Что может произойти с литературным критиком-дисграфиком? Оказывается, это просто незначительная мелочь, если вы имеете вкус, прекрасно разбираетесь в предмете и литературное окружение верит в ваш безусловный талант. Ничего не бойтесь и смело идите к своей цели — вот главное, вот на чем стоит этот мир.
***
Не много суиты и вот мы уже в электричке с видом за окном. Помню как в децтве любила эту московскую мишанину дома рощицы гаражи изнанки речушки. Всё осталось васторг ищщез. Ну дома рощицы гаражи изнанки речушки. И что?
В прочем Киивская дорога самая короткая в городской черте. Целе направлено на запад ой и где ты Москва. Милькает всё тоже в другой пропорции. Если кратко то зелёное такое зелёное сикое зелёное. Листва забор трава гараж стоячая вода всё зелёное.
Ира седит нахохлившись большая женщина против хода ей как псехологу это не о чём. Думаит о своём. Или о моём.
Обнинск всё на месте не прекращающаяся зелень колышится шелестит аромат. Думаю мамы нет дома подождём во дворе качели на децкой площадке.
Я здесь не жила только у мамы бывала ностальгии ноль мы в Москве жили на Соколе там и в школу в месте ходили там и ностальгия. Мама как на пенсию вышла родственный обмен в этот Обнинск я возрожала по техоньку сошлись как будут дети она вернётся. Ну хорошо Обнинск тихо зелень когда зелень.
Звоним в дверь мама дома мама рада ой что ш не сказала пироги саленья ну мы с тортиком из пятерочки руки моем чай кофе с цыкориим а это Ира поэт как интиресно Ирочка проходите садитесь не ушибитесь.
– Я псехолог.
Мамин взгляд что Леночка привезла псехолога мама сдаёт? Мой в атвет мама это ко мне ты как сведетель проходиш. Маме лехче не стало Лена что с тобой?
– Какой фкусный торт. Как называится?
– Мама так это прага.
– Точно! Я думаю на что похоже? На прагу похоже.
– Лариса Константиновна мы к вам сопствено ну помимо тово что навестить по одному не большому делу.
– Да конешно слушаю вас.
– Вы конешно в курсе Лена пишит неграмотно делаит не стандартные ошипки до апределёного момента это не было проблемой но у Лены серьёзный талант к летературной критике а я думаю и к поэзии.
– Да да Ирочка так и было. Её соченение переписать полностью – и оно лучшее в паралеле.
– А когда Лена стала так абильно ошибаца? Сразу после начальной школы?
– Нет что вы. Она в начальной была атличница и в пятом и в шестом. Потом…
– Реско?
– Да. Ну тоесть не вдрук за пару месяцев сперва с пяти на два казалось дальше не куда потом извини Леночка еще на столько же.
– Но вы пытались чтото зделать?
– Ну как не пыталась. Правила у Лены от зубов… системное мышление но правила аддельно практика аддельно. Мы каждое слово раследовали распутывали как детектиф в итоге правильно. Но так она песать не могла. Это… поймите Ира это как минное поле. Двигатся еле еле можно плисать не льзя.
– Лариса Константиновна извините…
– Да что вы спрашивайте всё что надо.
– Вы Лену не ругали за эти… асобености песьма?
– Да вы что это ш как болезнь навалилось. Что ш ребёнка за болезнь ругать.
Я плачу.
– Ира это так и есть не разу.
Мать видит что я плачу тоже плачет. Ира седит какбуд то в зуб вступило.
– Ира извините нас дур.
– Да что вы всё естествено.
Плачем клюём торт фкусный зараза.
– Лариса Константиновна извините ещё раз не препомните не было конфликтов с Леной на другой почве?
– Ира веть жизнь наверно были ну куда… сейчас вспомним Лена работай тоже.
Работаю. Вспоменаю.
Мама как свет в окне как цветное питно на чёрнобелом. Уроки кончились в учительскую к маме домой к её приходу хоть чтото сделать картошку почистить пол помыть уроки. Сильный шорох в прехожей это мама господи как я её любила люблю. Смотрю на неё веноватый вит наверно не вспомнела ни чево.
– Ира извините меня не чево не вспомнела толком. Ну Лена раз супницу разбила.
– Так ты меня не ругала.
– Я не ругала но может ты испугалась.
На лице у Иры написано чёрт знает что такое нормальново конфликта вспомнить не могут.
– Последний вопрос Лариса Константиновна дальше просто пьём чай. Лена в школе не в ково не была влюблина?
Ир что маму дёргать меня бы спросила на абратном пути. Не в ково. Да и в ково.
– А какже. В Витю Соколова.
Бац. Вот тебе и раз.
