Самогоноварение в кризисных условиях 1920-х гг. быстро развивалось, т.к. самодельное спиртное в деревне стало своеобразным эквивалентом денег. У многих крестьян были самогонные аппараты и результаты их работы использовались для обмена на разные товары, оплаты за услуги, для различных торжеств. Однако после введения в 1925 г. государственной винной монополии началось постепенное вытеснение самогона и более активное проведение различных антиалкогольных мероприятий. Например, в 1926 г. был выпущен сборник статей «На борьбу с алкоголизмом», в котором внимание акцентировалось на пагубном воздействии спиртных напитков на организм человека. При этом развитие самогоноварения негативно отражалось на ситуации в сфере крестьянской преступности.
Усилению масштабов борьбы с самогонщиками (по РСФСР в 1923 году было изъято 115 тысяч самогонных аппаратов, а в следующем году - 135 тысяч) способствовала система премий от штрафов. В частности, тем, кто укажет на злостных самогонщиков, предлагалось выдавать премии в размере 25% с суммы штрафа, при этом их имена предполагалось сохранять в тайне. Кроме того, для прочтения на общих сельских собраниях граждан использовалась памятка, содержащая сведения по борьбе с самогоноварением. Говоря современным языком, людей призывали помогать органам власти в борьбе с самогоноварением, формировали общественное мнение, направленное против данного пагубного пристрастия.
Однако результаты в борьбе с самогоноварением и пьянством были, мягко выражаясь, не очень высокими. Среди прочего этому способствовали не самые удачные формы и методы работы, такие как кампанейщина или штурмовщина – попытка решить проблему в короткие сроки преимущественно административно-командными методами. Проблема неумеренного употребления спиртных напитков стара как мир, однако, как показывает практика, более предпочтительными и действенными мерами в борьбе с пьянством являются экономические меры. Если крестьянству становилось экономически не выгодно заниматься самогоноварением, то масштабы его производства снижались. Более того, выпуск государством доступной и качественной водки выступал эффективной альтернативой самогоноварению.
Подтверждение этого тезиса можно найти и в художественной литературе, т.к. это дает возможность прикоснуться к эпохе 1920-х гг., почувствовать то, давно ушедшее время. В сборнике рассказов «Глубокая борозда. Русская деревня в прозе 20 – 30-х годов» опубликован рассказ писателя П. Замойского «Плотина», в котором молодое поколение старается изменить старый, вековой деревенский уклад жизни. Примечателен эпизод из разговора сельского учителя-активиста с его соседом, стариком Стригуновым. Старик рассказал о том, что представители советской власти и сами не прочь выпить и добавил следующее: «Все пьют…А запреты эти на самогон потому, не выгодно городу. Цены на протчие вины сбиваем. Самогон дешевле, и крепости в нем больше».
Поэтому усилия пропаганды не смогли в полной мере противостоять традициям употребления алкоголя в деревне, значительно продолжающим сохраняться в 1920-е гг. Реальная политика советского государства была направлена на получение с помощью продажи спиртного финансовых средств. Советскому государству были необходимы средства на укрепление власти, модернизацию страны и без такой доходной статьи бюджета, как продажи спиртного, было не обойтись.
