Дядюшка главного героя повести Лескова «Смех и горе» говаривал: «Нет… на Руси ни аристократов, ни демократов, ни патриотов, ни изменников, а есть только одна деревенская попадья… она не стоит, как все люди, а все туда-сюда егозит, ерзает да наперед лезет, а скажет ей добрый человек: «чего ты, шальная, егозишь в Божьем храме? Молись потихонечку», так она еще обижается и обругает: «ишь, дурак, мол, какой выдумал: какой это Божий храм – это наша с батюшкою церковь».
Любая партия сегодня в России – это поп с попадьей: приход, пожертвования, одним словом – бизнес. Сфера деятельности, которую Томас Вулф считал проявлением себялюбия.
По большому счету тот факт, что главный редактор газеты «Завтра», лауреат премии «Национальный бестселлер» Александр Проханов числится по ведомству патриотов – чистая случайность или курьез. Если бы на противоположном фланге не было бы такого переизбытка харизматических натур, зубров и бронтозавров, пасущихся на тучной ниве демократических идеалов (Боливар, как известно, не вынесет двоих, а большего количества тем более), то и Александр Андреевич с не меньшим энтузиазмом громил бы патриотов.
А так, в бараньей толпе квасных патриотов он смотрится философом, мыслителем, который, к примеру, читал Хантингтона и книгу «Конец истории» Фукуямы.
Видимо, из этой умной книги Александр Андреевич подчерпнул мысли о признании:
"Жажда признания" кажется понятием странным и несколько искусственным, тем более когда утверждается, что это основной мотор, движущий человеческую историю.
Жажда признания у Проханова уживается с мелочной торговлей своими убеждениями. Поэтому он и мечется, как попадья, то к правым, то к левым, олицетворяя собой настоящего политика, вторую древнейшую породу, не ведающую принципов и понятия нравственно – безнравственно.
Нравственно все, что приносит профит!
Да собственно убеждениями у нас сегодня не торгует только ленивый. Стоило опальному олигарху Березовскому в Лондоне пошелестеть толстой пачкой фунтов-стерлингов, как чуткая ко всему красивому (а у Проханова замечательная коллекция бабочек, почти как у Набокова, которому он пробует безуспешно подражать), душа антисемита затрепетала с такой силой, что Борису Абрамовичу стоило больших усилий не раскошелиться.
Самое пожалуй любопытное во всем этом, то, что Проханов проходит и по ведомству писателя. Между соратниками у него прозвище Прошка. Так же натужна и плечиста, ширококостна и тучна, как спина у кучера, и проза Прошки. Особенно «Господин Гексоген»:
Он обернулся. На стене, над входом, увидел фреску Страшного суда. Огромный, жилистый червь прогрыз Вселенную, как переспелое яблоко. Залег в червоточине, изгибаясь складчатым телом. Продырявленное мироздание сгнивало, поедаемое жилистой гусеницей…
Не так страшна и велика червоточина, которую прогрыз Александр Андреевич в литературном пространстве, как те, кто идут вослед ему, пламенные революционеры и ученики, готовые за полушку заложить не только принципы, но и учителя.
Увы, нынешние патриоты, предавая забвению страстно любимые ими идеалы и особенно их носителей (от негров до Путина включительно), не могут не свидетельствовать о том, что афоризм «патриотизм – прибежище негодяев» не кажется таким уж не актуальным.
Во всяком случае, до тех пор, пока патриотизм будет считаться одной из разновидностей шоу-бизнеса.
И до тех пор, пока возглавлять патриотов будет это бессменный Коннор Маклауд российского медийного пространства:
«целое сонмище черных магов сторожит пути, связывающие Россию с областью света и силы».
Черный маг, белый маг, один фиг…