Продолжение рассказа. Почитать с самого начала можно по ссылкам:
Глава1, Глава2, Глава3, Глава4, Глава5
~~~~~~~
А тем не менее поездка стремительно шла к завершению. До вылета оставался один день...
— Алина, во сколько завтра рейс?
— В 13.
— Я заеду в половине десятого.
— Алекс, ты и так потратил на меня уйму времени. Думаю я смогу добраться до Хитроу самостоятельно.
— А вдруг таксист отвезёт тебя в Лутон?
— Ну вроде я неплохо объясняюсь на английском. Не переживай, Саша, доберусь.
— Дональд Браун лопнет от злости, узнай, что я не проводил должным образом будущего партнёра.
— Мы ему не расскажем. А вообще классно, что «London Lawyers» вышла на нас.
— Вообще, это «Международный юрист» написала нам первой, а не мы.
— Да? У меня другая информация, — улыбнулась Алина. Похоже, Лев Валентинович схитрил, чтобы она не отказалась от поездки, чувствуя важность командировки.
— Как бы то ни было, здорово, что ты приехала. И я как истинно русский человек хочу попросить тебя об одолжении.
— Хм, о каком?
— Отвезти сувенир моей бабуле. Не затруднит?
— Думаю, нет, но не обещаю сделать это в первый день прилёта, вначале выясню как дела в офисе.
— Окей, не горит. Спасибо.
Они шли по улице, и Алина зябко куталась в шарф.
— Замёрзла?
— Да, я оставила перчатки и шапку в номере.
— Надевай мои перчатки и, может, зайдём в кафе?
— Давай, горячий чай — это то, что нужно!
Они заглянули в ближайшее кафе, но там не было, ни одного свободного столика, даже барная стойка занята полностью.
— Скорее всего, везде так: слишком прохладно сегодня. Синоптики обещали снегопад.
Девушка улыбнулась, вспоминая заснеженную Москву.
— Алина, я живу здесь рядом. Если тебя не смутит холостяцкий интерьер, то давай зайдём ко мне? Отогреешься, и вызовем такси.
— Отлично! Мне кажется, я сейчас даже на подвальный интерьер согласна, лишь бы в тепло.
— Тогда переключаемся на пятую скорость и идём. Через пять минут ты под пледом, ещё через пять с чаем.
— Я сообщу мистеру Брауну, как ты спас меня.
— Великодушно с твоей стороны, но мы, супергерои, скромные парни. Что я, что Человек-паук...
Они поднялись на третий этаж старого дома. Что же квартира действительно небольшая, но вполне уютная. Алина подержала руки под горячей водой и почувствовала, что начинает согреваться.
Алекс уже ждал её с пледом в руках.
— Садись вот сюда, это самое удобное место в квартире — он показал на диван, в углу которого лежала подушка, — Залезай прямо с ногами, ага, вот так.
Парень укутал её пледом.
— Может приготовить глинтвейн? Он горячий и противомикробный. У меня есть чудесное итальянское вино.
— Звучит заманчиво. Не откажусь, — Алина расслабилась под пледом.
Алекс загремел посудой в кухне, и ненадолго она забыла, где находится. Всё это было так уютно, и это старый диван, чуть колючий плед и звон посуды в кухне.
Как же она устала быть одна! Просыпаться в тишине, не спорить кто кого разбудил, не слышать чей-то голос в квартире, шум льющейся воды в ду́ше. Она никогда не задумывалась, что разбросанные вещи — часть уюта квартиры. Водолазка Алекса, перекинутая через кресло (на Егора она ворчала бы за брошенные вещи), забытая чашка возле компьютера (ещё один повод для недовольства), раскиданные по рабочему столу бумаги (с мужем они делили один стол, и каждый отвоёвывал пространство для своих документов).
Весь этот «бардак» свидетельствует жизнь. А в её квартире всё лежит на своих местах, немытой посуды не бывает, грязные вещи в корзине для белья.
