Меловые берега Дона очень своеобразны и незнакомы большинству из путешественников. Я говорю не о белых склонах, которые ходят в записных достопримечательностях, а о той части, что примыкает к воде. Описаний таких мест просто не существует: местным жителям эти места не интересны, потому что знакомы с детства и никакой практической пользы не имеют. Последнее утверждение связано со спецификой мировосприятия коренного казачьего населения: всё, что не может использоваться в повседневной жизни, не стоит пристального внимания. Это не означает, что казакам чуждо чувство прекрасного. Наоборот, восприятие родного края у них глубже и полнее, в чём можно убедиться, читая произведения М.А. Шолохова и Ф.Д. Крюкова. Но здесь, на меловом берегу, всё слишком специфическое...
Берег здесь почти лишён почвенного покрова и состоит из уплотнённого мелового субстрата. Он твёрд, как камень, и не очень удобен для ходьбы. Виной тому небольшой наклон, всегда присутствующий на этом берегу. Даже на ничтожном расстоянии ширины человеческого шага этот наклон чувствуется. Одна нога неизбежно «проваливается» на каждом шагу. Приходится выкладывать струнку, аки модель на модном показе, и это тоже не очень привычно.
При таком неудобстве передвижения я постоянно спотыкаюсь, потому что постоянно поглядываю на меловой обрыв. Он очень любопытен и тянет внимание на себя необычными и причудливыми формами. Мел в нижней части склона, примыкающего к пойме, изъеден карстовыми процессами и состоит из череды гребневидных карр, которые в свою очередь тоже изобилуют любопытными проявлениями этого процесса, от округлых лунок до сквозных отверстий.
Мой совет — лучше один раз подойти вплотную, полазить, осмотреть, пофотографировать, а потом уже продолжать путь, стиснув зубы и не отвлекаясь. Но так не получается, по крайней мере, у меня...
Часть берега, примыкающая к воде, более–менее плоская. На ней находится ничтожный слой почвы и этого достаточно для образования травяного покрова. Ни о каких деревьях тут речи не может быть, поэтому всё протяжение мелового берега лысо, прожаривается солнцем и пронизывается ветром. Поэтому тут всегда свободно, и можно найти место для рыбалки, если это является доминантой вашего путешествия. Но ни о какой романтике и уединении речи идти не может — вы находитесь на всеобщем обозрении и вас видно за километры. Мне, например, ловить рыбу здесь довольно неуютно, хотя ловится она на этом берегу исправно.
Для купания эти места неудобны, и вот почему. В воде ступеньками идут неровные и твёрдые каменные плиты, покрытые мелкими острыми камешками и ракушками. Ступням очень больно, и самый лучший вариант купаться в этих местах в носках или лёгкой обуви. Но всё равно, вход в реку и выход из неё довольно затруднителен и травмоопасен.
Ещё один нюанс: на автомобиле в сырую погоду въезд сюда заказан! Поверхность превращается в мыло, и даже выезд с дороги на траву не спасает — слишком хлипкое сцепление корней с поверхностью у здешних растений. Не верите — попробуйте, если повезёт и сможете выехать, то будете долго щеголять белым цветом ваших колёс!
Обычно в дожди никто сюда и не приезжает, а такое знание темы у меня появилось после того, как понадобилось срочно вернуться домой после недавно прошедшего ливня...
Не буду подробно вдаваться в геологию данного берега, отмечу только, что перед нашими глазами в склонах этого правобережья запечатлено примерно 22 миллиона лет земной истории.
За этот внушительный временной период условия осадконакопления в древнем морском бассейне постоянно изменялись, что приводило к формированию осадочных пород, отличающихся друг от друга по своей устойчивости к размыву, что мы сейчас можем опосредованно увидеть в уступах и террасах мелового берега. Основой всех этих пород, за редким исключением, является карбонат кальция, образовавшийся из остатков живых организмов. Но называть эти берега меловыми не вполне корректно с точки зрения такой науки, как литология. Тут есть и чистый мел, мергели, слои опок и глин. Да и сам здешний мел, чистый мел, находящийся в нижнем ярусе берега, писчим называть нельзя — он твёрдый, обломки его образуют острые, режущие края, да и пишет он плохо.
Да и среди самих учёных в определении той или иной породы согласия нет. Вот эти камни, что на фотографии ниже, описаны как мергели, то есть в них, кроме карбоната кальция, есть существенная примесь глины. Я попытался в этом убедиться, исследовав эти камни по диагностическим признакам, в том числе соляной кислотой и даже под микроскопом. И получается, что это подобие опок — в них много кремнезёма, зелёного минерала глауконита, и они пронизаны порами. Поэтому рекомендую популяризаторам и краеведам с осторожностью бросаться вычитанными из популярных книжек описаниями геологии здешних берегов.
Но вернёмся к нашим берегам. Если, опять же, пристально рассматривать крутые склоны, примыкающие к пойме, то на них можно заметить уровни недавних донских половодий, причём тут большое поле, чтобы сморщить мозговые извилины. При мощных разливах Дона растительность с меловых осыпей смывается, затем вырастает снова. По этим полосам можно оценить высоту подъёма воды в последние годы. На фото ниже ясно читаются высота паводка 2018 года (нижний край тёмной полосы растительности примерно на середине склона) и разлив этого года (нижняя светлая полоса).. Эх, хоть я люблю зелёный мир, но хочется, чтобы каждый год оставлял высокие отметины на этих склонах... Река должна жить свой нормальной жизнью, прочищая русло и старицы, и давая рыбе возможность нереститься в тех местах, кои приписаны ей природой...
Из растительности подножья этих склонов внимание привлекает благоухающий лимончиком тимьян меловой. Хоть его и много, но собирать нельзя: внесён в Красную Книгу области. Ещё здесь растёт иссоп меловой, тоже ароматная травка, и тоже в Красной Книге...
Овраги, выходящие к берегу Дона, круты и напоминают временами ущелья. Наиболее крупные из них, с большой площадью водосбора, выносят с водой во время дождей огромное количество породы и образуют в реке округлые мысы. Кстати, в таких местах любой ливень может загромоздить проходящую внизу дорогу крупными камнями. Иногда приходится возвращаться и объезжать за тридевять земель. Расчистить в одиночку такие завалы невозможно.
Стенки оврагов тоже подвержены карстовым процессам и очень живописны. Но побродить внутри небольших оврагов не получится — там сплошные заросли весьма колючих растений. Там, где почвенного слоя хватает, чтобы удержаться и не быть смытым водным потоком, растут небольшие деревья — лох, боярышник и пришлый клён американский.
Там, где в долину Дона впадают большие древние балки или целые системы балок и оврагов, образовались лесистые мысы — так называемые тубы. В таких местах на донском правобережье обычно расположены хутора, там же археологи находят и древние поселения.
Увы, в этот раз побродить в пойменном лесу не придётся — солнце уже быстро опускается к горизонту. Всему виной жара — мы вышли в поход поздно, когда температура на термометре в нашей гостинице упала до хоть как–то приемлемых 36° С в тени. А уходить с этого берега не хочется, тем более вид вечернего Дона завораживает...
В ожидающий нас автобус мы, можно сказать, заползли уже в сумерках. Я думаю, дошли мы до него только на эмоциональном подъёме, который подарила необычная красота правобережья Среднего Дона...
Хочу напомнить, что на моём портале «Новые Донские Зори» многие из рассказов, опубликованных здесь, выложены в более полной и более строгой редакции. Там же опубликованы материалы, подробно описывающие и представляющие природу Донского края. Не забывайте об этом!
Подписывайтесь на мой канал! И — особо буду благодарен за «лайк»!
