Провинция Гилян на севере Ирана - его довольно самобытный уголок. Уголок в прямом смысле слова: Гилян лежит в юго-западном углу Каспийского моря, крепко прижатый к нему горами Эльбурса. Среди персов он слывёт землёй дождей, плодородных полей и свободы нравов, и из Тегерана смотрится примерно так, как из Москвы когда-то смотрелась Прибалтика. Ну а в разрезе Русской Персии именно Гилян служил главными воротами российского влияния, и даже был непосредственной частью Российской империи в 1723-32 годах.
С одной стороны Гиляна - Каспийское море, в мае казавшееся холодным и неприютным, в персидской географии заменяя Ледовитый океан:
С другой - Эльбурс (не путать с Эльбрусом!), мощный горный хребет от Кавказа до Средней Азии, и река Сефидруд здесь отделяет его центральный сегмент от западной оконечности - Талышских гор. Высота хребтов здесь 2-3 километра, а где-то восточнее Сефидруда лежит высшая точка Гиляна - вершина Сомамус (3680м).
Но больше вершин у этих гор впечатляют подножья. Вершины - они везде одинаковы: альпийские луга, чёрные скалы и снег. Подножья же покрыты здесь густыми лесами, кому-то напоминающими Черноморское побережье Кавказа и Турции, а мне - скорее наш Дальний Восток:
Местами же и вовсе хочется назвать из "джунгли", что даже и не совсем неверно - само это слово происходит от персидского "джангиль". Да и по-научному здесь самые что ни на есть "дождевые леса", только не тропиков, а умеренной зоны - ландшафт это довольно редкий, единого пояса вокруг Земли не слагающий, но именно такими лесами покрыты и Западный Кавказ, и Понт, приморские склоны Сихотэ-Алиня. Отличий между ними, впрочем, много - в "гирканском лесу" совсем нет хвойных, а преобладают граб и дуб, шелковница и дзельва, и как символ этих "джунглей" - железное дерево. А среди мощных корней, лиан и мхов ещё пару сотен лет назад бегали тигры...
Порождены эти леса, конечно же, близостью моря, испарения которого так и остаются в этом углу и изливаются обильными дождями. Решт в Иране слывёт Городом Дождей, изливающимися тут 135 дней в году. Я попадал в эти дожди - короткие, тёплые, мощные и с огромными каплями, вес которых ощущается при ударе. Зимой же вместо дождя нередко случается снег, и катастрофические заносы в иранской прессе обретают звучные названия, как Снежный кокон (1972) или Белый кризис (2004):
Ну а на равнине между Эльбурсом и морем картину довершает Белая река, как переводится с персидского название Сефидруд. По расходу воды она примерно с Москву-реку, но в Иране третья по величине после Каруна и Керхе - притоков Тигра. Однако в горах Сефидруд отрезает Талышские горы от собственно Эльбурса, а на равнине образует непропорционально огромную дельту, в которой и сосредоточена вся жизнь Гиляна, включая областной Решт, портовые Энзели и древний Лахиджан на правобережье. Дельта Белой реки - самое густонаселённое место Ирана после столичных окрестностей - в среднем по Гиляну, со всеми горами, плотность населения 170 человек на километр, а здесь и того больше:
И причина тому - плодородие, которому не грозят засухи. Культурный ландшафт Гиляна определяют рис:
И чай:
Когда в Иране появились рисовники - я точно не знаю, но современные персы "любят рис" побольше, чем китайцы. А вот чай сюда завёз в 19 веке шахский родич Кашефолсалтане Мохаммад-хан Каджар, служивший консулом в Индии. По легенде - упрятав зёрна в свой посох, а на самом деле - вполне легально закупив 4 тысячи кустов. И рис, и чай в Гиляне выращивают повсюду, но всё же рисом больше славится левый берег Сефидруда, а чаем - правый, быть может потому, что "консул с непроизносимым именем" и похоронить себя завещал на чайных полях под Лахиджаном. Ну а его опыт позже изучили советские агрономы, акклиматизировавшие чай под Ленкоранью.
Чайные плантации с их волнистой текстурой низеньких плотных кустов - это очень красиво. Но при слове "плантация" не случайно представляет понурый чернокожий раб, гнущий спину под кнутом свирепого гринго: правильный чай получается лишь из верхних листиков на молодых не одеревеневших побегах, поэтому механизация в его уборке не прижилась.
