Здесь я объединила 38 опубликованных кусочков сказки "СВЯТ И РАДКО", можно прочитать их все сразу, это - часть 1, про Серебряного витязя Свята, потом (с 39 продолжения сказки) начнется часть 2, про Волшебного музыканта Радко...
Часть I. СВЯТ
Глава 1
Выглянув в окно светлицы, Зарена увидела Гордыню, что-то нашептывающего своему оруженосцу, - и сразу расстроилась: «Опять какую-нибудь пакость затевает ненавистный женишок», - с отвращением подумала она.
Гордыня приходился Зарене какой-то дальней родней – не то троюродный, не то четвероюродный племянник ее отца: «двоюродному забору троюродный плетень», - как говорила нянька, а кем его считать по отношению к себе Зарена затруднялась сказать. Гордыня почему-то мыслил себя ее женихом и не забывал сообщать об этом всем и каждому, хотя ни Зарена, ни ее отец, князь Любим, согласия на брак не давали.
Княжна родственника своего терпеть не могла, а ведь многие девушки на него заглядывались – красивый, статный, голос бархатный… Но Зарена видела Гордыню насквозь – злой, мстительный, хвастливый, да еще и бессовестный… Она вздохнула, и в который уже раз дала себе клятву ни за что на свете не выходить за него замуж, даже если отец прикажет. Да лучше… да лучше она… в лес убежит!
Чтобы не видеть ненавистного «жениха», девушка перевела взгляд со двора на улицу, ведущую к княжеским хоромам, да так и ахнула. К воротам подъезжал незнакомый витязь – его серебряные доспехи ярко сверкали на солнце; белоснежный красавец-конь гарцевал, будто красуясь, и небрежно потряхивал золотой гривой, ниспадающей почти до самой земли; на плече чудесного воина сидел белый сокол.
Вдруг сокол встрепенулся, издал громкий победный клич, взмахнул крыльями и стремительно взмыл ввысь. Видение тут же исчезло – вместо сказочного витязя перед удивленной княжной предстал обыкновенный парень в старенькой кольчуге на довольно невзрачном, хотя и белом, коне… «Чур меня, чур…» - прошептала потрясенная Зарена.
Юноша же неожиданно поднял глаза и, увидев в окошке терема княжну, замер пораженный, а во взгляде его отразилось такое восхищение, что Заренка вдруг смутилась, покраснела и бросилась вон из горницы.
Очнулась княжна на лестнице и поняла, что во весь дух мчится во двор… Она остановилась, несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и продолжила путь медленным степенным шагом, как и подобает княжеской дочери.
Х Х Х
Святополк ехал по улице Стольного города. Копыта его коня громко цокали по деревянному настилу – Туманко пугался, нервничал и то принимался гарцевать, то норовил двигаться боком… Он никогда еще не ходил по мощеным улицам. Свят и сам чувствовал себя не совсем уверенно – он уже давно не был в большом городе – с тех самых пор, как мать увела его и брата из родного дома, спасая от врагов…
Святополк попытался отогнать грустные воспоминания, похлопал коня по шее, чтобы успокоить, чуть натянул поводья… В это время с неба камнем упал белый сокол и привычно устроился у него на плече.
- Ты что это, Соколок? – удивленно спросил юноша. Уже соскучился? Мы же только что расстались… Я к князю в дружинники еду наниматься, а не в сокольничьи. Лети-ка, дружок обратно в лес!..
Сокол громко крикнул, послушно взвился в воздух и улетел. А Свят, подняв голову, увидел перед собой внушительные хоромы, обнесенные надежной стеной с небольшими башенками по углам, и сразу понял – вот он княжеский двор. Одно из окон терема, венчающего хоромы, было раскрыто, и в нем молодой воин увидел девушку такой необыкновенной красоты, что сердце трепыхнулось от восхищения… Красавица тоже посмотрела на него, потом вдруг ахнула, покраснела и исчезла…
«Эх, смутил девицу», - с сожалением подумал Свят, спешиваясь.
Но долго задумываться об этом Святополку было некогда – два княжеских отрока заступили ему дорогу, не давая пройти в ворота. На их зов явился воин постарше и строго спросил:
- Ты кто такой будешь? Если в дружину наниматься, так нам не надобно… Через год приезжай, тогда и посмотрим…
Свят спокойно выслушал дружинника и сказал с достоинством:
- Я к князю с письмом от Пересвета.
Хмурое лицо старого воина просветлело, на нем даже мелькнуло что-то похожее на улыбку:
- От Пересвета? Тогда заходи. Добрыня, отведи-ка коня на конюшню, - велел он одному из отроков с веселым веснушчатым лицом.
- У меня конь с норовом – чужих не жалует, - сказал Свят. – Я сам его в конюшню поставлю, мне бы только показали – куда…
- Это твоя-то кляча с норовом? – ехидно усмехнулся Добрыня, протягивая к Туману руку, чтобы взять его под уздцы. Но тот сердито ощерился и так грозно лязгнул зубами, что дюжий парень отшатнулся. – Что твой волк… - пробормотал он под смех собравшихся вокруг воинов.
А Святополк, не меняя серьезного выражения лица, проговорил:
- Я, конечно, лесной житель… многого не понимаю… - он сделал многозначительную паузу, - но перепутать жеребца с кобылой и клячей его обозвать…
Ответом ему был громогласный хохот, даже строгий пожилой дружинник усмехнулся. Добрыня оторопело глянул вокруг и неожиданно тоже рассмеялся.
- Молодец, так мне и надо… Наконец-то будет с кем шуткой перекинуться. А то все только обижаются. Особенно вон тот, Гордыня, - и он кивнул на нарядно одетого молодого дружинника, почему-то стоявшего посреди двора, зажав в руках огромную рогатину, с которой в пору было выходить на матерого медведя, и удивленно добавил. – Чего это он? На охоту что ли собрался? Вроде не время сейчас… Ну да ладно, шут с ним, пошли на конюшню – устроим твоего зверя…
Добрыня двинулся через двор, а Свят, заметив, что навстречу идет та самая красавица, увиденная им в окошке, так и застыл на месте. Очнулся он от ощутимого толчка в бок и строгого голоса пожилого дружинника:
- Иди, иди!.. Нечего на княжну глаза пялить!
«Так это княжна…» – удивленно подумал Святополк и медленно двинулся за Добрыней, который уже успел пересечь двор и поджидал его у стены, не торопясь исчезнуть в хитросплетениях дворовых построек.
Неожиданно тишину нарушил грозный рев медведя, в котором, кроме гнева, слышались боль, удивление и обида. Свят быстро перекинул поводья коню на шею, шепнул ему что-то, и тот застыл как вкопанный.
В это время во двор выскочил медведь. Не очень крупный зверь, но в маленьких его глазках светилась такая ярость, что даже закаленным воинам стало не по себе; бурая шерсть на боку и груди торчала клочьями и была опалена огнем… Медведь приостановился, еще раз сердито рявкнул и крупными скачками двинулся дальше.
Дружинники схватились за мечи, а Гордыня картинно заслонил собой испуганную Зарену, выставив вперед устрашающую рогатину.
Святополк, быстро намотав на левую руку плащ, а правой привычно выхватив длинный охотничий нож, бросился навстречу медведю. «Молодой еще, - подумал юноша. – Может просто пугнуть, не убивать…» Он уже приготовился громко крикнуть, но вдруг увидел белое пятнышко с правой стороны груди…
- Топтыжка! Вот ты оказывается где! А я-то весь лес обшарил, все тебя искал…
Медведь тоже узнал Свята, подбежал к нему, встал на задние лапы и, обняв юношу передними, что-то обиженно забурчал ему на ухо.
Дружинники испуганно ахнули и бросились на помощь – заломает парня разъяренный зверь!..
Святополк же погладил медведя по лобастой голове, похлопал по спине и сказал ласково:
- Ну, ладно-ладно, малыш, хватит обниматься, сядь-ка пока.
Топтыгин послушно опустился на четыре лапы и уселся, словно собака подле хозяина, спрятав голову Святу под мышку и довольно ворча.
Святополк огляделся – воины медленно убирали мечи в ножны. Он посмотрел на княжну – на ее лице испуг сменился восхищением. Юноша улыбнулся ей и сказал:
- Не надо бояться. Медведь еще молодой, первое лето без матери… Он бы не тронул никого, да его раздразнили, шкуру вот подпалили… - Свят потрепал Топтыжку по лохматому боку.
Зарена презрительно глянула на Гордыню – так вот, что он затевал, сговариваясь со своим оруженосцем. Дружинники понимающе посмотрели на рогатину, заусмехались – вот почему молодец торчал с ней посреди двора. А Добрыня ехидно заметил:
- Эй, Гордыня!.. Зачем тебе рожон?! Ты, случаем, не на медведя собрался?!
Незадачливый «герой» был настолько ошеломлен всем происходящим, что до сих пор крепко сжимал в руках ненужную уже рогатину. Он со злостью бросил ее на землю, плюнул с досады и гордо пошел прочь под громкий хохот дружинников.
Гордыня был страшно зол и обижен на весь свет – ведь он не смог сразу же осадить дерзкого Добрыню, а вызывать на поединок сопливого мальчишку – слишком много чести! «Ну, ничего, я им еще отомщу! Всем! И наглому отроку, возомнившему о себе ни весть что, и этому деревенщине, нарушившему такую замечательную задумку… да и Зарене…»
Подумал так и сам испугался: как это Зарене – ведь она же его невеста! «Да какая она невеста… ненавидит меня, презирает… Ишь ведь как посмотрела – будто на лягуху какую!.. Да и князь тоже хорош – до сих пор не дал согласия на свадьбу. Тоже мне родственник! Ну, ничего, они еще вспомнят меня, еще пожалеют!!!»
Гордыня отвесил здоровенную затрещину не во время подвернувшемуся под руку оруженосцу, велел тому оседлать коня и вихрем умчался из города, не обращая внимания на проклятия горожан, еле-еле успевающих сторониться от бешено мчащегося всадника.
Глава 2
Князя Любима в это время не было в Стольном городе. Он объезжал окрестные селения, бывшие под его рукой – собирал дань. На этот раз он взял в полюдье и своего сына Славомира, а по-простому Славека. Мальчику этой весной исполнилось двенадцать лет – пора привыкать к княжеским трудам.
Вернулся князь через две недели после бегства Гордыни. Въехав со своей дружиной и обозом в городские ворота, он увидел спешащего ему навстречу воеводу, которого он, покидая город, всегда оставлял за себя. Это был тот самый пожилой дружинник, первым встретивший Святополка на княжеском дворе. Он приходился князю родственником – был братом его покойной жены, звали его Молчан.
Любим неторопливо спешился и сказал, улыбаясь:
- Здорово, воевода.
- По-здорову и ты, князь.
- Как дела в городе?
- По-маленьку…
- Что нового?
- Внук Пересвета приехал, Свят…
При этих словах Славек радостно встрепенулся, соскочил с коня и, ни мало не заботясь о нем, помчался прочь. Князь нахмурился, строго окликнул сына, но того уже и след простыл.
Один из княжеских отроков взял брошенного княжичем коня под узцы и повел на конюшню вместе со своим.
- …и пропал Гордыня, уже две седмицы его никто не видел, - спокойно докончил Молчан, будто его и не прерывали.
Х Х Х
Славек бежал и радостно думал: “Свят приехал, наконец-то!” Познакомился с ним княжич этой весной.
Началось все с того, что Гордыня живьем поймал и притащил на веревке в город медведя. Он был страшно горд собой, привязал зверя на заднем дворе и дразнил, тыкая в него палкой. Медведь выглядел таким замученным и несчастным, что проходивший мимо Славек пожалел его и сказал Гордыне:
- Отпусти косолапого!
Тот нехорошо усмехнулся:
- Отпустить? Что ж, изволь!..
Он в последний раз ткнул медведя палкой так, что тот отшатнулся в сторону княжича, а потом быстро перерезал поводок и разъяренный зверь грозно рыча, бросился прямо на мальчика. Славек кинулся бежать, он никогда еще не бегал так быстро, но все равно медведь преследовал его по пятам… А позади слышался издевательский хохот Гордыни…
Медведя поймали, посадили на цепь. Славомира же наказали – все подумали, что это он дразнил зверя до тех пор, пока тот ни сорвался с привязи и ни погнался за обидчиком… и никто не обратил внимания на то, что поводок не порван, а аккуратно перерезан ножом… Мальчик пытался рассказать, как было дело, но его даже слушать не стали. Славека все считали выдумщиком, а Гордыня умел творить свои пакости так, что свидетелей не было, и всегда выходил сухим из воды.
Обида переполняла княжича, а в ушах звучал смех Гордыни. Еле сдерживая слезы, мальчик пошел на конюшню. Оседлав своего Гнедка, он кое-как взобрался на него - Молчан не пожалел розог. Сидеть было ужасно больно, но Славек закусил губу и тронул коня.
Поехал он в лес – не в ближний у города, а в дальний, куда князь с дружиной ездил на охоту. Зачем? Мальчик сам толком не знал.
…Может быть он поймает медведя, огромного-преогромного, приведет его в город и докажет всем, что он не трус, а потом натравит зверя на Гордыню.
…Или найдет медведицу с медвежатами, уведет одного, воспитает, а когда тот вырастет, велит ему напасть на Гордыню.
Мысли были приятные, и Славек не заметил, как доехал до Княжеской охоты. Его обступили могучие дубы – таких великанов мальчик никогда раньше не видел. Он даже немного оробел и попридержал коня.
Все это время сзади него осторожно ехал какой-то воин в странной одежде не то кочевника, не то горца. Он не показывался княжичу на глаза, но и не выпускал его из виду – ждал удобной минуты. И вот она, наконец, наступила. Иноземец спешился, крадучись приблизился к Славомиру, и ловко метнул аркан… Петля плотно охватила плечи мальчика, конь испуганно вздыбился и поскакал. А Славек, опутанный веревкой, вылетел из седла и, ударившись о землю, потерял сознание. Последнее, что он видел, было довольное ухмыляющееся лицо иноземного воина…
Очнувшись, Славомир осторожно огляделся вокруг, прикидывая, куда это он попал и как ему теперь быть. Он лежал на лавке в какой-то чужой избе. Здесь приятно пахло травами, свежеиспеченым хлебом и еще чем-то очень знакомым… Прямо перед глазами была открытая дверь, а за ней – поляна, на которой пасся белый конь. Дальше сплошной стеной стояли деревья – начинался лес. Того воина, что взял его в плен, нигде не было видно.
“Бежать”, - сразу же решил Славек. Он быстро вскочил и тут же, вскрикнув, рухнул на пол. Оказывается, падая с лошади, мальчик повредил ногу, и сейчас, от резкого движения, ее пронзила такая сильная боль, что он чуть было снова не потерял сознание.
На крик в избу вбежали двое незнакомцев – старый и молодой. Юноша подхватил княжича на руки и осторожно положил на лавку. Старик, укоризненно покачивая головой, стал что-то делать со славековой ногой, отчего боль сразу утихла, а потом и совсем прошла.
- Что это ты, малец, на больной ноге скачешь? – удивленно спросил дед.
Славек переводил взгляд с одного лица на другое – ни один из них не был похож на того странного воина. Он немного успокоился и, не отвечая на вопрос, осторожно спросил:
- А вы кто?
- Я – Пересвет, а это – внук мой, Свят. А вот кто ты такой?
Про Пересвета, в прошлом славного воина, а теперь премудрого волхва, живущего отшельником в дремучем лесу у Святого источника, Славек много слышал от отца и от дяди Молчана, поэтому сразу приободрился и быстро ответил:
- Я - Славек, то есть Славомир, сын князя Любима… А как же я к вам попал, дедушка Пересвет?
Старик впервые улыбнулся.
- Княжич значит… вон оно как вышло… Тебя, внучек, иноземец один полонил, да Свят там случился – отбил. Но как же тебя, Славомир Любимович, занесло на Княжескую охоту?
Мальчик восхищенно посмотрел на молодого воина и сказал:
- Спасибо… - а потом смущенно пробормотал: - Я хотел медведя поймать…
- Медведя? – Удивленно переспросил Пересвет.
- Да. Хотел доказать, что я не трус.
И Славек сам не заметил, как поведал все свои тайны двум совершенно незнакомым людям. Пересвет и Свят серьезно и внимательно слушали мальчика. Когда тот окончил свой рассказ, старик помолчал немного, а потом сказал:
- Завтра Свят отвезет тебя в город, по дороге и медведей посмотришь. Князю я письмо напишу, чтоб не очень тебя ругал… Ну а с Гордыней сам разберешься, когда по-старше станешь… Теперь же отдохни.
Пересвет наклонился, погладил мальчика по голове, шепнул ему что-то на ухо, и тот спокойно уснул.
Разбудила Славомира громкая песня иволги. Он открыл глаза и увидел Свята. Юноша возился у печи и весело свистел по-птичьи.
- Проснулся, охотник? – ласково спросил он. И слова эти прозвучали так по-дружески, что Славек ничуть не обиделся, а улыбнулся в ответ. – Нога не болит?
Мальчик чувствовал себя на удивление хорошо. Поднимаясь с постели, он наступил на больную ногу сначала осторожно, с опаской, потом посильнее и, наконец, так расхрабрился, что даже несколько раз подпрыгнул.
- Здорово! Совсем не болит!
- О, Пересвет и не такие раны может исцелять!