Она не заметила, как Алекс зашёл в комнату. А парень остановился в дверях и залюбовался. О чём она мечтает? За эти дни он часто ловил себя на мысли, что Алина уходит в свой мир. Вот и сейчас она явно не здесь, При тусклом освещении её зелёные глаза приобрели необычный изумрудный оттенок, шоколадные волосы легли на плед, и девушка была похожа на маленькую принцессу. В нём росла нежность к московской гостье, хотелось сесть рядом и погладить по волосам, подуть на её ладони.
Алина, почувствовав его взгляд, повернулась. Они внимательно смотрели в глаза друг другу и молчали. Ни одно слово не прозвучало, но их глаза и сердца вели красноречивый диалог.
— Глинтвейн, мисс, пока не остыл, — Алекс первым нарушил тишину.
— Премного благодарна, мой герой.
Он устроился на другом конце дивана.
— Алина, я хорошо провёл эти дни. Спасибо за компанию, давно я не гулял по Лондону.
— Это тебе спасибо, я поняла, что у меня практически нет нетуристических маршрутов в Москве.
— Так часто бывает: принимаем как должное то, что есть и перестаём исследовать. Мой отец говорит, что двигатель любого города — приезжие. Местные жители как тюлени, им особо некуда стремиться. А приезжим приходится изворачиваться, чтобы найти хорошую работу, купить жильё, зацепиться в мегаполисе. Поэтому они как звери рыщут и попутно узнают много нового.
— Хм, есть правда в словах твоего отца, — она втянула в себя пряный аромат, закрыв глаза, сделала первый глоток, — М-м-м... Прекрасно, Алекс! Очень вкусный глинтвейн.
— Если надоест юриспруденция, пойду в бармены.
— Тебя с руками оторвут в ресторанах.
— Обнадёжила. Согрелась?
— Да, спасибо, чувствую себя как в детстве: легко, тепло и сонно. Летом когда приезжала к бабушке, набегавшись за весь день, любила вечером лечь возле тёплой печки и, слушая взрослые разговоры, засыпать.
— Я рад, что тебе хорошо. Не подвёл твоего отца.
— Отца? — Алина даже слегка приподнялась от удивления.
— Разве господин Стрелецкий не твой папа?
— Нет, — помолчав, ответила девушка. Алекс почувствовал, что она не хочет говорить об этом и решил оставить расспросы.
— Мне нужно отправить пару писем партнёрам, чтобы с утра они прочитали.
— Окей, конечно.
Алекс включил ноутбук и погрузился в рабочий процесс. Минут через 20, он повернулся к Алине:
— Ну вот и... — начал он и замер: девушка спала.
Несколько секунд он смотрел на её безмятежное лицо, затем осторожно, стараясь не шуметь стулом, поднялся и подошёл к ней. Присел на корточки возле дивана, забрал из рук айриш бокал, провёл по каштановым волосам кончиками пальцев и, не удержавшись, поцеловал.
Алине снился сон, как они с Егором поднимаются на воздушном шаре. Вокруг восхитительные пейзажи Каппадокии, ветер развивает её волосы. Егор проводит рукой по её волосам, она поднимает на него взгляд, но перед ней Егор, а Алекс. Он нежно целует её губы, а она...отвечает на поцелуй робко, мягко. Ощущает невесомость и ветер, чувствует, как поднимается в ней волна...
Открыла глаза и увидела Алекса, отстранилась на долю секунды и не дав себе опомниться вновь потянулась к нему.
Нежность — это то, чего ей больше всего не хватало последние три года. Полумрак комнаты, мягкие руки Алекса, его нежные, но настойчивые губы. Алина закрыла глаза и погрузилась в мир чувств...
Лондонские звёзды подмигивали друг другу, спрятавшись за тяжёлыми тучами. И не было ни одного свидетеля происходящему в маленькой квартире Лондона, только сердца стучали громче и громче, отвечая на Зов.
— Знаешь, мне кажется, я всё понял сразу, как только увидел тебя впервые, в аэропорту, — спустя некоторое время сказал Алекс, накручивая локон каштановых волос на палец, — Наверное, поэтому я был резок тогда. Не ожидал встречи.
