Куратор выставки - Т.В.Бердашева, старший научный сотрудник ГБУК ЛО «Музейное агентство».
Атрибуция фотографий – В.В.Солкин, российский историк-египтолог, создатель и руководитель Ассоциации по изучению Древнего Египта «МААТ».
Цитаты писем и дневников И.Я.Билибина из публикаций В.В. Белякова, доктора исторических наук.
16 августа 2021 года исполняется 145 лет со дня рождения выдающегося русского художника Ивана Яковлевича Билибина (1876 — 1942). Его имя широко известно, в первую очередь, по непревзойденным иллюстрациям к русским народным сказкам. Но мало кто знает об увлечении художника фотографией.
В жизни Билибина было три периода: дореволюционный, эмиграция и возвращение в Советский Союз. Первые годы эмиграции, с 1920 по 1925 гг., Билибин жил в Египте. И благодаря увлечению фотографией сумел в мельчайших деталях запечатлеть Страну пирамид.
Оказавшись за границей, в чуждой среде, вне привычного окружения своей мастерской, он рассматривал фотографию как средство творческой самореализации. За столетие изменилось многое — но многое осталось прежним. Перед нами Египет в снимках, письмах и дневниковых записях русского художника Ивана Билибина.
21 февраля 1920 года, в смутное время революционных событий, Иван Билибин покинул Россию на пароходе «Саратов» и оказался в Египте.
Из автобиографии: «В 1920 году, я (так было написано в книге моей судьбы) попадаю в совершенно новую и чуждую, но драгоценнейшую для художника обстановку, в Египет, где живу и работаю пять лет.
Я никогда не забуду того потрясающего впечатления, когда впервые попал в старинные мусульманские кварталы Каира, с изумительными мечетями первых времен Хеджира, с его рынками и его толпою. Мне казалось, что передо мною ожила одна из страниц «Тысячи и одной ночи»; не верилось, что все это существует в натуре».
«Начало Египетской эпопеи было мрачным. Сперва нас держали в карантине под Александрией несколько недель, а затем завезли в английский лагерь беженцев в Тель-Эль-Кебир в настоящую голую пустыню. Там мы провели много недель /.../ Представьте себе голую песчаную бесконечную равнину без воды и деревьев; скопление палаток, окруженных изгородью из колючей проволоки; кругом индусские часовые; сверху палящее африканское солнце, и все. Тюрьма самая настоящая /.../ Когда срок карантина через несколько недель нашего пребывания окончился, то нам стали выдавать отпуска в Каир. В Каире я постепенно образовал себе знакомства и нашел работу». Из письма И.Я.Билибина неизвестному адресату из Каира, без даты.
В Египет Билибин прибыл не один. Он помог дочерям своего друга, писателя Евгения Николаевича Чирикова, спастись от Гражданской войны, бушевавшей тогда в России. Людмила и Валентина Чириковы стали помощницами художника в Каире.
Вскоре девушки уехали в Европу, для воссоединения с родителями. Билибин был очень привязан к семье Чириковых, где его принимали как родного человека. Однако пылкая влюбленность художника в Людмилу Чирикову осталась без ответа. Всю жизнь она берегла письма Ивана Билибина, адресованные ей. Сейчас эти послания опубликованы. Они представляют собой очень эмоциональный дневник художника, описывающий его жизнь в Египте, его мысли и идеи.
«Какие у меня интересные замыслы насчет фотографирования! — писал Иван Билибин Людмиле Чириковой 2 сентября 1921 года. — Аппарат, слава Богу, хороший. Завтра пошлю Вам несколько проб». 4 сентября с горячностью и восторгом творца художник продолжал: «Негативы очень хорошие; абсолютно отчетливые /…/ Мы сделаем себе образцовые отпечатки. Надо будет их выклеивать в альбом, чтобы ничто не потерялось, и делать подробнейшую надпись всего, что о данном предмете известно. Меня эта съемка ужасно интересует, т[ак] что теперь это, а уже не кинема, будет моим запоем…»
Съемка для художника была не столько занимательным процессом, сколько возможностью исследовать и фиксировать самое ценное. Чем-то, близким к коллекционированию. В России Иван Билибин собирал коллекцию наиболее интересных на его взгляд предметов — предметов старины. В коллекции Билибина были сарафаны, рубахи, головные уборы, деревенская утварь и многое другое. Уехав из России, Билибин был вынужден заменить собирание вещей на фотографирование. Он пытался запечатлеть на камеру все прекрасное, что его окружало. Из письма
П.И. Нерадовскому 17 января 1924 г.: «Не имея возможности коллекционировать, /.../ я очень много снимаю. Я много снимал и по Древнему Египту, и по арабскому искусству, но что очень близко моему сердцу — это так называемое коптское, а по-моему, просто довизантийское искусство египетского производства, но совершенно без прежних древнеегипетских традиций. Это — предок (и прямой, а не боковой) и нашего русского искусства».
От пытливого взгляда Ивана Билибина не ускользали детали: он снимал древние орнаменты, витиеватые украшения, роспись на стенах культовых сооружений. Внимательный глаз художника выхватывал мельчайшие подробности. «Сегодня я видел в музее целый ряд поразительных мелочей, которые раньше были оставлены вне внимания», — пишет Билибин Людмиле Чириковой в 1921 году. А еще с юмором подмечает: «Вообще сегодня я в египетском настроении, а вдобавок в музее было тихо и прохладно».