И вот весь рабочий день женщины среди кустов обрывают "правильные" листья, а мужики в характерных для Гиляна широкополых соломенных шляпах таскают к дороге мешки. К появлению туриста на плантации они отнесли спокойно, и сами угостили меня листочком - при жевании он очень быстро обретает горький вкус зелёного чая:
Впрочем, главная загадка всех, кто вдумчиво посещал Гилян - в том, куда этот чай девается. Чая в Иране пьют много, причём из самых что ни на есть самоваров, но в основном это индийский чай. Соседний Азербайджан, почти отказавшийся от плантаций, но сохранивший бренды, также везёт сырьё из Индии и Шри-Ланки. Чай на развес же тут продают разве что у туристической тропы к Рудханской крепости:
А вот например, оливки, которыми славится на весь Иран городок Рудбар выше по Сефидруду:
Крестьяне продают с машин лук, чеснок, картошку и другие дары огородов:
Капуста, баклажаны, перец и до кучи - рыба из Каспия и текущих в него рек. Чёрной икры Иран производит больше, чем Россия, но только для простых смертных она здесь ещё более труднодоступна. Поэтому рыбный бренд Гиляна - родственник карпа кутум:
В иранской кухне гилянским вкладом считаются баклажановая каша мирза-касеми, которую по случаю Рамадана мне попробовать не довелось, и различная местная выпечка. В первую очередь - калече (слева), мягкое печенье с ванильно-кокосовой или ореховой начинкой. Я покупал такие дважды - в фабричной упаковке и с развала в городке Фумен, который считается "столицей" этого лакомства. Фабричные печеньки оказались непохими, а вот в кафе, по иранскому обычаю, их приготовили отвратно. А вот рештские хошкары, характерные пирожки из протёртых сухофруктов в прозрачной "сетке" из теста, я так и не попробовал, и кажется теперь, что очень зря:
Гилянские сёла удивляют обилием новостроек с "парящими кровлями", среди туманных гор довершая ощущение, что ты не в Передней, а в Юго-Восточной Азии:
А кое-где, редко-редко, ещё встречаются традиционные гилянские дома с обмазанным глиной деревянным каркасом, просторной верандой на втором этаже и высокой соломенной крышей. По большей части их свозят в местный "скансен" близ Решта.
И местный "бренд" - гилянские национальные костюмы, конечно в основном женские с характерными полосатыми юбками и общим безумством цветов:
Для Ирана эти юбки - то же, что для СССР малоросская вышиванка: Гилян населяют не персы, но их довольно близкая родня. В горах левобережья это в первую очередь талыши, разделённые примерно пополам между Азербайджаном и Ираном - с каждой стороны границы их живёт, по разным оценкам, от 150 до 500 тысяч человек. С азербайджанцами талыши соотносятся примерно как таджики с узбеками - остаток древнего ираноязычного народа азери, в своих горах избежавший тюркизации.
На другом же склоне этих гор, со стороны Ардебиля, Зенджана и Казвина, живут тати, которые совсем не то же самое, что таты Северного Кавказа (по сути дела тамошние персы). Их язык восходит к другому диалекту древнего азери, а в Гилян тати вклиниваются по Сефидруду, населяя оливковый Рудбар. Впрочем, на этом фоту - костюмы гилянцев из правобережья:
Вернее, корректнее называть их гиляки, вот только знакомого с российской этнографией человека такая форма уж очень навязчиво отсылает на Дальний Восток. Потомки античных кадусиев, большую часть своей истории гилянцы были грозными горцами, не покорившимися даже арабам, в хрониках которых фигурируют как дейлемиты. Более того, в те времена они даже создавали "колонии" за пределами своих гор - потомками дейлемитских переселенцев считают зазаки Армянского нагорья и гораны Загроса, сохранившие язык несмотря на сближение с курдами.
Ислам, причём изначально шиитский, пришёл сюда лишь в 9 веке, и мусульманские законы среди гилянцев укоренялись неохотно: например, у них никогда не практиковалось многожёнство, а женщина во все времена имела право отказать жениху. Увидев гилянский народный костюм без подписи, я бы подумал скорее на Балканы или Карпаты, чем на Иран.
