… Все то же самое… Уже ничего не хочу, ни телевизора, ни чтения. И вдруг, в полдень, слышу ключ поворачивается. Вошли «интеллигент» с «бандюганом». Улыбаются. Ну, что, говорит, соскучился? Нет, б…дь, мне сильно понравилось!
- Не переживай, сейчас мы тебе много интересного покажем! – Пообещал «бандюган», вынул из кармана флешку, вставил ее в телевизор и кино пошло.
Дело происходило в машине. На водительском сидении находился «бандюган», на пассажирском сидении, рядом с ним, была Анька. Речь была слышна четко.
- Ну чо, ты точно надумала? Потом сопли не будешь распускать? – спросил «бандюган». – Если менты повяжут – сядешь.
- Нет, конечно, я понимаю, что не в игрушки играем. Вот только у меня к вам просьба: чтобы сразу… ну, чтобы не мучился! И фотки сделайте!
- Слушай, вот ради спортивного интереса скажи, за что ты его? Изменял, что ли?
- Нет, просто он на развод подал, а квартира по любому его получается. А я что, бомжихой останусь?
- Ладно, договорились. Ты адрес и деньги принесла?
- Да-да, принесла задаток, сто тысяч, и вот адрес его я на бумажке написала.
- Здесь все нормально? – Сурово спросил «бандюган». – А то смотри, если недостача будет, я вас обоих вальну на х…й!
- Все-все, вы прямо сейчас можете пересчитать!
- Ладно, все нормально. Все, давай уходи, всю машину, блин, перегаром провоняла! Следующая встреча здесь же, через четыре дня, поняла меня?
- Извините, все я уже ухожу! Я все поняла.
- Погоди. Это еще не все, будет еще одно действо! – Продолжал интриговать меня «бандюган».
Салон той же машины, только съемка ведется не сзади, а спереди.
- Ну чо, вот тебе фотки, смотри, если интересно – Отдал несколько фотографий «бандюган»
- Ой… - Пустила слезу Анька.
- Ты деньги остальные принесла? Ойкаешь тут сидишь! Что просила, то и получила!
- Да, принесла, только там не триста тысяч, а двести пятьдесят… - Виноватым голосом ответила Анька.
И тут, дверь с Анькиной стороны распахивается, слышны какие-то неразборчивые слова, и ее чьи-то руки вытаскивают из машины, укладывают на капот, какая-то женщина в форме ее шмонает. Далее, на нее надели наручники, поставили в вертикальное положение и записали диалог:
- Как вас зовут?
- На основании статьи 51 Конституции, я вам ничего не скажу.
- Откуда у вас сведения о 51 статье Конституции? Небось, к преступлению заранее готовились?
- Пошел вон, лысый!
- И это после всего, что между нами было? Вот прям даже обидно! Ну хотя бы, фамилию, имя и отчество, можете назвать?
- Нет!
- А за что вы сейчас в машине передавали деньги?
- Ничего я не знаю. Давайте мне адвоката! – Не выдержала и взвизгнула Анька.
- Конечно дадим, уважаемая, просто если вы вилять не будете, а все сразу по-хорошему расскажете, то и срок будет меньше!
- Ну все, поехали в отдел! – Сказал кто-то невидимый и запись прекратилась.
- Вот так, Николай Дмитрич, а ты думал, что мы с тобой тут шутки шутим?! – Спросил «бандюган».
- Как обманчива природа, сказал ежик, слезая с кактуса… - единственное что пришло мне на ум. – А сейчас-то она где?
- В ИВС на пару деньков, а дальше в суде изберут меру пресечения, и отправится она в СИЗО.
ИВС - изолятор временного содержания.
СИЗО - следственный изолятор.
- А дело вести вы будете?
- Нет, дело будет вести следователь следственного комитета. – Улыбнулся «бандюган». – Вы с ним очень скоро познакомитесь!
- То есть, вы хотите сказать, что он меня затаскает?
- Ну что ж вы так непочтительно? Он вас будет не таскать, а вызывать повестками для проведения следственных действий!
- Ну вы и язва! – Сказал я.
- Да, это мне многие говорят! – Расплылся в довольной улыбке «бандюган».
- А вы хоть на работе-то предупредили, чтобы прогулов не наставили? – Поинтересовался я.
- Да, все нормально, не боись! – Ответил он и тут же вспомнив, хлопнув себя по лбу, вернул мне мой телефон.
Позвонил Ольге Олеговне, спросил куда мне выходить: на легкий труд в «психоперевозке» или в свою смену на свою бригаду.
- Ни туда и ни сюда. Мы специально для тебя, ввели должность старшего фельдшера администрации. Подробнее поговорим лично. А что у тебя там случилось, на тебя кто-то покушался?
- Ольга Олеговна, я все расскажу вам лично, не по телефону, хорошо?
- Да, конечно, Коль.
Позвонил своей Оксане:
- Оксаночка, привет!
- Боже мой, Коля, ты, что ли? – Со слезами и надрывом в голосе ответила она.
- А почему ты так реагируешь, ведь я же пока живой! – Удивился я.
- Так ведь приходили менты, сказали, что тебя убили!
- Вот же козлы, не могли нормально все объяснить! Оксан, давай с тобой встретимся, и я тебе все расскажу.
- Давай, конечно, хоть сейчас! – Обрадовалась Оксана.
- А давай я к тебе часика в три подъеду, надо хоть себя в порядок привести.
- Все, договорились! Жду с большим нетерпением!
После ванны с экстрактом хвои и контрастного душа, стало необыкновенно легко, будто вековую грязь с себя сбросил.
Пришел к Оксане. Она, вместо приветствия, обняла меня и поцеловала со слезами. Ну, прямо как будто я с войны вернулся.
Даже есть не стали. Сразу в спальню.
Потом во всех подробностях, рассказал о своих злоключениях Оксане.
Все фамилии, имена, отчества изменены. Все совпадения случайны.