К своему увлечению фотографией Билибин относился довольно серьезно, пытался систематизировать эту свою «работу». 21 августа 1921 художник пишет Людмиле: «Я буду снимать по очень приблизительной системе, которую всегда возможно переиначить. Начну со съемки животных вообще, разных династий из самых разнообразных техник; тут будет и рисунок по штукатурке, и барельеф, и скульптура: всё. Каждый снимок будет снабжен точнейшей надписью: музей, комната, №, обозначения вещи и эпоха.
Когда же будет выработан план, то готовый материал будет подогнан к надлежащим местам и часть дела будет уже сделана».
Изучение Египта не ограничивалось только кварталами Каира. Билибин путешествовал, знакомился с архитектурой и новой для него экзотической природой.
«Солнце только что село, когда мы докатили до третьей башни, т.е. проехали километров сорок в глубину пустыни. Башня стоит в полуверсте от дороги, а у самой дороги — стены некогда бывшего здесь караван-сарая, т.е. постоялого двора. Тут мы и остановились. Доктор с итальянцем стали разбивать палатку, а я пошел к башне, которая высится на хребте невысокой гряды, увенчанной темными каменными глыбами. Великолепный вид на пустынные дали открывается оттуда, но главное, что поражает после крикливого Каира, это — молчание, тишина. Когда стемнело, я пошел к нашей стоянке. Палатка была готова. Мы надули мехами наши матрацы, получается великолепно. Зажгли фонарищи — глаза у автомобиля и сели ужинать. Поели основательно, побеседовали и выпили чаю. Где-то вдали лаяли шакалы и изредка попискивала какая-то ночная птичка.
Потом мы потушили огни, и тут я увидел звезды. Я давно не видал одного неба, только неба и больше ничего, и Боже, что это был за восторг. Внизу ничего нет, какая-то пустота и чернота на месте пустыни, а наверху горели бесчисленные светочи и такие яркие и крупные, что казалось, они как-то обступили нас со всех сторон, и будто раньше я никогда их такими не видел», — писал Билибин Людмиле Чириковой, которая была бесконечно признательна спасителю и другу семьи, но ответить взаимностью на его чувства не могла. Ответные письма из Европы художнику приходили всё реже и реже...
Неожиданно Билибин получил письмо из России от своей бывшей ученицы художницы-керамистки Александры Щекатихиной-Потоцкой. Теплое и нежное письмо согрело тоскующего на чужбине художника. «Шурочка мне будет хорошей женой. Она устала так же, как и я, и не ищет бури. Я её выпишу в Египет, а весною поедем в Европу, в Париж, через Италию. Я хочу мирного очага. Одиночество — моя погибель. Боже, как я устал», — откровенно написал Билибин Людмиле Чириковой.
Действительно, Билибин не ошибся, брак с Александрой Щекатихиной-Потоцкой стал союзом единомышленников, художников, творцов. С приездом Александры мастерская Билибина оживилась. Художница занималась росписью сервизов и блюд, получала заказы из советской России на эскизы росписей по фарфору, участвовала в выставках. А еще Александра с головой окунулась в изучение всего восточного, что окружало их. Как вспоминал позже ее сын Мстислав, «Александра Васильевна была человеком жадным до живописных впечатлений, а восток просто обкармливал этими впечатлениями… Мы ходили в гробницы, спускались туда в полутьме по длинным лестницам… Александра Васильевна любила не спускаться под землю, а быть на земле, любила толпу, говор, шум, экзотические одежды и, конечно, базар. Восточный базар сам по себе был пиршеством красок и опьянял… Мы были просто набиты впечатлениями востока».
Этот период был очень плодотворным для самого художника. Он оформлял балетные спектакли для труппы Анны Павловой, делал эскизы росписей для православного храма и для вилл богатых купцов. После путешествия по Сирии и Палестине в октябре 1924 года Билибин с семьей поселился в Александрии, а через год они уехали в Париж, где оба были очень востребованы.
Билибин мечтал, что его «египетская серия» фотографий будет опубликована. 17 января 1924 года он писал П.И. Нерадовскому из Каира: «Я бы очень хотел издать /.../ мои материалы. Снимки у меня хотя и маленькие (9 х 12), но очень резкие и отчетливые. Можно сделать любое увеличение». Однако этой мечте не суждено было сбыться. Билибинский Египет так и остался миражом, восточной сказкой.
«Египетские» карточки Билибин сохранял до самой кончины в блокадном Ленинграде, обращаясь к ним даже спустя 20 лет после того как покинул Страну пирамид. Из дневника Любови Шапориной: «Мы сидим, бывало, еле живые, подходит Ив. Я.: пойдемте, я Вам покажу мои египетские фотографии; мы идем за ним, он рассказывает столько интересного, что забываем всё и слушаем его до часу ночи».
7 февраля 1942 года Ивана Билибина не стало…
В 1980 году был создан Ивангородский художественный музей. Основой для первой экспозиции стала уникальная семейная коллекция художников И.Я. Билибина и А. В.Щекатихиной-Потоцкой, переданная в дар Мстиславом Потоцким, сыном А.В. Щекатихиной-Потоцкой.
Первая коллекция насчитывала более 300 художественных работ живописи, графики, декоративно-прикладного искусства, книги, коллекцию фотографий и фотонегативов, сделанных Иваном Билибиным в Египте. Вот уже 40 лет коллекция хранится в фондах Ивангородского филиала Музейного агентства Ленинградской области. Многое представлено в постоянной экспозиции музея и доступно для ценителей творчества Билибина.
Виртуальная выставка, с которой вы только что познакомились, — возможность пролистать малоизвестные страницы биографии выдающегося художника и представить часть коллекции редких фотографий, сделанных И.Я. Билибиным в эмиграции 1920-1925 гг. в Египте, Стране пирамид.
