Друзья, сегодня мы отмечаем 277-летие Императорского фарфорового завода. 18 сентября 2006 года – впервые в истории современной России был отмечен День рождения ИФЗ. В выборе даты коллегиально остановились на именинах императрицы Елизаветы Петровны, которая и основала «порцелиновое» производство на берегу Невы в 1744 году. Хочется верить в светлое будущее завода и достижения им 300-летнего юбилея работы. И будущее, конечно, за белоснежным невским костяным фарфором. И потому, хочу порекомендовать к прочтению любопытную и живую заметку сорокалетней давности. Это тот случай, когда я полностью разделяю всеобщий восторг!
Дмитриева Г. Костяной фарфор // Огонёк, 1981. – № 26 (2815), 27 июня. – С. 27–28 (4-я обложка)
На столе директора завода стояло несколько фарфоровых чашек. Соколов брал то одну, то другую, придирчиво разглядывал, но не находил никаких изъянов. И когда в кабинет вошла секретарь парткома Зинаида Игнатьевна Метелица, он, весело улыбаясь, постучал по чашкам карандашом. Они ответили ему чистым, трепетным звоном.
– Как поют, красавицы! Вы только послушайте, Зинаида Игнатьевна!
Метелица подняла на ладони маленькую чашечку.
– «Белизной подобен нефриту, тонкостью – бумаге, блеском подобен зеркалу, – звонкостью – цимбалам» – так, кажется, говорили поэты древнего Востока?
Александр Сергеевич, нам же никто не поверит, что из груды никому не нужных костей можно создать такую прелесть!
– Могли не поверить. Но вот заключение технологов: «Двухлетние исследования производства костяного фарфора на Ленинградском фарфоровом заводе имени М. В. Ломоносова позволяют рекомендовать для широкого производственного опробования массу следующего состава...»
– Неужели прошло два года...
Да, два года назад она, совсем молодой секретарь парткома, так же сидела в кабинете директора, и Соколов, вернувшийся из командировки в Англию, показывал специалистам чашку из английского костяного фарфора:
– Я уверен, что подобное можно создать у нас...
Увлекшись, он начал развивать свою идею. Человек смелой инженерной мысли, опытный керамист, он говорил о будущем фарфоре, который должен превзойти по всем качествам обыкновенный фарфор, выпускаемый заводом, и тут же на листке бумаги делал наброски нового цеха.
– Александр Сергеевич, вы видели очереди в магазинах за обыкновенными чашками и тарелками? – запальчиво спросил заместитель главного инженера Оксененко.– Надо думать, как бы увеличить выпуск этой посуды, а вы вон куда махнули, новый фарфор создать!
– Я сошлюсь на мнение академика Будникова, – поддержал Оксененко заместитель главного технолога Ахьян, – он писал в своё время о крайне ограниченном распространении костяного фарфора в силу его низких технических свойств и сложной технологии производства.
Метелица с недоумением смотрела на Соколова: почему он молчит?
– В стране строятся новые заводы, – не выдержала она. – Но запасы качественного минерального сырья, как вы знаете, ограниченны....
На заводе её помнили румяной, круглолицей, бойкой девчонкой, которая приехала из псковской деревни. Окончила художественно-ремесленное училище и стала работать литейщицей в цехе. Комсомольцы избрали её своим секретарём. Потом райком комсомола, горком... А в памяти у многих так и осталась Зиной, заводским комсомольским вожаком.
– Я разделяю точку зрения Соколова и как инженер-керамик и как секретарь парткома, – продолжала Зинаида Игнатьевна.
– Считаю вопрос решённым, – подвёл итог директор, – завтра выйдет приказ о создании экспериментального участка и организации творческой группы.
Соколов был резок и по-своему прав. И секретарь парткома понимала, что по приказу директора будут работать все, но не у всех может быть искренняя заинтересованность, а следовательно, желаемая удача.
Группу технологов возглавила начальник лаборатории Тереза Исааковна Тараева. В неё вошли опытные специалисты.
Едва приступили к опытам, сразу возникла проблема с обжигом кости. На завод привозили самые лучшие, самые отборные, какие только могут быть кости, костную муку, но они не годились. Неожиданно в отходах от пуговичного производства нашлось то, что нужно, – дырчатые кости.
