– Добро пожаловать в цивилизацию всеобщей справедливости, господин Дойл! – радушно сказал румяный, пышущий здоровьем офицер-пограничник. Он произнёс эти слова с таким воодушевлением, как будто более всего на свете был рад тому, что Бенджамин почтил своим присутствием их планету. Он улыбался так ласково, что у Дойла даже возникли сомнения: а не ловушка ли это?
«И откуда он знает моё настоящее имя? Выходит, я прибыл сюда по своим подлинным документам? Неужели этот их ушлый алгоритм взял, да и вычислил меня, и теперь я у этого доходяги-директора как на ладони: маленький и беззащитный?! Сидит там себе, строит свои козни и радостно руки потирает! – размышлял Дойл, пока пограничник изучал его документы. – А может, развернуться на все сто восемьдесят градусов и рвануть отсюда, пока не поздно? Приехать обратно и прекратить весь этот цирк? Нет, нельзя останавливаться на полпути. К тому же неизвестно: а вдруг меня забросило в параллельную вселенную? Тогда без алгоритма мне не выбраться: только всё испорчу! Ладно, ничего со мной не случится. Ну подумаешь – раскрыли! А я в любом случае должен завершить начатое! Кстати, а почему пограничник общается со мной на моём родном языке?»
– У нас, на планете толерантности, всем сотрудникам государственных органов и работникам сферы обслуживания вменено в обязанность знать основные языки центральных галактик. Мы всегда рады туристам! – будто разгадав его мысли, добродушно сказал чиновник. – Правда, посещают нас почему-то редко, особенно в последнее время! Видимо, не всем нравится наше идеальное общество! – после короткой паузы нехотя добавил он, и улыбка на его лице несколько померкла, хотя и не исчезла совсем.
«Мир тотальной толерантности? Ну-ну! – про себя усмехнулся Дойл. –Знаем мы такие идеальные общества! В истории их было немало. Вот только на поверку они почему-то всегда оказывались идеальными лишь для очень небольшой группы лиц, и в итоге ничем хорошим это никогда не заканчивалось. Так что очень даже любопытно взглянуть на эту цивилизацию!»
– Что Вы, напротив, мне будет очень интересно! – вежливо ответил он розовощёкому представителю власти.
– Очень рад это слышать! – просиял пограничник, ставя штамп в паспорте Дойла. – Судя по многочисленным отметкам в ваших документах, вы, видимо, один из тех отважных туристов, которых не страшат ни расстояния, ни возможные неудобства, ни даже опасности! Это настоящие путешественники, которые просто не могут усидеть на месте. Представители моей профессии определяют таких людей сразу! Мы называем их «пилигримами»!
– Весьма точное прозвище! – ответил Бенджамин. «А ведь я действительно постепенно превращаюсь в вечного странника! – подумал он. – Вот только похоже, что я – пилигрим поневоле! Судя по всему, этот могущественный алгоритм начал какую-то свою игру, ни правила которой, ни финал мне неизвестны! Следовательно, повлиять на ситуацию я пока не могу. Слишком уж всё запутано! Нужно во всём тщательно разобраться. Что ж, посмотрим, что будет дальше!» Размышления эти, видимо, отразились на его лице, что не укрылось от взгляда офицера погранслужбы.
– О, простите, если я позволил себе лишнее! – торопливо, и, как показалось Бенджамину, немного смущённо произнёс он. – Право, здесь нет ничего обидного! Мы вкладываем в это слово лишь положительный смысл!
– Нисколько в этом не сомневаюсь! – успокоил его Дойл, улыбнувшись. – подскажите, как мне выйти из космопорта?
– Впереди пройдёте таможенный пост, и окажетесь в зале прилёта, – с готовностью ответил офицер. – Вас кто-нибудь встречает?
– Видимо, да! – ответил Дойл, с некоторым удивлением рассматривая внезапно обнаружившийся среди его бумаг буклет компании «Вечный вояж» с вложенным в него листком, где был написан номер его рейса, а также имя встречающего его представителя компании.
– Здравствуйте, добро пожаловать в общество абсолютной толерантности! Не забудьте изучить правила пребывания на нашей планете! – таможенник в изумрудного цвета форме приветливо улыбнулся и нажал кнопку. Автоматические стеклянные створки раздвинулись в стороны, открывая проход в огромный зал космопорта. Бенджамин сразу окунулся в симфонию звуков: объявления дикторов, музыка из ближайшего кафе, бубнёж телевизора в зале ожидания, громкие голоса зазывал-таксистов – всё это сливалось в один шумяще-зудящий гул, напоминающий гудение осиного роя.
– Мистер Дойл? – из оцепенения Бенджамина вывел голос, назвавший его фамилию.
– Простите, вы – мистер Дойл? – повторил голос.
Бенджамин оглянулся: в двух метрах от него стоял смуглолицый молодой парень спортивного вида, в джинсах и футболке. На голове его красовалась кепка с надписью «Вечный вояж».
– Да, это я, но как вы догадались? – решил польстить его самолюбию Бенджамин.
