«Он дотрагивается до своей идеальной прически, которая венчает его голову, как корона…»
Не забыли ли вы еще Тима Лотта?
Интереснейший автор – едкий, злобный, слова хорошего от него не дождешься. Тем не менее, его рецензии всегда запоминаются.
Так получилось, что только сейчас благодаря самом Тиму Лотту у меня появилась вторая часть статьи. Практически из его собственных рук. А ведь я жила себе спокойно и думала, что статья у меня переведена полностью. Нет! Меньше половины. Теперь, спустя почти год, я предлагаю вашему вниманию вторую часть.
Встречайте – Тим Лотт, акула пера, дятел клавиатуры, аспид ядовитый!
Начало живет вот здесь
Там же и биографическая справка по нашему персонажу.
Неплохо иногда немного и пораспутничать
23 мая 1977 Hippodrome, Бристоль
… Определенно, он очень неприятный человек.
Наглый, упрямый, кривляка, сложный – это все те неизбежные эпитеты, на которые наталкиваешься, когда просматриваешь вырезки о нем. Пресса не слишком к нему благосклонна.
Эта характеристика подтвердилась, когда я последний раз я встретился с этим человеком на рекламной вечеринке в Кемптоне перед выходом диска «A Day At The Races». Я спросил его на какую лошадь он поставил. Он царственно меня проигнорировал и, окутанный облаком загадочности, проследовал по направлению к ресторану.
Эта рана не зажила.
Я у него на пороге. В ожидании аудиенции. Первое интервью для британской музыкальной газеты с сентября прошлого года. Случайно подвернувшаяся возможность. Будет или не будет он себя вести сносно?
Не оправдавшиеся ожидания – к счастью – он вполне сносен. Меркьюри удивительный человек. Он раскинулся в маленьком саду, огражденном высоким стенами, на розовом, украшенном цветочными узорами диване. На нем красные сатиновые шорты и футболка с эмблемой Чинзано. Он склонен поговорить.
Он говорит целых два с половиной часа.
Никакого упрямства и фрондерства, которое можно было бы ожидать от человека с такими чрезвычайно неприветливыми скулами. На самом деле, он даже не дает закончить вопрос. Иногда он запинается и уходит от темы, но это не мешает назвать его разговорчивым и потрясающим – он с энтузиазмом ведет беседу.
Меркьюри не тот человек, беседу с которым можно ограничить музыкой и тем, что ее касается. Уже после того, как кассета закончилась он долго беседует на разные тему – Япония, Нижинский (танцовщик, не лошадь), балет. ОН с воодушевлением приглашает меня наверх, посмотреть на книгу о Нижинском – «он так опередил свое время» - и показывает мне потрясающий костюм – «Ты можешь в этом поверить?»
Его японские гравюры, говорит он с энтузиазмом. его радость и гордость. И Япония, ну, «ты просто не поверишь, дорогой мой!». Дальше он рассказывает о потрясающих борцах сумо, весящих порядка 25 стоунов (160 кг), у которых продолжительность жизни лет 30, но с которыми обращаются как с богами. Он рассказывает о встречи с мистером Сони, чье настоящее имя вовсе не Сони, человеком, который переводит сумо на новый высокотехнологичный уровень. Он рассказывает о невыносимо напыщенном английском после.
Переходя на тему еды, поклевывая перец с сыром и салат, Меркьюри кривится, вспоминая, как ему подали в одном ресторане черепашат в панцирях – «Я хочу сказать, как же это можно! Ну как?». Он рассказывает об австралийском стейк хаусе, где каждый день убивают корову и расчленяют, как часть шоу для публики.
Но вы, вероятно, хотите услышать о Queen? Так ведь?
СЛУШАЙТЕ! Queen меняются. Большая работа по продюсированию, месяцы и месяцы студийной работы. Дело идет к концу. Они измочалены.
Фредди грациозно меняет позу и обнажает зубы.