Так был найден основной источник сырья.
А потом были сотни опытов, сотни опробованных рецептур массы. Казалось, что ответ близок. Стоит сделать ещё шаг, ещё полшага – и... Но изделия выходили кособокими, пятнистыми, с большими натёками глазури.
В райком партии на директора завода и секретаря парткома стали поступать анонимные письма.
Метелица, как и все убеждённые люди, привыкшая отстаивать свою точку зрения в открытом споре, приходила в негодование.
– Ты, Зинаида Игнатьевна, не горячись, – успокаивал её член парткома, рабочий Иван Константинович Абрамов, житейски мудрый человек, к советам которого она всегда прислушивалась. – Дело-то новое, сложное. А в новом деле всегда свой сучок найдётся. Аноним, он и есть аноним, его по желчи узнать можно. А на людей ты косо не смотри: потеряешь к ним доверие, и тебе доверять перестанут.
...И вот они – первые изделия из костяного фарфора. Метелица не могла налюбоваться. На следующий день своей радостью поделилась с секретарём райкома партии Н. Г. Елисеевой.
– Прямо-таки королевский фарфор! – всплеснула руками Наталья Григорьевна, увидев тонкую, почти прозрачную, сахарной белизны чашку. – Когда думаете начинать выпуск? Нужна будет помощь – обращайтесь.
Возвращаясь из райкома партии, Зинаида Игнатьевна думала: двести с лишним лет назад русский учёный Дмитрий Иванович Виноградов раскрыл секрет изготовления фарфора. – Открытие, ставшее триумфом для Виноградова-учёного, обернулось трагедией для Виноградова-человека. Его приковали цепью к стене комнаты. Тайна, которой он обладал, должна была оставаться тайной для других – так повелела императрица Елизавета Петровна. И никто, кроме неё, не имел права пользоваться плодами этого открытия. Почти через сто лет русский фарфор достиг своего совершенства в фарфоровом букете Петра Ульяновича Иванова. Сам мастер никому не захотел доверить технику исполнения фарфоровых цветов. Он умер, и вместе с ним умерло его мастерство. Только в музее можно увидеть его букет.
А сегодня красота, созданная инженерной и технологической мыслью, воплощённая в жизнь умелыми руками рабочих, доведённая до совершенства талантом художников, скоро придёт в дома тысяч людей...
Минуло несколько лет...
«Директор крупнейшего фарфорового завода Советского Союза Зинаида Игнатьевна Метелица сейчас находится на заводе Вэджвуда в Сток-он-Тренте, – сообщало лондонское радио 30 мая 1978 года. – Ей бы хотелось осуществить своё давнее желание – познакомиться с работой нескольких всемирно известных фарфоровых и керамических заводов Англии...»
В Англии ещё в двадцатых годах прошлого столетия на заводе Вэджвуда начали выпускать первые изделия из костяного фарфора. Но англичане держали технологию изготовления в строгом секрете. И когда ещё Соколов, будучи директором, приезжал сюда, ему практически ничего не показали...
– Десять лет костяной фарфор делают в Ленинграде. Его с удовольствием покупают в США, Японии, Швеции, даже в самой Англии. С помощью советских специалистов цех по производству изделий из костяного фарфора строят болгарские коллеги.
Как вы думаете, может быть, поэтому, – рассуждала Метелица, – мне предоставили возможность познакомиться с заводом?
– Отчасти, – засмеялся А. Е. Ерохин, председатель Всесоюзного торгового объединения «Новоэкспорт» с которым они встретились в Лондоне. – Англичане, Зинаида Игнатьевна, не так плохо воспитаны, чтобы отказать женщине в её ма-аленькой просьбе.
Метелица приехала по приглашению торговой фирмы «Хародс», которая устраивала выставку продажу фарфоровых изделий ведущих европейских заводов. Впервые здесь должен был представить свой фарфор и ленинградский завод. Большая яркая реклама приглашала непременно посетить магазин, услугами которого пользуется королевская семья, и приобрести лучший фарфор мира.
Её водили от витрины к витрине: севрский фарфор сменялся копенгагенским, затем следовал майсенский, китайский, японский, вэджвудскиий...
