В подвале нашего дома до сих пор происходят странные вещи. Мы с мамой привыкли к постоянному шуму, но в последнее время я начал замечать, что у нас дома кто-то есть. И мама тоже стала говорить, что видела в лесу волка. И хотя ей всего шесть лет, она хорошо знает, что волки нападают на скот, а не на людей. Я решил не говорить маме, что боюсь в подвале, а то она запрет меня дома и в кино не пустит. Дома я не пойду.
Папа привез из какой-то деревушки моторную лодку. На ней они с дядей Федей ездят рыбачить. Мы зовем его дядя Федя-кот, потому что он толстый и круглый, как шар. На катке, где они с папой катаются, все ребята дразнят его или с ним разговаривают. А мне его жалко.
Я не успел показать дяде Феде-коту свой альбом, потому его принесли со смены на носилках. Мама толкнула меня и сказала, чтобы я помалкивал и ее не пугал. До сих пор не могу понять, что такое случилось на катке. Я увидел, как какой-нибудь мальчишка из нашего класса рассек бедолаге-рыбаку голову хлыстом.
С тех пор я боюсь дяденьку-кота. Он ухаживал за моей мамой, когда она болела, и теперь она ему обязана своим выздоровлением. По-моему, он совсем не злой, только у него нет фотографии, которую он мне подарил.
А у нас мама умерла, и я страшно тосковал по ней. Я не стал на переменах приходить в раздевалку, а притаился за дверью в зал. В зале все встали и закрыли уши руками. Включили музыку, которую я терпеть не могу, и стали плясать под нее.
А потом я остался один. Мне никто не мешал. Я стал дочитывать учебник истории, но по истории ничего не помню. Весь день я просидел в пустом зале.
В нашем школьном дворе играют в футбол, и тогда все ребята хотят быть футболистами. Но меня никто не берет из-за моего роста. Меня не берут потому, что все мальчишки играют чуть ниже меня. Только папа за меня играет. Когда папа смотрит, как другие мальчики бьют по мячу, он так стучит по нему, что даже страшно, а вдруг мяч треснет пополам? Мама говорит, что он нарочно так стучал.