Эссе первое
Текст: Галина Мумрикова
Считается, что первое впечатление самое сильное. Впервые встретившись с петербургской художницей Ксенией Лавровой, живопись которой поначалу не произвела на меня должного впечатления, я поняла, что художника действительно надо увидеть. Увидела – и многое стало ясно. Многое, но далеко не все, конечно. Сразу после встречи в Петербурге начала изучать информацию, но начитавшись всякого рода критических обзоров от культурологов и кураторов выставок с их литературными «перлами», голова пошла кругом. Ну, как вам: стилизация и гротеск, таинственные алхимические процессы, жестко-структурированная семантика, сочетание объемности и раппорта, таинственно-ругающий мир и т п. Это все их статей о творчестве Ксении.
Короче: давайте обойдемся без элитарной искусствоведческой зауми (непонятно – значит научно) начнем, что называется ab ovo.
За 30 с лишним лет творческой деятельности после окончания «Мухи» (сейчас Академия Штиглица) Ксения в общем-то занималась ручной росписью тканей, графикой для интерьерных пространств, росписью фарфора, книжными иллюстрациями. Например, оформила книгу «Санкт-Петербург в русской литературе» для издательства «Образование». Нельзя сказать, что разбрасывалась, нет – просто работала. В середине 90-х два с половиной года трудилась над иллюстрациями к «Алисе в стране чудес», издания которой пришлось ждать … 15 лет! Но об этом чуть позже.
Важным моментом в жизни Ксении можно считать 1997 год, когда она серьезно увлеклась культурой Востока, в частности, Китая. Увлеклась так, что поступила в Восточный университет на кафедру китайского языка. И закончила, получив диплом. В своей автобиографии Ксения пишет: «У меня были превосходные преподаватели, образованные и увлечённые востоковеды, которые оставили глубокий след в моем дальнейшем творчестве, поскольку я и по сей день изучаю культуру Востока – Китая, Японии, Ближнего Востока, а также Африканского континента». Восток так «захватил» Ксению, что проходит теперь «красной нитью» по всем направлениям ее творчества. В 2013-м году художницу пригласили в Сианьский институт искусств, где она участвовала в выставках в Сиане и Ланчьжоу. Вообще выставки – это особая история, их было немало за эти годы, многие с удивительно поэтичными названиями («Башмак в искусстве», «Люди в тканях», «Тутовый шелкопряд», «Крылышко цикады», «Время кукол»).
Так вот Китай. После прочтения семейно-бытового романа «Сон в красном тереме» Цао Сюэциня, написанного в середине XVIII века Ксения создала одноименный диптих, суть которого можно понять, если знать, что сон в китайском буддизме – это земная жизнь, а красный терем символизирует женственность и красоту, и там, за массивной дверью, происходит жизнь обитателей некоего богатого дома, которую и описывает автор. Золотой узорный фон и одеяние уходящей героини с равнодушным бледным лицом вынуждают зрителя задуматься: какие сомнения или разочарования уносит она с собой, хотя, может, любви и радости в ее жизни все же больше?..
Уж сколько фильмов сняли на Востоке про великую наложницу и интриганку, а потом жену императора времен династии Тан Ян-Гуй фэй, сколько написали стихов про женщину, которая погубила величайшую империю – не сосчитать. Она была одной из красивейших женщин страны. Но на полотне Ксении мы видим вовсе не красавицу – уродину – с нашей точки зрения. Метаморфоза или китайская «железная леди», отрастившая длинные ногти, чтобы отгонять злых духов, намекает на свое бессмертие?
«Записками у изголовья» в Японии называли тетрадки или личные дневники, которые всегда прятали в ящичке у кровати. Сэй-Сёнагон писала свою книгу в 986-1000 гг. На одноименном диптихе Ксении Лавровой уж не в потайной ли комодец заглядывает девушка (автор?), чтобы узнать все тайны, записать и снова спрятать? Разножанровая книга, а это анекдоты, новеллы, размышления, картинки природы – все подряд – здесь, на диптихе, раскаталась по вееру стремительным ярким мазком, все записки, весь красочный быт императрицы, которой служила Сэй Сёнагон.
Впрочем, за какую бы историю ни бралась Ксения, получается такая объективно-субъективная картинка-декорация из жизни, имеющая свое цветовое решение, тончайшие детали, которые не могут возникнуть из ниоткуда, а только из глубины точнейшего знания первоисточника. Поэтому мы знаем, как выглядят аборигены в долине реки Омо в Эфиопии и женщины племени Мурси с глиняными дисками в губах. Верим, что именно так можно интерпретировать Книгу народов» («Поволь-Вух») – эпический памятник древних майя. И с любопытством разглядываем представительницу японских женщин для удовольствия ойран, которые в отличие от банальных проституток Европы отличались высокой культурой.
Конечно, Восток – дело тонкое. Хотя гордый роскошный пальмовый какаду вряд ли так считает.
Наш следующий рассказ – о книжных иллюстрациях и росписи фарфора.
#изобразительное искусство#
современное искусство#живопись#ксения лаврова#культура