Бабка Нюрка считалась в деревне злобной старухой. Мало кто с ней общался, её не любили за злой язык. Да и правда доброго слово от неё не услышишь, а вот от колкостей и язвительных замечаний проходу не было.
-Внучка то твоя, Петровна, гляди-ка, проституткой растёт. Тут видела её на днях, за фермой с парнем обжималась. А ей то, поди ещё и семнадцати нет! - могла выдать бабка Нюрка, стоя в очереди в местном магазинчике. Да ещё и специально громко говорила, чтобы все услышали.
Вот поэтому местные и избегали бабку Нюрку, никто к ней не заходил. От этого она злилась ещё больше.
-Чего это я ей такого сказала - ворчала она себе под нос - я ей глаза на внучку, можно сказать открыла, она ещё и недовольна!
Так и дожила бабка до своего восьмидесятилетия. Решив побаловать себя на юбилей, она пекла курник, когда услышала непонятный шум во дворе.
Сердце её екнуло.
-Неужели кто-то вспомнил про мой день рождения, зашёл - обрадовалась бабка Нюрка, но тут же подавив в себе это чувство, вышла на крыльцо с обычным недовольным выражением лица.
Но шум исходил из-за сарая, и обогнув угол, бабка Нюрка всплеснула руками. Там местный беспризорный пёс доедал курицу, украдённую из её сарая.
Этот пёс был злобной, облезлой тварью, прибившейся в деревню непонятно откуда.
Скорее всего дачники бросили и он доковылял до деревни. Пёс постоянно рычал на людей, и те отвечали ему взаимностью, бросали в него камнями и запрещали детям к нему приближаться.
Все деревенские называли его не иначе как, проклятый Полкан.
Вид у собаки был и правда как у чудовища. Клочки шерсти свисающие со впалых боков. Худоба такая, что ребра можно было пересчитать, и злобный взгляд с постоянно оскалённой пастью.
Но бабка Нюрка была не робкого десятка. Схватив первую попавшуюся палку она треснула собаку по хребту.
-Ах ты, проклятый Полкан, до курятника моего добрался! Для тебя я курей выращивала, как же! А ну ка пошёл вон отсюдова!
Пёс злобно зарычал и отбежал в сторону. Оттуда он ещё скалился на бабку, но когда она снова подняла палку и пригрозила, поспешил ретироваться.
А через несколько дней бабка Нюрка идя из магазина, вновь увидела Полкана. Он лежал возле заброшенного дома, в котором видимо обосновался. На боку у собаки была кровоточащая рана, и он тяжело дышал высунув язык. Увидев бабку он попытался зарычать, но сил не было даже поднять голову.
-А, добрался до тебя кто-то, небось опять курицу стянул. Так тебе и надо, проклятый ты Полкан - бормотала бабка.
Но, пройдя несколько домов, она вдруг остановилась как вкопанная. Потом, решительно развернувшись, подошла к собаке. Она почему то понимала, что несмотря на всё его грозное рычание пёс её не укусит, как впрочем и никого в деревне.
Достав из пакета палку колбасы, бабка Нюрка отломила половину и кинула собаке в морду.
-На, жри, пёс вонючий, это тебе за то то что несушку мою придушил, тьфу на тебя.
Полкан сначала непонимающе уставился на бабку, потом понюхал колбасу и опять посмотрел ра бабку, как бы не веря в происходящее.
-Да ешь, чего уж там - сказала бабка и заковыляла прочь.
Ночью бабке Нюрке приснился покойный муж. Такой молодой, и она молодая в своем любимом летнем платье в красный горошек. Они бежали по полю, муж бежал впереди и всё время манил её рукой за собой. Нюрочка бежала за ним и заливалась смехом. Только её всё время отвлекал какой-то шум сзади. Она оглядывалась, но ничего не видела, а шум всё нарастал.
Выплыв из тяжёлого забытья бабка Нюрка проснулась. Вся комната была в дыму, а за дверью раздавался громкий лай и треск. Казалось собака кидается на дверь и пытается её грызть.
Бабка шатаясь вышла из дома. Возгорание было на кухне, и бабка постучав к соседям разбудила их. Те разбудили ещё несколько домов и совместными усилиями огонь был быстро потушен.
Всё это время Полкан сидел в сторонке и поблёскивая белками глаз косился на бабку Нюрку.
Когда всё закончилось, пёс поднялся и медленно пошёл прочь.
-Эй, куда это ты пошёл - крикнула бабка.
Полкан остановился, но голову не повернул.
-Да куда уж ты теперь идёшь, Полкан. Давай пошли во двор, дом подлатаю, потом конуру тебе справим. Будем теперь вместе на людей рычать.