8852 подписчика

Дети Ночи: Судьба и боевой путь Восьмого

4 августа 20214 авг 2021

1016

44 мин

Оглавление

Первые кампании
Восстание Внори
Примарх и его легион

Терранское ядро многих легионов комплектовалось из определенных локаций. Например, будущих Железноруких и Гвардейцев Смерти рекрутировали в Старой Альбии. Нередко выбор рекрутов осуществлялся на основании социально-политических признаков. Примером могут послужить будущие Несущие Слово, в которые изначально набирали отпрысков правящих родов тех государств, которые особенно яростно сопротивлялись Императору при Объединении Терры.

С Повелителями Ночи все было по-другому. Первые рекруты в этот легион набирались со всех регионов Терры. Была лишь одна общая черта – все они родились в тюрьмах, потому что их родители были заключенными. Эти дети никогда не видели настоящего света, только искусственный. Они никогда не дышали чистым воздухом, только регенерированным. Они не знали, что такое свобода, потому что привыкли жить в узких коридорах колоссальных тюремных агломераций, расположенных на удалении от крупных городов-ульев или прямо под ними.

Очевидно, что в эти тюрьмы попадали все подряд – от сумасшедших маньяков и серийных убийц до политических заключенных и мелких воришек. Но всех их ждала одна судьба – смерть во тьме без права на искупление. В этих тюрьмах не было законов. Надзиратели следили лишь за тем, чтобы заключенные выполняли свою работу, как правило, это был грубый физический труд. Им давали воду, еду и одежду, немного места для сна и – все. Остальное надзирателей не заботило.

Каждая такая тюрьма представляла собой не общество, но общность. Группу людей, объединенных бедой, ненавидящих себя, друг друга и мир вокруг. Тем не менее, они выживали. Шли десятилетия и в тюрьмах поколение за поколением вырастали терранцы, которые никогда не видели поверхности. В этой среде, где правила анархия, в живых оставались лишь самые хитрые, коварные, жестокие и сильные. И конечно – самые удачливые. Эти новые поколения были совершенными убийцами, охотниками. Безжалостными и выносливыми.

Другие заключенные стали называть эти поколения убийц Детьми Ночи. Если такой ребенок доживал до десяти лет, никому лучше было не сталкиваться с ним на нижних тюремных подуровнях. Они перемещались беззвучно, умели убивать всем, что попадалось под руку. Именно этих бледных худощавых детей-охотников Император выбрал в качестве первых рекрутов для Восьмого легиона. Сначала приближенным Повелителя Человечества это показалось, мягко говоря, странным решением. Однако геносемя восьмого примарха усвоило 100% Детей Ночи, ни одного отторжения.

Перерожденные ночные охотники, призраки тюремных подземелий стали еще бледнее, они научились видеть в почти абсолютной темноте. Ни один другой легион не имел такой способности. Однако этот дар также стал проклятьем Детей Ночи – они не могли смотреть на солнца без светофильтров. Очевидно, что они сильно отличались от других легионов и вскоре стало ясно, для чего именно их создавали.

Первые кампании

Многие государства покорялись Императору не потому, что поверили в его идею, а потому что не видели другого выхода. Они полагали, что просто становятся частью очередной временной империи и скоро все вернется на круги своя. Но шли годы, а Империум только креп. Но некоторые покоренные государства продолжали тайно лелеять собственные цели в надежде однажды свергнуть Императора.

Одним из первых таких государств стал Сарагонский Анклав, правители которого в подземных лаборатория выращивали армии генетических чудовищ. Узнав об этом, Император понял, что одного подавления будет мало. Эти люди, добровольно вернувшиеся к ужасам Долгой Ночи и намеренно использующие извращенные технологии эры ТЭТ, заслуживали возмездия. Показательной кары, которая внушила бы страх в сердца других, раз и навсегда показав, чем заканчивается неповиновение.

В Сарагонский Анклав были посланы Дети Ночи. Все архивные записи о той операции стерты, но сохранились слухи о том, что люди Анклава бежали на армейские пулеметы в оцеплении, спасаясь от легионеров Восьмого. Все они готовы были получить пулю и умирать в муках на грязной земле, лишь бы не попасть в руки карателей в сине-черных цветах с образами смерти на доспехах. За Сарагоном последовало еще несколько аналогичных операций, включая убийство Антия. И после этого, когда во всех уголках Терры люди узнали о Детях Ночи, восстания и запретные исследования тотально прекратились на десятилетия.

Многих ужасало то, как действовали воины Восьмого. О да, они были отменными воинами, не только убийцами. Они проходили полную подготовку, как и бойцы любого другого легиона. Однако их психологическая подготовка отличалась. Нам известно, что это была не просто гипно-индокремация. Это была психическая хирургия, намеренно усиливавшая отдельные генетически определенные черты Детей Ночи. Они не были ни безумцами, ни психами, ни садистами.

«Оригинальные» Дети Ночи выступали моральными абсолютами, правосудие было их жизненным кредо. Для них не существовало степени преступления. Если человек нарушает закон, он становится преступником. А преступник заслуживает наказания. Такого наказания, чтобы больше никто и никогда не повторил его путь. Это было истиной, все остальное – ложью. Как день и ночь. Ночь была миром греха, лжи и чудовищ. А те, кто жил в мире ночи, понимали лишь язык страха и боли. Легионеры Восьмого отлично это знали, потому что сами выросли среди таких людей.

Они несли свет правосудия во тьму порока. Их правосудие нельзя было задобрить, с ним нельзя было договориться. Оно не было ни осторожным, ни терпимым, ни беспристрастным. Оно просто приходило. Говорят, именно тогда, в первые годы существования легиона, стихийно родился его боевой клич. «Мы идем за тобой». Этот же клич на другом конце галактики использовал Конрад Кёрз, генетической отец Восьмого. Именно в этих словах проявлялась охотничья натура Детей Ночи. Перед смертью их жертва должна была испытать неведомые ей доселе пучины ужаса. Не потому что легионерам это нравилось. Потому что это было правильно, это было частью наказания.

Те, кто помнил Восьмой легион времен Терры и первой половины Великого крестового похода, говорили о них совсем не так, как принято говорить теперь. Это были воины, которые спускались в самую глубокую тьму и сражались там ради светлого будущего человечества. Потому что их методы всегда работали. Для этого их создал Император. Для этого он перековал их психику, чтобы сделать орудием возмездия. Как сказал позже Конрад Кёрз: «Правосудие должно быть непреклонным, чтобы обеспечить диктат закона. Ибо люди таковы, что всегда нарушают законы. Даже и особенно те, что придумали сами».

