Греко-персидские войны, в которых греческие города-государства сражались с державой Ахеменидов, начались в 500 году до н.э. и продолжались до 449 года до н.э. И сигналом к их началу стала античная «смска».
Третьим царем империи Ахеменидов был Дарий I, которого впоследствии прозвали Великим. Он правил с 521 по 486 год до н.э. Именно при нем персидская держава достигла пика своего могущества, и включала в себя Египет, некоторые районы Греции и северную часть Индийского субконтинента. Но скифы, кочевники, населявшие евразийский регион от Дуная до северных берегов Черного моря, по-прежнему оставались угрозой северным границам державы Дария. И тогда великий царь приказал построить огромный мост через Дунай, по которому переправил свою армию на север, надеясь разгромить скифов. Но кочевники не приняли боя – они принялись отступать, играя с персами в кошки-мышки. Устав от этой «мушиной возни», Дарий вознамерился вернуться в пределы своей державы, однако пока он гонялся за скифами, правители греческих городов в Малой Азии, подчинявшихся персам, решили разрушить мост и тем самым изолировать персидского царя и его войско на враждебной земле.
Однако этому не дал свершиться тиран Милета по имени Гистией, который отговорил других малоазийских тиранов от такого опрометчивого шага. Не из большой любви к персам, конечно – Гистией считал, что даже если Дарий вместе со всем войском сгинет в причерноморских степях, следующий персидский царь обрушит всю мощь своей державы на предателей-тиранов, чья власть в городах, где они правили, во многом держалась на персидской поддержке. Вместо этого Гистией считал, что нужно сначала подкопить силы и объединиться, и лишь потом бросать вызов империи.
В знак признательности Дарий сделал Гистиея своим личным советником. На деле же это был почетный плен – тиран не мог никуда отлучиться из свиты, поскольку носил титул царского сотрапезника, и обязан был всегда обедать в обществе Дария. Один хитрец перехитрил другого, одним ловким ходом избавившись от потенциального лидера будущего мятежа.
Впрочем, милетский тиран не думал сдаваться. Он сумел уговорить Дария передать власть над Милетом Аристагору – его родственнику. А сам стал изнутри наблюдать за «кухней» персидской столицы, выискивая удобный момент, чтобы нанести удар. Гистией рассчитывал, что в случае мятежа Дарий поставит во главе карательной армии именно его – человека, который некогда правил Милетом, хорошо знал ситуацию в греческих городах Малой Азии и был хорошо знаком с другими тиранами. На что только не пойдешь, чтобы вернуться домой.
Но как передать послание на родину? Если верить Геродоту, бывший милетский тиран придумал новую хитрость – он обрил голову самому верному из своих рабов, и вытатуировал на коже черепа послание с призывом поднять мятеж. Затем, дождавшись, пока волосы отрастут вновь, он отправил раба в Милет. Теперь уже пришел черед для Аристагора брить раба, и вскоре весть греческие города Ионии подняли восстание, ставшее отправной точкой долгих греко-персидских войн.
А что же Гистией? Его расчет оказался верным – Дарий позволил ему вернуться домой, однако персы относились к нему настороженно, а милетцы встретили с откровенной враждебностью. За время его отсутствия Аристагор решил добровольно поменять государственный строй в Милете с тирании на демократию, поэтому старого тирана никто дома не ждал. Человек, начавший великую войну, оказался не нужен ни одной из сторон. Но не таков был тиран Гистией, чтобы покориться судьбе. Он отправился в Византий, собрал войско и захватил остров Хиос, чтобы вновь ощутить терпкий вкус власти. Он продолжил войну против персов, однако в 493 году до н.э. попал в плен и был распят на кресте в Сардах. И ничего символичного в этом не было, ибо до появления сына у одного плотника из Назарета оставалось почти пять сотен лет.
