Алаан поручил Элиз ощипывать куропатку. До сих пор ей ничего подобного делать не приходилось, и девушка не ожидала, что нужно затратить столько сил, чтобы вытащить все перья. Алаан занимался устройством лагеря, и Элиз заметила, что это получается у него на удивление ловко – для менестреля.
Он вел себя спокойно и уверенно, так, словно ночевал на открытом воздухе тысячу раз. Элиз исподтишка наблюдала за ним, любуясь его силой и ловкостью – и удивив себя собственной реакцией.
Она видела, что Алаан считает ее совсем девчонкой – но в другом смысле, нежели напыщенный осел принц Иннесский, который явно придерживается точно такого же мнения, – и Элиз опасалась, что Алаан прав. По крайней мере до определенной степени. Она заметила, что боится сказать какую-нибудь глупость, хотя, с какой стати ей следует беспокоиться по поводу того, что подумает о ней какой-то менестрель, не понимала. Алаан же со своей стороны не слишком стремился поддерживать разговор с существом столь юным и лишенным житейской мудрости.
Когда они встретились впервые, Элиз отнеслась к нему как к бродяге и мошеннику, но вот они оказались вдвоем, в лесу, а он совсем даже не обращает внимания на тот факт, что рядом с ним молодая женщина без надлежащего эскорта. Элиз видела, что он полностью сосредоточен на других проблемах.
Алаан занялся ужином с такой же неспешной уверенностью и ловкостью, как и в остальном. Когда еда была готова, уже стемнело и темное небо усыпали крошечные яркие огоньки звезд. Они сидели около догорающего костра, глядя в тлеющие угли и думая каждый о своем. Неожиданно где-то в ветвях заухала сова, и Алаан встревоженно вскинул голову.
– Люди, отправившиеся за нами в погоню, смогут найти секретную тропинку, по которой мы проехали? – спросила Элиз, не привыкшая находиться рядом с людьми, предпочитающими молчать, – сдержанность Алаана вдруг показалась ей невыносимой.
В мешке, который был спрятан на дереве, оказалось несколько бутылок вина, и Алаан пил, по мнению Элиз, чересчур много.
– Если они близко, они ее найдут, если нет… нет.
– Мне кажется, вы не слишком боитесь, что они нас здесь отыщут. – Элиз кивком показала на костер.
– Не боюсь, наши враги еще довольно далеко. Чтобы подготовить и отправить в погоню отряд из двадцати или тридцати человек, нужно время. Кроме того, два путника, хорошо знающих дорогу, передвигаются по ней быстрее, чем большая группа, оказавшаяся на ней впервые. В нескольких местах они потеряют наш след – там, где мы перебрались через скалы и прошли вдоль реки, им придется потратить некоторое время на поиски, чтобы продолжить преследование. К тому же они не настолько глупы, чтобы отправиться в лес ночью. Можете спать спокойно, как в собственной постели.
– Дома у меня пуховая постель, – заявила Элиз, пытаясь поудобнее устроиться на земле. – У вас, случайно, такой не найдется?
– А вы разве выбросили перья от куропатки? – рассмеявшись, поинтересовался Алаан. – Я сделаю постель из веток, и пух вам покажется жестким, как камень.
Он налил себе еще вина, Элиз отрицательно покачала головой, когда он предложил наполнить и ее простую кружку. Ей показалось, что рука Алаана дрожит, да и смотрел он на нее как-то странно – после целой выпитой бутылки.
– Скажите мне, Алаан… – начала смущенно Элиз. – Вы колдун?
Он улыбнулся и поднес кружку к губам.
– Женщины, как правило, спрашивают меня об этом только утром.
– Я не шучу. Не настолько я неопытна и глупа, как вы, кажется, думаете. От холма Холберта нет тропинки, которая шла бы через лес. Сегодня мы скакали вдоль ручьев, которые текут в сторону холмов, а не от них. Я видела деревья и цветы, которых никогда не встречала в одном дне пути от замка Брэйдон. Куда вы меня привезли?
Алаан открыл было рот, чтобы ей ответить, но тут из темноты вдруг появилась маленькая птичка, которая уселась в нескольких футах от его ноги.
– Жак! – вскричал он и радостно ухмыльнулся.
– Я его знаю! – сказала Элиз. – Он пытался украсть мое кольцо – прямо с пальца!
– Жак обожает все яркое.
Алаан достал из мешка несколько орехов и рассыпал их по земле, птица тут же жадно на них набросилась, впрочем, не забывая опасливо поглядывать на Элиз.
– Значит, это ваш ручной дружок, какого полагается иметь каждому колдуну?
Алаан весело расхохотался:
– Жак думает, что это я его ручной дружок. Нет, он всего лишь мой спутник. Сопровождает меня – иногда – в моих странствиях, поскольку нас кое-что объединяет. Например, мы оба любим каштаны. И оба бродим по стране, предупреждая людей о грядущих неприятностях. Однако никто нас не слушает – ни его, ни меня.
– Вы не ответили на мой вопрос… Вы колдун, Алаан?
Жак снова скрылся в ночи – шорох крыльев, и вот его уже нет. Алаан даже не посмотрел в его сторону. Он поставил свою кружку на колено и с некоторым вызовом взглянул на Элиз.
– Нет, леди Элиз, я не колдун. У меня нет никаких противоестественных способностей, кроме тех, свидетелем которых вы стали: я умею находить тропинки, невидимые другим людям. Вам это может показаться необычным, но туг нет ничего особенного. Вас же не удивляет талант вашего отца как музыканта – дар, полученный от рождения, и не более того.