Восстание Внори

Мы не вправе винить Детей Ночи ни в чем. Во-первых, потому что их сделали таким. У них действительно не было выбора. Генетически выведенные и «перепрошитые» на уровне психики каратели не знали сомнений. Они не считали себя убийцами, лишь орудием возмездия, дланью Императора. Но это лишь во-первых.

Во-вторых, это действительно работало. Замучив десять тысяч, Дети Ночи спасали миллионы от греховного вырождения, от падения во мрак анархии, бесправия и вседозволенности. «Без страха нет порядка», говорил Ночной Призрак, и он был прав. Подчиняться людей заставляет либо беззаветная любовь, либо искренний страх. В контексте вселенной Вархаммера, особенно учитывая действия Эуфратии Киилер в «Первой стене» Гэва Торпа, можно поставить знак равенства между любовью и верой. Вот только в этой вселенной мало у кого есть вера. Мало кто способен любить. Поэтому абсолютное большинство подчиняется только из-за страха.

Император отлично знал это, поэтому создал Восьмой. Легион, который жил ни ради чести и славы. Ни ради побед или всеобщего восхищения. Он жил, чтобы внушать страх и заставлять подчиняться тех, кто оказался достаточно дерзок или недостаточно умен, чтобы воспротивиться воле Императора. В конечном счете, их мотивы никогда не имели значения, потому что в глазах Империума они были преступниками. Статус преступника сам по себе был приговором, когда приходил Восьмой.

При этом я повторюсь – статус карателей для Детей Ночи не отменял статус воинов. Во время покорения Солнечной системы и в первые годы крестового похода они привели к Согласию немало миров и систем. В «Резне» Алана Блая сказано: «Повелители Ночи не были лишены памятных побед, даже таких, что прославились в хрониках Великого крестового похода». И все же зачастую Восьмому приходилось возвращаться. Одна из самых известных их кампаний этого периода – Восстание Внори.

Внори был конгломератом из нескольких городов, выстроенных внутри одного из ущелий империи Панпацифик. Эти города располагались на отвесных стенах ущелья, уходя на километры в толщу земли. Это было странное место, представлявшее собой что-то вроде империи внутри империи. Внори стал последним бастионом правителя Панпацифика Нартана Дьюма, именно здесь он принял последний бой и был побежден. Внори сдались, но не покорились. И они вспомнили о своей ненависти, когда пришли Багровые Странники.

Багровые Странники были сектой тиранов-псайкеров, чудом переживших Долгую Ночь. Многие из них когда-то правили государствами, которые теперь стали частью Империума. В былые времена они порабощали миллионы, используя бесчеловечные технологии Долгой Ночи ради поддержания своей власти. Теперь, оставшись ни с чем, они намеревались в конечном итоге вернуть себе былое могущество. В какой-то момент Багровые Странники раскинули агентурную сеть по всей Терре, а их центром стали города Внори.

Впервые за многие годы были созданы новые кузницы плоти и проведены обряды некромантии, которые, как считалось, навеки и к счастью утеряны. Все недовольные стали сырьем для ритуалов Багровых Странников, другие подобострастно подчинились им, не замечая, как в их жизнь вновь вернулись кошмары Эры Раздора. Когда Император узнал о Восстании Внори, он произнес лишь три слова: «Пошлите Восьмой легион».

На тот момент Дети Ночи были сильно рассеяны по галактике, в пределах Солнечной системы оставалось лишь пятьсот воинов. Это могучая сила, но недостаточная, чтобы усмирить Багровых Странников с десятками миллионов преданных рабов. Однако Восьмой не волновала такая мелочь, как численное превосходство врага. У них был приказ Императора и они не могли его не выполнить, будучи его верным и преданным оружием возмездия.

Сохранившиеся записи говорят о том, что сначала на Внори упал огонь. Орбитальная бомбардировка длилась шесть часов, оставив вокруг городов в ущелье многокилометровые пустоши выжженной земли, на которой больше ничего никогда не вырастет. Это произошло ночью и Багровые Странники гадали, что случится, когда наступит рассвет. Но рассвет не наступил. Черные тучи от разорвавшихся бомб скрыли свет солнца. А затем пошел дождь с химическим запахом, из-за которого у жителей Внори разболелась голова, а каждый шорох раскатывался по нервной системе пронзительным шоком.

И тогда пришли они. Оказалось, что Дети Ночи спустились в ущелье под прикрытием ночной бомбардировки. Они спустились глубже самых нижних уровней Внори, а затем, когда никто не мог ждать их прихода, они появились из бесконечной тьмы, убивая каждого, кого встречали на своем пути. На нижних уровнях люди умирали от клинков Детей Ночи, на верхних – от ужаса, родившегося в их сердцах из-за душераздирающего ора, эффект от которых был многократно усилен наркотическим опьянением.

Осознав опасность, Багровые Странники выпустили на волю своих големов – лоскутных существ из плоти с чудовищной аугметикой, а также пси-слуг, мгновенно наполнивших воздух мерцанием варпа. Но воины Восьмого не испугались, ибо они сами были воплощенным страхом. Они кружились во тьме на столбах пламени, вырывавшихся из прыжковых ранцев. Они рассекали плоть и сталь врагов своими молниевыми когтями. Они записывали предсмертные крики убитых и тут же транслировали их через внешние динамики доспехов. А потом с неба снова пришел огонь, но в этот раз не бомбы, а десантные капсулы.

Теперь одна группа воинов прорывалась снизу-вверх, другая спускалась сверху вниз. И когда они встретились, в городах Внори не осталось ни одного голема, псайкера или Багрового Странника. Но так лишь казалось. Некоторым псайкерам и их людям удалось выбраться из ущелья. Они бежали по пустоши во мраке искусственной тьмы, пока призрачные фигуры в полночно-синей броне калечили их, резали и кололи. Но не убивали. Последних Багровых Странников и преданных им смертных вернули к ущелью и сбросили вниз. А затем подорвали снаряды, установленные по всему периметру Внори.

Города Внори обрушились в черные недра земли. Говорят, что к этому моменту в тайных убежищах скрывалось еще около десяти миллионов человек. Все они навеки канули во тьму вместе со своими владыками. Их крики разнеслись над поверхностью Терры многоголосой какофонией ужаса и отчаяния. Так свершилось правосудие Императора. И тогда наконец наступил рассвет. Но Детей Ночи на Терре уже не было.