Если талышская фольклорная культура славится танцами, то гилянская - борьбой "гильмерды", кукольным театром "айни-такам", а в первую очередь - "бази", искусством ходьбы по канату, весьма актуальным и в плавнях, и в горах.
В плавни Сефидруда гилянцы спустились уже в мусульманскую эпоху, и разделились таким образом на два субэтноса: рашти - земледельцы, ставшие "гилянцами по-умолчанию", и галеши - горцы, ведущие полукочевой образ жизни скотоводов, собирателей и пасечников. Ныне гилянцев 2-3 миллиона человек, и из 2,5 миллионов населения своей провинции они составляют как минимум 3/4. У нас же гилянских общин не было никогда, отдельные выходцы значились персами, зато в 17-19 столетиях в России ценилась гилянская порода куриц.
Кадры с костюмами - из краеведческого музея в Реште. Здесь же - гилянский вариант персидского ковра в характерной бежевой гамме:
Помимо чая и риса, Гилян славится ещё и шёлком:
Гончарное дело и сушка чая на верандах гилянских домов:
Местная керамика не из древних городищ, а из живых селений:
А вот гилянские музыкальные инструменты: вполне типичные для Закавказья струнные тар и кеманча, канун наподобие гуслей, а рядом с ними - скрипка и баян, явно попавшие сюда оттуда же, откуда самовары. Впрочем, часть местных экспонатов оказались то ли на реставрации, то ли на выставке: на чужих фото из этого же музея мне попадалась карна - 2-3-метровая сигнальная труба типа трембиты, "дуло" которой загибалось назад крючком.
Вообще, сам по себе музей по нашим меркам потянет скорее на районный. Но в подвале его, где представлена археология, встречает клинописная табличка, при виде которой понимаешь - в Иране совсем другой уровень древности, чем даже в Средней Азии и Закавказье:
А отдельные его городища, как например знаменитый Джирофт, заставляют вспомнить разве что Хайбарейскую эру из фэнтези, этакий докембрий цивилизации. Есть такое городище и в Гиляне - холм Марлик близ того же Рудбара, копанный археологами в 1961-63 годах. Тогда здесь обнаружилась "долина царей", опустевшая около 3000 лет назад:
Лучшие находки оттуда увезены в Тегеран, но и коллекции Рештского музея достаточно, чтобы понять - холм Марлик не относился ни к одной из хорошо изученных цивилизаций Древнего Востока.
Всё остальное ветер истории развеял бесследно:
О происхождении названия "Гилян" я слышал множество версий - то ли от "гюль" ("цветок"), то ли от "гел" (якобы, на одном из местных языков это значило "человек, житель"), а может быть просто "Гилян" - очередная вариация слова "Гиркания", на разные лады переиначенного от Ургенча до Грузии. Как бы то ни было, во времена всех этих Ахеменидов, Селевкидов, Сасанидов здешние горы и гиблые топи оставались "медвежьим углом", где, впрочем, под 533 годом упоминается гилянский епископ несторианского толка.
Как уже говорилось, покорить гилянских горцев не сумели в 7-8 веках даже непобедимые арабы. Но подобно таким же непокорным памирцам, в 9 веке дейлемиты сами приняли ислам, с упадком Халифата спустившись на равнину и поняв, что с мусульманами интереснее торговать, чем сражаться. Более того, как и памирцы, они имели все шансы стать исмаилитами - ведь буквально по ту сторону Эльбурса стоял Аламут, и многие крепости Дейлема в 11-12 веках стали зловещими гнёздами ассасинов.
Шиизм, однако, сюда чуть раньше принесли, внезапно, хуситы, известные по сводкам с войны в нынешнем Йемене. Вернее, хуситы, союзники Ирана в Йемене - это лишь современное боевое крыло Зейдитов, в 8 веке в Багдаде сплотившихся вокруг правнука имама Али. Позже они разбрелись от Красного моря до Каспийского моря, создав в разных углах Халифата общины и даже небольшие государства. На равнинах Гиляна под влияние Зейдитов попала местная династия Бадуспанидов, слабая и тусклая, но долговечная, словно дом Старков: де-юре Бадуспаниды правили Гиляном в 660-1570-х годах, без малого тысячу лет.