- Свят, - осторожно начал мальчик, - а кто вчера на меня напал? Глаза у него такие… раскосые… и одежда чудная.
- Не знаю, Славек. Больно быстро он удрал – не успел расспросить, - рассмеялся Святополк, а потом посерьезнел и добавил: - Жалко, конечно, что не догнал его. Но не мог же я тебя одного бросить – без сознания да еще с больной ногой, скорее к Пересвету помчался… Но не спроста все это – тот воин долго сзади ехал, следил… Похоже, именно за тобой охота шла… и дедушка так же думает. Так что обещай мне, дружок, что из города один – больше ни ногой!
- Я обещаю, - сказал Славомир чуть испуганно, а потом страстно продолжил: - Свят, поехали со мной к отцу, он тебя в дружину возьмет. Ты же у самого Пересвета учился!
- Сейчас я не смогу остаться у князя, Славек. Только отвезу тебя домой и назад. А в конце лета жди, приеду…
- Я буду ждать, - очень серьезно сказал мальчик.
На обратном пути Славомир действительно видел медведей. Свят познакомил княжича с медведицей по имени Большуха и с двумя ее медвежатами. Мальчик кормил все семейство хлебными корками и даже немного поиграл с малышами, пока Большуха ела кашу с медом из большого чугунка, прихваченного Святом из дома.
- Эта медведица давно уже здесь живет, - рассказывал Святополк Славеку, когда они ехали дальше в город. – Пересвет всегда ее подкармливает весной, пока еды мало, чтобы пчельню не раззоряла с голодухи. Вот она и привыкла, совсем людей не боится… А охотники к Святому источнику не ходят. У нее еще один медвежонок был, по-старше этих… Я его Топтыжкой звал, дружок мой… Пропал куда-то… - Свят вздохнул. – Видно взрослым себя почувствовал, доли своей пошел искать… Я потому и на Княжескую охоту попал… Искал его, да так и не нашел. Зато на обратном пути…
- …меня нашел, - докончил княжич и грустно улыбнулся.
- Да. Так что ты его должник – встретишь, помоги, если в беде будет. Узнать его легко – у него справа на груди белая отметина.
«Так вот кого Гордыня мучил тогда на княжеском дворе, - подумал Славек, но Святополку ничего не сказал, зачем расстраивать понапрасну. – Вернусь, подружусь с Топтыжкой, кормить его буду, защищать… а Свят приедет, сам все узнает». И мальчику от этой мысли стало так легко и радостно на сердце, что отступила обида на незаслуженное наказание и даже на Гордыню.
Немного не доехав до города, путники встретили княжеских дружинников – конь Славека прибежал вчера к городским воротам, оседланный, но без всадника, и наделал переполоху… Второй день мальчика искали, прочесывая все окрестные леса. Но никому и в голову не пришло отправиться на поиски в дальнюю охотничью дубраву или, тем более, к Святому источнику.
Свят вручил Славеку письмо Пересвета к князю, пожал на прощание руку, совсем как взрослому и, поручив княжича заботам старшего дружинника, уже хотел повернуть коня и ускакать. Но, встретив полный слез взгляд мальчика, наклонился к нему с седла и тихонько сказал:
- В конце лета, после праздника Грозного Бога… - потом махнул рукой и тронул коня.
Когда Славек, сопровождаемый нашедшими его воинами, предстал перед разгневанным родителем, то, не давая отцу времени сказать хотя бы слово, сразу вручил ему письмо от Пересвета. По мере чтения и без того строгое лицо Любима становилось все грознее – у бедного мальчика душа совсем ушла в пятки, даже дружинники невольно подтянулись. Но, оторвавшись от письма, князь не стал ни бранить, ни наказывать сына, а отпустил с миром, чуть удивленно на него посмотрев. Потом велел позвать Гордыню и Молчана.
Стоявшие на страже у княжеских покоев отроки рассказывали потом, что «красавчику» за что-то была устроена большая головомойка, после чего он вышел весь бледный, трясущийся и похожий больше на общипанного петуха, чем на бравого дружинника, а князь с Молчаном еще долго совещались о чем-то.
Славомир ничего этого не видел, он выпросил в поварне миску каши, каравай хлеба и горшочек меда. Жалостливые стряпухи дали все это княжичу без всяких возражений – еще бы, бедный мальчик упал с лошади и два дня проплутал по лесу голодный… Славек не стал их разубеждать, а скорее помчался на задний двор к медведю. И присмотревшись к нему повнимательнее, понял, что не ошибся – на правой стороне груди действительно виднелось белое пятнышко.
- Топтыжка, - робко окликнул медвежонка мальчик, пододвигая ему миску с кашей.
Тот удивленно поднял голову, подозрительно посмотрел на княжича, потом повел носом и, наконец, успокоившись, уткнулся в миску и громко зачавкал.
Так началась их дружба. Славек теперь все время пропадал у Топтыгина – то гулял с ним, то играл, то кормил, то расчесывал свалявшуюся шерсть… Медведь стал гладкий, красивый, да и заметно подрос.
Князь, как ни странно, совсем не ругал сына за это. Он был даже рад, что возле мальчика всегда находится столь грозный зверь. И в полюдье Любим взял Славека очень неохотно, хотя обещал еще с прошлого года. При этом князь строго-настрого приказал сыну никуда одному не отлучаться и еще приставил к нему двух дюжих отроков, велев им глаз не спускать с мальчишки.
Любим верил Пересвету, написавшему ему, что его сына хотели похитить. Вот только кто и зачем? Пока он ни с кем не делился этими проблемами – знал о них только Молчан.
Х Х Х
Лето бежало быстро. Славек не успевал скучать, но все время помнил о Святе, постоянно ждал его. Этот юноша совсем не походил на других воинов. Обычно дружинники совсем не замечали княжича, а если обращали на него внимание, то или ругали, или поучали… Только Свят разговаривал с мальчиком серьезно, по-дружески и относился к нему совсем как к взрослому.
И вот, наконец, он приехал.
Но где же его искать? Славек приостановился и, увидев шедшего по двору Добрыню, с ходу спросил:
- Добрыня, не знаешь, где Свят?
- Здоров будь, молодой князь! – подчеркнуто ехидно сказал отрок.
- Здравствуй, - даже не заметив издевки, ответил Славек и снова озабоченно спросил: - Ты не видел Свята?
Добрыня удивленно посмотрел на княжича:
- В конюшне он, слышишь, свистит?
Славек помчался в конюшню, откуда действительно раздавалось пение дрозда. Мальчик остановился в дверях и сказал хриплым от волнения голосом:
- Свят! Ты приехал?!
Святополк перестал чистить Тумана, поднял голову и весело рассмеялся:
- По-моему, это ты, наконец, приехал, а я-то уж давно здесь. – Внимательно присмотревшись к княжичу, который весь дрожал от радости и смущения, юноша добавил. – Ну, иди сюда, обнимемся что ли!
Славек с облегчением бросился к нему.
Святополку очень нравился этот большеглазый стеснительный мальчик, так неожиданно появившийся в его жизни. То слишком серьезный и мечтательный, то чересчур безалаберный и озорной тот очень напоминал Святу давно уже потерянного брата. С трудом, оторвавшись от грустных мыслей, Святополк сказал Славеку:
- А ведь я нашел здесь Топтыжку.
- Я знаю, - счатливо заулыбался мальчик, - мы с ним тоже подружились. Пошли к нему – я у него еще не был.
- Сейчас Тумана дочищу, и пойдем… - спокойно ответил Свят.
Княжич сразу загрустил, вспомнив о брошенном на произвол судьбы коне – достанется же ему теперь от отца, да и от дяди тоже. Но вдруг он заметил, что его гнедой спокойно стоит в стойле, видимо, кто-то из дружинников привел. Славек быстро схватил щетку, скребницу и радостно сказал:
- А я пока Гнедка вычищу…
Когда Молчан, разыскивающий племянника, чтобы как следует отругать его за самоуправство, разгильдяйство и еще бог весть за что, заглянул на конюшню, он увидел Славека, старательно чистящего своего коня напару со Святом. Старый воин хитро улыбнулся каким-то своим мыслям и тихонько ушел, стараясь, чтобы друзья его не заметили.
Глава 3
Святополк как-то на удивление легко и быстро освоился на княжеском подворье. Молодежи сразу пришелся по душе добродушный и веселый юноша, а пожилые воины прониклись уважением к Святу, глядя на его воинскую сноровку, на умелую ухватку в потешных боях, на удаль в молодецких схватках. «Пересветова наука», - говорили они друг другу.
Княжич же дня не мог прожить без нового друга. Он ходил за ним по пятам, помогал во всех делах и старался походить на Свята даже в мелочах. Вскоре все начали замечать, что мальчик сильно изменился – посерьезнел, стал спокойнее, увереннее в себе. Он все реже получал нахлобучки от отца, дяди и старших дружинников за рассеянность, лень и другие прегрешения.
Молчан, исподтишка наблюдавший за премянником, как-то даже сказал Любиму:
- Я всегда думал, что Славеку надо было девкой родиться, а теперь смотрю – может еще и воином станет!
С молчаливого благословения князя и воеводы, как-то незаметно получилось так, что именно Свят стал учить юного княжича воинской науке.
Добрыня, с которым Святополк крепко подружился еще с самой первой их встречи, по своему обыкновению, подшучивал над товарищем, называя его и за глаза, и в глаза «княжеской нянькой». Свят не обращал на это внимание. Но самое удивительное, что и Славек, всегда такой вспыльчивый, услышав как-то ядовитое прозвище, совсем не обиделся, а насмешливо сказал:
- Ха, небось и сам от такой няньки не отказался бы!
Святополк весело засмеялся и похлопал засиявшего от гордости мальчика по плечу, а Добрыня сначала удивился, а потом расхохотался.
- Ну, Славек… ну, молодец… - сквозь смех проговорил он. – То слова не мальчика, а мужа… Правильно! На шутки обижаются только дураки!
И все было бы хорошо в жизни Свята, если бы не Зарена. Видел он княжну крайне редко и очень недолго – она старалась поскорее пройти мимо, скромно опустив глаза.
Святополк стеснялся подойти к ней, заговорить. Он только долго и печально смотрел ей вслед. Добрыня сначала подсмеивался над другом, говоря ему тихонько: «Берегись, отрок, глаза сломаешь» или «Отвернись скорее – князь идет», но ему это быстро наскучило, так как Свят только тяжело вздыхал, никак не отзываясь на шутки. В сердце же своем Святополк бережно хранил один единственный восхищенный взгляд, подаренный ему когда-то Зареной из-за плеча Гордыни.
Х Х Х
Княжна тоже все время думала о Святе. Он снился ей по ночам – то в образе скромного отрока, то сказочного серебряного витязя.
Зарена не знала, что же ей теперь делать, к кому пойти за советом. Она отправилась к роднику, где стояло изображение Великой Матушки, подарила ей полотенце, которое сама же и вышила яркими разноцветными шелками, и попросила у нее помощи, но Богиня с этим не торопилась…
Княжна не могла больше ждать, оставаясь наедине со своими мыслями и непонятной тайной. Она долго мучилась и наконец решилась открыться няньке.
Матери своей Зарена почти не помнила. Ей было всего пять лет, когда та умерла, а Славеку и того меньше – годик. Воспитала их баба-Зная, приходившаяся княгине какой-то дальней родней. Была она женщиной солидной, очень умной, а в молодости, говорят, еще и необыкновенной красавицей. Но рано овдовела, второй раз замуж не пошла и, не имея своих детей, любила Заренку и Славека, как родных. В княжеском доме она пользовалась большим уважением, случалось, даже князь прислушивался к ее мнению, а то и советовался с ней по хозяйству.
Вот к ней-то и пошла за советом Зарена. Небольшая горенка бабы-Знаи вся была устлана разноцветными ткаными ковриками и убрана вышитыми полотенцами, по стенам висели большие и маленькие венки из самых разных трав и цветов. Все это было знакомо княжне с самого детства. Сюда прибегала она еще маленькой девочкой со своими заботами и обидами. Зарена неожиданно успокоилась и даже удивилась, почему она раньше не пришла к Знае за помощью.
- Здравствуй, нянюшка, - сказала она.
- Здравствуй, дитятко, - ласково отозвалась старушка, пытливо присматриваясь к своей воспитаннице, и обеспокоенно спросила: - Случилось что, Заренушка?
- Может и случилось, а может - и нет… - она замолчала, не зная как рассказать о том, что уже давно мучило ее.
- Что-то ты загадками говоришь, мне старухе не с руки их разгадывать. Расскажи-ка все толком.
Легко сказать «толком», княжна задумалась, а потом вдруг выпалила:
- Нянюшка, а у тебя видения когда-нибудь бывали?
- Какие такие видения? – Зная, похоже, даже испугалась.
- Ну, например, такие: едет себе обыкновенный парень на коне, а ты смотришь на него и видишь чудесного витязя в серебряных доспехах… - Зарена запнулась, думая, как бы попонятнее объяснить все няньке.
- Ах, такие… - обрадовалась вдруг баба-Зная, - такие видения у всех девушек бывают… И у меня, что греха таить, по молодости были… Нравился мне один парень, и вот, когда смотрела я на него, всегда он мне чудо- богатырем представлялся…
- Да не о том ты, няня! – сердито перебила старуху княжна. – Не про то я тебе сказываю!.. – и Зарена поведала Знае обо всем, что случилось, не назвав только имени молодого воина.
Та слушала очень внимательно, не перебивая, а потом заинтересованно спросила:э
- А что за парень-то? Не тайна?
- Не тайна… - вздохнула девушка. – Свят это…
- Свя-ят, протянула нянька, думая о чем-то своем, - с этим все что угодно может быть – бабка-то у него настоящая ведьма…
- Ведьма?! – испуганно переспросила Зарена.
Нянька будто очнулась, растерянно посмотрела на княжну и закрыла рот рукой.
- Ой! Разболталась старая карга! Я ведь поклялась, что молчать буду. Сколько лет тайну хранила и вот не удержалась – выболтала! Видно совсем я остарела да из ума выжила… Заренушка, ты уж не выдавай меня старуху! Не сказывай никому…
- Да что ты, нянюшка, не бойся – я молчать буду, и свою, и твою тайну сберегу.
- Вот и умница! А насчет Свята ты не сомневайся – он парень хороший… Видно суженый твой, Зарена, - торжественно закончила Зная.
- Суженый?.. – пролепетала потрясенная княжна, вспыхнув румянцем, а потом бросилась няньке на шею и расплакалась.
Зная погладила девушку по голове, пытаясь успокоить, и сказала:
- Ну, что ты плачешь, дитятко? Помнишь видение свое: сокол да конь белые, доспех серебряный – это ведь божьи знаки. Все у тебя хорошо будет! – Зарена посмотрела на старушку сквозь слезы и робко улыбнулась. – Возьми вон на полке ложку серебряную. Будешь сегодня спать ложиться, положи ее под подушку да скажи громко: «Суженый, ряженый, приходи ко мне кашу есть!» Кто тебе приснится - за того и замуж выйдешь.
Зарена прижала ложку к груди, глаза ее радостно заблестели.
- Я пойду, нянюшка…
- Иди уж, егоза.
Княжна убежала, а старая женщина задумалась о своей молодости, и сама не заметила, как задремала, сидя на лавке.
Глава 4
Уже наступила осень, а с ней пора охоты – любимого развлечения князя и его дружины. Больше всего князь уважал соколиную охоту. Он держал огромное количество ловчих птиц под присмотром опытных сокольничих.
Каждую осень во главе своей дружины князь на неделю, а то и больше уезжал на Дальние озера, где перед отлетом в теплые края собиралось несметное количество уток, гусей, лебедей…
В день начала большой охоты на княжеском дворе с самого раннего утра творилось что-то невообразимое. Охотники уже сидели на своих конях, ожидая сигнала к отправлению. У многих на кожаных рукавицах сидели соколы. Другие же приготовили лук и колчан со стрелами – они будут стрелять гусей и уток, уехав на соседнее озеро, чтобы случайно не поранить ловчих птиц. Псари держали на сворках собак, специально обученных доставать убитых и раненых птиц из воды и густых камышей.
Тут же суетилась челядь, грузя на телеги шатры, ковры, запас продуктов – князь, когда это было возможно, любил устраиваться с удобствами – а также мешки с солью, чтобы прямо на месте солить, а потом коптить дичь, заготавливая ее в прок на зиму.
Вся старшая дружина, да и многие детские покидали город. На городских стенах, воротах и на княжеском дворе оставались только отроки, под началом нескольких старых воинов, которым уже не по силам было выезжать на охоту.
Славомир еле-еле упросил отца взять его на озера. Князь согласился только после того, как Свят обещал не спускать с мальчика глаз, а княжич поклялся ни на шаг не отходить от своего старшего друга.
Славек поднялся раньше всех, еще затемно, и с нетерпением ждал начала своей первой в жизни охоты. Подъехал Добрыня, с трудом сдерживая могучего коня, взволнованного шумом и суетой, царившей вокруг; к его седлу был приторочен небольшой охотничий лук и расписной тул со стрелами.
- А где же Свят? - удивленно спросил он у княжича.
- Не знаю... - начал Славек и радостно продолжил, заметив подъезжающего Святополка. - Да вот же он! Свят увидел товарищей, махнул им рукой, неторопливо приближаясь. Туманко ловко пробирался среди конных и пеших, заполонивших двор. Добрыня оглядел друга и удивленно спросил:
- Что это ты лук не взял, руками, что ли, будешь уток ловить?