Примарх и его легион

На самом деле, Дети Ночи – лишь прозвище. Мы не знаем, как Восьмой легион назывался изначально, эти сведения стерли из архивов. Но каждому хорошо известно, какое имя получил Восьмой, когда обрел своего генетического отца. Их стали называть Повелителями Ночи.

О Конраде Кёрзе и его жизни в системе Нострамо я подробно рассказывал в соответствующем стриме. Кратко повторю лишь основные вехи. Нострамо был ночным миром категории 7. Слабый свет тусклой звезды едва давал достаточно тепла и почти не давал света, поэтому население мира прибывало в вечном полумраке. Нострамо чудом пережил Долгую Ночь, но не сохранил никакой властной структуры. На планете правили преступные синдикаты, которые жили по суровым законам каменных джунглей. По сути, то, что я выше описал про тюремные города Терры, в полной мере подходит для описания Нострамо.

Очевидно, что Конрада Кёрза сформировали двое – Создатель и Учитель. Его Создателем был Император, а его Учителем стал Нострамо. Мы никогда не узнаем, каким именно Создатель хотел видеть своего Восьмого сына. Но каким его хотел видеть Учитель – мы знаем точно.

На Нострамо выживали только хищники, безжалостные и жестокие убийцы. Истории Севатара, Келенкира и Келендвара отлично это подтверждают. Кёрз достаточно быстро понял этот мир, а потом понял, чего этому миру не хватает. Страха. Тогда он стал Ночным Призраком, правосудием, которое нельзя отменить или подкупить. Продажные чиновники, маньяки и насильники умирали от его рук. Он распинал их под мостами и эстакадами, на стенах общественных зданий. Позже про таких людей Кёрз скажет: «Им нужны уроки боли, чтобы напоминать об ответственности за каждое деяние». Он убивал даже людей, которые подошли к черте суицида. Потому что, по мнению Кёрза, любое убийство, даже убийство себя, было преступлением. А за преступлением всегда следует наказание.

Зачастую Конрад предупреждал главарей преступных группировок о приближающейся смерти. Он ловил их людей, вырывал им глаза и отправлял назад с одним посланием: «Я иду за вами». Вскоре Кёрз подчинил себе глав преступных кланов, он взял под контроль сначала столицу мира Нострамо Квинтус, затем всю планету, а потом и систему. По сути, на Нострамо Ночной Призрак делал то же, что его генетические сыновья по приказу Императора делали по всей галактике.

Император пришел на Нострамо через сто лет после начала Великого крестового похода. Он облегчил страдания Кёрза, который сходил с ума от неконтролируемого дара предвидения, и тот без лишних вопросов присоединился к Великому крестовому походу отца. Позже летописцы соберут воспоминания жителей Нострамо и те, кто не ослеп, глядя на Императора, скажут, что Конрад будто уже видел все это. Он ждал своего отца, ждал, что его призовут. Отчасти поэтом его интеграция с легионом прошла очень быстро.

Известно, что некоторое время Конрад Кёрз «воспитывался» под руководством Фулгрима. Фениксиец обучил Повелителя Ночи военной доктрине Империума, его ценностям и культуре. Кёрз проникся словами своего брата и доверял ему (хотя мы не можем быть уверены, что Конрад видел в Фулгриме друга). После этого Восьмой сын получил под командование собственный легион.

Вероятно, ни один другой легион не был так же близок к своему генетическому отцу по духу и мировоззрению (разве что Кровавые Ангелы, и это весьма иронично…). Поэтому изменения, которые произошли с Восьмым, когда пришел Ночной Призрак, были минимальны. Во-первых, изменилось название – вместо неофициальный Детей Ночи появились официальные Повелители Ночи.

Во-вторых, нострамский стал основным языком в легионе. Это с самого начала не было проблемой, но язык стал всеобщим лишь когда число нострамских рекрутов превзошло число терранских. Уже через несколько лет все Повелители Ночи писали витиеватыми нострамскими рунами и изъяснялись на этом грубом шипящем (как его иногда называли – змеином) языке. Также с Кёрзом в легион пришли мрачный фатализм и черный юмор, которые стали неотъемлемой частью его личности в период взросления в одиночестве на мире вечной ночи и вечного порока.

Ночной Призрак не мог не принести с собой традиции, распространенные среди банд Нострамо. Яркий пример таких традиций – окрашивание перчаток в красный цвет. На Нострамо главари банд помечали красным руки тех, кто обречен на смерть. Эти люди продолжали жить, ежеминутно испытывая ужас от того, что их жизнь может быть забрана в любой момент. Одновременно «красные руки» подчеркивали власть главаря, потому что только он имел право убить обреченного.

С приходом Кёрза в легионе появились такие понятия как Кироптера и Атраментары. Обращаю внимание, что в некоторых переводах Криптору называют Рукокрылыми, а Атраментаров – Чернецами. Это потому, что с английского «Chiroptera» так и переводится – «Рукокрылые», имеется ввиду одноименный отряд плацентарных млекопитающих, в основном это всевозможные летучие мыши. Что касается Атраментар, это производное от латинского Atramentum, что в переводе означает «Черный». Изначально слово использовалось для обозначения черного пигмента или туши.

Кироптера

Неофициальный совет капитанов легиона. Члены Кироптеры назначались лично Конрадом Кёрзом, они играли роль его приближенных советников, а также занимались внутренними расследованиями по приказу примарха. В первую итерацию Кироптеры, актуальную на момент Великого крестового похода и в первые горы Ереси, помимо капитанов двенадцати рот, входили капитан флота Виридиум Сильвади, Повелитель Ужаса Тандамелл и лорд-командующий Шенг, первый советник Кёрза.

Во время Трамасского крестового похода половина капитанов, входивших в Кироптеру, погибла, а вторую половину по приказу Севатара убили Атраментары. Яго инициировал новую Кироптеру, включив в нее помимо себя пять капитанов и Аластора Рушаля из Гвардии Ворона. После исчезновения Севатара третья итерация Кироптеры была инициирована Шенгом, помимо него в организацию вошли Тандамелл и Гендор Скрайвок. После убийства Скрайвоком Шенга Кироптера перестала существовать.

Атраментары

Терминаторская элита Повелителей Ночи, которой с момента организации подразделения командовал Яго Севатарион. Наибольший урон Атраментары получили во время генерального сражения с Темными Ангелами во время Трамасского крестового похода. По приказу Кёрза Яго тепепортировался на флагман Льва с сотней терминаторов. Большинство из них погибло.

После исчезновения Севатара должность Первого капитана занял Зо Сахаал, но Атраментары отказались за ним последовать. Некоторые видели причину в том, что Сахаал не был нострамцем. Но на самом деле Атраментары не пошли бы ни за кем, кроме Севатара, который сделал их братством. В дальнейшем Атраментары разбрелись по галактике, почти ни о ком из них мы больше ничего не знаем.

