Глава 111
Роман с Гешкой вернулись домой.
- Устала? Пойдём, выпьем чая и спать.
- Угу, спать, согласилась Гешка.
Вместе они вымыли руки, вместе сделали бутерброды, Роман налил в чашки чай, Гешка достала конфеты и печенье, испеченное Лидией Даниловной. Сели за стол.
- Пап, а что мне отвечать ребятам, если спросят, как потерялась, как нашлась? – спросила Гешка.
- Ну, что-то типа, как потерялась, ты не помнишь. Вот кто из них помнит, что было с ними в три года? Да никто. И такой ответ устроит всех. А как нашлась? Расскажи им про гусака, про пшено, про Виктора Александровича и про бабушку, как она попала в больницу. Скажи, что ты всегда считала бабушку родной, а Архипа своим братом и всё.
- А можно не отвечать на такие вопросы вообще?
- Можно.
- Как?
- Скажи, что ты не хочешь говорить на эту тему, что тебе больно даже вспоминать все, что произошло с тобой.
- Ладно, я поняла, - сказала Гешка, откусывая кусок бутерброда с сыром. – Не волнуйся, я не грохнусь в обморок, обещаю.
- Да уж, держись, малыш. Как там, «нам бы только ночь простоять, да день продержаться!»
- Ночь простоим, день продержимся! Пап, почему Ольга Владимировна решила поменять нам классного руководителя?
- Не знаю. Давай обсудим эту тему завтра. Убираем со стола, и спать.
- Ты придёшь, мне сказку расскажешь?
- Приду, только переоденусь, - ответил папа, убирая в холодильник оставшиеся бутерброды.
**** ****
Гешка засыпала. Папа потянулся к выключателю, чтобы выключить лампу, стоящую на прикроватной тумбочке. У него в кармане завибрировал телефон. Роман нажал на кнопку телефона, выключил лампу, сказал дочке:
- Всё, спи, спокойной ночи. Я люблю тебя, малыш! Спи, через полчаса приду, проверю, - вышел из Гешкиной комнаты.
- Алло.
- Так вот как ты укладываешь в постель дочку, - услышал он голос Константина.
- На данный момент так, - ответил Роман.
- Ром, ты Обухова Валерия Гавриловича знаешь? – спросил Константин.
- Знаю.
- Хорошо знаешь?
- В друзьях он у меня не числится, но мы встречались, и поговорить с ним могу.
- Будешь ты с ним встречаться, или нет, это тебе решать. Я расскажу то, что знаю. Слушай. Валерий Гаврилович несколько лет тому назад, а точнее пять, плюс-минус полгода, влюбился в молоденькую девчонку. Страстно влюбился. Девушка работала второй год в школе, преподавала биологию. Их связь всё ещё продолжается, правда страсти уже улеглись, но продолжение связи держится на дочке, родившейся после единственной бурной и страстной ночи.
Он ежемесячно перечисляет ей деньги на содержание дочери. И это он устроил Кларочку в нашу школу, естественно через своего знакомого. Кларе Фаритовне нужны были деньги, её аппетиты росли, а Обухов не всегда имел возможность платить столько, сколько она требовала. В нашей школе не только платят учителям больше, есть ещё возможность заниматься репетиторством, поэтому он и устроил её сюда сразу после декретного отпуска, а для дочки нашёл место в садике. За садик платит сам, с банковской карты, оформленной на её имя.
Клара рассказывает ему обо всех своих проблемах, а он решает их, не вникая, Лишь бы ей было хорошо, и лишь бы она не срывалась на дочке.
Скорее всего, завтра после уроков она побежит к нему жаловаться, и Степан, я думаю, был прав, когда утверждал, что есть вероятность возвращения Клары в наш класс в качестве классного руководителя.
- Понятно. Ты спрашивал, откуда у Розы такие сведения? – спросил Роман.
- Да. Ей надо было, в какой-то момент, прижать Клару к стене. Клара ей нахамила. Вот Роза и пошла, собирать компромат на неё. Кто отец ребёнка, выяснила в роддоме. У Розы полно знакомых и ей охотно рассказывают все обо всём. Тому, что рассказала Роза, можно верить.
- Спасибо, Кость. Ну, что, пойдём, проверим, спят ли наши дочки? – улыбнулся Роман.
- Пойдём. Спокойной ночи, Роман, - сказал Константин.
- И тебе, - ответил Роман.
Телефон отключил Константин.
**** ****
Гешка спала. Роман поправил одеяло, коснулся губами лба. Всё хорошо, температуры нет. Он тихо вышел из комнаты дочери, постоял, подошёл к окну, отодвинул штору, посмотрел на небо. Оно было затянуто тучами. «Дождя не будет, - подумал он, уловив сквозь закрытые окна приглушённую песню ветра. – Ветер разгонит тучи».
**** ****
«Тучи. Ветер. Ветер разгонит тучи», - пронеслось в голове. Он сел на свою кровать, покрутил в руках телефон. Одиннадцати часов ещё не было.
«И что? Чего ты боишься? Она ещё не спит. Ответит. Давай, смелее», - кричал ему внутренний голос. Он нажал на кнопку.
- Алло.
- Не спишь?
- Нет.
- Спасибо тебе.
- Она уже спит?
- Да, спит. Спокойно спит, я проверял.
- Хорошо.
- Оль, спрошу, ответишь?
- Отвечу, - улыбка скользнула, но не задержалась на лице.
- Я о Кларе хочу спросить.
- Спрашивай.
- Кто обязал тебя взять её в школу?
- Начальство, естественно, - ответила она. – Ты же понимаешь, это не моя личная школа.
- Понимаю. Я хочу знать, кто конкретно дал тебе такое указание.
- Зачем?
- Я думаю, что тебя завтра, или послезавтра, вызовут, выслушают твои объяснения и заставят изменить твоё решение. И тебе придётся восстановить её классное руководство.
- Я этого не хочу.
- Я тоже не хочу, поэтому спрашиваю, - он помолчал, потом попросил. – Позволь мне вмешаться.
- Зачем?
- Не спрашивай. Я чувствую, что должен вмешаться, - ответил он. Она молчала. Не знала, как ответить. Пауза затянулась. – Я не выключу телефон, не жди, пока не скажешь, не выключу.
- А ты настойчив.
- Да, есть такое. Оль, я же не спрашиваю, почему ты согласилась взять её. Я спрашиваю только его фамилию, и всё.
- Значит, фамилию, а почему, узнаешь сам?
- Да, узнаю, от тебя. Ты мне сама расскажешь. Других источников у меня нет, и искать я их не буду, уверяю тебя.
- А с ним ты разговаривать сам будешь?
- Не знаю, как получится. Возможно, и встречаться не придётся.
- Ладно, - согласилась она, вздохнув, - Соловьёв Александр Эдуардович, мой бывший муж. – Теперь молчал Роман. – И что молчишь?
- Прости.
- Да ладно. Всё уже прошло. Я хотела бросить школу, уехать, но теперь не брошу, - призналась она.
- Почему?
- Из-за Женьки. Нравится мне она, а без меня её сожрут здесь. Вот окончит школу, вместе уйдём.
- Ты мне тоже нравишься, - признался Роман.
- Всё, спать, - сказала она, смутившись.
- Я приду к тебе во сне, - пообещал он. Она улыбнулась
- Спокойной ночи!
- Сладких снов тебе! – он хотел добавить «Дорогая», но удержался.
Мы с разных планет
Анютины глазки