Самуил Яковлевич Маршак был очень педантичным читателем и редактором (поэтом – само собой). Барто даже как-то посвятила ему такие стихи:
Поэт однажды Маршаку
Принес неточную строку.
- Ну как же так?! –
Сказал Маршак.
Он перестал быть добряком.
Он стал сердитым Маршаком.
Он даже стукнул кулаком.
- Позор! - сказал он строго...
Когда плоха твоя строка,
Поэт, побойся Маршака,
Коль не боишься Бога.
Зная это, я рассчитывала на жесткий свод правил в духе Чуковского, а нашла (в сборнике статей «Воспитание словом») творчество и свободу.
Первый и главный критерий – идея. Она должна предшествовать рифме. Если поэту нечего сказать, то и не надо.
А вот нарушать ради идеи – пожалуйста.
👉 Можно рифмовать глаголы: «Бывают случаи, когда простая глагольная рифма сильнее и уместнее самой причудливой».
👉 Можно повторять падежные окончания (сердцам – словам, лугов – коров), хоть это и считается, оказывается, моветоном.
👉 Можно использовать заезженные эпитеты: «…чтобы успешно бороться с банальностью, отойти от рутины и трафарета, надо зорко и внимательно наблюдать мир, глубоко думать и чувствовать».
Даже «грусть» в осмысленном соседстве может звучать по-новому – ясно и сильно. Как у Пушкина:
Мне грустно и легко; печаль моя светла;
Печаль моя полна тобою…
👉 Язык важно чувствовать, и этому, наверное, нельзя научиться: «Слова говорят не только своим значением, но и всеми гласными и согласными, и своей протяженностью, и весом, и окраской». Слова могут шуршать, шелестеть, скрипеть, литься песней.
И я умолк, подобно соловью,
Свое пропел и больше не пою…
🚫 Что касается текстов для детей, то Маршак предостерегал коллег от «унылого дидактизма» и «назидательности».
«Детей обычно пугает и отталкивает равнодушная, лицемерная мораль». Это не искусство – ни литературное, ни педагогическое.