12 февраля 2021 года Сердар Бердымухамедов получил от своего отца, президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова, получил ряд должностей. Назначения ознаменовали предпоследний этап наследственной передачи власти, которая продолжается уже несколько лет. Сердар был назначен главой Высшей контрольной палаты, членом Совета государственной безопасности и, что более важно, стал заместителем председателя Кабинета министров (председатель - Гурбангулы Бердымухамедов), отвечающим за реализацию политики цифровизации страны и интеграции инновационных технологий в экономику, государственное управление и социальную сферу.
В последующие месяцы Сердар расширил свое политическое влияние, став председателем туркмено-японской, а также (что более важно) туркмено-российской и туркмено-китайской межправительственных комиссий по сотрудничеству, а также главой Ашхабадской комиссии по сотрудничеству. Наконец, под его контроль перешла Международная ассоциация ахалтекинского коневодства. Что касается последнего, то одержимость президента Бердымухамедова ахалтекинскими лошадьми - не просто хобби, а государственное дело. Проект коневоства стал важной чертой туркменского национального строительства, который подчеркивает доминирующее положение родного племени Бердымухамедовых в социально-политической системе страны. Назначения Сердара в целом делают его вторым по значимости политическим деятелем в стране, отвечающим за стратегически важные внутриполитические проекты и внешнеполитические инициативы, особенно в свете схемы передачи власти и амбициозных стремлений страны к цифровизации.
Цифровизация занимает важное место в повестке дня президента Бердымухамедова с конца 2018 года, когда он принял Концепцию развития цифровой экономики Туркменистана на 2019-2025 годы. В феврале 2021 года документ был дополнен новой Государственной программой развития цифровой экономики Туркменистана на 2021-2025 годы. Бердымухамедов-старший трактует цифровизацию как вопрос защиты национального суверенитета. Её целью является модернизация государственного управления за счет рационализации бюрократических издержек и повышения эффективности государственных учреждений и государственных предприятий, а также диверсификации экономического портфеля страны, который в настоящее время чрезмерно зависит от продажи углеводородов. Учитывая затяжной социально-экономический кризис, который Туркменистан переживает, по крайней мере, последние пять лет, и который значительно ухудшил условия жизни населения, это, безусловно, представляется своевременной и разумной политической мерой. При правильном управлении цифровизация действительно приносит значительные экономические и социальные выгоды для общества. Однако в случае Туркменистана цифровизация - такое же непрозрачное предприятие, как и любая другая государственная отрасль.
Это не означает, что страна не достигла определенного прогресса в этой области политики. Количество государственных органов, имеющих собственные веб-сайты, растет, равно как и количество финансовых учреждений, предоставляющих услуги онлайн-банкинга. По данным MasterCard, в 2020 году объем безналичных операций в Туркменистане был в 2,65 раза выше, чем за аналогичный период 2019 года; количество подписчиков интернет-банкинга выросло до 634 000 человек, а количество клиентов, использующих мобильный банкинг, в 2021 году достигло 28 400. По данным DataReportal, степень распространения Интернета в стране также растет: в период с 2020 по 2021 год количество пользователей Интернета в Туркменистане увеличилось на 459 000, что составляет 33,2%.
Тем не менее, текущий прогресс был в основном формальным, отражая стремление правительства к достижению легко достижимых количественных индикаторов прогресса. В то время как вопросам качества и функциональности внимания удилялось куда меньше. Бюрократия спешит запускать веб-сайты, чтобы избежать президентского гнева, в результате чего многие из платформ содержат устаревшую информацию и имеют ограниченные функциональные возможности. От них мало пользы для общественности и бизнес-сообщества. Что еще хуже, правительство пренебрегает проведением столь необходимых и далеко идущих реформ, направленных на искоренение основных проблем, включая социальный цифровой разрыв, разрыв в знаниях и навыках, а также отсутствие конкурентной деловой среды. Например, хотя правительство недавно и снизило цену на доступ в Интернет со 150 манатов до 100 манатов для соединений со скоростью 256 кбит/с, эти цены по-прежнему остаются недоступными для большинства населения, учитывая огромную потерю покупательной способности из-за экономического кризиса.