– Не страшно выставляться рядом? – спрашивал Ерохин.
– Думаю, Алексей Евдокимович, наши уникальные изделия смогут конкурировать на этом блистательном параде. Ленинградская школа фарфора всегда славилась. Вспомните Париж, Нью-Йорк, Брюссель – золотые медали на всемирных выставках.
На прощальном ужине, где были руководители английских фарфоровых заводов, к Метелице обратился директор магазина русских товаров в Лондоне мистер Смит:
– Уважаемая миссис Метелица! Я имел честь познакомиться с вами ещё в Ленинграде и уже тогда был приятно удивлен, встретив в лице директора процветающего завода такую очаровательную женщину. У нас нет женщин – руководителей крупных фирм. С вашего разрешения мы бы хотели задать несколько неделовых вопросов...
Миссис Метелица! По своему опыту мы знаем, как много времени отнимает работа и как мало его остаётся для семьи. Вы, должно быть, незамужем:
– Разве я похожа на незамужнюю женщину? – Она кокетливо поправила прядь волос. – У меня есть сын, который оканчивает институт.
– В таком случае у вас, вероятно, дома много прислуги?
– Что вы, только одна. – И, помолчав, добавила: – Её зовут миссис Метелица, Зинаида Игнатьевна.
– О! О! – разом воскликнули несколько голосов.
– А кто ваши родители, если они смогли вам дать такое образование?
– Крестьяне, а образование дала мне Советская власть.
– Кстати, - сказал Ерохин, – перед вами не только директор, но и представитель Советской власти – депутат городского Совета.
– Чем вы увлекаетесь, ваше хобби?
– С удовольствием копаюсь в своём саду, люблю выращивать цветы. Ничто не дает такого отдыха и наслаждения, как общение с природой. А ещё люблю быструю езду в автомобиле, чтобы, как у нас говорят, дух захватывало... И только в самолёте, откинувшись в кресле и закрыв глаза, она позволила себе расслабиться и поняла, как безумно устала.
Да, нелегко приходится... Когда работала начальником фарфорового производства, главным инженером, рядом был Соколов, сейчас Александр Сергеевич на пенсии. Ведь и в министерстве, назначая на эту должность, выразили сомнение: «Не женское дело. Не было никогда женщин-директоров в отрасли...»
Какого напряжения стоили ей все последние годы. Правда, и добились немалого. Зинаида Игнатьевна улыбнулась.
– Многие годы знамя у себя держим. В два раза выпуск продукции увеличили. Каждый год треть ассортимента обновляем.
Почти триста наименований изделий Знаком качества отмечены. В три раза возросли экспортные поставки. А какой новый корпус построили! Музей теперь два огромных зала занимает.
...Первое, что узнала по возвращении: остановлен цех костяного фарфора, вышла из строя печь обжига.
Собрала главных специалистов.
– Сроки ремонта очень жесткие. Организуйте работу в две смены. Пока идёт разборка печи, механики должны начать монтаж площадки для установки дополнительных трансформаторов, строители – ремонт помещения. О ходе работы прошу докладывать мне ежедневно...
Потом было совещание в райкоме партии по итогам месяца.
В конце рабочего дня в кабинет ворвался сияющий сын:
– Мама, я женюсь!
***
За создание и внедрение технологии и организацию первого в стране промышленного производства тонкостенных изделий из костяного фарфора группе работников Ленинградского фарфорового завода имени М. В. Ломоносова присуждена Государственная премия СССР. В числе лауреатов – директор завода 3. И. Метелица.
Ленинградский фарфоровый завод имени М. В. Ломоносова удостоен Международной премии «Золотой Меркурий».
На конференции, состоявшейся в 1980 году в Москве, предприятиям, организациям и отдельным лицам со всего Советского Союза были вручены 246 премий «Золотой Меркурий». Ленинградский фарфоровый завод имени М.В. Ломоносова был награждён «в знак особого признания вклада в развитие производства и международное сотрудничество».
Подписывайтесь на мой канал, давайте о себе знать в комментариях или нажатием кнопок шкалы лайков. Будем видеть красоту вместе!
#явижукрасоту #ясчастлив