И всё это время Гилян представлял собой конгломерат мелких, но чрезвычайно агрессивных княжеств, постоянно воевавших между собой. У персов и сельджуков особой мотивации соваться к ним не было, а вот монголы сунулись, и в 1307-70 годах Гилян впервые, пусть и под властью общих врагов, сделался частью Ирана. Но всерьёз покорить братьев по вере сумели лишь азербайджанцы-кызылбаши, сплотившиеся вокруг Исмаила Хатаи из дома Сефевидов, в первые годы 16 века после многих веков смуты "пересобрав" Иран.
К тому времени Гилян состоял из двух княжеств по разные стороны Сефидруда - Биян-пиш с династией Каркия на правом берегу с центром в Лахиджане и Биян-пас с династией Искахидов на левом берегу с центром в Реште (а как они соотносились с Бадуспанидами - я, увы, не разобрался). С чужой властью они, конечно, не смирились, но после восстание 1570-х годов фактическим правителем Гилян стал шахский родич Пир Мухаммед Устаджлу, а после восстания 1592 года Гилян окончательно сделался персидской провинцией.
Ещё один мятеж некоего Адиль-хана в 1629 году начался с купцом-шёлкоторговцев, доведённых поборами шахских чиновников. Но и это восстание было подавлено: Гилян всё быстрее начал превращаться из непокорной провинции в передний край державы - за морем созрел новый сосед...
В 1668 году на эти берега пожаловали свирепые бородачи на лодках-стругах - ни дать ни взять русы из древних хроник, в 10 веке громившие Табаристан! Ими, по сути дела, незваные гости и оказались - это были казаки Степана Разина, ушедшие за море от конфликта с царским воеводой. Шах и царь, надо заметить, тогда стремились к дружбе - России был нужен торговый путь в Индию, а Персии - в Европу в обход турок и португальцев, крепко державших сушу и океан. Поэтому гилянский наместник Будар-хан уже знал, что имеет дело не с армией соседа, а с пиратами. Которых, однако, попробовал приручить - после короткого боя, показав казакам, что лёгкой добычи в Гиляне не будет, он пригласил Разина со товарищи в Решт, разрешив торговать на базаре.
Награбленного у казаков было много, но удали молодецкой - ещё больше. Прожив в Реште несколько месяцев и доканав всех местных жителей, разинцы разгромили винный амбар, с боями и немалыми потерями прорвались к своим стругам да умчались морем грабить Астрабад.
Регулярная русская армия же появилась здесь в 1722 году, когда в ходе Персидской кампании Петра Великого полковник Николай Шипов стремительным десантом занял Решт - город не был укреплён, но среди его лачуг стояли каменные караван-сараи, самый крупный из которых тогда превратился в русский форт. Год спустя шах Султан-Хусейн заключил мир, уступив России весь персидский Прикаспий - Ширван, Гилян и Мазендеран, а затем сам был свергнут афганцами. Мазендеран тогда стал нашим только на бумаге, и не факт, что его наместник даже в курсе был, что господин его теперь не за Эльбурсом.
В Ширване и Гиляне же нёс службу 70-тысячный Низовой корпус, но вялотекущая партизанская война косила русских солдат куда как меньше, чем чужой климат, непривычная еда и постоянные в знойной сырости эпидемии. Тем более туда не ехало и гражданское русское население, и даже базой заморской торговли Гилян не стал из-за смуты в "материковой" Персии. Да и Пётр I вскоре умер, и его преемникам был не слишком интересен этот далёкий край империи, игравшей теперь в европейские игры.
Фактически, русская власть над Гиляном так и не вышла за рамки военной оккупации, и в 1732 году на основании Рештского договора с неистовым Надир-шахом все завоевания Персидской кампании были сданы в обмен на союз против Турции и, что ещё важнее, право беспошлинной торговли в Персии для русских купцов.
Снова покорить Гилян Россия попыталась в 1805 году, но командующему Каспийской флотилией Иринарху Завалишину не выпало той удачи, что Шипову - без труда заняв Энзели, на подходах к Решту он столкнулся с 10-кратно превосходящим персидским войском и отступил, сочтя Баку более важной целью. К 1829 году по итогам двух войн с Персией в составе России оказалось всё Закавказье, и на фоне таких успехов вряд ли кто-то вспомнил о несостоявшейся Рештской области из Ленкораньского, Энзелийского, Рештского и Лагичанского уездов, где гиляки и талыши бы навсегда обособились от персов.
