Политические убийства затрагивают – и очень болезненно! – самую верхушку власти. Мы обычно узнаём об удавшихся покушениях, а сколько их было сорвано или предупреждено?
И всё же, вопреки усилиям спецслужб, короли, президенты и премьер-министры становятся жертвами заговоров или фанатиков одиночек.
Премьер-министр консерватор в России, объятой пожаром революции, и премьер-социалист в буржуазной Швеции. Казалось бы, совершенно разные фигуры, но, как ни странно, в истории их жизни и их смерти есть неожиданные совпадения.
Пётр Столыпин (12.04.1862 – 05.09.1911)
Председатель Совета министров Российской империи с 1906 по 1911 год.
Потомок старинного дворянского рода, приходился троюродным братом поэту Михаилу Лермонтову, а один из его предков – генералиссимус Суворов. Окончил Санкт-Петербургский Императорский университет. На экзамене по химии ему поставил «отлично» сам Менделеев. В сорок лет стал гродненским губернатором – самым молодым губернатором в России. Вскоре переехал из Гродно в Саратов, центр губернии, которая считалась одной из самых богатых. Саратовский губернатор Столыпин пережил здесь первые покушения: в него стреляли из револьвера, ему под ноги бросили бомбу.
В апреле 1906 года император Николай II вызвал Столыпина в Царское Село и предложил ему пост министра внутренних дел. Два его предшественника в министерском кресле были убиты террористами. Противостояние правительства и Первой Государственной думы закончилось роспуском парламента и отставкой кабинета министров. Столыпин стал новым премьером.
12 августа 1906 года террористы совершили очередное покушение на Столыпина. Взрывное устройство сработало, когда премьер вёл приём посетителей в своей даче на Аптекарском острове.
Тридцать два человека было тяжело ранено, двадцать семь убито.
Пострадали и дети Столыпина. Во всём доме остался целым один кабинет премьера.
Остановить террор помогли военно-полевые суды. Революционная волна спала, но готовились новые покушения на премьера.
Сам Столыпин говорил: «Я понимаю: смерть как расплата за убеждения. И порой ясно чувствую, что наступит день, когда замысел убийцы наконец удастся».
Этот день настал 1 сентября 1911 года, когда император и Столыпин, приехавшие в Киев на открытие памятника Александру II, были в оперном театра на спектакле «Сказка о царе Салтане». Секретный осведомитель охранного отделения, анархист Дмитрий Богров прошёл в театр по пропуску, выданному начальником Киевского охранного отделения. Во время второго антракта Богров дважды выстрелил в Столыпина из браунинга и смертельно ранил премьера. Спустя четыре дня Пётр Аркадиевич Столыпин умер от ран.
Военно-полевым судом Богров был приговорён к смертной казни и повешен. Есть версия, что сотрудники охранного отделения хотели эффектно предотвратить покушение на премьера и получить награды, но перестали контролировать ситуацию и всё закончилось убийством Столыпина.
Не исключено, что за этим покушением стояли сотрудники немецких спецслужб.
Они знали, что премьер намерен добавиться отставки военного министра Сухомлинова, который якобы был агентом германского генштаба.
Следуя завещанию Столыпина: «Я хочу быть погребённым там, где меня убьют», премьер-министра похоронили в Киево-Печерской лавре. При советской власти место могилы заасфальтировали. Надгробие восстановили только в 1989 году.
Улоф Пальме (30.01.1927 – 28.02.1986)
Премьер-министр Швеции с 1969 по 1976 и с 1982 по 1986 год.
Как и в истории Столыпина, до сих пор не известно, кто же стоял за убийством Пальме. Смерть премьера стала трагедией не только для шведов – судя по результатом опросов, она вызвала чувство скорби у сорока четырёх процентов иностранцев, проживавших в то время в королевстве.
Чем же Улоф Пальме отличался от других политиков того времени и почему полиция только спустя тридцать четыре года назвала имя убийцы?
Улоф Пальме родился в аристократической семье. Многие его предки занимали высокие государственные посты в Российской империи. Его прапрадед был сенатором и членом Государственного совета, то есть наверняка встречался со Столыпиным – вот такие неожиданное исторические параллели.
Пальме окончил Стокгольмский университет и Колледж Кеньон в штате Огайо, США. Будучи в Америке, Пальме общался с одним из профсоюзных лидеров, политиком левых взглядов Уолтером Рейтером, пережившим два покушения. Вероятно, идеи Рейтера сильно повлияли на Пальме. Во всяком случае, тот не раз говорил, что социалистом его сделали Соединённые Штаты.
В начале шестидесятых Улоф вошёл в состав шведского кабинета министров, а в 1969 году стал премьером. Он был популярен среди «левых», а либералы-консерваторы его просто ненавидели. Пальме реформировал системы здравоохранения и образования, повысил налоговые ставки, увеличил социальные выплаты. Резко критиковал США за войну во Вьетнаме, а Советский Союз за подавление «Пражской весны», при этом его называли «просоветским» политиком.
Было известно, что премьер-министр часто выходит из дома без телохранителей. 28 февраля 1986 года он с женой Лисбет вышел из кинотеатра «Гранд», где они посмотрели комедию «Братья Моцарт». На перекрёстке двух улиц, Свеаваген и Туннельгатан их догнал высокий мужчина. На глазах случайных прохожих он достал револьвер и двумя выстрелами убил премьера и ранил его жену.
Непрофессиональные действия полиции привели к тому, что все следы на месте преступления были затоптаны толпой, а пули нашли только через два дня. Версий было множество, и одна неожиданней другой.
Искали след ЦРУ, искали след КГБ, подозревали причастность южноафриканских спецслужб и даже курдских террористов.
Главный подозреваемый, наркоман-рецидивист Кристер Петтерссон несколько раз менял показания. В 1985 году суд приговорил его к пожизненному тюремному заключению, но затем приговор был пересмотрен, Петтерссон вышел на свободу и вскоре умер.
В 2020 году было заявлено, что убийство шведского премьера совершил бывший сотрудник страховой компании Стиг Энгстрём, который считался свидетелем, одним из первых появившимся на месте преступления. Он был членом стрелкового клуба и ненавидел Пальме. В 2000 году покончил с собой. Полиция заявила, что дело об убийстве премьер-министра закрыто, но многие в Швеции уверены: будь Энгстрём жив, доказать его вину было бы не так просто.