Отсутствие значимого прогресса является результатом не только низкого управленческого потенциала государственных учреждений, которым поручено внедрять цифровизацию, но и самого понимания правительством цифровизации и ее полезности. Для Бердымухамедова-старшего дигитализация, помимо укрепления государственных институтов, в значительной степени является тщеславным политическим проектом, направленным на укрепление имиджа его и Сердара как модернизирующих и дальновидных технократов как для внутренней, так и для международной аудитории в соответствии с текущими мировыми тенденциями. Например, в 2019 году Ахалская область, тогда находившаяся под руководством Сердара, как сообщается, стала первым регионом страны, полностью интегрироввашей рабочие процессы электронного документооборота в систему государственного управления. В октябре 2020 года тогдашний министр промышленности Сердар подарил своему отцу ряд электронных и бытовых приборов, таких как смарт-телевизоры и смартфоны, которые, как он утверждал, были произведены в Туркменистане. В качестве заместителя председателя Сердар приложил усилия для укрепления сотрудничества в сфере высоких технологий с Россией и Китаем, пригласив их принять участие в амбициозном проекте страны «Умный город».
Другой аспект цифровой трансформации, который не менее привлекателен для Бердымухамедова, - это ее потенциал для увеличения благосостояния его обширной семейной сети. Цифровизация требует выделения значительных инвестиций в развитие необходимой инфраструктуры и закупку оборудования и услуг. В Туркменистане такие проекты почти всегда имеют завышенные цены с целью выкачивания государственных средств и выполняются компаниями, связанными с близкими родственниками и доверенными лицами президента, как в случае с компаниями, строящими шоссе Ашхабад-Туркменабат за 2,3 миллиарда долларов.
И последнее, но не менее важное: стремление к цифровизации направлено на усиление возможностей государственного надзора и, следовательно, государственного контроля над населением. Эта область приобрела огромное значение в свете растущей активности в Интернете в последние несколько лет. Все большее число активистов, как дома, так и за рубежом, публикуют материалы, критикующие правительство, разоблачающие бесхозяйственность, халатное отношение к ухудшающимся социально-экономическим условиям и неадекватное реагирование на чрезвычайные ситуации. Двумя ключевыми примерами являются распространение пандемии коронавируса в стране в 2020 году и неуклюжая реакция на ураган, обрушившийся на восток страны и причинивший серьезный ущерб. Эти события вызвали волну антиправительственных протестов, в основном организованных туркменами, обучающимися и живущими за границей.
Чтобы политическое недовольство не усилилось и не поставило под угрозу статус-кво, правительство отреагировало созданием сети «отделов цифровой безопасности», усилением атак на приложения VPN и их пользователей, запугиванием активистов и их семей с помощью комплекса онлайн- и офлайн-мер, повышением способности государства удерживать население в «информационном вакууме» и нарушением работы интернет-служб, особенно во время чрезвычайных ситуаций, для предотвращения утечки информации о бесхозяйственности правительства.
Осознавая свою ограниченность в технологиях и навыках, Ашхабад активизировал сотрудничество с Россией. Страны подписали соглашение о сотрудничестве в области информационной безопасности еще в 2019 году. Сердар, в качестве председателя туркмено-российской комиссии, смог продвинуть это партнерство на шаг впереди. Во время его встреч с российскими официальными лицами, в частности с премьер-министром России Михаилом Мишустиным и заместителем председателя Совета безопасности России Дмитрием Медведевым, большое внимание уделялось сотрудничеству в области безопасности и высоких технологий. Эти области в качестве приоритетных были включены в новую программу российско-туркменского межправительственного экономического сотрудничества на 2021-2023 годы, которую Сердар представил своему отцу.
Хотя сотрудничество с Китаем в этой области в настоящее время менее выражено, в ближайшие годы оно, вероятно, усилится. Туркменистан, несомненно, внимательно следит за тем, как такое сотрудничество приносит пользу правящим режимам в соседних странах. Китайские компании, а именно Huawei, участвующие в подобных проектах, также являются постоянными гостями ашхабадской выставки « Туркментел», посвященной инновационным технологиям .
На момент написания статьи Сердар Бердымухамедов был освобожден от обязанностей руководителя Высшей контрольной палаты и члена Совета государственной безопасности. Вместо этого он был назначен заместителем председателя, курирующим экономику, банковское дело и взаимодействие с международными финансовыми организациями. Кроме того, он стал представителем Туркменистана в Экономическом совете Содружества Независимых Государств, и ему было поручено курировать Балканский регион. Эти назначения не обязательно означают, что участие Сердара в усилиях страны по цифровизации прекратилось.
Весьма вероятно, что Сердар продолжит попадать в заголовки местных газет с историями успеха, связанными с цифровизацией. Ведь, если принимать посыл государственной пропаганды за чистую монету, то проекты цифровизации ему идут также, как алабайские овчарки, ахалтекинские лошади, а главное, «трон» его отца.
Источник: The Diplomat