Султан Сулейман в беседах с матушкой рад был нахваливать её материнскую мудрость. Однако иногда упомянутая мудрость поворачивалась к нему обратной стороной.
Валиде-султан Айше Хафса по-настоящему смогла почувствовать вкус власти только на склоне лет. И воспринимала это, как заслуженную награду за выдающийся вклад в дело воспитания падишаха Османской империи. А также за селекцию целой грозди токсичных цветов на женской ветви династии.
Господство над миром валиде (в отличие от честолюбивой Хюррем) даже в страшном сне не снилось - она бы с ним не справилась. Предел её мечтаний не выходил за рамки гарема. В конце концов, именно в этом заведении прошли лучшие годы жизни Хафсы, и именно в этой "эко-системе" она лучше всего разбиралась. Во всяком случае, считала, что разбирается.
Поэтому за гаремные распорядки матушка новоиспеченного султана хватается с огромным рвением. Она торжественно обещает, что при ней здесь раскинется курятник образцового содержания оазис женской добродетели.
Особое внимание валиде уделяет контролю за амурными делами сына. И искренне считает, что ей по статусу положено решать, с кем он будет проводить ночи любви. Причём личные предпочтения сына никоим образом не учитываются: у мамы больше опыта, мама лучше знает. Пусть неблагодарное чадо спасибо скажет хотя бы за то, что мать на заседания совета не вламывается и не диктует маршрут военных походов...
В любимицах у валиде оказалась дикая роза Махидевран, и многие гаремные правила Хафса подстраивала под свою протеже. Похоже, она в самом деле считала, что Сулейману всё равно, с кем кувыркаться в простынях, - лишь бы исполнял свои мужские обязанности и равномерно пускал в расход драгоценный династийный генофонд.
Либо султанша действительно плохо разбиралась в мужчинах, либо за такой "шаблон" нужно сказать спасибо её мужу, султану Селиму Явузу. Видать, по женской части не особо привередливым был: кого под бочок подложили, с той и развлекался.
Но сынок пошёл не в папу, капризничать изволил. Матушкин вкус, конечно, старался уважать, но сдерживать приступы тошноты с каждым разом становилось всё сложнее. Особенно, когда ты сам выбрал себе заветный деликатес и ждёшь - не дождёшься минутки досуга, чтобы им насладиться, а тебе заботливая родительница присылает банку с прошлогодней квашеной капустой: хоть облезь, но давай ешь!
На взбрыки Сулеймана "Кто в доме хозяин?" валиде решила ответить в стиле оскорблённой яжематери: вот лишу тебя сейчас своего благословения - будешь знать! Что было большой материнской глупостью. Пихать сыну нелюбимую женщину и устраивать под эту волынку истерики - уже само по себе нелепо. А еще и благословением шантажировать - вообще полное недомыслие.
Великолепная матушка не понимала простой вещи: своими инициативами она унижает и сына, и "любимую невестку". Одного с такими правилами игры она могла бы довести до мужской несостоятельности (поскольку Сулейман из принципа перестал уделять внимание Махидевран, просто терпел её присутствие в своих покоях). А другую - буквально наградила неврастенией, потому как "Весенняя роза" на своей шкуре почувствовала, что значит быть отвергнутой женщиной.
Хотя, может быть, валиде всё это делала специально, и ей нравилось унижать Махидевран? Или из-за банальной глупости? Как вы думаете?
