У нас в селе коров пасли сами хозяева поочередно. Пришлось мне однажды пасти с Сергеем, мужиком мне мало знакомым и, я думал, малоразговорчивым и не очень интересным. Пасли мы на клеверище, травы для животных было достаточно, рядом река – воды вволю, и все равно некоторые рогатые твари предпринимали попытки убежать домой. Приходилось вставать с кучи соломы и возвращать беглянок.
- Смотри, волк бежит! – вдруг показал в поле мой напарник.
- Нет, это Туман, собака моего соседа. Мы с Туманом дружим, вот он и нашел меня.
Туман, западносибирская лайка, действительно похожий на волка, подбежав, блаженно растянулся на соломе у моих ног. В это время две коровы, заметив наше невнимание решительно направились в сторону села. Тут Туман и объяснил всему рогатому поголовью, что, пока он здесь, делать этого не стоит – он со звериным рыком догнал этих коровенок, развернул их и вернул в стадо. Потом он опять улегся на солому, поглядев на меня, мол, ты отдыхай, я и сам тут управлюсь.
- Вот это да! – сказал Сергей с восхищением. – Теперь можно лежать до самого вечера? А похож, похож на волка.
- Ты только не придумай его погладить, цапнет. А ты волков видел?
- А как же, много раз. Сразу после войны их много было. А в школу мы ходили за пять километров. Соберемся все ребятишки, человек нас 15, у крайнего дома, и идем все вместе. Зимой из деревни выходили еще затемно. Так чего мы придумали! Находили банки жестяные, делали в них дыры, проволоку прикручивали, чтобы держать удобно – получались такие светильники, мы их кадилами называли. В эти кадилы мы накладывали угли из печки – дорогу так освещали. Но самое главное, дальше слушай, начнет светать – кое-что можно по сторонам разглядеть. «Волк! Волк! – кто-то вдруг разглядит зверюгу на обочине. Самый смелый выскакивает вперед, раскручивает свое кадило, чтобы угли поярче разгорелись, и как запустит все это в волчару. Визг, крики, а волк щелкнет зубами и дёру от нас. Тут уж смех всех нас разбирает. Так и ходили в школу. А однажды… То ли во втором , то ли в третьем классе учился – опоздал я. Ждал эти угли из печки и опоздал – ушли ребята. Мне бы вернуться домой, а я один пошел. Сначала, шел, темно было, а потом светать стало – и оказалось, одному страшновато идти: все в кустах что-то мерещится. А вперед поглядел, вижу: сидит волк на бровке, у самой дороги. Здоровый такой! Сидит неподвижно, не убегает. Чего ему одного меня бояться? Домой вернуться? А сам иду и иду к волку. Подошел уже близко – фу, черт! Льняной сноп! Мужики вчера лен возили, уронили и не подняли. Стало мне сразу веселее, и по сторонам я уже не смотрел. Вон еще снопы валяются, наверное, мужики пьяными были. Иду смело и вижу: «снопы» зашевелились! Волки! И не один, а пять штук! Уже совсем светло, поэтому я их хорошо вижу. Метров двести до них! Вот звери встали и трусцой побежали в мою сторону! Я и про кадило забыл, стою ни живой, ни мертвый. Вдруг хищники разом развернулись и уже не трусцой, а рысью рванули к лесу. Оглянулся, кто меня спас? Позади меня метрах в пятидесяти на дороге сидит на заднице, как собаки сидят, огромный волчище! Те волки были темными, а этот светлый какой-то, чуть не белый. Пошел я вперед, оглянусь: волк сидит, потом он лег. А я побежал. Бежал и бежал, не оглядываясь, до самого села. А ты спрашиваешь, видел ли я волков.
- Так что это за волк такой был?
- Ты дальше слушай. Рассказал я ребятам, как меня белый волк спас, а они мне: «Это был не волк, а оборотень, Яшка Угрюмый из Вороничей». Угрюмый – это прозвище. Про Угрюмого я знал – живет такой мужик в Вороничах, на самой окраине. Про него много чего рассказывали: в тюрьме он 20 лет сидел за убийство, советскую власть он не признает и еще он оборотень – по ночам превращается в волка, рыщет по всем деревням и селам, собак рвет на части и не только собак. Видел я его только один раз издали, летом он был в валенках и зимней шапке – конечно, оборотень, кто же еще летом так ходит.
Уже весной, накануне Пасхи, мама мне говорит:
- Сбегай в Вороничи и отнеси Якову десяток яиц. Да смотри, не разбей по дороге.
- Какому Якову?
- Да его все Угрюмым называют. Он наш родственник.
Ослушаться нашу маму было страшнее, чем сходить к оборотню. Вот и поплелся я в Вороничи. Через Немдеж я перешел вброд, разулся и перешел босой, поднялся на крутой берег – и вот он, неказистый домик Яшки Угрюмого. Открыл калитку из прутьев лозы, постучал в дверь,( а как же, в школе учился, культуре обучен) и с замиранием сердца вошел в дом. Вот он оборотень! Длинные седые волосы, белая борода! Угрюмый стоял у стола и огромными волосатыми ручищами разминал рыжую собачью шкуру! Я, наверное, бросился бы вон из дома, но страх пригвоздил меня к полу, а тут еще этот упырь захохотал во все горло.
- Испужался? А чего пришел?
- Мама яйца к Пасхе прислала.
- Ладно. Но больше ничего не приноси, пусть мамка тебя лучше кормит, а то бегаешь плохо.
Эта страхолюдина с усмешкой посмотрела на меня.
- А ты, правда, человека убил?
- Нет, оболгали.
- А чего в шапке летом ходишь?
- Комары не прокусывают.
Яков опять усмехнулся и спросил:
- Ты свистеть умеешь? В два пальца.
Я тут же попробовал, но ничего кроме шипения у меня не получилось.
- Пальцы не суй так далеко и губы сильнее сжимай. Научись. Увидишь волка, не визжи, не кричи, кадилом не бросайся, свистни в два пальца что есть силы – волк сразу убежит.
Свистеть в два пальца я научился в этот же день, пока шел домой. Потом научил всех ребят. Оказалось, это действовало – волки, как ошпаренные, удирали от нас.
А волка - оборотня я однажды еще раз увидел. Сено ворошил на лесной поляне, вижу: белый волчище эту поляну, не спеша, пересекает. Заметил меня, не заметил, не знаю. Свистеть я не стал, вдруг это наш родственник.
- А Яков чего?
- Он уехал куда-то потом, к брату что ли. Да, забыл сказать – у него густые волосы даже на пальцах росли. Я это заметил, потому что на одном пальце было толстенное такое золотое кольцо. Может, и не золотое, но здорово блестело.
…Уже было далеко за полдень. Я достал свой обед, но есть на жаре не хотелось, и я отдал хлеб и колбасу Туману. Сергей, следуя моему примеру, свой обед тоже предложил нашему помощнику. Туман вопросительно посмотрел на меня.
- Ешь, ешь, Туман, не сомневайся.
Потом мы прилегли отдохнуть. Проспали с небольшими перерывами до вечера, а Туман до самого вечера честно отрабатывал наше угощение.
(Щеглов Владимир)