Известно лишь, что Гарадон, Малек и Враал служили Вандреду Анрати, Возвышенному, к моменту событий, описанных в трилогии про Талоса Валкорана (вселенная 40к).

Контекары

Элитные терминаторские отряды Восьмого, выполнявшие особые задачи. В Контекары набирались самые отчаянные убийцы и настоящие мясники. Их использовали в кампаниях, когда нужно было посеять в душе врага не просто страх и ужас, но нечто принципиально иное, глубокое, инстинктивное. Чтобы враг понял, что своим сопротивлением он обрек себя на нечто более ужасное, чем смерть.

Также Контекары использовались как прорывные и абордажные войска. Изначально в это подразделение набирались воины из древней аристократии Нострамо. Внутри подразделения существовала жесткая иерархия, подобно Атраментарам, Контекары были боевым братством. Однако они не признавали слабость. Если лидер отряда терял доверие своих воинов, его вскоре находили с перерезанным горлом, а место лидера занимал более достойный.

Внутри легиона Контекары были известны как умелые воины и дерзкие дуэлянты. Вне масштабных кампаний они действовали независимо, признавая для себя только двух командиров – Конрада Кёрза и Яго Севатариона. Лидер Контекаров не носил имени, у него был только почетный титул – Раскольник (Dissident).

Дальнейшая история легиона

Как я уже сказал, с приходом примарха боевая доктрина Повелителей Ночи не изменилась. Нострамцы с легкостью влились в ряды терранцев, между двумя группами существовали минимальные трения. Их объединяло фанатичное стремление к правосудию и абсолютная преданность генетическому отцу. Воины стали еще яростнее и непреклоннее, их массовое мировоззрение окончательно сформировались, они стали нигилистами.

Нигилизм – это философская и мировоззренческая концепция, которая ставит под сомнение и отрицает общепринятые ценности, идеалы, нормы нравственности, культуры, а также фундаментальные понятия, такие как знание, существование и смысл жизни (цитируется по Дональду Кросби).

Битва за Великшару

Повелители Ночи были довольно многочисленным легионом. Они направляли множество экспедиционных флотов во все уголки галактики. Одним из таких флотов был 7521-ый флот под командованием капитана 19-ой роты Бальтазара Сула, которого история запомнит по кампании в системе Великшар.

Эта система состояла из газовых гигантов и лишенных атмосферы планет. В ней не было миров, пригодных к заселению, как и миров, ценных с точки зрения ресурсов. Однако система располагалась в узловой точке нескольких десятков стабильных варп-маршрутов. Также рядом находилось Кальдракское скопление, зараженное орками.

Флот Сула направился к Великшаре, чтобы оттуда ударить по оркам. Лорд-капитан Эйдолон из Детей Императора направил на поддержку Сулу флот Железных Воинов под командованием Кузнеца Войны Воша. Эйдолон знал, что эти два легиона никогда не ладили. Его приказ, очевидно, был попыткой сблизить Четвертый и Восьмой, заставить их работать совместно, отбросив мелочные разногласия.

Сул с самого начала пренебрежительно относился к Вошу и тот платил Повелителю Ночи той же монетой. Тем не менее, их флоты объединились. Они вышли из варпа в системе Великшара и готовились к следующему прыжку, чтобы придти в самое сердце орочьей империи. Однако внезапно прямо над объединенным флотом из Имматериума появился колоссальный космический скиталец, который тут же атаковал имперцев, изрыгая в пространство орудийный огонь и боевые корабли орков.

Бальтазар Сул сразу принимает решение отступать. Потому что даже по первичным оценкам орки превосходили объединенный флот в численности в сотни раз. Кроме того, Сул знал, что зеленокожие абсолютно невосприимчивы к главному оружию Повелителей Ночи – страху. Поэтому он быстро перегруппировал флот и стал уводить его от скитальца. В это время Вош откровенно затормозил и попал под шквальный огонь. В первые минуты боя Железные Воины потеряли десятки кораблей и еще больше было взято на абордаж.

Повелители Ночи видели, что Железным Воинам не выстоять, но они не вернулись. Потому что возвращение, во-первых, сулило самоубийство. Во-вторых, у них была боевая задача – проложить путь внутрь Кальдракского скопления, чего Сул не смог бы достичь, если бы глупо погиб в самом начале кампании. Флот Воша некоторое время сопротивлялся, но был обречен, орки быстро расправились с кораблями Железных Воинов, половину уничтожив, а вторую половину взяв на абордаж, буквально утопив легионеров в трупах и крови.

Дальше флот Сула действовал не хуже какой-нибудь Гвардии Ворона, прячась в тени планет и лун, атакуя отдельные соединения орков, отколовшихся от космического скитальца, и тут же снова скрываясь в мертвых зонах. Тактика «бей и беги» отлично работала против неповоротливых орочьих кораблей, которых было в несколько раз больше, чем судов во флоте Повелителей Ночи. В какой-то момент Сул даже предпринял отчаянную атаку на сам скиталец. Он потерял три корабля, но на борт исполина высадилось Отделение Ужаса.

Обычно Отделения Ужаса, оказавшись на территории врага, разделялись и наносили точечные удары по стратегически важным местам. Но у скитальца не было стратегически важных мест. Воины из Отделения Ужаса привыкли сеять леденящий страх в сердцах противников, отлавливая их командиров и умерщвляя их самыми жуткими способами. Но на орков это не действовало, они не испытывали сожалений о гибели своих лидеров, не ощущали страха, их моральный дух невозможно было сломить. Поэтому отделение, проникшее на скиталец, стало действовать иначе.

Повелители Ночи знали, что орки подвержены гневу и быстро впадают в неистовство. Объединить их может либо общий враг, либо единый лидер. Отделение Ужаса неделями бродило по скитальцу, нападая на отдельные группы орков в разных точках. Они убивали всех подряд, быстро и жестоко, никакого показательного издевательства. Их целью было посеять хаос, разобщить орков, лишить их объединяющей цели. Повелители Ночи минировали мастерские орков, забрасывали их гарантами и отступали, заманивая еще больше зеленокожих в огневые мешки. Они хохотали из тьмы и скрывались, снова и снова.

Одновременно флот Сула постоянно атаковал все корабли, рискнувшие хоть немного отдалиться от скитальца. Зеленокожие теряли суда и воинов, но не могли достать врага, не могли нанести ему ответный удар. При этом они не могли закрепиться в системе. Это продолжалось пять месяцев и Повелители Ночи добились своего. Внутри скитальца произошел раскол, орки разделились на несколько фракций со своими собственными лидерами, которые действовали независимо.

