Фрагменты книги «Автобиография» Однако пора заняться и собственным шежере. Имена своих предков в семи поколениях я записал ещё будучи школьником со слов дяди Галиуллы, родного брата моего отца. От него я узнал, что род наш пошёл от Хусаин-бабая в такой последовательности: Хусаин – Ырыскул – Файзулла – Гизатулла – Гиниятулла – Бахтигарей*. Имён отца и деда Хусаина Галиулла-агай не знал, очевидно, полагая, что помнить предков до седьмого колена не обязательно.
Да и о тех, кого упоминал, тоже толком не мог ничего сказать, сколько я ни выпытывал. Сообщил только, что Файзулла и Гайзулла были указными муллами. Таким образом, родословная наша предстала передо мной лишь в виде схемы – списка имён моих предшественников. Но это лучше, чем ничего.
Как учёный с богатым опытом исследовательской работы, я хорошо знал, сколь ценны архивные материалы и какие из них где находятся. Однажды поиски фактов, связанных с моей родословной, привели меня в очередной раз в республиканский государственный архив, в котором провёл я в общей сложности очень много времени. Главной его сокровищницей является, конечно же, отделение, где хранятся государственные ревизские сказки с последней четверти XVIII века до середины XIX столетия – бесценные документы по переписи населения России, проводившейся за тот период десять раз.
Башкортостан был охвачен проводившейся в XVIII веке переписью не повсеместно, и как я ни старался, как ни копался в Центральном госархиве, поднимая имеющиеся в Москве ревизские материалы, нужных мне старинных актов по аулу Утяган так и не смог отыскать. Необходимые сведения мне удалось обнаружить лишь в республиканском Центральном архиве Уфы в седьмом томе, содержащем данные по переписи за 1816 год.
В тот период аул Утяган находился в ведении правления второго юрта восьмого башкирского кантона Стерлитамакского уезда Оренбургской губернии. Старшиной юрта был тогда Бикбулат Каныбердин. В 1816 году Утяган состоял из сорока домов, а население – из 139 лиц мужского и 135 лиц женского пола. Судя по всему, под домом подразумевалось хозяйство, поскольку каждый из них объединял несколько семей. В шести семьях на одного мужчину приходилось по две-три жены.
Дед Хусаин, от которого я унаследовал свою фамилию, значился в ревизской книге в доме под номером 31. В 1816 году ему было уже шестьдесят пять лет. Его пятидесятилетнюю жену звали Фатиха. Упоминаются их дети – дочь и три сына. Старший, двадцати семи лет, имел собственную семью. Жене его Малике было двадцать пять лет, дочери Ямиле – шесть, сыну Тухватулле – три года. Самую младшую годовалую дочь звали Магрифой. Среднему сыну Хусаин-бабая, Рахматулле, было двенадцать лет, а третьему, по имени Файзулла, от которого происходит наша ветвь, – пять.
Это первая полная и достоверная информация о шестом колене моего рода, о Хусаин-бабае и его семье. Она зафиксирована в одном из экземпляров официальных документов в ходе переписи населения (Центральный государственный архив Республики Башкортостан, фонд № 138, опись № 2, дело № 309).
Этот документ позволил мне внести существенную поправку в мою родословную. Как говорится, стариковская память – что решето. То ли Галиулла-бабай неверно понял, то ли тот, кто ему рассказывал, напутал, но так или иначе, согласно устному варианту шежере, получалось, что Ырыскул был не сыном Хусаин-бабая, а его отцом. И родоначальником у нас должен считаться, таким образом, ни кто иной, как Ырыскул (Урускул).
А сейчас обратимся к тому № 8, содержащему сведения по переписи 1834 года. Дом Хусаин-бабая значится под номером 43. А самого его уже не было к тому времени в живых – скончался он в 1818 году в возрасте шестидесяти семи лет. Старший сын к тому времени тоже умер, дожив до тридцати пяти лет. После него остались Тухватулла, которому был двадцать один год, да восемнадцатилетний Ахмадулла. Имя дочери не упоминается. По всей вероятности, она была замужем и проживала в другом месте.