- Угу! – хитро улыбнулся тот.
Заметив за поясом у Святополка кожаную рукавицу для сокола, Добрыня вытаращил глаза, но справился с собой и сказал ехидно:
- Вроде еще не зима, чтобы рукавицы носить…
- Холодно уже по утрам, у меня руки зябнут, повод не могу держать! – тоном избалованной девицы сказал Свят.
Славек так и прыснул. Добрыня тоже не выдержал – засмеялся. А Святополк продолжил уже серьезно:
- Сокол у меня в лесу остался. Давно мы с ним не виделись – чай соскучился уже. Он меня сразу найдет…
В это время Свят случайно глянул на главное крыльцо и замолчал на полуслове, встретившись взглядом с Зареной. Она покраснела, но глаз не отвела.
Вчера вечером княжна все сделала, как научила нянька – и увидела во сне суженого, ряженого – удивительного серебряного витязя. Она проснулась рано и вышла проводить охотников, а, главное, еще раз поглядеть на Свята перед отъездом.
Юноша смотрел на нее, как и тогда в первую их встречу, с немым восхищением. Зарена смутилась, но не убежала…
Вдруг на плечо Свята с громким криком опустился белый сокол.
- Соколок! – радостно воскликнул Святополк и ласково погладил птицу.
Зарена же опять увидела сказочное видение и не вскрикнула только потому, что стоявшая сзади нянька, обняла ее за плечи и шепнула на ухо:
- Молчи, дитятко. Видишь своего чудо-богатыря?
- Вижу… - прошептала княжна одними губами.
А Свят, заметив в глазах Зарены восторг, смешанный с испугом, понял, что она увидела его таким, каков он есть на самом деле. И сразу вспомнил слова Пересвета: «Мало кто на этом свете сможет разглядеть твой истинный облик: я, твоя премудрая бабушка Яга, двое-трое самых могучих волхвов… Ну кто еще?.. Лешие, русалки и другая нежить… А главное… суженая твоя!» «Суженая! – подумал Святополк, и сердце его забилось от радости. – Неужели это правда?!»
Юноша приподнялся в седле и махнул Зарене рукой, а та счастливо улыбнулась в ответ.
В это время затрубили рога, и княжеская охота с шумом и гиканьем умчалась на Дальние озера.
х х х
Дорога была широкая, и три друга – Свят, Добрыня и Славек – ехали рядом. Соколок гордо сидел на кожаной рукавице, и белые перья на его груди под лучами утреннего солнца чуть отливали розовым.
- Красивый у тебя сокол! – восхищенно сказал Добрыня и спросил с оттенком зависти: - Откуда такой? Небось, дед подарил.
- Да нет, я его еще мальчишкой в лесу нашел…
Святополк жил тогда у бабушки. Лето было теплое, с частыми, но несильными дождями, отчего расплодилось великое множество грибов. Старушке очень хотелось засолить на зиму побольше рыжиков да груздей. Поэтому Свят встал ранним утром, оседлал Тумана и, приладив по бокам седла два огромных, сплетенных из лыка короба, отправился в сосновый бор.
Лес был старый, почти без подлеска и хорошо просматривался далеко окрест. Повсюду виднелись красно-оранжевые головки рыжиков – словно хороводы водили под могучими соснами, ярко выделяясь на фоне желтовато-коричневой хвои. «Ведьмины кольца», - улыбнулся про себя Свят.
Мальчик расседлал коня, взял корзину, нож и, стараясь не уходить далеко от коробов, принялся собирать рыжики, срезая только шляпки самых молодых грибов.
Туман сначало ходил по пятам за хозяином, выхватывая у него из-под рук, очередной понравившийся ему чем-то рыжик. Когда Свят строго прикрикнул на него, он обиделся и отошел. Но быстро утешившись, нашел себе новое развлечение – стал скакать по лесу, задрав хвост и весело брыкаясь. При этом молодой конь выписывал какие-то невообразимые круги и петли, так как старался придерживаться колец, образованных на лесной подстилке шляпками грибов. Святополк, как ни старался, не мог унять озорника – и множество прекрасных рыжиков погибло под копытами разыгравшегося Тумана.
Не смотря на это Свят довольно быстро наполнил оба короба с верхом. Близился полдень, было жарко – самое время купаться. «А за груздями завтра пойду…» – решил мальчик. Те росли чуть дальше – там где к сосне начинала примешиваться береза. Он аккуратно прикрыл грибы ветками и побежал к реке. Уже стоя на песчаном берегу, позвал:
- Туманко!
Конь резко повернулся, прекратил носиться по лесу и легким красивым галопом поскакал к хозяину. Святополк залюбовался им: грива и хвост золотой волной стелятся по ветру, белая шелковистая шерсть так и сверкает на солнце. А давно ли бабушка, увидев нескладного шелудивого жеребенка, всплеснула руками и воскликнула: «Ну и страшилище!» Сейчас уже никто не сможет так его назвать.
Туман на всем скаку влетел в воду, обдав мальчика фонтаном брызг. Свят очнулся и, быстро раздевшись, тоже побежал купаться. Наплававшись так, что зуб на зуб не попадал от холода, он растянулся на горячем песке и с интересом посмотрел на противоположный берег. Там на вершине скалистого утеса устроил свой сторожевой пост молодой сокол. Это был необычный, совершенно белый сапсан. Мальчик часто с восхищением следил за его охотой. Сейчас белой птицы нигде не было видно.
Свят разочарованно вздохнул, разделил с Туманом взятый с собой каравай хлеба, оделся и уже собрался возвращаться домой, как вдруг из глубины леса с большой прогалины раздался боевой клич сокола и громкое карканье ворона. Мальчик, не раздумывая, помчался на крики и, выскочив на поляну, увидел в небе белого сокола, храбро сражающегося с огромным черным вороном. «И откуда он такой взялся?..» – удивленно подумал Свят. Те вороны, которые жили в их лесу, были на много меньше этого…
Любому соколу, чтобы напасть на врага, надо подняться гораздо выше него и стремительно спикировать вниз. Ворон оказался опытным бойцом – и сразу же перекрыл своему противнику путь наверх, к тому же он был гораздо крупнее сапсана. Соколу приходилось все труднее и труднее. Он уже не нападал, а только защищался...
Свят с ужасом следил за неравной борьбой и крепко до боли сжимал в руке огромный сосновый сук, подобранный по дороге…
Сокол изнемогал все больше. Почувствовав близость победы, ворон радостно крикнул и поразил противника страшным ударом мощного клюва, вложив в этот удар всю свою силу… В воздухе беспомощно мелькнул белый комочек и упал прямо к ногам Свята. Сокол с трудом встал на ноги – на его груди зияла страшная рана, одно крыло волочилось по траве – но ярко-желтые глаза горели боевым огнем, он собирался биться со своим врагом до конца!
Ворон резко снизился, чтобы окончательно добить противника, но Свят был настороже. Он громко закричал, замахал своим корявым суком… Рядом встал на дыбы Туманко, молотя в воздухе огромными копытами. Такого не смог выдержать даже поседевший в боях старый ворон. Он испуганно каркнул и судорожно замахал крыльями, стараясь побыстрее набрать высоту. Наконец, сделав круг над поляной, он медленно и неохотно полетел на север.
Облегченно вздохнув, Свят отбросил ненужную уже палку и посмотрел на спасенную им птицу. Сокол сердито щелкнул клювом, он не смирился и приготовился дорого отдать свою жизнь в борьбе с новым врагом. Мальчик сначала растерялся, не зная, что же теперь делать. Потом снял рубаху и быстро спеленал ею раненую птицу, стараясь не потревожить больное крыло. Свят очень надеялся, что бабушка, сведущая в лекарском искусстве, вылечит сокола, и он снова будет летать.
- …Вот с той поры мы и дружим, - закончил свой рассказ Святополк.
Добрыня молча кивнул, а Славек не сводил с Соколка восхищенного взгляда.
Друзья надолго замолчали. Княжич мечтал о том дне, когда и у него на рукавице тоже будет сидеть сокол, пусть не белый, но такой же быстрый, красивый, преданный… Добрыня думал о предстоящей охоте, о пире, которым по давней традиции должен завершиться этот день. Он перебирал в памяти всякие были и небыли, стараясь выбрать посмешнее, чтобы порадовать князя, дружину и, конечно, своих друзей. По его лицу то и дело скользила улыбка. Свят же наоборот запечалился: только что проехали поворот к соседнему Городу – это был его родной город, в который он не мог вернуться… Пока не мог!..
Про этот Город и про события, происшедшие в нем, ходили разные слухи – один страшнее другого. Кто говорил, что князь и его младший брат не поделили власть и оба погибли в поединке, а жена старшего брата, не перенеся потери, лишилась рассудка и убила сначала двух своих сыновей-близнецов, а потом себя… Другие рассказывали, что младший брат влюбился в красавицу-княгиню и, погубив брата, хотел жениться на его вдове, а та не захотела такой судьбы и вместе с сыновьями бросилась из верхнего окна терема прямо на мощеный двор, и все они разбились насмерть… Третьи… Вообщем, много что болтали люди. Сходились же все на том, что власть в Городе и княжестве захватил страшный человек, могучий колдун, прибывший откуда-то издалека.
Свят знал, что произошло на самом деле, потому что князь этого Города Благомир приходился ему отцом, а княгиня Любава – матерью.
У Благомира действительно был младший брат по имени Болеслав.
Он от всей души завидовал княжеской власти Благомира и страстно ненавидел своих племянников, особенно старшего Святополка, за то, что тот носил на руке шрам – знак первородства, которым его отметили при рождении, и должен был унаследовать титул князя после смерти своего отца Благомира.
Любава все это видела, но не могла рассказать мужу, потому что Благомир слишком любил своего младшего брата. Сам же князь ничего не замечал. Он во всем потакал брату – даже разрешил тому иметь свою дружину и выделил несколько поселений для сбора дани. Болеслав же все равно был недоволен – он считал, что достоин большего…
Из-за вспыльчивого характера Болеслава братья часто сорились, но князь не был злопамятен, быстро остывал и охотно шел на мировую… Однажды, после очередной ссоры, Болеслав покинул брата так стремительно, что даже не зашел на конюшню, а помчался на свое подворье пешком. Это было совсем на него не похоже, но раздраженный и обиженный княжич не замечал удивленных взглядов, которые бросали на него встречные горожане.
Остановил его чей-то вкрадчивый голос:
- Постой, князь, не торопись… Мне надо поговорить с тобой.
От неожиданности Болеслав остановился. Перед ним стоял небольшого роста старичок, в странной одежде – напоминающей наряд степных ханов, но во многом отличающейся от него.
Все горожане знали крутой нрав княжеского брата и старались не попадаться ему под горячую руку – покалечит – ищи потом правду у князя… А этот чудной старикашка безбоязненно сунулся к Болеславу, хотя любому было видно, что тот еле-еле сдерживает свой гнев. Случайные прохожие в ужасе постарались убраться прочь по добру, поздорову, а любители скандалов столпились в отдалении, ожидая, чем же все закончится.
Но ни смертоубийства, ни просто рукоприкладства не последовало, Болеслав сказал только:
- Ты ошибся, старик! Я – не князь!
- Ничего, ты им будешь. Пойдем со мной…
И непокорный княжич неожиданно легко послушался этого непонятного чужестранца, пошел за ним и надолго исчез из Города вместе со своей дружиной.
Человек, так неожиданно повстречавшийся Болеславу, был колдуном и чародеем, звали его Чубадей. Давно уже в поисках славы и богатства он покинул родные Юго-восточные горы и проживал при дворах султанов, халифов, падишахов… Покидая одного хозяина ради другого, обещавшего более высокую плату. И, наконец, у него появилось столько врагов, жаждавших его гибели, что он сбежал в южные степи, где жил какое-то время у главного мурзы.
Чубадей всегда страдал от своего подчиненного положения и больше всего на свете жаждал власти. Он хорошо продумал свое будущее, и все свободное время посвящал созданию особого колдовского напитка, который должен был облегчить ему дорогу к владычеству. Наконец зелье было готово.
Чубадей к этому времени накопил уже немалое богатство и мог без сожаления покинуть своего очередного хозяина. Он нанял небольшое, но очень сильное войско, состоящее из горцев и степняков-кочевников. И, раздав всем воинам по большому кубку своего чародейского вина, стал с нетерпением ожидать результатов.
Заснул только один, самый молодой наемник – и колдун тут же убил юношу – тот не годился для его дальнейших планов. Остальные же, как и надеялся Чубадей, с преданностью и обожанием смотрели на своего хозяина – теперь они умрут за него, выполнят любое его приказание и будут мечтать лишь об одном: выпить еще хоть чарку волшебного напитка. Старый колдун тщательно рассчитал количество вина для каждого, чтобы полностью подчинить воинов себе и в то же время не лишить их воли к жизни.
Затем колдун вместе с зачарованным войском отправился на север в лесные земли. Он давно задумал это, так как считал, что простодушных и недалеких северных варваров проще всего будет обвести вокруг пальца. К тому же всегда найдется завистливый, обиженный, злой… - что значительно облегчит его задачу.
Как это ни печально, но так оно и оказалось… Болеслав легко поверил, что старик хочет сделать его князем. Он с готовностью осуществил хитрый план Чубадея: выманил князя с дружиной из Города и в знак примирения угостил всех страшным вином. Почти все воины во главе с Благомиром заснули, и наемники колдуна быстро и умело покончили со спящими дружинниками. Болеслав собственноручно вонзил кинжал в сердце брата… но и сам не уберегся – отведал колдовского зелья Чубадея и стал его послушным рабом.
Какое-то время Болеслав считался в Городе князем. Но вскоре он погиб на охоте при весьма загадочных обстоятельствах, а князем стал Чубадей. Никто из горожан не удивлялся, не протестовал, потому что все были проверены чародейским вином, и в живых колдун оставил только тех, кто стал ему отныне верным слугой.
Все же чужеземному колдуну так и не удалось полностью извести княжеский род. Не даром Любава была дочерью премудрового волхва Пересвета и хранительницы древнего знания Яги, она почувствовала опасность, поняла, что муж мертв и, чтобы спасти сыновей, убежала из Города тайным, мало кому ведомым ходом. Любава надеялась добраться до Ведьминого леса и попросить защиты у матери. Но не суждено было ей живой добраться до леса, а Яга уже давно не могла покинуть свое последнее пристанище...
Святу было десять лет, когда он и его брат-близнец Радомир оставили родной Город. Он навсегда запомнил этот страшный день. Мать ничего не объяснила им, только сказала, что к Городу приближаются враги, и отец велел им спрятаться у бабушки.
Они почти дошли до Ведьминого леса, когда из-за ближайшей к ним березовой рощи выехал всадник в странном иноземном наряде.
Мать остановилась и твердо сказала:
- Бегите в лес, дети, и ни в коем случае не оглядывайтесь!
Мягкая, добрая Любава, которую любили и дети, и звери, и птицы… иногда умела так приказать, что ослушаться ее не было никакой возможности. И мальчики помчались…
Радко чуть приотстал, а Свят, помня наказ матери, бежал что было сил. Только миновав лесную опушку, он обернулся. Мать лежала мертвой посреди поляны, а чужеземный воин уезжал прочь, перекинув безжизненное тело брата через седло… Святополк сначала оцепенел от ужаса, потом хотел броситься следом, но почувствовал на своих плечах чьи-то сильные руки… Это была бабушка, по щекам ее текли слезы – она тоже все видела и ничем не могла помочь ни дочери, ни внуку. Свят уткнулся лицом в ее плечо и горько разрыдался… С тех пор прошло…
Грустные воспоминания прервал Добрыня, Святополк вдруг услышал его голос:
- Свят, что с тобой? Ты будто покойников хоронишь!..
С трудом оторвавшись от своих мыслей, Свят сказал печально:
- Я отца и мать вспомнил, они погибли семь лет назад в соседнем Городе…
Он больше ничего не добавил. Славек сочувственно вздохнул. Добрыня сразу понял, что лучше ни о чем не расспрашивать, а попробовать развеселить друга.
- Свят, сегодня вечером в честь первого дня охоты князь устроит пир. Я тут вспомнил одну побывальщину, нет скорее старину… Я ее давно уже хотел рассказать, да все случая не было, - он хитро усмехнулся. – Она немного того… Вообщем, сейчас в самый раз – на пиру будут одни мужи, а отрокам, - он покосился на Славека, - тоже надо привыкать! Чай не красны девицы!..
- Так на пиру и послушаем, - удивился Святополк.
- Да я ее никому никогда не рассказывал, хочу на вас прикинуть… - просительно сказал Добрыня. – А на пиру, ежели не захотите, можете не слушать, там и без того есть чем заняться!
- Ладно, выкладывай свою старину, - разрешил Свят и вопросительно посмотрел на Славека. Тот с готовностью кивнул – еще не известно разрешит ли ему отец присутствовать на пиру, где будут «одни мужи».
- Случилось это давно, - начал Добрыня, - когда Великая река была еще маленьким ручейком, Срединные горы – грудой камней, а дремучие северные леса – молоденьким ельником… - рассказчик приостановился, посмотрел на друзей и, встретив взгляд двух пар внимательных глаз, продолжил. – Напали на наших пращуров враги. Пришли они с севера. Все как один могучие воины, вооружены мечами да пиками, а сами еще и железом со всех сторон окованы – и грудь, и руки, и ноги – как еще двигаются непонятно. А на голове для устрашения и защиты надето что-то вроде чугунка с рогами…
- Как это с рогами? – спросил потрясенный Славек.