«Время пришло. Мы все сыты по горло, по правде говоря, этими так называемыми продюсерскими штучками. Мы очень тщательны во всем, за что и получили прозвище пере-продюсированной группы. Мы очень придирчивы, конечно же. Мы полировали все снова и снова, мы насытили этот альбом мультитрековыми вещами. Мы хотим получить нечто непохожее. В прошлом мы переусердствовали. Но иногда мы специально так делали. Мы хотели этого. Нам пришлось. Бог мой…»
Фредди произносит слово «бог» так, как если бы в нем было три придыхания – «богх-гх-гх»
«Богх-гх-гх! Позволять себе многое – это замечательно. И часто мы так и делали. Некоторые песни требуют помпезности, понимаешь, работы. Мы так чувствуем, почему бы и нет? Сделай так! Много людей бояться рисковать. Но с нами это сработало! Мы вполне осознаем опасность пере-продюсирования. Мы контролируем то, что делаем. Но нам это до смерти надоело. Я не намерен проводить четыре месяца в студии снова. Это слишком много. Богх-гх-гх знает, что случится в будущем. Мы действительно не знаем, что, бл@..., может случиться».
Услышать это слово от Фредди все равно что стать свидетелем, того, как королева Елизавета пускает газы. Совершенно не сочетается с образом. Фредди можно назвать каким угодно, но предсказуемый – это не про него.
«… все, что я знаю, это то, что мы больше не будет так долго торчать в студии. Мы будем писать такие песни, которые не потребуют столько внимания. Мне кажется, это вполне логичный шаг – это звучит так cкучно, ведь правда?»
Скрытого смысла в этом много, но он какой-то туманный. Как уже сказал Фредди, он просто не знает, чего ждать от будущего. Но он все равно готов.
«Впервые за все время я сделал что-то вне Queen. Мне так было нужно, богх-гх-гх мой! У меня есть своя собственная продюсерская компания, и мы работали с Питером Стрейкером. Мне приятно продюсировать ему альбом. Мне хочется продолжать дальше работать в этом направлении. Мне надо, а то другого шанса может не представиться. Это прекрасный шаг, уход от шаблонов, поставленных Queen. В перспективе, можно сказать, что это такой шанс, который никогда не представлялся мне раньше. Это освежает. Я многому научился. Я научился работать с другим артистом. Я научился быстро делать альбом. Раньше мы были испорчены, нас поддерживали финансово. Этим можно и пресытиться. Теперь мы собираемся написать новый альбом за три недели, а в студии мы применим новый вид дисциплины».
Испорчены. Интересное замечание. Я вспоминаю, как Роджер Дикон назвал группу испорченными отморозками в одном недавнем интервью.
«Мы такие. Нам нравится быть испорченными. Мы для этого и работаем так упорно. Мне нравится, когда меня балуют. Но я действительно ощущаю – а это скучно, понимаешь ли – мы понимаем, что мы избалованы. Прекрасно, когда можешь позволить себе пуститься по все тяжкие. Можно иногда перейти все границы - ну и что? Мы ведь не школьники младших классов? Если бы мы все были паиньками (1), идеально дисциплинированными – это было бы неправильно».
* * *
Совсем скоро проследует продолжение и завершение.
1. Goody two-shoes
Эта идиома происходит от названия английской детской сказки "The History of Little Goody Two Shoes" (1765). Её сюжет схож с Золушкой - в его центре девушка-сирота, у которой из-за бедности был только один башмак. Но затем, богатый джентельмен дает ей целую пару обуви, и она так вдохновляется этим, что продолжает повторять, что у нее два ботинка (two-shoes), и это становится её прозвищем.
Благодаря усердной работе у нее всё получается и в конце концов она выходит замуж за богатого вдовца. Главная мораль сказки в том, что старание принесет вознаграждение.
© Copyright: Татьяна Чунгурова, 2021
Свидетельство о публикации №221081200935
Если вам нравится мой канал, если вам интересно и время, проведенное за чтением, прошло не зря, вы можете поддержать меня
Поддержка канала Сбербанк 4279 3806 2812 9613