– Профессиональное чутьё! – важно ответил тот. – Я уже несколько лет работаю, научился определять клиентов по внешнему виду. К тому же, к нам сейчас редко кто прилетает, да и рост у Вас выдающийся – трудно не заметить.
Только тут Дойл заметил, что в основной массе находящиеся в зале были и впрямь довольно низкорослые.
– Меня зовут Дэн, я представитель турфирмы, – протянул руку встречающий. – Рад приветствовать Вас на нашей планете! Вы в первый раз у нас?
– Признаться, впервые! – сказал Бенджамин. – Решил вот посмотреть, как живёт идеальная цивилизация.
– И очень правильно сделали! Вы проведёте незабываемый отпуск! – с энтузиазмом воскликнул представитель компании. Как оказалось впоследствии, он как в воду глядел.
На пути к стоянке машин Дойл обратил внимание, что им не встретился ни один турист с другой планеты, только местные жители. Почти все они провожали Бенджамина странными долгими взглядами. «Наверное, просто давно не видели приезжих!» – сказал себе Дойл, но почувствовал себя крайне неуютно. Наконец Бенджамин и агент «Вечного вояжа» добрались до автомобиля. Дэн сел за руль, и они помчались по скоростному шоссе, ведущему в город. Погода стояла ясная, но разглядеть окрестности не получалось: шоссе с двух сторон было сплошь закрыто длинной зелёной пластиковой стеной, поэтому можно было увидеть лишь мелькающие столбы с блестящими в ярком дневном свете солнечными батареями. Дойл спросил Дэна, что это такое.
– Это особый экран, отгораживающий шоссе от живой природы. – охотно объяснил Дэн. – Правительством был принят специальный закон, защищающий всех живых существ, населяющего нашу планету, включая животных и насекомых. Экран был поставлен для гарантий безопасности. Со временем будут построены скоростные дороги, полностью изолированные от внешнего мира, а также созданы все условия для того, чтобы ни одно живое существо не чувствовало себя ущемлённым в правах. Это – огромное достижение нашего демократического правительства! – с гордостью добавил он.
Шоссе наконец закончилось, и, миновав пункт пропуска с автоматическим шлагбаумом, они въехали в столицу. Здесь заборов уже не было, и Бенджамин с интересом разглядывал городские улицы. Обилие стекла и бетона поражало воображение. Огромные, уходящие ввысь небоскрёбы стояли вдоль дороги гигантскими часовыми; артерии восьмиполосных магистралей прочеркнули город с востока на запад, а с севера на юг, словно капилляры, протянулись улицы помельче. Дойл обратил внимание, что деревья вдоль трассы стоят сплошь со спиленными ветками, и спросил об этом Дэна.
– Распоряжение городских властей, – коротко ответил его спутник, и Бенджамин не стал развивать эту тему.
Отель располагался почти в центре, поэтому последнюю часть пути двигались значительно медленнее из-за пробок.
– Власти города предпринимают большие усилия, чтобы улучшить траффик, но пока мало что удаётся сделать: число машин стремительно растёт, несмотря на высокие налоги и строгие ограничения, касающиеся регистрации личного автотранспорта, – пояснил Дэн. – Номерные знаки ежемесячно разыгрывают в лотерею, и некоторые «счастливчики» по два-три года не могут их получить.
Вдруг Дойл увидел, как через пешеходный переход перед прошествовала огромная крыса. Именно прошествовала, иначе не скажешь. Она шла очень медленно, явно ничего не боялась и ни на кого не обращала внимания. Увидев недоумённый взгляд Бенджамина, его сопровождающий объяснил, что крыс по специальному постановлению теперь тоже трогать запрещено.
– Но вы не бойтесь, они ведут себя очень смирно, всё понимают, совсем как люди! – успокоил Дойла представитель компании. – В основном живут в подземных коммуникациях, на улицу выходят лишь в поисках дополнительного пропитания. Облюбовали некоторые лавки, и владельцы магазинчиков их подкармливают, за что городские власти снижают этим торговцам налоги.
Приехав в гостиницу, Бенджамин и Дэн расстались, договорившись, что Дойл позвонит ему позже, если ему что-нибудь понадобится. На прощание Дэн вручил Дойлу, как вновь прибывшему на планету туристу, две брошюры: рекламный буклет компании со всей необходимой информацией о городе и свод правил поведения, утверждённых национальным советом. Добравшись, наконец, до номера, Дойл включил кондиционер, принял душ и прилёг вздремнуть с дороги.
Проснулся он от того, что его укусил комар. Откуда он взялся в закрытом номере, неизвестно, но даже сквозь дрёму Бенджамин почувствовал боль и инстинктивно хлопнул себя по лицу. Комара убил, но тот уже успел напиться крови, так что всё размазалось по лбу. Дойл окончательно проснулся, а когда открыл глаза, его ждал сюрприз – по столу ползали тараканы! Здоровенные такие, рыжие пруссаки! Когда он встал, они сначала замерли, направив на Бенджамина свои усики-антенны, а потом как ни в чём не бывало продолжили своё организованное шествие, напоминающее праздничную процессию.