- А так. У князей да воевод ихних – от дикого тура рога, у тех, кто помельче званием, но знатного рода, к чугунку сохатого рога прикручены, ну а у всех остальных-прочих коровьи да козьи рога на голову приспособлены…
- А как же они дышали-то… и смотрели? – опять не выдержал Славек.
- Дырки специальные были прокручены, - терпеливо объяснил Добрыня. – Но слушайте дальше. Идет, значит, это войско, бренчит железом, и все в ужасе разбегаются. Множество земель они покорили, а все им мало – дальше прут. Наконец дошли они до наших краев. Пращуры наши, конечно, тоже не лыком шиты. Войско собрали честь честью. Только бедно они тогда жили - кольчуга железная да меч булатный были только у князя да у воеводы. А остальные кто в чем, да кто с чем… Вооружены рогатинами, да секирами. А доспехи и вовсе курам на смех – из недубленой кожи сшитые, только кое-где укреплены бляхами железными… Ну куда против рогатых-то?! А те наступают. Только смотрит воевода, что-то медленно идут иноземные вояки и вроде как спотыкаются. Жара в ту пору стояла страшная. Наши и то все в поту, а каково этим в своем железе, да и северяне – к нашему солнцу непривычные… Вот воевода и решил: все равно наши доспехи против их пик да мечей не защита, только помеха… Посоветовался, конечно, с князем, а после командует: «Снять доспех!» Ну воины привыкли приказа слушаться, скинули. А воевода опять: «Рубахи долой!» Они и рубахи сняли, хорошо стало, ветерком обдувает. А воевода вдруг усмехнулся в седую бороду, махнул рукой да как гаркнет напоследок: «Скидовай и порты!!!» Простые воины сразу сняли – приказ есть приказ. Дружинники сначала посомневались, но увидели, что воевода с князем оголили чресла, и тоже скорей поскидали портки. Стоят на травке, как мать на свет родила, и до того им весело да задорно стало, хоть сейчас в бой. Восславили они Грозного Бога, всем воинам помощника, рогатины да секиры в руках зажали и как были нагишом, так и пошли на врагов. Тех жара уже совсем сморила – еле тащатся. А как увидели наших пращуров в… первозданном виде, так и вовсе встали как вкопанные, обалдели видать. А те летят на них будто на крыльях. Ну, у иноземцев духу и не хватило, побросали они оружие, доспехи и чугунки с рогами да и кинулись наутек. Преследовали их наши воины или нет, того не ведаю. Только на земле нашей эти рогатые больше не появлялись, видно и детям своим заказали соваться в те земли, где воевать надо голяком…
Свят со Славеком хохотали до слез. Добрыня довольно улыбался – будет, чем порадовать сотоварищей на пиру. Но больше всего ему нравилось то, что Свят забыл о своих невзгодах и весело смеялся над его рассказом.
Глава 5
Как только княжеская охота промчалась мимо того места, где главная дорога сворачивала на запад к соседнему Городу, а на север к Дальним озерам вела уже просто широкая тропа, зашевелились придорожные кусты и на дорогу осторожно выбрался всадник. Это был Гордыня. Он внимательно огляделся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, быстро поскакал в сторону Стольного города.
У городских ворот стояли двое отроков. Начальствовал над ними старый дружинник Злат по прозвищу Глухарь. Он очень гордился своим ответственным постом, поэтому, увидев Гордыню, строго спросил:
- Ты откуда это, молодец? И зачем пожаловал?
Тот учтиво поклонился старику, что было совсем не в его характере – отроки удивленно вытращили глаза, а Злат неопределенно хмыкнул.
- Я, дедушка Злат, - громко закричал Гордыня в расчете на то, что услышит не только глухой дед, но и все, стоящие на постах отроки, - к князю с печальной вестью прибыл. Отец у меня при смерти. Я ведь потому и не был здесь столько времени – сидел у постели больного родителя… - он даже попытался всхлипнуть.
Старый воин сразу проникся сочувствием к убитому горем сыну умирающего отца.
- Так ведь князь-то на охоту уехал… сегодня утром и уехал. Поезжай на Дальние озера, там он…
- Не досуг мне туда ехать: Родитель уж больно плох. Жаль, конечно, что я князя не застал, но ты, дедушка, как только он вернется, все ему передай, что от меня услышал. А сейчас не за чем его беспокоить, пускай вдоволь охотой потешится. Я же задерживаться не могу, заберу только кое-какие свои вещи – и сразу назад, - про вещи он проорал особенно громко.
Действительно, не прошло и получаса, как Гордыня опять проехал мимо Злата и его отроков. Поперек седла был перекинут большой кожаный мешок. «Эвон сколько добра накопил, - подумал старик, а потом запоздало удивился: - Чего это ему загорелось за вещами ехать, когда отец вот-вот помрет?.. Послал бы кого-нибудь что ли…» Гордыня тем временем скрылся из виду. «Каким был, таким и остался, - осудил его старый воин. - Хоть и переживает об отце, а вещи ему видать дороже!..» - припечатав его так напоследок, он постарался выкинуть Гордыню из головы.
Отроки еще немного посудачили о странном поведении княжеского родственника – уж больно он поразил их своим вежеством – и тоже забыли о нем.
Злат же, сменившись с поста, присел на крылечке княжеских хором и задремал на солнышке. Разбудила его баба-Зная, треся за плечо и громко ругаясь. Дед испуганно открыл глаза, а увидев княжескую няньку, перепугался еще больше: одежда на ней была разорвана, волосы встрепаны, под глазом – огромный синяк…
- Что с тобой, Зная? – только и смог выговорить Злат.
- Где Гордыня?! – заорала нянька, не отвечая на вопрос.
- Да уж с час как уехал. А он что… того… приставал к тебе что ли?.. – потрясенно спросил старик.
- Что?!!! – казалось, старуха задохнется от гнева. – Пень ты старый! Ворона пустоперая! Совсем из ума выжил на старости лет! Девочку мою, Заренушку он уве-е-з!.. – и она заплакала. – А меня… веревкой к лавке прикрутил… только сейчас вот развязалась… - проговорила нянька сквозь слезы.
- Княжну увез?! Вот он – мешок-то!.. Отец, говорит, у меня при смерти… Вещи надо забрать… А я, дурак, уши развесил… И ведь думал потом… Что же я теперь князю-то скажу?.. – и старик понуро опустил голову.
Но Зная уже справилась с собой и ястребом налетела на старого воина:
- Ты чего сидишь как мокрая курица?! Делай что-нибудь! Погоню посылай, к князю гонца!
Злат вскочил на ноги и рысцой побежал в дружинную избу…
Х Х Х
Охота была в самом разгаре, когда на Дальние озера прискакал гонец с ужасной вестью. Выслушав отрока, князь пришел в страшную ярость:
- Гордыня?! – кричал он. – Поймаю, убью пса бесстыжего! В погоню! Готовьте лошадей! Молчан! Ты что стоишь как пень?!..
- Я думаю, где у нас с тобой была голова, когда мы город на стариков да юнцов бросили?.. Ведь Пересвет писал нам весной…
Любим обалдело посмотрел на воеводу, потом безнадежно махнул рукой, сел на ствол поваленного дерева и уставился перед собой невидящими глазами.
Вскоре ему подвели коня. И тут оказалось, что нигде нет княжича, пропал и его гнедой. Свят тоже исчез вместе с Туманом.
На князя было страшно смотреть. Казалось, скажи ему хоть кто-нибудь слово поперек, и он в иступлении убьет этого человека.
Распоряжался всем воевода, сохранивший еще здравый смысл и остатки хладнокровия, хотя душа и болела за племянников. С десяток воинов Молчан послал на поиски Славека. Лучших охотников, как лучников, так и соколятников, он оставил на озерах – запасы на зиму все равно были нужны – в их число попал и Добрыня. Большая же часть дружины помчалась в погоню за Гордыней в его родные края – с ними отправился и Любим. Остальные дружинники во главе с воеводой галопом поскакали в Стольный город.
Х Х Х
Свят с ужасом слушал гонца – Гордыня увез Зарену! И как – в мешке, связанную наверное… Он в ярости сжал кулаки. За ним! Немедленно! Но куда? Свят задумался: «Не смотря на все свои замашки, Гордыня – трус. Вряд ли он отважился выкрасть княжну и отвести ее в родной дом… Значит куда? Думай, Свят, думай!.. А может быть в соседний город?.. Больше некуда! Ни Чубадея ли это затея? Ведь и за Славеком скорее всего охотился его человек. А теперь вот Зарена… Зачем-то ему нужны княжеские дети. Гордыню он мог обмануть, подкупить или еще как-то уговорить… Надо срочно ехать наперехват! Ну а если ошибся, тоже не беда, за Гордыней сам князь с дружиной в погоню ринется!..»
Свят решил никому не говорить о своих догадках и подозрениях. Не за чем ссорить князя с Чубадеем – слишком это опасно. Он незаметно отошел от общего сборища, быстро оседлал коня и тайком поехал в направлении родного Города – самым коротким путем, напрямик через лес. Он очень надеялся успеть раньше Гордыни. Туману не было равных среди коней, в лесу он чувствовал себя как дома и скакал через любую чащу почти не сбавляя скорости. Этот конь родился в Тайной долине, о которой вряд ли слышал хотя бы один человек. Его маленьким жеребенком подарил Святу сам Хозяин Ведьминого леса.
Исчезновение Святополка заметил только Славек. Он прокрался за ним к лошадям и, когда Свят, вскочив на коня, умчался на запад, оседлал своего Гнедка и скрытно последовал за ним. Сначала мальчик легко поспевал за всадником, но вскоре потерял его из виду – путь пришлось находить по следу, оставленному Туманом в пожухлой осенней траве.
Славек ехал и мечтал о том, как он во-время подоспеет на помощь Святу, и они вместе освободят сестру, одолев ненавистного Гордыню – вот тогда отец и дядя станут гордиться им и совсем не будут ругать за самовольную отлучку…
Мечтаниям мешало то, что конский след был виден все хуже, и, наконец, среди сменивших густую траву каменистых россыпей он исчез совсем. Вскоре Славек понял, что безнадежно заблудился. Хуже того – он не знал дороги не только назад к Дальним озерам, но даже и в Стольный город, но думать об этом ему не хотелось: возвратиться туда один он все равно не сможет – насмешкам княжеских отроков не будет конца, а отец… страшно подумать, что он с ним тогда сделает!
Тем временем начало темнеть, и Славек решил заночевать в лесу. Он уже давно ехал по берегу ручья. Выбрав рядом с ним небольшую уютную полянку, Славек спешился, порылся в седельных сумках и достал огниво, одеяло и сверток с едой, собранной ему в дорогу заботливой нянькой. Расседлав коня, мальчик быстро, пока совсем не стемнело, собрал хворосту и разжег небольшой костер. Сразу стало веселее.
Славек облегченно вздохнул и стал печь на огне кусочки хлеба с салом, нанизывая их на палочку. Запив ужин водой из ручья, он завернулся в одеяло и заснул, справедливо рассудив, что утро вечера мудренее.
Утром Славеку вдруг вспомнились рассказы Свята про Лешего. Он отрезал большой кусок хлеба и ломоть сала, положил все это посреди поляны и старательно поклонился на все четыре стороны света, а на восход особенно низко. Потом, утерев неожиданно подступившие к глазам слезы, Славомир сказал чуть дрогнувшим голосом:
- Хозяин Лесной, не гневайся на меня, помоги Свята найти. Не за себя прошу, а за друга!..
Мальчик замолчал и затаил дыхание. Вдруг зашумело вокруг, закачались ветки деревьев, сверкнули из чащи желтые глаза… а может быть это ветер пробежал по верхушкам деревьев и блеснуло солнце, отразившись в капельках росы… Славек не стал над этим задумываться – на душе у него как-то сразу полегчало. Он от всего сердца поблагодарил Лешего, оседлал Гнедка и поехал на запад без дороги, как придется.
Глава 6
Свят торопился изо всех сил и все же чувствовал, что не успевает – уж очень сильно опередил его Гордыня. Вот наконец лес кончился, перед ним была дорога! Она здесь хорошо просматривалась до самого Города и была пуста.
Свят грустно посмотрел на крепостные стены и сторожевые башни родного Города, на знакомый княжеский терем… вздохнул и, повернув коня, поехал прочь, ловко скрываясь в придорожном кустарнике. Обогнув Ведьмин лес, Свят крадучись выехал на дорогу, посмотрел на восток - снова никого. Неужели он опоздал, и Зарена уже у Чубадея!..
Святополк совсем было отчаялся, но неожиданно заметил свежий конский след, ведущий от дороги к Ведьминому лесу. Может Гордыня по незнанию решил таким образом сократить расстояние до Города? Ну здесь он далеко не уедет! И юноша, окрыленный надеждой, галопом поскакал по следу, поторапливая Тумана.
Вскоре он увидел мирно пасущегося на поляне коня. Рядом под огромным дубом лежала княжна. Гордыни же нигде не было видно.
Свят опустился перед Зареной на колени. Она спокойно спала, чему-то улыбаясь во сне, Святополк окликнул ее по имени, сначала тихонько, потом погромче, осторожно взял за руку, потряс за плечо… Девушка не просыпалась. «Чары!.. – понял Свят. – Проклятый колдун!»
Неожиданно ему на ум пришла слышанная еще в детстве сказка про спящую красавицу. Святополк смущенно огляделся кругом, слегка помедлил, набираясь решимости, а потом наклонился и нежно поцеловал девушку в разрумянившуюся ото сна щеку. Подождал немного, тщетно пытаясь унять волнение, но ничего не произошло – Зарена продолжала спать, все так же таинственно улыбаясь каким-то своим сновидениям.
В это время кто-то окликнул его по имени:
- Свят!..
Юноша резко вскочил, обернулся и с радостным изумлением узнал своего старого друга Лешего.
- Дедушко! – Обрадованно воскликнул он, совсем как в детстве, но быстро поправился: - Здравствуй, Хозяин Лесной, - и низко поклонился.
- Здравствуй, здравствуй, княжич! – ласково улыбнулся ему Леший, весело сверкнув круглыми кошачьими глазами. – Зови по-старому, не стесняйся…
Свят оглянулся на Зарену и опять запечалился:
- Что же мне теперь делать-то, дедушко?
- Совсем ты, княжич, от горя разум потерял… А бабушка твоя премудрая на что? Неужто Яга не развеет чары какого-то паршивого чужедальнего колдуна!
- Правильно говоришь! Тут же до ее избушки рукой подать… - обрадовался Свят. – Видно я и правда ума лишился – раз про бабушку забыл…
Святополк подхватил княжну на руки и по тропинке, тут же появившейся перед ним, поспешил к Яге. Впереди него радостно скакал Туман. Леший не спеша пошел рядом с юношей.
- Провожу тебя немного…
- Спасибо, дедушко, - сказал Свят, а потом спросил с интересом. – А куда Гордыня подевался?
Лесной Хозяин улыбнулся.
- Хо! Мы Лешии горазды не только часами на одном месте путника водить или сделать так, что он в трех соснах заблудится – это просто шутки… А вот если мы на кого сильно осерчаем, то этакого невежу можем в такое место спровадить, что ему во век оттуда не выбраться…
- А в какое место, дедушко? – заинтересованно спросил Свят.
- А в любое… Вот Гордыня, например, бродит сейчас по дикому северному краю, плутая в дремучем лесу, ни дорог там нет, ни тропинок, а до ближайшего жилья месяц пешего пути… - Старик сделал паузу и, усмехнувшись, добавил: - Это, если он мимо не пройдет… Так что будет ему на будущее наука!
- Спасибо, дедушко! – от всей души поблагодарил Свят. – Если бы не твоя помощь, пропала бы Зарена.
- Не за что, внучек. Я незванных гостей не жалую!.. Ну прощай, княжич, удачи тебе.
- До свидания, Хозяин Лесной! – попрощался Свят, и старый Леший тут же исчез, как не было его.
Яга уже ждала внука возле избушки, ничуть не удивившись его неожиданному приходу. Она приветливо махнула ему рукой, одновременно стараясь отбиться от Тумана, который ластился к ней, тыкаясь носом то в лицо, то в шею, то в ухо…
- Бабушка… - только и смог сказать Свят, напрасно стараясь скрыть от старушки владевшую им тревогу.
- Давно ты у меня не был, внучек… Неси-ка девушку в дом…
В избушке на лавке уже была приготовлена постель для княжны. Яга всегда все знала наперед – Свят к этому уже давно привык.
Старушка внимательно посмотрела Зарене в лицо, положила руку ей на лоб… Поймав настороженный взгляд внука, она ласково ему улыбнулась и молча кивнула на накрытый стол.
Святу стало немного легче, чтобы не мешать ведунье, он принялся за еду, с трудом проглатывая куски и совсем не разбирая вкуса. Вскоре Яга негромко сказала:
- Успокойся, внучек, у княжны все будет хорошо…
Услыхав эти слова, Свят так обрадовался, что вскочил на ноги, закричал что-то несусветное, сделал несколько коленцев в присядку и, подхватив Ягу, закружил ее по избе… Старушка засмеялась, отбиваясь от ошалевшего от радости юноши, а потом рассердилась:
- Да отпусти ты меня, разбойник, сдурел совсем! Не лучше своего Тумана! Сядь и выслушай меня внимательно!