Однако Бальтазар Сул находился в патовом положении. Он мог еще долго воевать так со скитальцем, не оставляя его в покое ни на минуту. Но его запасы тоже были не бесконечны. Поэтому астропаты Повелителей Ночи постоянно взывали о помощи. Вскоре на зов пришел значительный контингент Ультрамаринов и Имперских Кулаков, усиленный несколькими флотами Имперской Армии. С чувством выполненного долга Бальтазар Сул эвакуировал своих воинов со скитальца и ушел из системы. Ему было плевать на славу, он просто выполнил свою работу.

Позже начало кампании по очищению Кальдракского скопления вызвало много споров. Но несомненным остается один факт. Если бы Сул остался с Вошем, то оба флота погибли бы, а орки закрепились бы в стратегически важной точке, понастроив на безжизненных планетах свои верфи и форпосты. Это отбросило бы экспансию имперцев в секторе на многие годы, потому что выбить орков из системы было бы куда сложнее. Это потребовало бы гораздо больше жизней легионеров и смертных.

Бросив Железных Воинов, Бальтазар Сул обеспечил себе возможность почти полгода изводить орков, лишив их возможности строить базы и нанеся им значительный урон. Эта кампания наглядно показывает, что Повелители Ночи – не просто мастера террора и не только каратели. В первую очередь они – воины, как и любой другой легион Астартес. Они умелы и доблестны, среди них есть хорошие пустотные командиры и стратеги. В действительности они не всегда придерживаются своих излюбленных тактик, легко адаптируясь и действуя по ситуации.

«Реформа» Гендора Скайвока и падение легиона

Повелители Ночи привели к Согласию множество миров. Они действовали быстро и безжалостно. Но лишь со стороны могло показаться, что Восьмой не использовал многоуровневые тактические решения. В действительности, практически каждую кампанию предварял длительный анализ противника. Повелители Ночи оценивали силу врага и его слабые места. Они всегда старались атаковать с избытком, чтобы количество брошенной на противника огневой мощи вводило его в ступор.

Зачастую Восьмой заранее забрасывал в покоряемые системы своих диверсантов, которые неделями и месяцами изводили противника диверсиями и тотальным террором. И когда приходил основной флот, враг сдавался без генерального сражения. Эта стратегия работала всегда и везде. Ни один мир, покоренный Повелителя Ночи без поддержки других легионов, не восстал против власти Империума.

Вопреки распространенному заблуждению, Восьмой набирал рекрутов не только на Нострамо. Подходящих кандидатов искали на всех мирах, которые легион привел к Согласию. Зачастую детей просто похищали. Известны случаи, когда Восьмой без объявления войны высаживался на планету и оставлял после себя не улицы, залитые кровью, а только взрослых. Живых, но скованных ужасом. Потому что их детей забрали гиганты в полночно-синей броне.

Повелители Ночи были эффективным штурмовым легионом, который нередко сражался вместе с другими легионами на острие Великого крестового похода. Его специализация была очевидна с самого начала. Как я сказал выше, Император намеренно пестовал из Восьмого карателей и с приходом Кёрза в этом смысле ничего не изменилось. Согласно Второму Индексу Астартес, именно Император повелел, чтобы Повелители Ночи украсили свои доспехи символами смерти и страха – черепами и крыльями нетопырей.

Со временем Император все чаще использовал Восьмой в карательных миссиях против планет, которые уже восстали или только готовились восстать. Затем Повелителей Ночи стали посылать в системы, регулярно задерживавшие десятину. Император реже и реже использовал Конрада Кёрза для расширения границ Империума, Восьмой уже почти не воевал вместе с другими легионами.

Вкупе с растущей репутацией жестоких и бессердечных извергов (во многом – благодаря имперской пропаганде) все это привело к тому, что другие легионы стали относиться к сыновьям Ночного Призрака с подозрением и даже презрением. Но тем было плевать, они выполняли свою миссию, возложенную на них Императором. Они несли Справедливость. Кёрз говорил на этот счет (цитата из новеллы «Конрад Кёрз: Ночной Призрак» Гая Хэйли):

Я убивал, мучил и пытал. Все так. Но жертв всегда было ровно столько, чтобы тупое стадо остановилось, подумало и спрятало оружие. Я говорил им – удержите свою руку и я удержу свою.

Это было правдой. Если Повелители Ночи и убивали невиновных, то лишь потому, что отличить их от виновных было уже невозможно. А еще потому, что это позволяло поддерживать мир и избегать жертв в будущем. Восьмой был необходимым злом, и легион это отлично понимал. Но Император допустил ошибку. Он не помог Кёрзу, хотя у него явно была такая возможность. В «Принце Воронья» Аарона Дэмбски-Боудена в эпизоде сошествия Императора на Нострамо есть момент, когда он прикосновением забирает видения и боль своего сына.

Впоследствии Император больше никогда так не делал. Он даже не попытался помочь Конраду. В стриме про Севатара я уже говорил об этом – Кёрз оказался лучшим отцом, чем Император, потому что он помог Яго справиться с его проклятьем. Все это имеет прямое отношение к судьбе Восьмого легиона, ибо Ночной Призрак постепенно сходил с ума из-за неконтролируемого дара. Его приближенные, такие как Севатар и Шенг, видели это, но не знали, что делать. А Кёрз, все глубже уходя в пучину безумия, терял контроль над легионом. Он перестал контролировать набор рекрутов и этот процесс в свои руки взял Гендор Скрайвок, Крашенный Граф.

У Скрайвока, который происходил из древнейшего аристократического рода, веками правящего на улицах Нострамо, было свое мнение относительно будущего Восьмого легиона. Некоторые его мысли были разумны и даже прогрессивны, но о Крашенном Графе мы поговорим в другой раз. Сейчас важнее то, что он сотворил с Повелителями Ночи, пока Конрад боролся со своим сумасшествием. Скрайвок довольно четко описал свою позицию в разговоре с Келендваром из новеллы «Конрад Кёрз: Ночной Призрак» Гая Хэйли:

– Значение? Келлендвар, а что, по-твоему, вообще имеет значение? – спросил Скрайвок с веселой усмешкой, хотя радости в его интонациях по-прежнему слышалось мало. – Мне на ум приходит только одна вещь: власть. Лишить человека его сущности – это проявление насилия. Насилие – суть высшее проявление власти. Любой беспризорник с улиц Нострамо тебе это подтвердит. Мы, легионеры, сильны, но не обладаем властью. Наша жизнь – служение. Мы не можем выбирать, куда направить нашу силу. И в любой нормальной банде понимают, что один человек не может обладать всей властью. В противном случае он рискует потерять все. И чем сильнее разрастается Империум, тем более очевидным это становится. Властью, Келлендвар, нужно делиться. Полномочия нужно делегировать. Люди с Нострамо это понимают, а Империум – нет. Пришло время добавить нашу мудрость к архиву имперских знаний и направить Великий крестовый поход к наиболее реалистичной цели – установлению власти сильных.

