Многие думают, что любовь вечна. И некоторые даже считают, что она живет вечно в сердцах у своих избранников. Я даже не знаю, хочу ли я, чтобы она когда-нибудь исчезла. Знаю, что проблема не в любви, а в том, что мы живем в одном мире, где все, что не может быть совершено, считается невозможным. Мне кажется, что в нашу эпоху всегда есть маленькие трагедии, и разрушение влюбленных, каких бы невероятных размеров они ни достигали, всегда предстает перед нами как часть драматического действия, именуемого историческим.
Я не верю в любовь, точно так же как не верю в бессмертие. Я, скорее, верю в упорство, которое делает возможным всякое невозможное. С каждым днем я все больше в этом убеждаюсь. Я верю, что все, к чему человек прикасается, чем занимается и о чем думает, в итоге случается. Однажды я стану моложе, мудрее и влюблюсь.
Анна Пенроуз
В течение трех лет, с 1962 по 1964 год, Анна занималась исключительно любовью.
Вспоминает Сьюзен Мэйнард: «Она была полна решимости добиться того, что хотела».
«Меня привлекало все, связанное с любовью. Когда мы выбирали для себя объекты для влюбленности, первым делом мы смотрели на то, что нас привлекает в образе жизни, на том, как мы выглядим, занимаемся спортом, как ведем себя в обществе, и на других видимых чертах, которые могут действовать на мужчин. Мы были решительными, и не только потому, что нам хотелось быть любимыми, но и потому, чтобы избежать разочарований и соответствовать какой-то принятой идеализированной модели отношений. Мы могли до хрипоты спорить о том, кого мы хотим видеть рядом с собой: тип физического сложения, цвет глаз, цвет волос, достаток, умение плавать, талант к музыке или в спорте.
Анна, бывало, часами говорила о своем идеале мужчины, как зачарованная смотрела на фотографию какой-нибудь звезды или слушала мнение какого-нибудь парикмахера. Когда она влюблялась, то считала, что это происходит с ней каждый день и, как правило, она не могла не влюбиться. Она искала идеальную картину, не всегда понимая, что эти идеальные модели не более чем иллюзии».