Если в западном мире стало опасно задевать меньшинства и уровень ненависти в эту сторону пугает, доходит до абсурда (помните, как досталось Джоан Роулинг, которая высказалась о том, что люди, которые менструируют, как-то раньше назывались?), то в нашем обществе стало рискованно уважать границы.
Я даже не о толерантности. К сожалению, слово «толерантный» в русском языке обросло негативной коннотацией и стало приравниваться к значению слова «терпила». Фактически быть толерантным стало равно расслабиться и получать удовольствие где-то в центре Берлина при свете дня, когда тобой вероломно воспользовались мигранты. Поэтому толерантность — вычеркнуто.
Я именно об уважении границ, о цивилизованном диалоге. Он стал абсолютно невозможным раритетом. Недавно я писала текст о конфликте на детской площадке. Моё мнение по поводу всего этого предельно просто:
— я глобально ЗА инклюзию;
— я за ЭФФЕКТИВНУЮ инклюзию, которая не ущемляет ничьи права, в большинстве случаев (я сейчас не про случай в ЖК «Балтийская жемчужина», а именно про инклюзию в школах) мы имеем не инклюзию, а бестолковую оптимизацию, когда детей с диагнозами распихивают по классам, часто скрывая диагноз, ибо закон это позволяет, без соответствующей подготовки педагогов, остальных детей, родителей, в итоге страдают все дети, мой сын пострадал от ребёнка с диагнозом;
— я в любом случае НЕ ГОТОВА обрушиться ни на этих детей, ни на их родителей с проклятиями, не готова их убить, ликвидировать, закрыть, несмотря на то, что мой ребёнок пострадал от такого ребёнка, я считаю это первый шаг к фашизму, я считаю, что в случае моего сына виноват не ребёнок, а система, а также педагог и директор, которые не захотели признать травлю, но никак не ребёнок, ничто не заставит меня называть его «этим диким существом», «уродом», «недочеловеком», тем более что он был вполне интеллектуально сохранен и смог к травле привлечь ещё пять обычных здоровых детей, фактически в итоге мой сын пострадал от одного «особенного» и пятерых «нормотипичных» детей (кавычки, потому что эти слова — тоже красная тряпка), таким образом, любые грубые высказывания в сторону детей-инвалидов для меня неприемлемы;
— теперь о случае в ЖК — я не проводила расследования, я не в курсе, была ли это провокация изначально, или центр использовал имеющуюся ситуацию с девушкой-бабушкой для огласки, известно, что были долги, но это ничего не доказывает, известно, что бабушка скандалила постоянно, но и это ничего не доказывает, также я не в курсе, делали ли дети что-то ещё, кроме как «мычали», как именно они пугали детей, насколько хорошо за ними следили сотрудники центра, что там у центра в договоре с управляющей компанией, имеют ли они право гулять, где хотят или нет, поэтому по сути конфликта я не готова высказываться, слишком МАЛО ФАКТОВ;
— и ещё о случае в ЖК, точнее, о его последствиях — я категорически ПРОТВ ТРАВЛИ, которую устроили бабушке, потому что я вообще против травли, мой сын её пережил, это самое мерзотное поведение людей, которое я могу представить, именно травля лежит в основе всего остального — геноцидов, истреблений, а в основе травли как раз неуважение чужих границ, вот ровно этому пункту, тому, что я против травли, и была посвящена статья.
Но в статье не было призыва никого «гнобить», не было оскорблений, пожеланий гореть в гиене огненной ни девушке, ни детям-инвалидам, ни центру, не было однозначного принятия какой-то из сторон конфликта. А так нельзя! В итоге в зависимости от социальной сети, в которой я выложила статью, реакции были одинаково острые, только в разные стороны. В моём Инстаграме проклинали девушку-бабушку и меня вместе с ней за то, что посмела заступиться, буквально писали, что «только травлей и можно заткнуть таких сволочей», на моём канале на Дзене жёстко наехали на детей-инвалидов, опять же и меня вместе с ними, какими только словами не назвали их вообще всех сразу вне зависимости от степени отклонений.