В масштабе Империума со Скрайвоком трудно не согласиться, но эти рассуждения привели Гендора к большой ошибке. Выше я указал, что нострамские рекруты были цветом местной знати. Легион делал воинов из потомственных аристократов, убийц и лидеров экстра-класса, которые не были обычными уличными отморозками. У них имелись собственные законы чести (что понимал даже Корсвейн и наглядно это продемонстрировал в «Грозном оружии» Аарона Дэмбски-Боудена).

Такими людьми мог управлять либо примарх, их генетической отец, либо экстраординарная личность с абсолютным авторитетом вроде Яго Севатариона. Они и контролировали легионом, но им было плевать на власть. Скрайвок же слишком хорошо помнил о своем наследии. О том, что он происходит из рода потомственных правителей. Он хотел власти, но не имел такого авторитета, как Севатар. Воины его уровня никогда бы не пошли за ним. Поэтому он решил эту задачу просто – когда на Нострамо сменилась власть, с ним связались его родственники. И Гендор увидел в этом шанс:

Новая власть считает, что отправлять лучших представителей Нострамо в легион – пустая трата ресурсов. Нашей планете очень нужны сильные и умные люди. Это чудовищно – забирать их у родителей и превращать в инструменты устрашения. Сейчас методики некоторых особенных гильдий вербовщиков распространены на всех. Тюрьмы опустошаются, а чрево легиона – наполняется.

Я еще раз обращаю внимание – изначально в нострамскую часть легиона не набирали заключенных (хотя его терранское ядро как раз состояло из них). Но Скрайвок решил, что если воины его уровня за ним не идут, нужно наполнить легион воинам уровнем пониже. Подлинным отребьем, истинно беспринципными отморозками. Теми, кого даже на Нострамо сажали в тюрьмы. Вот ими он мог командовать, их он мог подчинить своему авторитету. Что он и сделал:

– Произошла реформа процесса вербовки. Наши новые рекруты – худшие из худших. Если отправить их к нам, родной планете и легиону станет только лучше. И все довольны! – Он хрипло рассмеялся и тут же смолк. – Кроме, может быть, тех, на кого нас спустят. Повелитель Керз хочет, чтобы мы были орудием страха. Можно ли представить себе кого-то ужаснее, чем ребенок, способный убить без малейшего угрызения совести, не задумываясь, что о нем скажут, да еще и получить удовольствие от убийства?

– Последние партии новобранцев никуда не годились, – мрачно заметил Келлендвар. – Чему ты радуешься?

– Не годились, потому что их неправильно использовали, – буркнул Скрайвок. – А если вспомнить о характере твоего брата, то ты рискуешь показаться лицемером. Келленкир точно таков, как те, о ком я говорю. Он бесстрашен и ужасен.

Келлендвар раздраженно заворчал, и динамики шлема превратили этот звук в звериный рык. Но Скрайвок никак на него не отреагировал, сделав вид, что ничего не услышал за грохотом металла.

– Да, ты прав, эти рекруты не очень хорошо воспримут психообработку и принципы высокой морали. Нам придется манипулировать их природой. Их желания примитивны, поэтому ими легче управлять. Не переживай, я изменю тренировочный процесс Сорок пятой должным образом.

Он начал с одной роты, а потом стал вливать отравленную кровь в легион без ограничений. Полагаю, Крашенный Граф не мог даже представить, к чему это приведет. А привело это к тому, что борцы за справедливость сменились психопатами, которые убивали и мучили не потому что так было нужно ради светлого будущего (в которое они действительно верили!), а потому что им это нравилось.

С того момента Повелители Ночи стремительно меняются. Раньше они вызывали у братьев настороженность. Их не понимали и опасались. Но теперь Восьмой стали ненавидеть. Потому что было за что.

«Отсев» Эшилраи

Эта кампания, проведенная Повелителями Ночи в системах Эшилраи, в имперских архивах обозначена как «Отсев». О ней не принято говорить, потому что это наглядная демонстрация того, во что превратился Восьмой. Что с легионом сотворил Крашенный Граф. К этому моменту из многих систем на Терру приходили просьбы и даже мольбы остановить Повелителей Ночи. Некоторые примархи, например – Рогал Дорн, лично обращались к Императору, чтобы он принял меры. Но Повелитель Человечества был слишком занят. Даже после «Отсева» он не нашел времени решить проблему с Кёрзом…

Системы Эшилраи представляли собой цепочку густонаселенных миров, расположенных вблизи галактического ядра. До Эры Раздора здесь существовал мощный союз колоний, который в технологическом развитии вырвался далеко вперед в сравнении с большинством других микро-империй человечества. Колонии пережили Долгую Ночь и сумели многое сохранить. Они по-прежнему представляли собой союз множества процветающих миров, которыми правили воины-мистики и лидеры-техноманты.

Изначально в этот регион космоса была направлена Нецуркония Кейл, легендарная воительница Верезиана, командующая 856-ым Объединенным флотом. Кейл начала кампанию с захвата пограничной системы – Теноры. В системе было всего два мира с небольшим населением. 856-ой флот легко захватил систему, сформировав там плацдарм, и развил наступление на Кордонус, Муринин и Джалт. Кейл действовала успешно и планомерно покоряла один мир за другим, несмотря на то, что люди Эшилраи были умелыми воинами и обладали технологиями, которые могли сравниться с имперскими.

Воительница планировала покорить все системы Эшилраи за десять лет, но вскоре миры, уже приведенные к Согласию, неожиданно восстали. Итераторов убивали, членов имперской администрации похищали и возвращали по частям. Склады с пищей отравляли, с оружием – расхищали или взрывали. Кейл это не удивило. Она отсылала на Терру подробные отчеты, но не просила никакой помощи, говоря, что все под контролем, хотя покорение систем займет больше времени, чем планировалось.