Упоминаются также здравствовавшие на тот момент Рахматулла с Файзуллой. Рахматулла имел троих детей. Сыну моего прямого предка Файзулла-бабая, Гизатулле, представителю четвёртого поколения нашего рода, было всего четыре года.
Из материалов десятой, последней, переписи 1859 года я узнал, что рождённому в 1811 году Файзулла-бабаю было уже сорок восемь лет – пора зрелости для мужчины. Долгие годы он прослужил в ауле указным муллой. Имел две жены. Старшей остабика**, которую звали Малика Бирзегул-кызы, было шестьдесят шесть лет. Факт, что Файзулла оказался моложе её на восемнадцать лет, говорит о том, что досталась она ему, по обычаю, после смерти брата его Калимуллы. От неё были у Файзуллы два сына – Абдулла (8 лет) и Сагататулла (6 лет). Возраст младшей жены Гюльзейнеп-остабики Ахмэр-кызы – тридцать четыре года. От неё у Файзуллы была годовалая дочь Фархия.
К тому времени будущий мой прадед Гизатулла давно обзавёлся семьёй. Ему было двадцать девять лет, жене Бадригафе – двадцать пять. У этой четы подрастают два сына и одна дочь. Старшему их сыну Гиниятулле – моему деду – шесть лет, его братишке – три года, сестрёнка Гафия – пока ещё шестимесячный младенец.
Когда я, таким образом, выяснил по ревизским сказкам, т. е. по достоверным историческим документам, кто именно представлял предыдущие семь колен моей родословной, у меня было такое чувство, будто с глаз моих спала пелена и схема, каковую представляет собой шежере, наполнилась содержанием. За известными мне с детства именами я видел теперь живых людей и целые семьи с их ежедневными житейскими проблемами. И было такое впечатление, словно мне довелось с каждым из них встретиться и пообщаться. Я ощутил в себе волнение крови, которая передалась мне через столько поколений. Утраченная, казалось бы, память о предках, точно пробудилась и ожила – вот какой магической силой обладает запечатлённое на бумаге слово.
Я собственными глазами видел документ, подтверждающий тот факт, что Галиулла, Файзулла и Гизатулла были указными муллами! Гизатулла учился в каргалинском медресе, сдал экзамен в Уфимском духовном управлении на право занять должность муллы, после чего в сане имам-хатиба вернулся в Утяган и сменил своего отца Файзуллу.
До тех пор, пока мне не стали известны эти сведения, я не раз задавался вопросом: отчего же меня, чьи предки были безграмотными, потянуло в науку? Теперь же, узнав, кем они были в действительности, считаю, что отчасти обязан своими задатками и выбором жизненного пути генам. И у нас ещё будет возможность убедиться в этом.
Кроме отцовской, решил я, также выяснить свою родословную по материнской линии. Предки моей матери Эсхэпьямал Байназаровой тоже были коренными жителями Утягана. Вот их имена: Байназар – Кусярбай – Абдрахман. Представители этого многочисленного рода были людьми зажиточными, разводили скот, растили хлеб. Байназар Уразымбетов тоже участвовал в войне против Наполеона и вместе с Акзигитовым Абдрахманом дошёл до Парижа, за что удостоился двух серебряных медалей «В память о войне 1812 года» и «За взятие Парижа. 19 марта 1814 года». Он был воином 13-го Башкирского конного полка, как и другие его односельчане, которые в 1836 – 1839 годах были ещё живы: Абдулмуталлап Бикбауов, Ишмухамет Азмуханиев, Нурдавлет Баязитов, Галикей Муртакимов, Идрис Биккулов, Кахарман Туйгунов, Кесекбай Ишкинин. Потомки этих храбрых батыров, проживающие в Утягане, и по сей день носят их фамилии.
Байназар-бабай умер в 1846 году в возрасте пятидесяти трёх лет. Его сыновья, внуки и правнуки были и являются достойными продолжателями фамилии Байназаровых.
_____________
*По-видимому, мою метрику заполнял русский, исказивший отчество. По всем документам я прохожу как Батыргареевич. И только односельчане зовут меня Бахтигареевичем.
**Так величали жену муллы.
Продолжение следует…
Автор: Гайса ХУСАИНОВ
Издание "Истоки" приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!