— Тебе это до сих пор не даёт покоя, — улыбнулась Алина, — Длительное ожидание кого угодно выбьет из колеи. Ты несколько часов проторчал в аэропорту.
— Здесь другое. Когда я учился в третьем классе, к нам пришла новенькая. Такая обычная, в общем-то, девочка, но она меня жутко бесила с первой минуты. Даже тем, что косичек у неё не было и дёргать не за что. Пришлось лупить учебником. И только в шестом классе я понял, что люблю её, поэтому и цепляюсь постоянно.
— О, значит, я легко отделалась, — смеялась Алина, — А что потом было с этой девочкой?
— Ну, как обычно: она отдала своё сердце хулигану из параллельного, а я как дурак таскал её портфель до дома. Потом они переехали в другой район, она сменила школу, и, вероятно, уже кого-то другого бесила своими не-косичками.
— Грустная история.
— Но зато я понял, что если мне хочется кого-то лупить, значит, я влюблён.
— Боюсь даже спрашивать, сколько жертв попалось под руку до выпускного.
Алекс сел на кровати, задумался.
— Больше ни одной. Я только сейчас понял, что ни одна девушка позже не вызывала во мне таких ярких эмоций. Чтобы вот так с первой секунды ввести в ступор. Ни одна, кроме тебя.
— Ты меня смущаешь.
— Просто говорю, что чувствую, это тоже со мной редко бывает, я достаточно скупой на слова.
— Не заметила, мне кажется, ты очень активный собеседник.
— Я редко говорю о своих чувствах, я об этом.
— Ясно. Мне кажется, стало холодать. В вашем заведении глинтвейн ещё подают?
— Да, вина осталось ещё на одну порцию.
— Ты просто клад.
Через несколько минут Алекс протянул Алине айриш бокал.
— Алекс, я высплюсь в самолёте, а тебе завтра на работу.
— Посплю в такси, не хочу терять драгоценное время.
— Мне через два часа нужно быть в гостинице, собрать чемодан.
— Алина, — Алекс замер на полуслове, но потом продолжил, — тебя кто-нибудь ждёт в Москве? — он особой интонацией выделил «кто-нибудь».
Она помотала головой, и он вздохнул с облегчением.
— Господин Стрелецкий не мой отец, он мой свёкор. Бывший свёкор. — решилась она рассказать, — Я была замужем за его сыном Егором, поэтому у нас одинаковые фамилии.
— Была?
— Три года назад Егор погиб на горнолыжном курорте.
— Печально.
— Мои свёкры очень классные люди, относятся ко мне как к дочери. Это дядя Лёва придумал отправить меня сюда, чтобы я развеялась.
— Ты до сих пор любишь его?
— Да, люблю. А дядя Лёва говорит, что я должна научиться жить без него.
— Думаю, он прав, — тихо проговорил Алекс.
— Умом я это понимаю, но сделать это не так просто. Я постоянно думаю о нём, примеряю ситуации, как будто он жив. Моя жизнь — это работа, я не могу ни с кем встречаться, всё время думаю, что я предаю Егора.
Он забрал у неё бокал и провёл пальцем по нижней губе.
— Может, я помогу тебе?
— Как?
— Не знаю пока как, но знаю один способ почувствовать себя здесь и сейчас, — он нежно поцеловал её, и она вновь ответила нежностью на нежность.
На следующий день он наблюдал как она проходит паспортный контроль и её стройная фигура в осеннем пальто, смешивается с безликой толпой улетающих. Перед тем как войти в дверь, Алина обернулась и помахала на прощание. Алекс поднял руку в ответ. Он был одновременно счастлив и несчастен.
Сел в такси, но не смог уснуть и тогда принялся листать фотографии. Некоторые он сделал без ведома девушки, когда она разглядывала безделушку на блошином рынке, смотрела на реку в парке, гладила собаку. С особенною нежностью смотрел на фото, сделанные ночью.
— Москва, звонят колокола, — пропел он.
— Excuse me? — взглянул на него водитель.
— It’s okay. I’m just singing.
Водитель улыбнулся в ответ.
~~~~~~~
Продолжение ЗДЕСЬ