Трепет восторга - это ведь не единственная эмоция, которой ждут от книги или спектакля? И тогда, в восемнадцатом столетии, людям хотелось просто развлечься, умилиться или посмеяться. Вполне законное желание, и прекрасно, что всё большее число россиян убеждалось: удовольствие от хорошей книги - верно и вечно.
"Сделать" целую литературу - роман, повесть, драму и комедию, рассказ и эпиграмму, поэму и лирику - предстояло за несколько лет. Ощупью - ведь "на поэта" нигде не учили.
Михаил Дмитриевич Чулков - явление "массовой культуры", хотя ХVIII век такого термина ещё не знал. Ему удалось развлечь публику и создать себе имя на пересказах европейских романов. Не переводах, а именно очень вольных пересказах, с вычёркиванием (или добавлением) целых сюжетных линий. Он запросто мог поменять время и место действия, придумать персонажам новые имена - и в итоге получалось нечто столь далёкое от оригинала, что можно говорить о творчестве по мотивам. Зато занятно! Задолго до Жуковского Чулков познакомил русского читателя с миром рыцарей и прекрасных дам. Не вдаваясь в дебри психологии, не заботясь о правдоподобности чувств и мыслей героев, Чулков был неистощим в выдумке неожиданных поворотов сюжета, комедийных ситуаций - занимательность была его козырем и его целью.
Повесть, в которой Чулкову удалось подняться до уровня "настоящей" литературы, носит название длинное и забавное: "Пригожая повариха, или похождения развратной женщины".
Любители "клубнички" обнаруживали, что "развратного" в этом повествовании - с перечное зёрнышко.
Мартона, девятнадцатилетняя сержантская вдовушка, не растерялась подкормиться возле небогатого барина.
Затем с готовностью переметнулась к барину богатому - прельстилась бриллиантовой табакеркой. Но оказалось, что "богач" - лакей, укравший табакерку у своего господина! Один способ избежать суда - прельстить хозяина табакерки.
Это оказалось несложно, беда лишь в том, что хозяин безделушки - Светон - женат, и можно ожидать несчастья от его жены.
Несчастье скоро воспоследовало, и Мартона, без гроша и пожиток, принуждена была начать всё сначала, только уже в столице. Секретарь, канцелярист, наконец - удача! Подполковник!
Жить бы, да радоваться - но тут не на шутку влюбился в неё некий хитроумный Ахаль, и навострился проникать в дом под видом её ... сестры! Развлекались, пока Ахаль не исчез со всеми деньгами, и её, и подполковника. Влюблённый старик её даже не упрекал, но вскоре умер, и его наследники засадили бывшую повариху в тюрьму. Опять всё сначала - Мартона не пропадёт нигде!
Источник ясен - это европейский Плутовской роман с его героем - неунывающим пройдохой.
Но почему понимая умом, что Мартона живёт как-то неправильно, мы ей всем сердцем сочувствуем? Почему рады, что она провела одного-другого-третьего кавалера, и желаем ей провести и всех последующих?
Да потому, что все те, кто считается благородными по праву рождения, все эти дворяне, как провинциальные, так и столичные - хуже хитроумной поварихи. Она цепляется за жизнь, а им-то что мешает жить честно? Тщеславие и глупость.
Глупость - то, что вызывает самую ядовитую насмешку автора: вот целая канцелярия пытается разобрать оду "какого-то Ломоносова". Не могут, ничего не понимают... И потому объявлена была эта ода бреднями, уступающими во всех отношениях последней канцелярской записке.
Ясно, что сам автор - Михаил Чулков - в достоинствах од Ломоносова ничуть не сомневается. Для него это - эталон.