Недолго думая, он схватил лежавший на столе буклет и принялся лупить им по обнаглевшим интервентам. Расправившись с ними, Дойл схватился за телефон и позвонил портье. В гневных выражениях он объяснил ему ситуацию, не забыв упомянуть и о комарах. На том конце провода как-то странно помолчали, а потом сказали, что сейчас к нему зайдут.
Минут через пять раздался стук в номер. Бенджамин открыл дверь, и его взору открылась весьма странная картина: на пороге стояла целая делегация – сам портье, два полицейских, мутный тип в штатском и ещё какой-то мужчина в странной голубой форме.
– Разрешите! – не спросил, а скорее констатировал портье, и вся группа прошла мимо Дойла в его комнату. Там они внимательно осмотрели стол, зачем-то сосчитали убитых тараканов и, тихо посовещавшись о чём-то между собой, наконец обратили свои взоры на Бенджамина. Один из полицейских указал пальцем на лоб Дойла и спросил: «Вы ещё и комара убили?». В глазах стража порядка была целая гамма противоречивых чувств: необычайное изумление, лёгкий ужас и брезгливое любопытство, причём всё это он пытался скрыть под маской сурового и невозмутимого стража закона.
Обескураженный происходящим, Бенджамин лишь ошарашенно кивнул. Один из полицейских, видимо, старший, подошёл к Дойлу, и, глядя куда-то в сторону, монотонно забубнил: «Согласно уложению о правонарушениях, статья восьмая, пункт пятый, вы арестованы по подозрению в убийстве семи тараканов и одного комара. Вы имеете право на адвоката, имеете право хранить молчание, всё, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде…»
Потом всё было как во сне: на Дойла надели наручники, вывели из гостиницы, посадили в машину с мигалкой, отвезли в полицейское управление и посадили в камеру для временно задержанных. Оказавшись в одиночестве, он попытался осмыслить ситуацию. Бенджамин понимал, что нарушил какие-то неизвестные ему, новые и, наверное, очень прогрессивные законы этой планеты, но мозг его отказывался это принять.
Дойлу всё время казалось, что сейчас дверь откроется, и полицейские скажут ему, что это был розыгрыш. Они все вместе от души посмеются, его напоят кофе и отвезут обратно в отель. Дверь действительно открылась, но лишь для того, чтобы охранник отвёл Бенджамина на допрос. Следователь, молодой хлыщеватый субъект со смазливым личиком и тоненькими рыжими щегольскими усиками Дойлу сразу не понравился.
Этот полицейский и сам чем-то неуловимо напоминал рыжеусого таракана. Бенджамин почему-то представил себе, как по утрам этот гнусноватый тип блестящими маникюрными ножницами тщательно подравнивает свои усы, и, весьма довольный собой, идёт на службу.
– Ну-с, мистер Дойл, а теперь давайте потолкуем начистоту! Первый день в нашем городе, и уже столько успели! Очень неосмотрительно с вашей стороны. Очень!
– Послушайте, я не понимаю… – начал было Бенджамин.
– Да, нет, это вы послушайте! Всё вы прекрасно понимаете! Да только знать ничего не желаете! Ведёте себя так, как будто законы местные для вас не писаны! – рыжеусый видимо, был из породы людей, которые, начиная говорить спокойно, постепенно сами себя распаляют и входят в раж, наподобие того, как это делают шаманы какого-нибудь дикого племени, бьющие в бубен и вводящие себя в транс на церемонии какого-нибудь очередного жертвоприношения.
– Да ничего я не думаю! Какие законы? Что я нарушил, в конце концов? – возмутился Дойл. – И нечего так со мной разговаривать! Я вам не преступник!
– О нет! Преступник! Ещё как преступник! – вдруг неестественно тоненьким голосом закричал следователь. Казалось, ещё немного, и он перейдёт на ультразвук. – Приезжают сюда с полными карманами денег и думают, что им всё можно!
– А вы мои деньги не считайте! – тоже перестал сдерживаться Бенджамин, взбешённый его тоном. – Что заработал, то моё! И вообще, я требую адвоката и консула, а без них вообще больше ни слова не скажу!
– Консула? Адвоката? – аж взвизгнул усатый хлыщ, таки дав петуха. – Будет тебе консул-адвокат! Охрана!
Два дюжих полицейских тут же нарисовались в дверях.
– Отконвоировать арестованного в пункт предварительного заключения! Посидишь, подумаешь, осознаешь… Потом поговорим! – злорадно произнёс следователь вслед уводимому охранниками Дойлу.
© Михаил Власов. 20.07.2021
Вояж без права переписки. Часть 7. Арестант
Вояж без права переписки. Часть 8. Пленник
Вояж без права переписки. Часть 9. Прозрение
Вояж без права переписки. Часть 10. Причал
Вояж без права переписки. Часть 1. Турист
Вояж без права переписки. Часть 2. Олигарх
Вояж без права переписки. Часть 3. Корсар
Вояж без права переписки. Часть 4. Командор
Вояж без права переписки. Часть 5. Правитель