***
Для ночала вспоменаю всех ну практически только не ево. Списком Башилов Воронова Греков и вперёд с песней. Зрительно одни маленькие другие агромные потом к 11-му это згладица а в 6-м как разные виды. Вот Ершова держит за шкерман каково то мальца тот не рыпаеца а попробуй рыпнись. Ладно. Это ботальное полотно сварачиваем где Витя Соколов. А вот он здесь и не здесь адновременно зырит в окно словно там жизнь а тут так пауза. Вспоменаю ево ворох фотографий не одново кино. Он не здесь и смотрит не туда. Я в нево влюблена? Я скорее влюблена в то что он видит. Я туда же смотрю а вижу не то. В окне постылый школьный двор полтора дерева одна баскет больная карзина хочеш бросай не хочеш проходи. Абязательно какойто старшекласник курит с таким видом какбуд то он мудрец всё постиг всё гавно. А Соколов видит берег очарованный и очарованную даль.
– Леночка будиш ещё тортик?
– А? Не сейчас.
…Трясёмся на зад в электричке. Ира молчит но вот вот разверзнет уста.
– Лена а где сейчас Витя Соколов?
– Ты смиёшся?
– Нет.
Дурацкий вопрос атвет в тон. Я же вижу она не смиёца.
– Да я про нево не вспоменала все эти годы. Все эти годы, Ир. Один год это такая штука большая как ты не обижайся.
– Да я не обижаюсь. Я большая как год.
– Да. Один год. А тут не один. Тут их тыща прошла.
– Да понемаю. А ты была в нево влюблена или это так маме казалось?
– А такое в истории псехологии было что была влюблена потом начисто отрезало из памити вон?
– Было.
Я презадумалась как та ворона только бес сыра во рту. Какой в прочем у птицы рот но это не ко мне. Тут как раз перисекли МКАД.
– Ира мы в Москве.
– Да с этими новыми териториеми не паймёш. Может мы уже полчаса в Москве. Так как Витя Соколов?
– Ну не знаю. Он залепал на том на сём. Смотрел. И меня это очаровывало. Я смотрела туда же да только не видела не чево.
– Лена важный вопрос сосредоточся.
Я собераюсь в кулак.
– Была в школе другая учительница русково не Лариса Константиновна?
– Ну а как же. Их там целый выводок был. Но у меня была мама. Не кто даже не заминял потомучто мама не болела.
– Это ясно. Держи нить.
– Держу.
– В этом вывотке была молодая красивая?
– Была. Вероника Михайловна. В таком платье ширстяном аткуда ни глянь против света силует.
– Так. Так. Складываим два и два…
– Четыре.
– Да я не про то. Вопрос на питьдисят тысяч залепал твой Витя Соколов на силуете?
Я вспоменаю бес дураков.
– Да.
– Кое что Лена. Кое что.
***
Что я могу? Не ваабще перед лицом рока а конкретно. В прочем и перед лицом рока. Рыпка в акеане. Вызвать из безны небытия Витю Соколова задумчевово мужика. Или сразу силует. И чудесным образом мои ошипки улетят в дальние края афреканскую савану где насрать на руский язык. Лена ты вериш в это? Нет. А пойдёш к Ире? Да пойду чтобы её не абижать.
Таршер Джо Дассен Мирей Матье рыпки ворс на кавре.
Жду про Веронику Михайловну. В место этово аказываюсь на деване закрываю глаза. Что по ту сторону сечатки? Ничево мгла мерцание вопросы атветы разно родные темы кажеца не много засыпаю между вопросами потом как самолёт на посатку облока облока рвуца облока и вот они рощицы лесопосатки озерца домики машинки нарезаны поля на крыло всё качаеца это я фегурально типа ачухиваюсь глаза не аткрываю веки тижёлые кто я? я или не я я да не совсем я.
Аткрывай глаза. Аткрываю вижу аскетично лесток шариковая ручка. Садись Лена пеши.
А теперь три два рас преходим в сибя. Лёхкое голово кружение таршер аквареум окно. Стоп машина. Ира таржествуя пратягивает мне лесток. Почерк мой. И что?
– Ах Лена извени. Тебе трудно оценить. Но это апсолютно грамотно.
– А как ты?..
– Нет Лена это ты. А я просто отбросила тебя в шистой клас.
– И я быстро песала?
– Да. Не думая.
Продолжение следует...
Леонид Костюков: повесть от лица дисграфика. Часть первая
Леонид Костюков: повесть от лица дисграфика. Часть вторая
Леонид Костюков: повесть от лица дисграфика. Часть третья
Леонид Костюков: повесть от лица дисграфика. Часть четвёртая
Леонид Костюков: повесть от лица дисграфика. Часть пятая