Как добрался домой, он помнил смутно. Ввалившись, буквально, в квартиру, снял куртку, ботинки и пройдя в свою комнату упал на кровать. Ирина Наумовна, расширив глаза, проследила за сыном. Затем спохватившись вошла вслед за ним. Стянула с него брюки и накрыла одеялом. Что ж стряслось-то опять, нахмурилась она.
Утро наступило с головной болью, точнее разбудила эта чёртова боль. Миша потянулся рукой к тумбочке, телефона нет. Приоткрыл один глаз, ещё темно. Правда на дворе ноябрь, тут и до одиннадцати будет темно. Встал, морщась от молотка в голове, прошёл на кухню и выпил сразу пару таблеток, запив целым стаканом воды. Присел к столу.
- Миша? – тревожный голос матери.
- Мам. Сядь. Я должен кое-что сказать, - медленно выговорил он.
- На тебе лица нет.
- Угу. Сколько времени?
- Девять, – удивлённо ответила мать.
- Мам, дай мне телефон, – протянув ему трубку, она вглядывалась в его лицо. Миша дозвонился минут через десять. - Пожалуйста, скажите информацию. Аристова Варвара. Да.
- Девочка. Три ровно и пятьдесят. Мамочка в норме. Ребёночек пока в реанимации, - сообщил строгий женский голос.
- Это серьёзно? – с волнением спросил он.
- Не волнуйтесь, делается всё возможное. Состояние стабильное.
- Да. Спасибо.
Миша поднял глаза на мать, опять стрельнуло, но уже уходящей болью, проговорил:
- Пашки нет.
Ирина Наумовна, прижав руку к груди медленно села на стул, не отрывая взгляда от сына.
- А-а… Варя?..
- В роддоме. Мам, ты пока не связывайся с его родителями. Я сначала выясню. Сейчас поеду к гаишникам.
Мать, встав со стула, засуетилась с чайником, но делала это как-то нервно, Миша встал, приобнял её за плечи:
- Я сам. Присядь.
Сведения, узнанные им в полиции, словно выхолостили что-то внутри. Молодой парень, лейтенант, с горьким сожалением поведал подробности этой аварии. Пашкина машина стояла в крайнем левом, первой, в ожидании своего зелёного. И приняла весь удар на себя, от какого-то малолетного козла, который фордыбачил на дороге. Сам этот малолетка не погиб, находился в больнице, его же две пассажирки и Павел погибли. Лейтенантик даже продемонстрировал видео с наружной камеры. Спокойно видеть эти кадры Миша не мог. Сжал челюсти так, что когда к нему обратился этот парень, заговорить сразу не получилось.
- Урод этот Паравин, - вздохнул лейтенант. - Вашему другу не повезло.
Миша посмотрел на него, кивнул, не в состоянии разомкнуть зубы.
- Ему приличный срок светит, если выкарабкается, конечно, - зло проговорил он.
Какая на фиг разница теперь, подумал Миша. Если б это вернуло Пашку… И что теперь будет с Варей, с её дочкой? Как бы не относился сам к ней, любила-то она его, пришла несвоевременная и горькая мысль.
- А давно дружили-то? – вдруг спросил лейтенант. Миша посмотрел на него и наконец, выдавил.
- С самого детства.
- Эх… это вот, - он не закончил и хмуро уставился в монитор компьютера.
- Всё-таки он был жив, когда прибыла скорая? – сформировался у Миши вопрос.
- Да. Очень, конечно, травмы… ну, сами понимаете, - снова вздохнул он. - И ведь реанимобиль подъехал, но как видите… не судьба.
- Спасибо. За информацию, – раздельно произнёс Миша, вставая со стула.
Выйдя в ноябрьскую непогоду, он поёжился, запахивая куртку и заматывая шарф вокруг шеи, накинул капюшон. Всё хмурил тёмные брови, пытаясь собрать мысли и расставить всё по порядку. Как ни поворачивай, а все события нерадостные, если не сказать хуже. Он вздохнул и направился к метро.
Первым сообщил родителям Варвары, затем отцу Павла. Говорить с Анной Павловной об этом он бы не смог. Выйдя от них, просто физически чувствовал что-то тяжеленное внутри, которое не давало толком вздохнуть. Миша еле переставлял ноги уходя от их дома. И по сей день жили все рядом. Пашкины родители в соседнем доме. Варины переехали через два дома, освободив для молодых трёхкомнатную квартиру на девятом этаже. Весь район был до боли знакомым, сколько здесь всего прошло. В детстве на ближайший каток бегали втроём. Или на лыжах, через дорогу в парк. Да даже просто гуляли здесь, подросли, стали называть это тусовками. Миша остановился и огляделся, сам не понял куда вообще шёл. Однако ноги привели на знакомое, даже очень знакомое место.
- Синие пришельцы… с бластерами… - боль исказила его лицо. - Да, Паш?..