При этом все эти люди (и одна, и вторая сторона), которые позволяют себе переходить на личности, оскорблять, создавать гетто или организовывать травлю даже не понимают, что своими высказываниями нарушают Гражданский кодекс сразу по ряду статей. А также они не задумываются о том, так ли они сами близки к норме. Что такое вообще норма? Угрозы, призывы к экстремизму против каких-либо социальных групп, раз это наказуемо, значит, это не такая уж норма.
Но оставим эту историю, мысль моя, собственно, не о ней. История просто ярко иллюстрирует волны ненависти, которые мы льём друг на друга. Особую ненависть вызывает именно призыв уважать границы. Сама по себе эта миролюбивая позиция стала причиной проклятий. Тут я вспоминаю свою историю в такси, когда водителя взбесило вежливое обращение и просьба включить кондиционер. Ровно такую же реакцию сама история вызвала у многих читателей. Конечно же, водителя можно понять, всякие «цацы строят из себя принцесс этими атавизмами — спасибо, пожалуйста», тут у любого крышу снесёт. «Вы же наверняка это сказали свысока», «Заплатила 100 рублей и требуешь к себе какого-то особого отношения», — писали люди.
С каких пор уважительное обращение, вежливость, нежелание топтаться на чужих границах стало у нас снобизмом, лицемерием, ханжеством?
Постойте. Так уже было, сто лет назад. Когда мы разрушали старый мир и строили новый. Мы (ну или они, наши предки) призывали презирать мещанство, а это включало в себя всё — от желания носить красивую одежду до стремления к нежности, чуткости. Тут я вспоминаю знаменитый рассказ очевидца двадцатых годов, Пантелеймона Романова «Без черёмухи». Название рассказа даже на какое-то время стало именем нарицательным. «Без черёмухи» стало синонимом отказа от мещанства, от чувств, от взаимопонимания. Но тогда это было понятно. Старые ценности разрушили, а никаких новых не предложили. Сейчас-то что с нами случилось?
Вроде бы старые ценности мы оставили за бортом ещё в восьмидесятых. Период анархии, безвременья, бесценностный период остался в девяностых. А вот эта ненависть к мещанству, острое неприятие позиции, которая призывает к мирному диалогу, оно появилось почему и когда?
Почему — анализировать здесь не стану, опасно это и грозит лонгридом. А вот когда, я точно помню. В 2014. Именно с тех пор градус общественной энтропии только растёт. Тогда ты резко стал обязан быть либо за «крымнаш» либо против.
Потом
за Навального/Путина либо против;
за митинги либо против;
за меньшинства либо против;
за вакцину либо против...
И теперь нет конца этой кровавой поляризации. По любому вопросу, на который реагирует общество, нельзя просто иметь мнение и достойно его высказывать. Надо обязательно принять какую-то сторону, вооружиться до зубов хлёсткими словесами и мордовать тех, кто в противоположном лагере, но ещё больше проучить следует тех, кто в середине как-то затесался и призывает и тех и других успокоиться и мирно поговорить.
Возникает дикое желание уйти с ринга, сесть в зрительном зале в шивасане и...
И не уйдёшь.
Любая эмиграция, даже внутренняя — это эскапизм. Всегда заканчивается, как в анекдоте «А в какой концлагерь нас везут?» — «Не знаю, я не интересуюсь политикой».
Да и куда уйти? Спрыгнуть с Земли ещё никто не научился.
Значит, возвращаемся в центр ринга и продолжаем призывать всех успокоиться и уважать границы, как бы нелепо это ни звучало.
Если вам понравилась статья, подписывайтесь на мой канал.
Книгу "Травля: со взрослыми согласовано. 40 реальных историй школьной травли" можно заказать тут.