Но персидский Гилян остался весьма самобытным углом. В архитектуре здешних городов бросается в глаза обилие деревянных, или чаще полудеревянных построек, просторные лоджии на вторых этажах и совсем не мусульманские широкие окна с вычурными рамами по фасадам:
Непропорционально широкие крыши, столь уместные в Стране Дождей:
На мечетях - купола-пирамиды мудрёных форм, как например у лахиджанской мечети шейха Захиди или рештской мечети Данаи-Али:
Не став русскими воротами в Персию, Гилян стал персидским "окном в Европу". Через Решт и далее караванной дорогой пролегал основной путь в Тегеран из России, в 1890-х годах расширенный под гужевое, а в 1900-х - и под автомобильное движение. Энзели, прежде бывшие лишь береговой заставой Решта, разрослись в крупнейший порт Ирана на Каспии и всё больше превращались в Персидский Харбин - на одних только икорных промыслах армян Лианозовых трудилось боее 2 тысяч наёмных работников из России. Ну а Конституционная революция 1905-11 годов дала царю повод снова ввести сюда войска...
На этот раз, однако, "русским оккупантам" противостояли "лесные братья" - джангилийцы, партизаны гор, более похожие на пиратов из "Острова Сокровищ":
Затем Гражданская война охватила и саму Россию. Корпус в Персии остался белым и был поддержан англичанами, но в 1920 году красные разбили тех и других, успешным рейдом на Энзели вернув в Астрахань угнанный белыми флот. Под впечатлением от этого рейда, воспользовавшись заминкой интервентов, лидер джангилийцев Кучек-хан занял Решт и провозгласил ни больше ни меньше Гилянскую ССР.
Её советская поддержка, однако, свелась больше к агитации (в которой участвовал, например, Велимир Хлебников), и в конце концов ГилССР была разорвана внутренними противоречиями и добита Резой Пехлеви - лидером персидских казаков, вскоре занявшим шахский трон в Тегеране.
В 1960-70-х годах Гилян с его плодородными полями и шёлком преуспел на волне Белой революции (экономических реформ последнего шаха, пытавшегося вывести Иран в "азиатские тигры"). Решт стал "Персидским Манчестером", оброс текстильными фабриками и к моменту Исламской революции входил в тройку крупнейших промышленных центров страны:
Индустриальных пейзажей, правда скорее пищевой промышленности, чем текстильной, и сейчас хватает по его окраинам:
Исламская республика же уделяла особое внимание развитию здравоохранения, тем более здесь, где расстояние и горы надёжно хранили мирную жизнь от ракет Саддама Хусейна. Позже Гилян стал центром медицинского туризма всеиранского и даже всеближневосточного масштаба - вот например на западной окраине Решта медцентр "Гаем", специализирующийся именно на иностранных пациентах:
Там же - обсерватория, назначения которой я точно не знаю, но Гилянский университет, принявший первых студентов в 1974 году, создавали специалисты из Западной Германии.
Гилян не слишком известен у европейских, японских или китайских туристов, которым подавай сплошь Исфахан, Шираз и Йезд. Но тем не менее по общему турпотоку он занимает в Иране третье место после столицы и соседнего Мазендерана - это мы бежим от вечной осени, а сюда иранцы и их ближайшие соседи едут за влажным воздухом и прохладой. Обилие гостей в Реште видно невооружённым глазом, в кафешке рядом со мной в первый же вечер сидела семейка классических арабов, а вот на главной площади под вечер творился небольшой спектакль 3 актёров, судя по реакции толпы - очень смешной:
Решт на фоне остального Ирана выделяется чистотой улиц, красотой новых зданий и обилием городской скульптуры, совсем как в наших городах:
Местные женщины чадрам предпочитают косынки:
Гилянцы в Иране имеют репутацию людей красивых, стильных, свободомыслящих и самовлюблённых, а в женском случае - ещё и "без комплексов". Последнее в стране, где полиция нравов не дремлет, воспринимается однозначно как плюс. Решт иранцы зовут "своим Парижем", а я бы вспомнил скорее Ригу или Таллин: Гилян для Ирана - это как Прибалтика для СССР.