Святополк послушно уселся на лавку и посмотрел на Ягу такими счастливыми глазами, что та не выдержала и улыбнулась.
- Суженой твоей я помогу, - при слове «суженая» сердце в груди Свята бешено забилось, - но на это потребуется время. Приезжай через… - старушка задумалась, - через седмицу. Тебе же придется в город возвратиться, сейчас уже поздно – завтра поедешь. Скажешь князю, что Чубадей на его власть зарится, но воевать колдун не любит, поэтому попытается взять хитростью или колдовством своим. Зарену он хотел похитить, чтобы жениться на ней, а потом Любима с сыном извести и княжить в Стольном городе как «законный» наследник…
- Но Зарена бы за него не пошла!
- Ох, мальчик, есть столько способов – запугать, обмануть… да мало ли еще что… Но слушай дальше. Пусть князь побережется и детей своих побережет! И ты, поедешь обратно – внимательней будь! Затевает что-то Чубадей… Остерегайся его – это опытный колдун и хитрый как лиса…
- А он знает про меня?..
- Нет, это от него скрыто. Ну, внучек, иди отдыхай пока. Я тебе на сеновале постелила…
Она благословила Святополка, поцеловала его в склонённую голову и вернулась к Зарене.
Уже выходя из избушки, Свят услышал тихую плавную песню, но не стал оглядываться, а решительно шагнул за порог. На полянке перед домом вместе паслись Туман и конь Гордыни. Свят улыбнулся и мысленно поблагодарил Лешего за заботу о лошадях.
Х Х Х
Святополк выехал еще до света. Быстро миновав заповедную дубраву, он вступил во владения Чубадея. Помня слова бабушки, Свят внимательно, хоть и незаметно для постороннего глаза, следил за тем, что происходит вокруг.
Но Чубадей действительно был превосходным колдуном – ни Святополк, ни Туман ничего не заметили до тех пор пока не оказались окруженнными воинами в чужеземной одежде. Прямо перед юношей на прекрасном вороном коне сидел невзрачный старикашка в дорогом парчовом халате, расшитом драгоценными камнями.
«Чубадей!» – подумал Свят. Ему очень не хотелось раньше времени оказывать свою силу, но выхода не было… и он потянулся к Кладенцу, висевшему у него на поясе в стареньких потертых ножнах.
- Погоди, Свят, - вдруг сказал старик вкрадчивым голосом.
«Знает меня», - немного удивился Святополк. Он ничего не ответил Чубадею, но меча не вынул. «Успеется, - подумал он. – послушаем что скажет колдун!»
- Радуйтесь, воины! – вдруг пронзительно закричал чародей, обращаясь к своим наемникам. – К нам пожаловал Свят – любимец самого стольного князя!
Те с готовностью захохотали, подняв в воздух обнаженные кривые мечи.
- Ты ошибаешься, незнакомец, - спокойно возразил колдуну Святополк. – Я – простой княжеский отрок, один из многих…
- Не прибедняйся, юноша! Не каждому доверил бы князь обучение собственного сына воинскому искусству… Но мне почему-то кажется, что все это в прошлом, - зловеще усмехнулся Чубадей. – Я думаю, что увидев подарок, который я для тебя приготовил, ты захочешь навсегда остаться с нами…
У Свята сжалось сердце от дурного предчувствия. Колдун же взмахнул небольшой деревянной палочкой, зажатой в правой руке и у него за спиной рухнула завеса, сооруженная из нескольких одеял. Святополк увидел Славека, стоявшего на лошадиной спине. На его шею была надета петля из веревки, перекинутой через толстый дубовый сук, конец ее держал в руке один из воинов Чубадея и натягивал веревку так, что мальчику приходилось стоять вытянувшись, с трудом удерживая равновесие… Лошадь держали под узцы двое наемников. Стоит напугать лошадь или чуть потянуть веревку… Глаза Славека смотрели на Святополка испуганно и умоляюще, на щеках виднелись следы слез.
- Ну как, Свят? Я думаю, что ты останешься с нами добровольно, - снова раздался вкрадчивый голос Чубадея.
- Отпусти ребенка!
- Конечно, конечно. Как только ты сложишь оружие! А пока… - он сделал знак своему воину, и тот ослабил веревку, сжимавшую шею Славека. Княжич благодарно улыбнулся Святу и, раздвинув руками петлю, осторожно уселся на лошадиной спине.
С трудом отведя глаза от осуновшегося лица мальчика, Свят медленно отстегнул меч, снял шлем и кольчугу, убрал все это в седельную сумку; потом спешился, ласково погладил Тумана по шее… и, шепнув ему на ухо: «Беги!», одним движением сорвал с коня уздечку. Тот взвился на дыбы и, белой молнией мелькнув в чаще ельника, мгновенно скрылся из глаз. Наемники Чубадея взвыли и тут же окружили Святополка плотным кольцом, держа оружие наготове.
- Делай, что обещал! – сказал Свят, сурово посмотрев на Чубадея.
Колдун ничего не сказал, только хитро улыбнулся. Потом опять взмахнул своей простой деревянной палочкой, громко сказал что-то на незнакомом языке и… фигура мальчика начала медленно таять в воздухе, а потом и совсем исчезла.
«Наваждение, - грустно подумал Свят. – Как же я так оплошал? Предупреждала ведь меня бабушка! Ну что ж хоть коня и меч спас!»
Наемники набросились на Святополка и, не смотря на его отчаянное сопротивление, повалили на землю и крепко связали…
Глава 7
А Славек в это время был совсем близко. Он уверенно ехал по незнакомому лесу, будто знал его с детства. Отряд Чубадея мальчик, к счастью, миновал, объехав его стороной.
Вскоре в густом ельнике появились прогалины, сквозь которые ярко заалело закатное небо. Лес кончился. Славек увидел вдалеке незнакомый город.
«Верно, это и есть соседний Город, - подумал Славек, - другого-то поблизости нет. Но что же теперь делать? Свята ведь я так и не встретил.»
В это время раздался топот копыт, и из леса на дорогу по незамеченной княжичем тропинке с гиканьем и свистом вылетел отряд воинов. Своим видом и одеждой они очень напоминали того иноземца, который чуть было не полонил Славека этой весной. Мальчик во время схоронился от неожиданной опасности за большой пушистой елью. Из своего укрытия он с ужасом заметил, что последний всадник тащит за собой Свята. Руки у того были крепко связаны за спиной, веревка охватывала талию и крепилась к конскому седлу. Вдруг Свят споткнулся. Славек чуть не вскрикнул от испуга – только бы не упал. Но молодой воин устоял на ногах и довольно легко побежал вслед за лошадью.
Мальчик вздохнул с облегчением и задумался. Надо во что бы то ни стало пробраться в Город и помочь Святу. Верхом этого не сделаешь, значит нужно спрятать коня. Славек чуть углубился в лес и вскоре нашел вполне подходящее место – небольшую поляну, поросшую зеленой, еще непожухшей травой, с крохотным озерцом посередине. Она была окружена густой чащей и таким непролазным буреломом, что мальчику с большим трудом удалось завести туда упирающегося Гнедка.
Потом Славек тщательно осмотрел себя – что ж, отправляясь на охоту, он одевался для тепла, а не для красоты, да и, лазая по прибрежным камышам вслед за Святом, изрядно потрепал и запачкал свой наряд… Вот только сапоги… слишком они хороши для бродяжки. Мальчик не задумываясь, снял их. Ноги сразу заныли от холодной росы, но княжич стиснул зубы и храбро двинулся к Городу. «Если Свят попался, где же Зарена?» – грустно подумал он.
Шел Славек скрытно, не по дороге, а краем леса. Ступать по хвое было гораздо приятнее, чем по росистой траве, но хотя он очень старался идти осторожно, все равно то и дело наступал босой ногой то на шишку, то на острый сучок…
Неожиданно лес перед ним расступился, и княжич увидел небольшой холм, а на холме деревянного идола какого-то незнакомого ему Бога. Ох и злющий, должно быть, это был Бог!.. Большие глаза в лучах заходящего солнца горели багровым огнем, огромный рот, полный страшных зубов, кривился в ужасающей усмешке. Славек низко ему поклонился, зачем ссориться с Богом, хоть и чужим.
Когда же мальчик выпрямился, то заметил у подножия холма множество вбитых в землю деревянных столбов. К одному из них был привязан худенький паренек, приблизительно ровесник княжича. Славек быстро оглядел холм, дорогу… никого не заметил, шагнул вперед и мгновенно разрезал стягивающие мальчика веревки. Тот удивленно и благодарно посмотрел на Княжича темными, почти черными глазами, потом вдруг крепко схватил его за руку и, кинувшись в лес прочь от страшного идола, потащил за собой и Славека.
От неожиданности Славомир некоторое время покорно бежал следом за незнакомцем, спотыкаясь о выступающие корни и тихонько шипя от боли… наконец он опомнился и закричал:
- Стой! Куда ты меня тащишь?!
- Бежим скорее, а то поймают… - испуганно зашептал мальчик.
- Беги сам, а мне в Город надо, - ответил Славек, решительно останавливаясь.
- Нельзя тебе в город… Утром пойдешь… А сейчас наемники искать меня будут, могут тебя поймать… Бежим! – и он опять потянул Славека за собой.
Княжич резко вырвал руку из цепких пальцеы и сказал:
- Ладно… только я сам…
Еловый лес вскоре кончился, дальше они бежали дубравой. Ноги путались в густой траве, ледяная роса вытягивала последнее тепло – у Славека застучали зубы, и он никак не мог унять эту дрожь. Вскоре обозначился довольно крутой подъем, и они с трудом вскарапкались на высокий холм, увенчанный огромным дубом, начисто лишенным верхушки. У его подножья бил небольшой родничок, старательно выложенный мелкими белыми камешками. Спасенный княжичем мальчик низко поклонился дубу, что-то тихо шепча про себя. Славек сделал то же самое и устало сел на траву, прислонившись спиной к мощному стволу.
- Здесь не найдут, - уверенно сказал мальчик, садясь рядом с княжичем.
- Почему? – удивился Славек.
- Так это же дуб-громовик – у него молнией верхушку спалило. Здесь Грозный Бог защищает всех несправедливо обиженных!..
- Здорово! – восхитился княжич. – А я и не знал.
- Это мне отец рассказывал… - тихо сказал мальчик и загрустил, потом, взглянув на дрожащего от холода княжича, встрепенулся, мигом притащил хворосту, разжег костер…
Славек сразу же подвинулся поближе и, поворачиваясь к огню то одним, то другим боком, пожалел только, что не догадался взять с собой одеяло. Мальчик продолжал суетиться – притащил припрятанный где-то туесок и, опуская в него раскаленные в костре камни, быстро вскипятил родниковую воду, потом бросил туда какие-то травы и сразу запахло мятой и еще чем-то приятным, напоминающем о прошедшем лете...
Славек развязал узелок, висевший у него на поясе, достал кусок ржаного каравая, ломоть сала и, честно поделив пополам, протянул мальчику его долю. Тот благодарно улыбнулся и сказал:
- Меня Гудошка зовут…
- А меня Славка, - представился княжич, чуть изменив имя.
- Спасибо тебя, Славка, - неловко поблагодарил Гудошка. Славек ничего не ответил, только молча кивнул головой.
Они с аппетитом ели хлеб с салом, запивали его ароматным кипятком, по очереди прихлебывая из туеска. Гудошка успевал и жевать, и рассказывать Славеку свою печальную историю.
Отец его был ваганом-скоморохом.Он ходил по городам и погостам, выступал там на торжищах да на ярмарках, по большим праздникам участвовал в игрищах и потехах, иногда, если повезет, попадал и на пир, куда князья и богатые купцы приглашали скоморохов для веселья… Мать Гудошки рано умерла, и отец всюду водил сына за собой. Жизнь у них была трудная, но вольная и интересная – где только не побывал Гудошка с бродячими ваганами… Отец его, добродушный и веселый человек, знал множество сказок, играл почитай на всех инструментах, мог ходить по натянутой веревке высоко над толпой, умел стоять на руках, кувыркаться через голову… много что еще умел гудошкин отец. И всему-всему он учил своего сына. Наука тому давалась легко, а особенно хорошо он выучился играть на гудке, за что и прозвали его Гудошка.
Но неожиданно отец тяжело заболел и, вспомнив, что в Городе у него живет младший брат, отправился вместе с сыном к нему. Брат за это время сильно разбогател, поставляя к столу Чубадея всякие редкостные яства, и к тому же стал одним из приближенных колдуна. Он без особой радости принял неожиданно обретенных родственников, стесняясь брата-скомороха, но на улицу их все же не выгнал…
Две недели назад отец Гудошки умер, и мальчик остался один с полузнакомым дядей. Тот его не очень-то жаловал, и Гудошка больше всего на свете мечтал убежать в Стольный город и пристать там к бродячим ваганам. Его останавливало только то, что была осень – кто возьмет незнакомого мальчишку, лишний рот, перед самой зимой. И он решил переждать до весны, пожить пока у дяди в Городе…
И тут произошло самое страшное. Ему исполнилось двенадцать лет, и наступило время пробы вином…
- Какой такой пробы? – удивленно перебил Гудошку Славек.
- А ты разве не знаешь?
- Нет.
- Четыре раза в год – весной, летом, осенью и зимой – всем мальчикам, которым исполнилось двенадцать лет, делают метку на левой руке… - он поднял рукав и показал Славеку свежий шрам на запястье, - а потом дают выпить колдовского чубадеева вина… Тех, кто после этого заснет, наемники забирают с собой и в полночь приносят в жертву идолу на холме…
- Как это в жертву?! – ужаснулся Славек.
- Ты как из другой земли, - грустно улыбнулся Гудошка. – Убивают вот и все, а кровь выливают на жертвенник…
- Наши Боги крови не требуют! – гордо сказал княжич. – Но ты рассказывай дальше.
- А что рассказывать? Видно я заснул, раз меня к столбу у холма привязали… Если бы не ты… - Гудошка зябко повел плечами, представив, что его тогда ожидало.
А Славек вдруг по-настоящему испугался за Свята – может быть и его тоже… в жертву. Он ненадолго задумался, а потом, решив, что Гудошке можно доверять, рассказал ему почему он так стремится в страшный Город, только не открыл новому другу то, что он княжеский сын.
- Сегодня твоего Свята точно к идолу не поведут, - уверенно сказал тот. – Сначала похваляться будут перед народом…
- Как это похваляться?!
- Ну… привяжут, наверное, завтра с утра на торговой площади, чтобы все видели, какие они храбрые воины.
- А потом?
- Потом? Не знаю… Мы ему раньше должны помочь.
- Мы? – удивился Славек.
- Так я же тебя не брошу, - просто сказал Гудошка.
- Но ведь ищут тебя!
- Ха! Какой дурак будет меня в Городе искать? Я же должен бежать отсюда, куда глаза глядят – они дороги перекроют, по лесу рыскать начнут…
- Гудошка, а почему они тебя не стерегли?
- А чего им меня стеречь? Горожане все вином проверенные, перед Чубадеем этим и наемниками его только что хвостами не машут, и дядя мой тоже… Аж, смотреть противно!.. Ни один бы меня не освободил, чужие же здесь не ходят, боятся. А воины ушли вино чародейское пить, время пришло. Им каждый вечер полагается по чарке, чтобы лучше колдуну служили… А тебе в Город нельзя, сразу поймают – по виду тебе уже больше двенадцати, а метки на руке нет… - Он помолчал и робко добавил. – Хочешь сделаю?
- Сделай, - сказал Славек, стараясь казаться спокойным, и протянул Гудошке свой охотничий нож.
Тот сразу убежал куда-то, принес ворох разных трав, старательно прополоскал их в ручье, разложил по кучкам… Дал Славеку корешок со странным запахом, велел жевать; натер ему левое запястье листьями какой-то незнакомой княжичу травы – рука сначала загорелась огнем, а потом занемела и совсем перестала чувствовать.
Гудошка тщательно прокалил над огнем нож, сказал притихшему княжичу: «Ты, Славка, не бойся, больно не будет», - крепко сжал его запястье, ловко и быстро сделал надрез; затем, что-то тихонько нашептывая, провел над раной правой рукой и выступившая было кровь тут же перестала течь. Славек с удивлением смотрел на Гудошку, а тот наложил на рану оставшиеся травки, замотал сверху чистой тряпочкой и довольный осмотрел дело своих рук.
- Здорово! – искренне восхитился княжич. – Ты где так научился?
- Отец у меня был искусник, - печально сказал Гудошка. – Он и показал… Завтра шрам как у меня станет. Испытание сегодня многие проходили, всех не упомнишь… Мы им - все на одно лицо.
- Гудошка… - начал Славек и остановился в смущении, не зная как сказать то, о чем подумалось, - если все хорошо кончится, ты того… поедем со мной в Стольный город… Не бойся, отец тебя примет и Свят… А про лишний рот ты не думай!..
- Спасибо… - прошептал мальчик и вдруг заплакал.
Княжич совсем растерялся, неловко обнял его за плечи. Рыдания постепенно затихли, Гудошка утер слезы рукавом и доверчиво прижался к Славеку. Так они и заснули, сидя вдвоем у костра.
