"А между нами снег" 50 / 49 / 1
Поначалу Ольга смущалась, когда в очередной раз Павел приглашал её гулять по саду.
Весна выдалась дождливой. До середины марта дожди поливали только-только снявшую с себя пласт снега землю. Земля так насытилась водой, что уже не впитывала в себя.
Ольга и Павел надевали сапоги и прыгали во дворе по лужам. Павел повторял за Ольгой, дурачился. Они бегали по лужам так, что уже после пяти минут прогулки оба были мокрые насквозь.
Лиля часто наблюдала за счастливой Ольгой, за притворяющимся Павлом. Но ей было спокойно. Она привыкла к шуму в доме, к вечно ругающейся на слуг Марии Савишне, к тому, что Ярина отошла от своих обязанностей. Мамынька просто утратила способность делать всё, что делала раньше. Подолгу не могла встать с кровати. Такого размера живота, как у Ярины, Лиля никогда раньше не видела.
Приглашённый врач сказал, что нужно ходить, а не лежать. И Павел вечерами под руку водил Ярину гулять.
Лиля была удивлена его участию в этом и боялась, что скоро всё закончится. За столом всегда было весело. Громкий смех Ольги, смешные истории от Марии Савишны, от Павла…
Лиля чувствовала, что она возвращается к жизни. Уже и не вспоминала, как две недели назад не пустила на порог Олега Павловича.
Было первое марта. Это был последний солнечный день перед проливными дождями. Лиля давала указания садовнику и, обернувшись, увидела знакомое лицо. Олег стоял так близко, что Лиля от неожиданности попятилась назад.
— Лилечка, одуванчик мой, прости меня…
Лиля отвела взгляд в сторону. Тотчас рядом с ней оказалась Мария Савишна и с очень большим интересом произнесла:
— Лили, у нас гости?
— Господин ошибся, он заблудился. Савелий, — Лиля позвала садовника, — выведи господина, покажи ему дорогу.
— Лилечка, гостя нужно накормить, что ты так сразу отправляешь его?
— Он торопится, тётушка.
Олег Павлович смотрел на Лилю и молчал.
— А какую ему дорогу указать-то? — спросил подошедший Савелий.
— Я сама…
Лиля пошла по дорожке сада, Олег Павлович за ней.
Когда отдалились от остальных, он произнёс:
— Лилечка, я ведь сейчас могу уйти навсегда. Останови меня, не дай мне этого сделать. Я от любви к тебе стал безумным.
— Олег Павлович, не тратьте свою жизнь на меня. Наши с вами пути не должны были пересечься. Я жалею о нашем знакомстве, — Лиля говорила уверенно, грубовато, но сердце бешено колотилось и диктовало совсем другие слова.
Лиля боялась, что этот разговор затянется надолго, что Олег Павлович разжалобит её своими признаниями, и она не выдержит, бросится к нему в объятья, зацелует…
Олег Павлович коснулся руки Лили, взял её руку в свою и хотел было поднести к губам. Но Лиля резко дёрнула руку. Её душили слёзы, и она сквозь них произнесла:
— Убирайся из моего дома, из моей жизни.
И побежала по дорожке к дому.
Лиля отдалялась от Олега Павловича. Он смотрел на эту маленькую девочку, убегающую как будто от чего-то страшного, и не мог справиться с волнением.
— А ты уже и не одуванчик… — прошептал Олег.
Первые два дня Лиля разрешала входить только Ярине. Мамынька приносила ей еду. А Лиля просто лила слёзы.
— Терпи, девочка, — советовала Ярина. — Жизнь продолжается, тебе о ребёночке подумать надо.
— А если это его ребёнок, Ярина? — Лиля смотрела на кормилицу так, словно та знала точный ответ.
Ярина лишь отвела глаза. Засмущалась.
— Я не могу этого знать, Лиля. Молись, Бог тебе поможет.
И Лиля молилась, но тревога не отпускала её.
После двух дней она начала спускаться к завтраку. И сразу как-то повеселела.
Никогда в семье Лили не было таких шумных завтраков. Повеселели даже слуги. Благодаря Марии Савишне дом стал преображаться.
— Я сделаю тут Париж, — приговаривала она, расставляя новые стулья.
Теперь на любимом и неприкосновенном кресле отца восседала Мария Савишна. Лиля уже не отвоёвывала это кресло. Она решила не жить больше прошлым.
Богдан прислал письмо, в котором оповестил её о том, что он отбыл на учёбу и вернётся к осени.
Он ещё не знал, что Лиля беременна.
Она не стала в ответном письме об этом сообщать. Решила, что до него и так донесут эту весть.
Лиле нравилось, как преображается Покровское.
К концу марта Мария Савишна заменила все люстры и мебель в гостиной. Для Лили было неведомо, как она всё это устроила. Обозы один за другим тянулись к Покровскому.
И Павел, и Ольга увлечённо наблюдали, как Мария Савишна бегает вокруг обозов и откладывает брак.
Больше всего не повезло с посудой. Тётушка сыпала ругательства одно за другим.
Всю ручной работы посуду привезли разбитую.
Ольга светилась счастьем. Мария Савишна каждый день с замиранием сердца наблюдала за племянницей. С момента приезда в Покровское у Ольги не было приступов.
— Лечит любовь, ох как лечит, — приговаривала тётушка.
— Да вот только как бы ни покалечила эта любовь вашу Олюшку, — сказала как-то Лиля. — Как вы могли такую игру начать? Павел же притворяется.
— Не грусти, Лили. Олюшке бы только забеременеть, и он никуда не денется.
Лиля не переставала удивляться жестокости Марии Савишны. Но всё, что происходило сейчас, ей очень нравилось. Она была счастлива как никогда раньше.
В суете и ремонте прошёл март. А в середине апреля Ярина раньше времени родила близнецов. И семи месяцев не проходила.
Два очень маленьких мальчика появились на свет. Ярина замотала их в одеяло из лебяжьего пуха. Заранее его сшила, чувствовала, что придётся выхаживать. И на долгие месяцы поселилась на печи сначала в кухне, потом уже в своей комнате. Лиля и Мария Савишна приносили ей еду. От Ярины остались только глаза.
В первый день после родов священник пришёл отпевать новорожденных, да Ярина так на него посмотрела, что он попятился назад.
— Дьяволица, ей Богу, — прошептал он.
Чтобы переселить Ярину из кухни, Лиле пришлось заказать печнику ещё одну печь в комнате Михаила. И тогда Ярина переместилась туда.
Никто не видел её малышей, никто даже не знал, живы они, или нет. Ярина бросалась на еду, как голодный зверёк, смотрела на всех диким взглядом. И никого не подпускала к своей печи. Топила сама, дрова оставляли ей возле двери, и еду там же.
Продолжение тут
Другие мои рассказы здесь