Никто до сих пор не знает, как Повелители Ночи узнали об этой ситуации. Два полных флота Восьмого легиона под командованием Вар Джахана пришли без предупреждения. Они спустились сначала на Тенору, а потом на каждый мир, где ранее побывала армия Кейл. Из каждого улья, каждого жилого блока, каждого дома Повелители Ночи забрали по одному человеку. Тех, кто сопротивлялся, убивали на месте. Собранных таким образом людей отправили на костры, в ямы смерти и на свежевательные рамы.

Вдоль дорог расставили колья, на которые насадили головы. На мостах и эстакадах развесили полотна из свежесодранной человеческой кожи. И за все это время Повелители Ночи не проронили ни слова. Закончив, они так же молча ушли из восставших систем, чтобы направить свои силы на завоевание основных миров, к которым флот Кейл только приблизился. Воительница пыталась связаться с легионными кораблями, но те игнорировали ее.

Повелители Ночи начали атаку на центральные миры систем Эшилраи широким фронтом. Все системы связи оборонявшихся были взломаны. Их заполнили звуки и пикты, снятые немногим ранее, когда Восьмой проводил предварительные экзекуции с восставшими мирами. В когитаторные сети Эшилраи были внедрены джинны-диверсанты и извращенные инфодухи. Все пикт-устройства в мирах показывали одно и то же без перерыва.

Когда миры наполнились страхом, из всех динамиков сквозь душераздирающие крики боли и отчаяния прошипел приговор: «Мы пришли за вами». Повелители Ночи спускались на планеты, штурмом брали цитадели и форты, с легкостью подавляя всякое сопротивление. Когда Восьмой закончил с четвертым по счету миром, оставив после себя только кровь и обезображенные тела, лидеры Эшилраи сдались. Но Повелители Ночи продолжали. Они погружали в кровавую агонию один мир за другим, пока не насытили свою жажду резни и кровопролития.

Экстерминатус Нострамо

Так пал легион Кёрза. Судьи превратились в маньяков. Воины стали обычными убийцами. Восьмой никогда не питал иллюзий на свой счет, никто из этих Астартес не считал себя героем. Но в начале своего пути они искренне верили, что их методы нужны, чтобы построить великое будущее, о котором мечтал Император. Но не теперь. Теперь легион безумца не верил ни во что.

Конрад Кёрз все реже возвращался в реальный мир и все больше времени проводил в плену своих кошмаров. Один из редких моментов просветления случился, когда Повелители Ночи проводили совместную операцию с Гвардией Ворона. В какой-то момент Кёрз приказал начать бомбардировку планеты и исчез. Отделение Севатара отыскало его. Приведу фрагмент последующего диалога:

– Сев! – крикнул Ашменкай. – Что произошло? Это Девяносто шестая рота. Новички ведь, да? Свежее пополнение. Что здесь случилось?

– Тихо, Вор. Это не твое дело! – отрезал Севатар.

Примарх, держа оторванную руку за локоть, потыкал ею в лежащий под ногами шлем. Обмякшие пальцы согнулись сами собой.

– Я ему объясню, мой добрый маленький сын, – печально произнес Керз. – Эти воины, что пришли сюда, облаченные в полночь, превысили свои полномочия. Их захлестнула жажда убийства.

– Что он имеет в виду, Севатар?

– Вор, я же велел тебе заткнуться!

– И не подумаю. Наш повелитель убил собственных сыновей. Наших братьев!

– Верно, я их убил, – кивнул Керз. Он с легким удивлением уставился на руку, которую сжимал в пальцах. – Да. Скажи мне, Ашменкай Вор, почему мы убиваем так, как убиваем? Почему мы пытаем и свежуем наших жертв? Почему мы причиняем страдания тем, кого должны спасать?

– Чтобы вселить страх, – ответил Вор. – Ибо страх – самое могучее из всех орудий. Страх заставит склониться тех, кто не отступит перед клинком. Мы проливаем кровь, чтобы спасать жизни.

– Верно, – кивнул примарх. – В чем польза ужаса?

– Ужас – это чистый клинок. Его удар обезоруживает противника, не нанося вреда. Ужас – друг послушания.

– Ты хорошо усвоил мое учение. А как же те невинные, которых мы убиваем?

Голос Вора стал жестче:

– Некоторые должны умереть в муках, чтобы многие могли жить в мире. Страх – это дорога к цивилизации. Она вымощена костями и омыта кровью, но то, что ждет в конце, стоит грехов, совершенных по пути.

– Цель оправдывает средства. – Керз вздохнул и выбросил оторванную конечность. Та приземлилась с глухим стуком. – Эти люди не соглашались с озвученными тобой тезисами. Они причиняли боль просто так. Они продолжали вселять ужас, когда оптимальное состояние было достигнуто. Они убивали ради развлечения. – Примарх сгорбился еще сильнее. – Никчемные рекруты, недостойные даров, которыми их наградили.

Снаружи раздавался рокот взрывов.

– То есть эта бомбардировка нужна, чтобы скрыть их преступления от других легионов? – спросил Манек.

– А ты не так глуп, Камен Манек, – усмехнулся Керз. – Город пылает, хотя и не должен. И все из-за этих... преступников.

Конрад Кёрз все понял. К сожалению, безумие уже глубоко закралось в его разум и он не в полной мере отдавал отчет своим действиям. А может, в какой-то мере он был прав. Нет, я не о том, что он убил очередную партию рекрутов, подготовленных по «системе Скрайвока». Они заслуживали смерти, в этом нет сомнений. Я говорю о том, что примарх сделал дальше. Он направил флот Повелителей Ночи к Нострамо и экстерминировал планету, которая за его спиной вышла из-под контроля.

Сложнее сказать, почему Конрад Кёрз отказался проводить чистку в легионе, хотя его советники предлагали ему эту идею. Ночным Призраком овладел абсолютный фатализм, он смирился с судьбой. С судьбой, которую видел в пророческих трансах. Он видел, как примарх идет против примарха, как Астартес сражается с Астартес, и как его, Конрада Кёрза, убивает Император. Возможно, не сам он, но это происходит по его приказу.

Еще до уничтожения Нострамо Конрад, понимая, что просто не знает, как действовать дальше, пришел к своему бывшему наставнику, Фулгриму. Это произошло во время одной из совместных кампаний, когда Кёрза свалил пророческий транс. Фениксиец проявил заботу, пытаясь помочь брату. Это тронуло сердце Ночного Призрака и он все рассказал Фениксийцу, который тоже оказался в ступоре.