Глава 8
Утром Славек уговорил Гудошку поменяться с ним одеждой, чтобы тот не бросался в глаза своей нарядной праздничной рубахой – вдруг кто узнает. Они поблагодарили Грозного Бога за ночлег, поклонились на прощание старому дубу и отправились в Город. Гудошка оставил княжича за городской стеной на берегу реки, дал ему припрятанную здесь же в кустах удочку, а сам пошел разузнать хоть что-нибудь о Святе.
Чтобы не глядеть ему в след и не привлекать к себе лишнего внимания, Славек решил всерьез заняться рыбалкой. Он поймал еще неоправившуюся от ночного холода стрекозу, насадил ее на крючок и, широко размахнувшись, забросил на быстрину. Внимательно следя за наживкой, мальчик осторожно повел ее на себя и так увлекся, что не заметил крадущегося к нему человека.
Вдруг сильная рука схватила княжича за шиворот, не позволяя вырваться.
- Вот ты где, паршивец! – прошипел чей-то злобный голос.
Славек испуганно дернулся, с большим трудом оглянулся и увидел совершенно незнакомого ему маленького толстого человека. Толстяк, поняв, что поймал какого-то чужого мальчишку, очень удивился, но тем не менее княжича не выпустил.
- Ты кто такой? – спросил он.
- Я – Славка.
- А где мой племянник?!
- Я почем знаю?! Тебе виднее, - сердито ответил Славек.
- Ты мне голову не морочь! На тебе его рубаха! Сам покупал голодранцу!..
- Ах, рубаха!.. Так бы сразу и сказал, а то хватает… - мальчик резко дернулся и вырвался из цепких рук гудошкиного дяди, но, оказавшись на свободе, не убежал, а как ни в чем не бывало продолжил: - Он мне вчера в лесу встретился. У меня наряд-то не то что бы очень новый был… А малец этот говорит: «Хочешь рубахами поменяемся? Я из дома сбежал, хочу с ваганами бродяжить. Мне такая нарядная рубаха не к чему…» Ну а мне что жалко? Мы и поменялись. А где он сейчас я не знаю!..
- Ну что ж, может быть это и к лучшему… - еле слышно пробормотал толстяк и направился к городским воротам.
А Славеку было уже не до него. Он изо всех сил держал согнувшееся дугой удилище, леска звенела от напряжения. Мальчик чувствовал, что попавшаяся на крючок рыба сильнее его, она тянула в реку, и он постепенно уступал ей, шаг за шагом приближаясь к воде. Но Славек скорее дал бы себя утопить, чем выпустил удочку из рук. В это время кто-то, азартно пыхтя, тоже вцепился в удилище, и княжич услышал прерывающийся от волнения голос Гудошки:
- Вываживай… вываживай!.. Она сейчас… устанет!
То ли рыба действительно утомилась, то ли вдвоем было сподручнее, но мальчики вскоре вытащили на берег огромного, полупудового голавля.
Только сейчас Славек спохватился:
- Ты чего здесь?! Тебя же дядя твой ищет!
- А я знаю. Я в кустах сидел, пока он с тобой разговаривал... – Гудошка вдруг весело рассмеялся. – Ну и здоров же ты врать!
- А что мне было делать? – смущенно оправдывался Славек.
- Да нет, я ничего… Все правильно… Если бы он тебе не поверил – к Чубадею бы повел, а там… - Гудошка прервал себя на полуслове, лицо его посуровело. – Я бы тебе помог, если что… уже и камень приготовил…
Княжич удивленно посмотрел на мальчика – он никак не ожидал от него такой преданности…
- А рыба-то!.. – вдруг завопил Гудошка и упал животом на головля, который, чуть было, не упрыгал обратно в реку. Общими усилиями мальчики оттащили его подальше от берега. Гудошка нарезал ивовых прутьев и стал ловко и быстро плести корзину, одновременно рассказывая Славеку то, что удалось узнать в Городе.
Свят жив. Рано утром его привели на торговую площадь и привязали к позорному столбу. Потом глашатай три раза объявил, что он – вор и соглядатай стольного князя… А еще люди говорят: Чубадей хочет завтра послать в Стольный город посольство, чтобы Любим в обмен на жизнь своего дружинника выдал замуж за колдуна свою дочь…
- Значит Зарена не у Чубадея! – обрадовался Славек. – Пойдем скорее в Город!
- Подожди, корзину доплету, осталось только ручку приладить. Встанешь на торгу, будто головля продаешь, - и смотри сколько хочешь на своего Свята.
- А ты?
- Мне кое-куда сбегать придется. Задумка у меня есть… Потом расскажу.
Гудошка с трудом затолкал огромную рыбу в корзину, старательно обложив ее крапивой и листьями лопуха. Здоровенный черный хвост торчал наружу и вяло трепыхался. Мальчики подхватили корзину за ручку и поволокли в Город. Они легко прошли через ворота – стражники не обратили на них никакого внимания. Обычное дело: рыбачили ребята с утра пораньше.
На торговой площади Славек встал в рыбный ряд, а Гудошка умчался куда-то, прихватив с собой корзину. Аккуратно уложенный на листьях лопуха красавец-голавль сразу же привлек к себе всеобщее внимание и, чтобы пробыть на торгу подольше, Славек назначил за него совершенно неправдоподобную цену – люди постояли, постояли, полюбовались рыбой, покачали головами и отошли…
Мальчику же не было до этого никакого дела – он во все глаза смотрел на Свята. К счастью, это не выглядело подозрительным, потому что вокруг «вора и соглядатая» давно уже толпилось множество горожан, с интересом его раглядывая. Держался Свят довольно бодро, хотя было заметно, что ему здорово досталось от наемников.
- Эй, парень!!! Оглох ты что ли?! – вдруг услышал Славек знакомый сердитый голос.
Оказалось, что перед ним стоит гудошкин дядя и уже давно пытается узнать почем мальчик продает свою дохлятину. Славек с трудом понял, что от него требуется, потом вдруг рассердился на помеху и брякнул совсем уж несусветную цену, да еще и высказался:
- Сам ты дохлятина! Знаешь же – только что его поймал… А такого здоровенного во всей реке больше нет, хоть сеть ставь, хоть бреднем лови!..
Толстяк возмущенно засопел – весь рыбный ряд затаил дыхание – но потом развязал свой кошель и, не торгуясь, выложил требуемую суму. Славек, не глядя, завязал деньги в узелок, сунул за пазуху и молча удалился, не интересуясь больше судьбой своего улова.
Люди на торгу зашумели, заволновались… Такого здесь еще не бывало.
Славек пробрался поближе к позорному столбу, стараясь держаться так, чтобы Свят пока его не заметил. Вдруг кто-то осторожно тронул его за рукав, и гудошкин голос прошептал:
- Иди за мной…
Славек выбрался из толпы и с независимым видом направился по улице вслед за Гудошкой. Они долго плутали по каким-то переулкам, перелезали через плетни и заборы и, наконец, оказались на пустыре, заросшем чернобыльником и крапивой.
Гудошка перевел дух.
- Ох и набегался я сегодня… Зато вот… - он достал из корзины женский наряд и с гордостью показал его Славеку.
- Что это? – удивленно спросил княжич.
- Мы Свята женщиной нарядим… Хо, это платье носила самая огромная баба в Городе, больше просто не бывает…
- Ты что, украл?.. – упавшим голосом спросил Славек.
- Нет, мне так дали, а потом догнали и еще добавили! – разозлился Гудошка. – А как ты собираешься своего друга из Города выводить?!
- Так купить можно было! Мне твой дядя за головля знаешь, сколько отвалил?
- Знаю, слышал… Все торжище гудит… Но на весь наряд денег все равно бы не хватило. А это на сапожки пойдет… Не может же такая красивая женщина, как твой Свят, босиком ходить, - и он весело расхохотался. Славек не выдержал и тоже засмеялся. – Да ты не переживай, Славка, - поспешно успокоил его Гудошка, - у этой бабы нарядов много, целый сундук, я сам видел… Голой не останется.
- Ладно, - смирился Славек. – А что мы дальше будем делать?
Гудошка явно обрадовался перемене в разговоре и заторопитлся:
- Вечером наемники свое вино пьют, а потом по Городу шатаются и прохожих задирают. Поэтому люди загодя по домам прячутся и двери запирают…
- А кто же городские ворота охраняет? – удивленно перебил друга Славек.
- Как кто… стражники. Их потом сменяют, и они бегут свое вино пить. Ворота открыты до темна. Нам надо успеть, пока на улицах никого нет – ни горожан, ни вояк чубадеевых!
Х Х Х
Вечером, незадолго до темноты мальчики пробрались на торговую площадь. Пораженный Святополк смотрел на подбегающего к нему княжича – опять чубадеевы штучки… Только когда Славек, быстро разрезав веревки, жалобно всхлипнул и прижался к нему, Свят понял, что это не наваждение. Он обнял мальчика и тихонько сказал ему на ухо:
- Бежим, дружок…
Гудошка, которому уже давно не стоялось на месте, помчался вперед, Свят и Славек за ним. Остановившись в переулке, достали из корзины женский наряд. В ответ на удивленный взгляд Святополка, княжич быстро зашептал:
- Мы тебя женщиной нарядим. Ты - моя мамаша, а я – твой сын Славка. Ты больна и уже мало что соображаешь. Мы идем молиться ихнему Богу, чтобы он исцелил тебя, а его, - он показал на Гудошку, - приносим в жертву идолу… А делать это надо ночью, в полночь…
Пока Славек сбивчиво рассказывал Святу их легенду, тот, не споря, с помощью Гудошки в спешке натягивал женскую одежду прямо поверх своей. В заключение мальчик пристроил Святополку на голову, какой-то замысловатый убор с прикрепленным спереди покрывалом, полностью закрывающим лицо.
Славек поспешно связал Гудошке руки за спиной, накинул ему на шею петлю и, держа веревку в левой руке, правую предложил Святу:
- Пойдемте, мамаша, - и, не выдержав, нервно хихикнул.
Святополк успокаивающе похлопал мальчика по плечу, и они почти бегом двинулись к городским воротам. Улицы пока еще были пусты. Но у ворот дорогу им заступили двое стражников.
- Кто такие? Куда? – спросил один из них
- Я – Славка. Мамаша у меня болеет… дурной болезнью. – При этих словах стражники чуть попятились. – Хотим помолиться о здравии, жертву вот приготовили… - Славек дернул за веревку и Гудошка невольно шагнул вперед. – А это – вам, - Славек протянул стражникам оставшиеся у него монетки. – Вознесите Богу молитву, чтобы он исцелил мою мамашу!
У чубадеевых наемников от жадности заблестели глаза, они схватили деньги и мгновенно потеряли всякий интерес к страждущей женщине, ее любящему сыну и их покорному рабу. Свят и мальчики беспрепятственно миновали городские ворота и двинулись по дороге, изо всех сил стараясь идти степенно, не торопясь, хотя им очень хотелось вихрем мчаться прочь от Города.
Только свернув к мольбищу на холме, Славек что было сил припустился к спрятанному в лесу коню, за ним помчался Гудошка, а сзади, придерживая двумя руками путающиеся в ногах юбки, бежал Свят. Вот и полянка… Гнедко радостно заржал, почуяв хозяина.
Свят быстро содрал с себя женский наряд. Потом чуть отошел в сторону и оглушительно свистнул. Немного подождал и, приложив ко рту ладони, закричал что было силы:
- Туманко! Туманко!
В то же мгновение бесшумно, точно призрак, появился Туман. Свят ласково потрепал его по шее… и вдруг услышал за спиной восхищенный шепот Гудошки:
- Вот это конь!..
Свят мгновенно обернулся, заинтересованно посмотрел на мальчика:
- И какой же это конь?
- Серебряный… и золотой… как в сказке… - Гудошка закрыл глаза и проговорил нараспев: - «Грива в землю золотая, в мелки кольца завитая, в мелки кольца завитой хвост струится золотой…»
- Смотри-ка, - развеселился Свят, - сильно могучий волхв у нас объявился, надо про тебя Пересвету рассказать… - перехватив удивленный взгяд Славека, он вздохнул и добавил: - Видно и тебе придется показать. Только об этом никому!..
Свят погладил коня по атласному боку, шепнул ему что-то на ухо, и княжич увидел Тумана во всей его красе.
- Всемогущие Боги! – прошептал он, потрясенный увиденным. – Что это, Свят?
- Потом расскажу… Некогда сейчас! – проговорил Святополк, вскакивая на коня. Он наклонился, подхватил на седло Гудошку и, крикнув на скаку: - Не отставай, Славек! – направил Тумана к Ведьминому лесу.
Глава 9
Славек и Свят с Гудошкой на седле ехали к Стольному городу. Позади была заповедная дубрава с ее чудесами – встреча с Лешим, особенно поразившая мальчиков; Яга с ее волшебной избушкой, куда может войти только тот, кто с миром пришел; спящая колдовским сном Зарена и, наконец, Пересвет, на которого Гудошка смотрел с немым обожанием… Мальчикам пришлось дать старому волхву обещание – никогда и никому не рассказывать об увиденном здесь, без разрешения на то его или Свята.
Сейчас друзья тайными тропами уже миновали владения Чубадея и были в границах Стольного княжества. Славек задумчиво смотрел перед собой, он вспоминал как Свят, весело смеясь, рассказывал Яге и Пересвету о своих приключениях – о том, как он изображал хворую мамашу и бежал по лесу путаясь в длинных юбках… Он очень хвалил мальчиков за храбрость и находчивость, а потом поведал Пересвету о том, что Гудошка видит истинный облик Тумана. Старик очень удивился – он подозвал мальчика, усадил его рядом с собой на лавку и начал о чем-то заинтересованно расспрашивать. Яга в это время хлопотала по хозяйству. А Свят наклонился к Славомиру и негромко сказал, тщетно пытаясь придать своему лицу сердитое выражение:
- А тебя, Славек, за твое самовольство следовало бы хорошенько выдрать хворостиной, но, боюсь, это тебя и так ожидает дома... поэтому... – он не выдержал и улыбнулся, потом взял мальчика за плечи, близко заглянул ему в глаза. – Спасибо тебе, дружище! Если бы не ты и Гудошка твой, плохо бы мне пришлось, да и отцу твоему тоже…
Славек счастливо заулыбался – все-таки он помог Святу, выручил его из беды… и пусть теперь наказывают, он даже не пикнет…
Неожиданно в его мысли ворвался гудошкин голос:
- Свят, ты ведь обещал рассказать о Тумане…
- Что? – переспросил Святополк, он тоже задумался – о Зарене – и не слышал вопроса. Через три дня Пересвет должен привезти княжну в Стольный город, Яга сказала, что просыпаться ей нужно в родном доме, а кто лучше волхва присмотрит за этим…
- Расскажи о Тумане, - поддержал друга и Славек.
О своем коне Свят мог бы говорить часами, да не с кем было. Поэтому он с удовольствием откликнулся на просьбу ребят.
- Коня этого мне подарил Леший, еще когда я мальчиком жил у бабушки в Ведьмином лесу…
В этот день Святополк проснулся очень рано. Он быстро оделся и уже хотел выскочить из избы, но остановился, услышав голос бабушки:
- Подожди, Свят! Куда это ты собрался ни свет, ни заря?
- Мне дедко лесной обещал сегодня коня подарить!..
- Ну что ж – это дело хорошее. Только поешь сначала. Молока вон выпей со свежим хлебом… Только что испекла…
Свят схватил кружку с молоком и одним духом опустошил ее. Потом отрезал несколько ломтей хлеба, посолил, завернул в полотенце, сунул за пазуху. Схватив со стола остаток каравая, он выскочил за дверь и кубарем скатился с крыльца. Яга только головой покачала…
Святополк вприпрыжку бежал по лесной тропинке, ел теплый ароматный хлеб и одновременно пытался свистеть как скворец, живший в дупле напротив их избушки. Росистая трава холодила босые ноги, вдобавок с реки нанесло сырого тумана – мальчик зябко поежился и припустился еще быстрее.
Вскоре тропинка вывела его к реке. И сразу зазвучал звонкий девичий смех, замелькали белые, расшитые яркими шелками рубахи, заструились сверкающими водопадами голубые и зеленые волосы – мальчика окружили русалки. Они как всегда заговорили все разом:
- Здравствуй, Свят…
- Куда ты спешишь?
- Давай играть!
- Будешь с нами в горелки?..
Святу очень хотелось остаться, но он сдержался и гордо заявил:
- Сегодня я не могу. Мы с Лесным Хозяином идем в Тайную долину коня выбирать!
Русалки опять загалдели, засмеялись:
- Ха-ха-ха! Коня!..
- Вот насмешил!..
- Может быть, жеребеночка?!
- Ну и что?! – даже обиделся Свят. – Он же вырастет!
- Конечно вырастет, - тут же согласились русалки.
- А вы мне поможете его пасти?
- Поможем!
- Обязательно поможем!
- Возвращайся скорее!
Русалки расступились, и Свят поспешил дальше. Лесной Хозяин появился как всегда неожиданно.
- Дедушко! – обрадовался мальчик. – Я не опоздал?
- Да нет, в самый раз.
Они какое-то время шли знакомой тропой. Старый Леший, опираясь на свою неизменную суковатую палку, шагал так быстро, что мальчик еле-еле поспевал за ним. Вдруг старик остановился, Свят перевел дух и, оглянувшись вокруг, понял, что этого места он никогда раньше не видел.
- Где это мы, дедко? – удивленно спросил он.
