Все-таки мир со временем меняется весьма значительно. История о «дерзновении Яганта Старшинта» может показаться нам забавной. Но ее современникам было настолько не до шуток, что пленного шведа гоняли из Сибири в Петербург, а потом вернули обратно. Что характерно, без наказания.
На дворе стоял 1718 год. Россия почти победила в Великой Северной войне, но она все никак не заканчивалась, потому что шведы сдаваться не собирались. Поэтому в Сибири накопилось довольно много пленных шведов, попавших в плен, например, после Полтавы и капитуляции у Переволочны.
Содержали шведов в плену по-разному. В Томске, к примеру, тамошний воевода и местные чиновники самым натуральным образом обедали и пьянствовали вместе с пленными шведскими офицерами. Тогда это было в порядке вещей.
В ходе такого обеда получилось так, что веселье зашло слишком далеко и, как указывалось в доносе – шведский капитан Ягант Старшинт «палкой избил царя Петра Алексеевича».
Само собой, избил он не самого царя, откуда бы взялся Петр I в Томске, а его портрет. Дальше нашлись добрые люди, которые по этому поводу крикнули «слово и дело государево» и понеслась разборка, закрутилось следствие. Через полгода после этого обеда с пьянкой, в конце ноября 1718 года сибирский губернатор князь Матвей Гагарин, послал в Петербург, в Сенат запрос, что ему делать с «дерзновением пленного капитана».
Через пару недель после получения письма в Сенате надумали гениальное решение: надо доставить капитана из Сибири в Петербург и вместе с ним прислать все «допросные листы» свидетелей этой истории. Указ об этом отправили в Сибирь, там Старшинту нацепили кандалы и отправили его в столицу. В результате всего лишь через год, в декабре 1719 года шведский капитан оказался в Петербурге.
Там началось свое следствие, в котором принимал участие и сам Петр – дело ведь нешуточное, речь идет об оскорблении царского величия. И надо отдать должное – чиновники разобрались в истории как положено, изучили все протоколы допросов и пришли к выводу, что пленного шведа обвинили напрасно.
Оказалось, что Старшинта в тот день подначивал приказной дьяк Яков Чернцов. Он за обедом принял на грудь лишнего и начал доматываться до пленных шведов, знают ли они, кто это такой изображен на парадной картине, изображающей Полтавское сражение? А на ней был изображен никто иной, как государь Петр Алексеевич. В конце концов Старшинт устал от пьяного бреда дьяка и сказал ему, что картина нарисована неправильно, так как на ней Петра изобразили в «чириках на чулках» (так называлась одна из разновидностей тогдашних туфель), а на самом деле он в сражении при Полтаве был обут в сапоги – он сам видел царя в тот день. И так как картина висела высоко, то Старшинт показал на царя тростью.
Но была одна проблема – Старшинт в тот день тоже пил не только воду. И поэтому не только показал. Но и нечаянно ударил по картине и попал по изображению Петра. После чего и закрутилась вся история. Это сейчас мы только улыбнемся, а тогда это вполне было поводом увидеть оскорбление царского величества. Особенно, когда ты служишь в далеком Томске и хочешь проявить бдительность – глядишь, заметят, в Москву переведут. Поэтому и попал шведский капитан под следствие и совершил невольное путешествие в Петербург.
Но в Сенате рассмотрев все это дело, пришли к выводу, что швед:
«заслуживал острастки за свою неосторожность, но едва ли наказания».
Тем более, что Старшинт показал себя, как честный человек, который пьет в меру, так как рассказал на допросах «что не очень и был пьян».
В мае 1720 года после доклада Петру дело закрыли. Решение оказалось великолепным. За нечаянное избиение картины шведа простили
«хоть и заслуживал за свое дерзновение строгого наказания».
А раз наказывать стало не за что, то шведа следовало вернуть в исходное место. То есть в Сибирь. И что характерно – вернули. Не знаю, честно говоря, совершил ли Старшинт потом еще одно путешествие – из Сибири в Швецию, когда после окончания войны пленных отпустили.
Прекрасная история, в которой есть все – и местное дуболомство, и справедливость. И самое интересное – ведь во время этой истории шла война со шведами. Но это не мешало офицерам и чиновникам одной стороны обедать и пьянствовать вместе со своими врагами, попавшими в плен.
Как это разительно отличается от нашего века тотальной ненависти не просто к врагам, а к тем, кто всего лишь выражает другое мнение. Вот и подумаешь, кто был более цивилизован – офицеры и чиновники XVIII века или нынешние мастера диванной аналитики.
----------
Для того, чтобы было удобнее находить мои статьи на Дзене, подпишитесь на канал и тогда его удобно изучать в разделе подписок.
Мои статьи и видео доступны также во "ВКонтакте" на YouTube, в Инстаграм