В той же зоне боевых действий тогда находился Рогал Дорн. Фулгрим рассказал все Преторианцу и тот обвинил Конрада в клевете на Императора. Кёрз, обуянный яростью, набросился на Дорна и едва не убил его. После этого Ночной Призрак согласился на арест, чтобы дождаться вердикта других примархов. Но в какой-то момент им вновь овладело безумие. Он сбежал из-под стражи, воссоединился со своими детьми и повел их к Нострамо. Чтобы покарать родной мир, окончательно определив будущее для своего легиона, в который он больше не верил…

Об экстерминатусе Нострамо узнали на Терре, но было слишком поздно что-то предпринимать, потому что галактика запылала. Хорус Луперкаль поднял восстание и Повелители Ночи приняли его сторону. Но не всё в той истории так просто, и мы продолжим этот разговор. В другой раз.

Военная диспозиция к моменту Ереси Хоруса

Со стороны казалось, что Восьмой имеет типичную для Легионес Астартес иерархию. Во главе легиона стоял примарх, его правой рукой был Первый капитан, он же – лидер элитного подразделения. Дальше шел неофициальный совет примарха, ротные капитаны и специальные подразделения. Все это имело место, но было лишь фасадом.

В командной структуре Повелителей Ночи капитан или сержант далеко не всегда являлся реальным лидером военного формирования. У легионеров была масса титулов – старая традиция нострамских банд. Среди них были графы, маркизы, лорды (самый известный, конечно, Крашенный Граф Скрайвок). Титулы подкреплялись геральдикой, зачастую берущей свое начало от древних родов Нострамо (например, так называемый Призрак Правосудия). Воины украшали доспехи и оружие, и эти украшения были призваны подчеркнуть их статус. Важно понимать, что дело было вовсе не во власти, не для большинства. Это была гордость, исконно присутствовавшая в крови нострамской аристократии.

Задолго до Пожирателей Миров Восьмой начал украшать доспехи и бронетехнику черепами и костями поверженных врагов. Сначала это были в основном ксеносы, но со временем, когда безумие все сильнее отравляло легион, воины стали носить плащи из человеческой кожи, а черепа на позвякивавших цепях, свисавшие с их поясов, все чаще принадлежали людям. Мертвые тела распинали на броне танков и штурмовиков. Однако даже в преддверии Ереси эти действия все еще носили утилитарный характер – они были призваны вселить страх и принести простое послание: «Вы разделите судьбу этих несчастных».

У Повелителей Ночи было меньше осадных и штурмовых подразделений, чем в других легионах. Однако у них было больше подразделений специализированных. Примером могут послужить Отделения Ужаса и Ночные Рапторы, подробнее о них мы поговорим позже. Еще один интересный нострамский обычай, перенятый легионом, это именные названия рот и отделений. На самом деле, эти формирования редко назывались так, как предписывал устав. Обычно это были когти, клешни и что-то еще более грозное. То есть полное название подразделение могло звучать так – Стигийский коготь, Клешня правосудия, Кровавые присягнувшие.

Роты тоже были именными, например – 27-ая Раздробленный Череп, 104-ая Траурные Братья, 71-ая Черные Судьи. В роте могло быть от ста до тысячи воинов. У Повелителей Ночи не было полного аналога Орденов, как в других легионах. Вместо этого локальные лидеры (те самые графы, маркизы и лорды) постоянно соперничали за контроль над бо́льшим числом воинов и могли контролировать вплоть до полнотысячной роты. Но такие лидеры часто сменялись другими, поэтому условные «ордены» были гибкой или вернее будет сказать недолговечной структурой.

Отчасти структура Восьмого напоминала иерархию Десятого, пестуемую Феррусом Манусом. Оба легиона фактически представляли собой множество формирований различной численности и состава, которые могли действовать абсолютно автономно и не нуждались в постоянном контроле. Но когда свое слово говорил примарх, все они объединялись для общей цели.

Конрад Кёрз позволял легиону жить своей жизнью. Многие были ему беззаветно преданные, а такие как Севатар и Шенг действительно любили его. Многие боялись, а кто-то (вроде Скрайвока) ненавидел. Такие воины как Келендвар испытывали смешанные чувства на стыке восхищения, презрения и бесконечного уважения. В любом случае, никто никогда не перечил примарху, хотя как минимум Кироптера имела право говорить открыто обо всем.

Кстати, изначально в Кироптеру набирались воины вне зависимости от звания, хотя к Трамасскому крестовому походу в совете остались практически только капитаны рот. Атраментары также набирались без учета звания и статуса, имели значение личные качества воина, которые Кёрз считал значимыми. Неизвестно, сколько всего было Атраментаров. Считается, что их численность варьировалась в пределах от одной до двух сотен, но по огневой мощи и воинскому мастерству они могли сравниться с двумя полными ротами по тысяче бойцов.

Кироптера и Атраментары пользовались абсолютным авторитетом, их приказы нельзя было игнорировать. Считается, что Атраментары также служили палачами Ночного Призрака. Чаще всего именно они приходили за тем, кому не посчастливилось окрасить руки в красный. У Атраментаров тоже были свои титулы, обычно это были регенты или магистры. Атраментар мог иметь в подчинении до двух-трех рот и на поле боя если он не бился рядом с примархом или Первым капитаном, то командовал, к примеру, целым флангом.

То есть Атраментары также были лидерами, а не просто воинами. Каждый из них мог командовать несколькими капитанами, но при этом сам чаще всего подчинялся кому-то из Кироптеры. Это была крайне гибкая структура с четкой и быстрой преемственностью власти. Поэтому если в бою погибал командир любого уровня, это никогда не создавало проблем. Командиры всех уровней подобно ротам и отделениям тоже брали себе прозвища. Например – Мастер Когтя, Незрячий Призрак, Бескровный. Зачастую эти прозвища не придумывались воином, а появлялись сами собой.

К моменту Ереси Хоруса Повелители Ночи уже давно вели собственные воины. Они сами выбирали себе цели, сами присоединялись к флотилиям смертных или действовали в одиночку. Их позиция колебалась на самой границе статуса «Отступники». Тем не менее, Император не спускал волков. Численность легиона к началу Ереси по разным данным колеблется от 90 до 120 тысяч. Восьмой продолжал набирать неофитов с Нострамо и других миров вплоть до Трамасского крестового похода, позже этим уже некому было заниматься.

По слухам, Повелителей Ночи было как минимум вдвое больше, чем гласят официальные данные. Эти слухи основаны на том, что Восьмой был единственным легионом, который практиковал раннюю имплантацию геносемени и ускоренное психомодифицирование. Причем эти методы реализовывались задолго до того, как легион начал скатываться в бездну безумия и вседозволенности. По всей видимости, методики работали и были эффективны, деградация Восьмого с ними не связана.