- Если подняться на этот холм, - Леший махнул палкой вперед и мальчик заметил, что дальше дорога идет в гору, - можно увидеть Тайную долину. Мало кто из людей бывал здесь… Да и ты без меня не сможешь еще раз сюда попасть… Ну пошли что ли. Только осторожно, а то коней моих распугаешь!
У Свята от волнения перехватило дыхание, он на цыпочках шел вслед за двинувшимся по дороге Лесным Хозяином. На вершине холма Леший велел мальчику лечь на землю. Тот послушно выполнил приказание и осторожно заглянул вниз… Там была долина, окруженная тремя холмами. Ее покрывала густая зеленая трава… Лошадей нигде не было видно. Прямо под тем холмом, на котором находились Свят с Лешим текла речка, над ней и ее долиной колыхался густой белый туман… Приглядевшись, мальчик заметил, что в нем бесшумно скользят легкие тени, а потом из туманного облака показались кони… Что это были за кони! Таких чудесных созданий Свят не видел никогда в жизни: снежно-белая атласная шерсть, струящиеся волнами пышные золотые гривы и хвосты… Мальчик так и ахнул от восхищения.
Леший некоторое время с улыбкой следил за Святом, а потом сказал:
- Понравились? Они ведут свой род от коня самого Огнебога!
На память Святополку тут же пришли строки из древнего сказания: «Под Богом Огнем златогривый конь, у того коня шерсть серебряная…»
- Я вниз спущусь, - продолжил Леший, - а ты пока смотри повнимательнее, выбирай себе жеребенка, но и меня из виду не выпускай – как махну рукой, сразу иди ко мне.
Лесной Хозяин легко зашагал по узенькой тропинке в долину. Кони перестали пастись и, радостно заржав, поскакали ему навстречу. Даже огромный жеребец – грозный вожак табуна – бросил свой наблюдательный пост и, грохоча копытами, понесся навстречу хозяину…
Свят отвел глаза от Лешего и стал присматриваться к жеребятам-годовичкам. Они уже пытались держаться отдельным табунком и весело скакали по лугу, задрав куцые еще хвостики и распустив по ветру золотые гривки. Все как один быстрые, тонконогие, с блестящей шелковистой шкуркой. Только один из них не бегал и не прыгал, а грустно стоял в стороне, понуро опустив голову. Его грязно-белая шерсть щетинилась какими-то жуткими клочьями, а вместо хвоста и гривы свисало несколько тускло-желтых волосков…
Свят отвел от него глаза и опять засмотрелся на резвящихся жеребят. Но взгляд невольно возвращался к несчастному заморышу... В это время мальчик заметил, что Леший машет ему рукой. Он быстро вскочил и побежал вниз в Тайную долину. Лошади совсем не испугались Свята, видно Хозяин успел их как-то предупредить и успокоить.
- Ну что, выбрал? – сразу спросил старик у Святополка и как-то странно на него посмотрел.
- А этот маленький почему такой? – в свою очередь спросил Свят.
- Зимой на лошадей напали волки. Жеребцы отбились, спасли табун, но мать этого жеребенка, убегая, подскользнулась на снежном насте, упала… Вот он и родился раньше срока, долго болел…
Свят обреченно опустил голову, трудно было расстаться с мечтой о быстром как ветер, прекрасном скакуне… но и оставлять все как есть, бросив малыша на произвол судьбы, он тоже не мог. Святополк решительно посмотрел в глаза старому Лешему и твердо сказал:
- Я возьму этого.
Лесной Хозяин неожиданно обрадовался.
- Ты не ошибся, мальчик! Из него вырастет отличный конь. Отец его – вожак табуна, а мать – самая красивая и быстрая кобыла в Тайной долине, - и Леший показал на лошадь, которая паслась неподалеку от них. Ей действительно не было равных: гладкая шерсть блестела серебром, красиво изогнутая лебединая шея несла чуть лобастую голову с темными задумчивыми глазами, грива и хвост, завиваяь мелкими кольцами и сверкая золотыми искрами, ниспадали до самой земли…
Свят какое-то время любовался прекрасной лошадью, а потом перевел взгляд на выбранное им страшилище и грустно спросил:
- Как же мне его выхаживать, дедушко?..
- Скоро травы в силу войдут, будешь водить его в луга – пусть катается в медвяных, целебных росах… чисти его, купай, корми, а главное люби его! Все потом окупится сторицей… Да что я тебе говорю. Бабушка у тебя мастерица животину всякую обихаживать. Она научит, что делать. А сейчас подойди к малышу, назови по имени, прикорми…
Свят стал осторожно приближаться к своему будущему коню. И, как воспоминание о волшебном видении, о конях, словно возникших из утреннего тумана, само собой появилось имя – Туман.
- Туманко, Туманко… - ласково приговаривал мальчик, протягивая жеребенку раскрытую ладонь с лежащим на ней куском соленого хлеба. Тот доверчиво потянулся мордой и осторожно одними губами взял подношение…
- С тех пор прошло шесть лет, - закончил Свят, - и я всю жизнь буду благодарен Лесному Хозяину за его подарок…
Мальчики молчали, задумавшись о рассказанном, а Святополк вдруг радостно воскликнул:
- Поглядите-ка, кто едет!
На дороге показался Добрыня, его сопровождали почти два десятка княжеских отроков.
Добрыня единым махом соскочил с коня и радостно бросился навстречу друзьям. Он не стал дожидаться пока Свят спешится, а просто стащил его с седла и по-медвежьи облапил.
- Ну и силен же ты, Добрыня… - с улыбкой сказал Свят и в свою очередь так сжал его в дружеских объятиях, что тот даже крякнул.
- А княжны нет? – вдруг сразу посерьезнев, спросил Добрыня.
- Зарена в надежном месте спрятана! – громко ответил Свят и выразительно посмотрел на друга, намекая на то, что не место здесь об этом говорить. Добрыня сразу все понял и больше ни о чем не спрашивал.
Наконец, оставив Святополка в покое, Добрыня переключился на Славека и на радостях так притиснул княжича, что у того перехватило дыхание и хрустнули кости…
- Отпусти парня, медведь неотесанный, задавишь!.. - засмеялся Свят.
Добрыня озорно посмотрел на Славека и сказал:
- Ему и так не долго жить осталось: князь Любим гневаться изволит. Так что, Славек, прибьет тебя родитель… как пить дать прибьет, а воевода добавит!..
Мальчик вздохнул и грустно пошутил:
- Ну коли так, прощайте, други, не поминайте лихом…
- Не печалься, Славек, - попытался утешить его Свят, - я заступлюсь за тебя перед князем, да и письмо у меня для него есть от Пересвета.
Славек с благодарностью посмотрел на Святополка и вдруг услышал взволнованный шепот Гудошки:
- Так ты никакой не Славка, а княжич…
- Почему не Славка? – удивился тот. – Меня Славомир зовут…
- Как же ты не сказал мне, что у тебя отец – князь?! – обиженно и чуть-чуть испуганно продолжал Гудошка.
- А какая тебе разница – князь или не князь? Ты с кем подружился-то с отцом или со мной? – разозлился Славек.
- С тобой… - растерянно сказал Гудошка. – Ты не сердись, Славка, то есть…
- Славка! – резко прервал его княжич.
- Да, Славка… - упавшим голосом повторил Гудошка, опустив голову и глядя в землю. – Ты только не сердись, пожалуйста… - губы у него задрожали, он изо всех сил пытался сдержать слезы.
- Да ты что, Гудошка? – пораженно уставился на него Славек. – Я совсем не сержусь. Что с тобой?
- Так ты меня не прогонишь? – сразу повеселел тот.
Только сейчас Славек понял, почему так разволновался Гудошка и, не зная обижаться ему или смеяться, ответил:
- Я же тебе сказал тогда у дуба… Хочешь, чтобы я повторил?
- Нет! – быстро возразил Гудошка. – Я тебе верю… очень верю! Ты меня прости… пожалуйста…
- Да ладно, что уж там… Мир что ли?! – сказал княжич, протягивая ему руку. Гудошка ответил неожиданно крепким рукопожатием.
Добрыня в это время беседовал со Святом. Он сразу же хотел послать к князю отрока с радостной вестью, что дети его нашлись и даже Свят объявился, но Святополк возразил:
- Нет, так не годится. Надо, чтобы Любим знал, что с нами приключилось и какой у него сын – молодец. А то, действительно, ни в чем не разобравшись, прибьет еще Славека!.. – и он коротко поведал об их похождениях.
Собравшиеся вокруг отроки слушали, затаив дыхание, а Добрыня то и дело охал: “Ох!” да “Ох!” Наконец Свят не выдержал и спросил:
- Ну что ты все вздыхаешь, как больная корова?
- Ох! И дал бы я этому Чубадею! Попадись он мне!..
Дружинники рассмеялись, а Святополк серьезно возразил:
- Против чародея бесполезно с мечом выходить, а колдовать ты не умеешь..
- Ведь был же раньше меч-кладенец!.. – мечтательно сказал кто-то из отроков.
- Был, - подтвердил Свят.
- Сказки! – резко возразил Добрыня.
Свят внимательно посмотрел на него, но спорить не стал, сказал о другом:
- Посылай-ка гонца, Добрыня, да познакомься еще с одним героем, - он указал на Гудошку. – Кстати соперник твой: сказки может сказывать, на разных инструментах играть… И не так как ты от случая к случаю, а почитай всю жизнь, - поддел он друга.
- Соперник – это хорошо, а то с вами, неумехами, со скуки помрешь! – быстро нашелся Добрыня и, отправив гонца к князю, сказал Гудошке, робко выглядывающему из-за плеча Славека: - Ну-ка, добрый молодец, подойди поближе, дай я на тебя взгляну…
Глава 10
Князь вернулся в Стольный город разъяренный и одновременно очень расстроенный.
Примчавшись с дружиной на родину Гордыни, он застал его отца Беляна в добром здравии. На вопрос Любима: “Где Гордыня?!” – тот удивленно ответил, что не видел сына больше трех лет, с тех самых пор как тот уехал в Стольный город служить князю.
Любим был в таком состоянии, что прямо без обиняков выложил Беляну события, заставившие его сломя голову без предупреждения прискакать сюда. Услышав, что Гордыня украл из родного дома Зарену да еще прикрывался при этом болезнью отца, Белян сначала не поверил своим ушам, а потом так осерчал на сына, что тут же, не сходя с места, в присутствии князя и его дружины лишил его своего благословения, а за одно и наследства, завещав вотчину младшему сыну.
Любиму ничего не оставалось, как не солоно хлебавши, вернуться в Стольный город. Здесь его тоже не ожидало никаких утешительных известий. И вдруг неожиданно прискакал гонец от Добрыни. Князь выслушал его с каменным лицом, но стоило отроку удалиться, он заговорщицки подмигнул Молчану и сказал:
- Сын-то у меня каков?! А?! Герой! Будет на кого княжество оставить!..
- Ты так ему и скажешь?
- Да нет… Отругаю для порядка, а вот хворостиной уже нельзя - герой…
Х Х Х
Когда друзья подъехали к городским воротам, они с удивлением поняли, что их встречает почти весь город. Славек еще издали увидел отца и дядю, стоящих впереди толпы горожан. Он обреченно вздохнул, но, присмотревшись повнимательнее, с удивлением понял, что отец совсем не гневается. Тот старательно хмурил брови, пытаясь выглядеть сердитым, но с первого взгляда было видно - это показное, а на самом деле князь всем очень даже доволен.
Славомир спешился и, постаравшись придать своему лицу виноватое выражение, подошел к Любиму.
- Здравствуй, отец. Прости меня, если сможешь за то, что я причинил тебе столько беспокойства. Но повинную голову и меч не сечет!
Любима переполняла радость от того, что дети его живы. Он изо всех сил постарался рассердиться и хотя бы отвесить сыну затрещину, но у него ничего не получилось. Он был горд и счастлив. Молчан незаметно толкнул князя в бок, тот крякнул и сказал нарочито строгим голосом:
- Отсидишь три дня на хлебе и воде… с завтрашнего утра. Воевода проследит. Но, Славек, как ты мог проявить такое непослушание?!
Славомир посмотрел на отца своими большими голубыми глазами и сказал как можно наивнее:
- Но, отец, я, наоборот, изо всех сил старался выполнить твой приказ!..
- Что?! Мой приказ?! Какой приказ?!.. – ошеломленно, перебил его Любим.
- Ты же сам велел мне ни на шаг не отходить от Свята, вот я и пытался… насколько это было возможно..
Первым, как ни странно, не выдержал обычно серьезный Молчан – он крепился, крепился, а потом вдруг захохотал, вытирая рукавом набегавшие слезы. Князь сначала непонимающе вытаращил на сына глаза, потом нахмурился, но вскоре тоже неудержимо засмеялся, держась руками за живот. Горожане же и дружинники, слышавшие этот разговор, уже давно умирали со смеху. Один лишь Славек сохранял полную серьезность. Отсмеявшись, князь сказал:
- Славка, уйди с глаз моих долой, пока я не выдрал тебя хворостиной!..
Тот понял, что прощен, и с готовностью отступил за широкие спины Свята и Добрыни, туда, где ждал его верный Гудошка, держащий под узцы Гнедка.
- Пойдем скорее домой, - зашептал ему на ухо Славек. – Нянька нас покормит, а потом я тебе все-все покажу…
Х Х Х
Через три дня к полудню Пересвет привез в Стольный город спящую Зарену. Он отнес девушку наверх в ее светлицу и никого не впустил к ней, кроме хлопотавшей с самого утра Знаи. Даже князь Любим ушел ни с чем.
Свят целый день не находил себе места. К вечеру он не выдержал, пришел к княжеским хоромам и, сев на ступеньку крыльца, стал ждать пробуждения Зарены. Незаметно для себя он задумался, засмотревшись на закатное небо, и очнулся только тогда, когда звонкий голосок окликнул его по имени:
- Свят…
Он быстро обернулся, увидел смущенную улыбку на прекрасном лице, широко распахнутые чуть растерянные глаза… и дрогнувшим голосом сказал:
- Здравствуй, Зарена…
- Пересвет сказал, что ты спас меня от Гордыни… и Чубадея… Спасибо тебе, Свят!
- Это не я, а Леший! – и Святополк рассказал княжне о том, что случилось в Ведьмином лесу.
Она засмеялась:
- Значит бродит Гордыня в дремучих северных лесах? Что ж, поделом ему, может это действительно пойдет ему на пользу!
Свят с Зареной говорили и говорили... Их сердца тянулись друг к другу, и не важно им было о чем шла речь... Они даже не заметили как присели тут же на крылечке, взялись за руки… Княжна снова видела перед собой своего серебряного витязя…
- Зарена, тебе отдыхать пора, - раздался строгий голос Знаи и безжалостно разрушил прекрасную сказку.
- Да, нянюшка, - Зарена в смущении вскочила на ноги и, послав Святу на прощание полный нежности взгляд, скрылась в доме. Нянька уничтожающе посмотрела на ухажера, погрозила ему пальцем и ушла вслед за своей воспитанницей.
Святополк постоял немного, постепенно приходя в себя от неожиданного счастья, а потом медленно побрел в дружинную избу.
Глава 11
На радостях князь решил устроить небывалый пир, посвященный вновь обретенным детям. Уже несколько дней шла подготовка к этому торжеству. Челядь совсем сбилась с ног, отскребая до чиста огромные дубовые столы, готовя браные скатерти, вытряхивая пыль из необъятных ковров, начищая до блеска медную и серебряную посуду… Выкатывали из погребов бочки со стоялым медом да сладким пивом. Все повара и стряпухи Стольного города жарили, парили, варили, готовя огромное количество ни с чем несравнимых яств. Музыканты проверяли свои инструменты. Из окрестных селений съезжались гости. Все с нетерпением ждали назначенного дня.
Славек с Гудошкой готовили к пиру какой-то сюрприз: они целыми днями пропадали на заднем дворе, а на людях молчали и таинственно переглядывались.
Только Свят с Зареной, казалось, не замечали окружавшей их суеты и целый день думали только об одном: как они вновь увидятся вечером в княжеском саду – пусть и под присмотром бдительной няньки…
- Свят, а ведь я знаю, кто ты… - однажды, не выдержав, сказала княжна. – Ты – серебряный витязь!
- А я давно догадался, что ты знаешь… - улыбнулся ей в ответ Свят.
- Но почему так?..
- Это долгая история…
- Расскажи, - попросила Зарена, доверчиво прислоняясь к его плечу. Нянька строго посмотрела на княжну, но ничего не сказала.
Святополк прикрыл девушку своим плащом от вечернего холода и начал так:
- Мне уже давно хотелось попасть в княжескую дружину, но дед сказал, что благословит меня на поездку в Стольный город только после того, как мне исполнится семнадцать лет и минет праздник Грозного Бога…
Вечером, накануне Грозного праздника, Пересвет не отпустил внука, как обычно, в ближний погост, где юноши должны были участвовать в боевых играх и конских ристалищах, ежегодно устраевымых в честь Бога-громовика. Вместо этого он велел Святу оседлать лошадей, и они поехали в сторону заходящего солнца.
Вскоре Свят, прекрасно знавший окрестные леса, удивленно понял, что совершенно не представляет, где же они находятся.
- Дед, - спросил он, - куда мы едем?
- Увидишь… - коротко ответил Пересвет и больше не проронил ни слова.
Они ехали всю ночь, а рано утром с первой зарей увидели перед собой высокий холм, на котором рос могучий древний дуб с обломанной верхушкой. По крутому склону, весело прыгая с камня на камень, струился ручеек. Старик порылся в седельной сумке и вынул оттуда стрелу. Это была необыкновенная стрела – серебряная, украшенная белыми перьями, со священным узором вырезанном на древке. Пересвет протянул ее Святополку и молча кивнул в сторону холма.
Свят послушно спешился и стал карабкаться вверх по еле заметной тропинке. Достигнув вершины, он положил свое приношение у корней священного дуба, когда-то отмеченного молнией Бога-громовика, - стрела радостно заблестела серебром в лучах восходящего солнца. Затем, вознеся молитву Грозному Богу, юноша спустился вниз к деду.
Пересвет внимательно посмотрел на внука, потом повернулся и пошел в обход холма, ломясь прямо через чащу, словно медведь. Свят, ни о чем не спрашивая, двинулся следом.
Достигнув южной стороны холма, Пересвет обернулся к Святополку и наконец заговорил:
- Смотри внимательно, Свят: это не просто горушка обыкновенная… Этот курган – усыпальница былой славы! Здесь хранится меч, воспетый в старинных былинах и сказаниях под именем Кладенца. Мало кто из людей верит в существование сказочного оружия, и уж почитай никто не помнит об этом кургане... А ведь раз в году - в праздник Грозного Бога – любой воин может попытаться добыть чудесный меч. Но зачарованная дверь откроется не перед каждым… только достойный выдержит испытание и обретет Кладенец…
Святополк слушал, затаив дыхание, с удивлением глядя на склон холма, густо заросший малинником пополам с крапивой. Пересвет поднял вверх обе руки, нараспев повторяя древние слова… И тут, при совершенно ясном небе, вдруг сверкнула ослепительная молния. Свят невольно зажмурился… а когда открыл глаза, никаких зарослей перед ним больше не было – в крутом склоне кургана обозначилась массивная дубовая дверь. Пересвета он тоже не увидел…
- Что ж, Святополк сын Благомира, попытай счастья! – услышал Свят у себя за спиной незнакомый звучный голос, обернувшись, он с трудом узнал своего деда в грозном старце, окруженном золотистым сиянием, в могучем волхве – собеседнике Богов и хранителе древних тайн… - Приложи десницу к замку, - между тем продолжал тот, - посмотрим, что будет…
Молодой воин, пытаясь сохранить остатки самообладания, медленно подошел к волшебной двери. Дубовые доски, из которых она была сделана, потемнели от времени, но скрепляющие их скобы из кованного железа, почему-то совсем не поржавели. Свят, собираясь с духом, некоторое время внимательно разглядывал прекрасный узор, вырезанный на древних досках…
Вдруг к нему на левое плечо с громким радостным криком опустился Соколок, справа же заинтересованно засопел Туман, изо всех сил пытаясь протиснуться вперед. Свят тут же успокоился, весело засмеялся и решительно положил правую руку на огромный навесной замок… Тот сразу же с грохотом упал к его ногам, а старинная дверь с легким скрипом отворилась. Сокол вытянул шею, внимательно вглядываясь в темный дверной проем, и на всякий случай перелетел на ветку растущего неподалеку дерева. Конь настороженно принюхался и опасливо отошел назад. Святополк же, не долго думая, решительно шагнул в темноту…
Дверь со зловещим лязгом захлопнулась, и мгновение он ошеломленно стоял в сплошной черноте, ничего не видя вокруг, но постепенно стало светлее – таинственный, непонятно откуда идущий свет разгорался все ярче и ярче… Свят огляделся – он оказался в довольно просторной пещере. Пол ее устилали тканые ковры, на которых были разложены разнообразные воинские доспехи и оружие. Прямо перед Святом на небольшом возвышении, покрытом пурпурным бархатом, лежала серебряная кольчуга и шлем, увенчанный белыми перьями, а также седло и уздечка из белой кожи с серебряным набором.
Но Святополк только скользнул взглядом по всему этому великолепию – потому что не это было главным. Наметанным глазом воина он сразу различил в центре возвышения знаменитый булатный меч – Кладенец.
На рукояти, украшенной искусным узором, четко выделялись изображения серебряного сокола и серебряного коня с золотой гривой; по темному с мягким золотистым отливом клинку струились, прихотливо извиваясь и переплетаясь, светлые, почти белые полосы. Такой меч, не тупясь, рубит железо, но может разрезать и тончайшую ткань; его можно согнуть дугой – он тут же как ни в чем не бывало распрямится и станет таким, каким был прежде…
Свят в восхищении опустился перед Кладенцом на колени и, подумав, что этот меч может стать воину настоящим другом, благоговейно поцеловал волшебный клинок…
Снова сверкнула молния, грянул гром и грозный голос спросил:
- Кто осмелился потревожить покой древнего оружия?!!!
Свят вздрогнул от неожиданности, вскочил и, чтобы подавить охвативший его страх, заорал во всю мочь:
- Святополк сын Благомира!
- Зачем ты пришел в усыпальницу воинской славы, Святополк?! – уже менее грозно спросил тот же голос.
Свят посмотрел на меч и твердо сказал:
- За Кладенцом.
- Зачем тебе Кладенец, Святополк сын Благомира?!
- Злой колдун Чубадей захватил власть в моем родном Городе. Я должен освободить Родную Землю и живущих на ней людей от его страшной власти! С обычным мечом против его чар не выстоять и…
Свят не успел договорить – у него закружилась голова, свет померк в глазах, а когда он снова обрел способность видеть, то понял, что стоит по пояс в густой траве… Вокруг до самого окоема расстилалась необъятная степь. На плече у него сидел Соколок, а рядом стоял Туман. В правой руке Свят изо всех сил сжимал Кладенец...
Было утро. Святополк посмотрел в сторону восходящего солнца и вдруг заметил вдалеке фигурки скачущих во весь опор всадников. “Кочевники!” – подумал он и одним движением вскочил в седло, решив, что даром свою жизнь не отдаст.
Воины приблизились. Но это были не степняки… Свят с восторгом понял, что видит перед собой былинных витязей – легендарную богатырскую заставу. Каждый из богатырей молча отсалютовал новому товарищу обнаженным мечом. Святополк, с трудом сдерживая нервную дрожь, ответил им тем же. Но вот последний витязь скрылся вдали… У Свята опять на миг закружилась голова, и молодой воин с Кладенцом в руке появился перед ожидающим его дедом, который уже успел принять свой обычный вид.
По лицу юноши струился пот, руки дрожали от напряжения, но он так и светился счастьем и гордостью.
- Ну что ж, внучек, - сказал Пересвет, - древние воины посчитали тебя достойным и приняли в свою дружину… - он немного помолчал, а потом продолжил: - Теперь ты – Серебряный витязь!
- Кто?! – Испуганно переспросил Свят.
- Серебряный витязь, - спокойно повторил Пересвет, а потом улыбнулся потрясенному внуку и сказал: - Ты посмотри на себя повнимательнее…
Свят быстро оглядел себя, заметил серебряный доспех, прекрасные ножны и перевязь для меча, нащупал на голове шлем с навершием из перьв… и в ужасе воскликнул:
- Всемогущие Боги! Как же я людям на глаза покажусь?! Это все в былине хорошо или на поле брани, а в жизни…
Святополк еще не успел докончить, а Пересвет уже весело хохотал. Отсмеявшись, он поспешил успокоить внука:
- Не волнуйся, Свят! Я же не пугаю народ своим видом, и Тумана твоего не каждый видит сказочным конем. Так и тут, мало кто на этом свете сможет разглядеть твой истинный облик: я, твоя премудрая бабушка Яга, двое-трое самых могучих волхвов… Ну кто еще?.. Лешие, русалки и другая нежить… А главное… суженая твоя!
Глава 12
Наконец наступил долгожданный день – пир на весь мир! С самого утра на княжеском подворье начали собираться гости: и стар, и млад. Пришли званые и незваные. Всем нашлось место за обширными столами, на всех хватило яств и напитков… Только Пересвет еще с вечера уехал в свою лесную избушку – он не любил многолюдных сборищ.
Князь Любим восседал за главным столом, который слуги установили на устланном коврами возвышении посреди княжеской гридницы. Славомир и Зарена сидели подле князя. Свята пожаловали местом рядом с княжичем, он никогда не сидел так высоко – его место было с младшей дружиной за последним столом.
Вдоль стен застыли княжеские отроки, вооруженные мечами. Они несли караул под началом Добрыни – уезжая, Пересвет посоветовал остерегаться хитростей Чубадея и глядеть в оба.
Суетилась челядь, разнося кушанья и разливая напитки… Гости пили, ели и веселилились. Звучала музыка. Горели свечи в огромных подсвечниках. Сияла золотая и серебряная посуда на княжеском столе, сиял и сам князь. Смеялись Славек и Зарена, даже на лице воеводы иногда мелькала улыбка. Только Святополк был молчалив и серьезен.
Пир шел своим чередом. Гусляров сменили гудошники, между столов заплясали скоморохи… Славек толкнул Свята:
- Смотри!
Перед князем появился Гудошка, а за ним на задних лапах гордо шел Топтыгин. Оба низко поклонились Любиму. Гости дружно захохотали. Медведя окружили скоморохи, он ловко кувыркался и плясал вместе с ними.
“Так вот что мальчишки готовили…” – улыбнулся про себя Свят и сказал Славеку:
- Молодцы! – тот так и засветился радостью от этой похвалы.
Подвыпившие гости повскакали с мест и тоже пустились в пляс… Гудошка увел Топтыжку, а когда вернулся, сел в уголок и взял в руки гудок. Любим наклонился к Зарене, что-то негромко сказала ей, она кивнула, поднялась и, ласково улыбнувшись Святу, ушла в сопровождении Знаи в свои покои.
Святополк проводил девушку глазами и, притворившись, что сильно захмелел, продолжал незаметно оглядывать гостей. Увидев, что сидящий почти напротив них незнакомец с длинной седой бородой как-то уж слишком внимательно приглядывается к княжичу, он насторожился… Поэтому, когда бородач, делая вид, что пьет пиво из огромного деревянного ковша, незаметно поднес к губам какую-то странную трубочку, Свят отреагировал молниеносно. Он сильно толкнул Славека в бок и повалил на пол, но все-таки немного опоздал – маленькие иголочки, вылетевшие из трубки и, по всей видимости, несшие на себе смертельный яд, оцарапали княжичу щеку, да и сам Свят не уберегся от них.
“Ну все… - грустно подумал он, - жаль Пересвет уехал…”
Тем временем на пиру творилось что-то невообразимое. Пытаясь спасти Славека, Свят опрокинул и князя, а Любим всей своей тяжестью придавил воеводу. Оба они упали под стол и никак не могли оттуда выбраться, не смотря на помощь подоспевших дружинников, слуг и гостей… Во время этой кутерьмы седобородый куда-то исчез.
К удивлению Святополка, яд все еще не начал действовать, но случилось нечто такое, чего он никак не мог ожидать. По приказанию Добрыни на него и Славека набросились не менее дюжины отроков и, связав, подтащили к князю, которого к этому времени общими усилиями вытащили из-под стола…
Славек вырывался и кричал, не помня себя от ярости:
- Я же княжич! Отец, что ты смотришь?! Скажи им!..
Добрыня дал ему такую затрещину, что мальчик задохнулся от боли и упал перед князем на колени. Свят, застонав от беспомощности, закусил губу. Любим удивленно оглядел Славомира.
- Опомнись, юнец! У меня никогда не было сына! – потом перевел взгляд на Свята и сказал: - Вы хотели убить меня… Кто вас подослал?!
Тут же раздались крики: “Смерть им!” “Казнить!”
Славек с трудом поднялся с колен и с ужасом взглянул на Свята. А до того, наконец, дошло – не яд был в тех иголочках, а очередное чубадеево колдовство… Он ободряюще улыбнулся княжичу и шепнул, придвинувшись к нему почти вплотную:
- Молчи, Славек. Это опять Чубадей! Они нас забыли, потому и не признают…
- Не будем портить пир, - сказал тем временем князь, - уведите их, заприте где-нибудь… Завтра разберемся.
Добрыня так толкнул Свята к выходу, что тот, чуть было, не вышиб плечом притолоку. Княжич понуро побрел следом. У выхода он поднял голову и встретился взглядом с Гудошкой. У мальчика был такой перепуганный и несчастный вид, что Славек сразу понял – тот его узнал. Проходя мимо друга, он тихонько прошептал:
- Проследи и скажи Зарене…
Гудошка еле заметно кивнул, чуть-чуть подождал и выскользнул следом…
Х Х Х
Зарена долго не могла заснуть. Вдруг в дверь постучали, вошла заспанная Зная.
- Заренушка, ты прости, что разбудила…
- Да, я еще не спала, няня…
- Там к тебе мальчишка просится, плачет… А лепечет что – не поймешь… Брат какой-то, княжич…
- Что за мальчишка-то?
- Да скоморох, сирота… Помнишь, князь его приютил?
- Ладно позови, я разберусь. А ты иди, спи…
Зная открыла дверь, сказала негромко:
- Иди уж, горе луковое… Княжна зовет. А я и правда пойду досыпать, - она зевнула, прикрыв рот рукой, и удалилась.
В комнату вошел худенький черноглазый мальчик. На чумазом лице – следы слез. Княжна усадила его на скамью, ласково заглянула в глаза:
- Ну рассказывай, что случилось.
- Князь Славека велел связать и запереть до утра!..
- Какого Славека?
- Княжича, брата твоего…
- Что ты, мальчик, у меня никогда не было брата!
- Ты вспомни, Зарена! – как можно убедительнее заговорил Гудошка, изо всех сил стараясь не заплакать. – Ты должна вспомнить! Это все Чубадей, его колдовство. Никто их не узнает – ни князь, ни воевода, ни Добрыня…
- Кого их-то?..
- Славека и Свята…
- Свята?! Ты сказал Свята?!
Зарена вдруг все вспомнила, затормошила мальчика:
- Где они, Гудошка?!
- Я покажу, пойдем!.. – обрадовался тот.
Зарена накинула плащ и торопливо вышла вслед за Гудошкой. Полная луна ярко освещала двор. Они осторожно прокрались к порубу, где были заперты Свят со Славеком. К их удивлению пленников никто не сторожил. Охранники постояли-постояли да и ушли на пир, понадеявшись на крепкую дверь, надежный запор и злых собак. Собаки Зарену знали. Она отправила Гудошку седлать лошадей, а сама, с трудом справившись с тяжелым засовом, выпустила узников на волю. Увидев их избитые лица, она не выдержала и расплакалась.
- Ну что ты, ладушка моя… Успокойся, все хорошо будет! – обнял ее Свят, целуя в плачущие глаза.
- Свят, надо скорее выбираться отсюда! – обеспокоенно сказал Славек. – Пойдем, Зарена.
Х Х Х
На утро после знаменитого пира, обнаружилось, что двери темницы отперты, пленники исчезли и допрашивать некого. Князь рвал и метал, пытаясь отыскать виновных… А через два дня наваждение вдруг рассеялось, и Любим понял, что опять потерял сына, но теперь уже по собственной вине… Князь был в отчаянии, и никто, даже воевода не мог его успокоить. Только тогда Зарена решилась поведать отцу, как было дело, и открыла ему, что Славомир вместе со Святом скрываются у Пересвета. От неожиданной радости князь прослезился, потом расцеловал дочь в обе щеки и, наконец, став серьезным, объявил ей свою княжескую волю:
- Пора тебе, Зарена, замуж выходить! Тогда хоть за тебя у меня душа болеть не будет! Сын князя Северного города давно на тебя заглядывается… Пошлю гонца с известием, что я согласен на ваш брак.
И сколько Зарена ни просила его повременить с замужеством, сколько ни плакала – отец остался непреклонен. А для верности, зная строптивый характер дочери, князь запер ее в светлице и поставил возле дверей стражу. И только Знае было разрешено входить к узнице.
В это время приехал Пересвет, он долго беседовал с князем наедине, но тот своего решения не переменил.
Старый волхв привез Зарене письмо от своего внука. Свят писал, что любит ее и помнит, но должен попрощаться, так как уезжает далеко и, вероятно, надолго. Пересвету было видение: ему приснился Грозный Бог и сказал, что Чубадея сможет победить только Серебряный витязь с помощью Волшебного музыканта. И он отправляется на поиски этого Музыканта. Славек едет с ним – Пересвет говорит, что чем дальше от Стольного города и колдуна, тем для него безопаснее…
Зарена немного поплакала над письмом, потом вдруг, к удивлению Знаи, с опаской наблюдавшей за своей любимицей, повеселела и целый вечер что-то шила, тихо напевая…
Добрыня после того, как исчезло наваждение, был сам не свой – печальный, на удивление молчаливый… Встретив на княжеском дворе Пересвета, он с таким отчаянием бросился к нему, что старик тут же увел его к себе в горницу. Никто не знает о чем он говорил с юношей, но этой же ночью Добрыня исчез вместе с Гудошкой и Топтыгиным.
А на следующее утро князя ждало страшное известие – пропала Зарена…
Продолжение сказки смотрите на моем канале «Ольга Парусникова Сказки»
Смотрите "СВЯТ И РАДКО-СКАЗКА (39 продолжение сказки)" - здесь продолжение сказки и первая встреча с Радко.