Создавая свой мир, Джордж Мартин продумал и религиозный вопрос. Сочетая элементы из пантеонов разных стран, писатель создал самобытную мифологию для каждого народа. Правда, в мире, где царит типичный феодализм, герои в основном нейтральны в вопросе религий — подданные Семи королевств поклоняются и Старым богам, и Семерым, и Утонувшему богу, а потом вовсе увлекаются рглорианством.
При этом к вере большинство героев относится скорее безразлично, хотя в реальности религия играла огромную роль в мировоззрении любого человека от короля до последнего нищего как минимум до восемнадцатого века, когда на историческую сцену вышел атеизм. А малейшее расхождение в каноне приводило к многолетним кровавым конфликтам — достаточно вспомнить противостояние христиан и мусульман или религиозные войны между католиками и протестантами. Впрочем, есть упоминания, что в прошлом религиозные войны все-таки были, а в последних книгах вопрос веры становится более острым.
В материале — боги, вдохновившие Мартина при создании мифологии Вестероса. Религии Эссоса — в этой статье.
Старые боги
Вера Детей Леса, Первых людей, одичалых, в целом северян (хотя есть и исключения, например дом Мандерли поклоняется Семерым) и Старков в частности. Старые боги изначально были исконной верой Детей Леса, после длительной войны ее приняли и Первые люди. Безымянные духи лесов, камней и ручьев обходятся без жрецов и молчаливо наблюдают за происходящим безобразием, глядя на мир вырезанными на стволах ликами с глубокими глазами. Они редко проявляют себя, однако с ними связаны важнейшие магические понятия саги — оборотничество, древовидцы и вещие сны. Таинственные божества живут в деревьях, поэтому рощи — это священное место, а ее сердце — чардрево с белой корой и красными листьями.
В шуме листьев молящиеся стараются расслышать голос богов. Старые боги кажутся мирными, однако Бран в своих видениях прошлого лично наблюдает человеческое жертвоприношение Старым богам:
«Некий бородач поставил на колени перед сердце-деревом своего пленника. К ним, раздвинув красные листья, вышла женщина с белыми волосами; в руке она держала бронзовый серп.
— Нет, — сказал Бран, — не надо! — Но они не слышали его, как и отец. Женщина взяла пленника за волосы и полоснула серпом по горлу.
Брандон Старк сквозь туман минувших веков мог лишь смотреть, как дёргаются ноги принесённого в жертву… и чувствовать вкус его крови».
Недосказанность относительно судьбы Жойена Рида, спутника Брана, наводит на мысль, что практика жертвоприношений не исчезла. Мальчик исчезает, а Брана кормят странной красноватой кашей. При этом у Детей Леса нет священных текстов, а после смерти все они становятся частью природы и непосредственно леса.
Священные деревья и жертвоприношения им, поклонение силам природы, устная передача знаний — все это прозрачно намекает на обряды друидов, причем изложенные с точки зрения римлян. Цезарь оставил не слишком лестные воспоминания о друидах и вообще о кельтах, с которыми воевал. Полководец пишет, что друиды приносили в жертву преступников и пленных, а иногда соплеменников, если им нужно было добиться помощи у своих богов. Есть и расхожая байка об особом способе казни — сожжение жертвы в клетке из ивовых ветвей. Правда, достоверных доказательств, что такой ритуал практиковался еще нет. Зато археологические раскопки в Глостершире и Чешире подтвердили, что друиды не гнушались ритуальным поеданием человеческой плоти.
Деревья также играли важную роль в культе друидов, особенно дуб и омела, в некоторых ритуалах действительно использовался серп. В отличие от египтян кельтские жрецы ничего не записывали, передавая все священные знания только устно, от учителя ученика. Ведь если знание дает силу, то оно не может быть доступным для всех. А влияние друидов на соплеменников было сложно переоценить. Недаром именно они возглавляли сопротивление римлянам. При этом реальные друиды поклонялись все-таки не безымянным природным силам, а многочисленным кельтским божествам. Образ друида-пантеиста характерен только для фэнтези и компьютерных игр.
Но в первую очередь почитание Старых богов не что иное, как простейший культ предков, ведь умершие присоединяются к бесчисленному сонму духов и сами становятся богами. Причем сначала это предки-животные, и только потом люди. В этом отождествлении животных и людей — исток суеверий об оборотнях.
Поклонение предкам, ушедшим в землю, предполагало обмен — чтобы что-то получить, нужно было сначала что-то отдать. Жизнь покупалась смертью. Так рождалось таинство жертвоприношений, так возникает закон воздаяния. А после смерти каждый человек становился новым богом-защитником своего племени, возрождаясь в потомках, оставаясь в памяти рода.
Залог выживания племени — опыт самых старших и мудрых его членов. Они передавали необходимые навыки молодым и были правы просто потому что видели и узнали больше. Так появилась традиция почитания родителей и вообще старейшин, представление о неразрывной связи прошлого и будущего. Дань этому обычаю отдаем и мы, когда смотрим старые семейные альбомы.
Позже неизвестные боги-предки обретут имена. Это и римский бог земледелия Сатурн, чьим символом был серп, египетский Хнум с головой овна, вылепивший людей из глины, библейский Адам — первый человек на земле, давший имена всем животным или богини судьбы, плетущие нить жизни. Земля становилась своей уже потому что в ней были похоронены предки. А сами пращуры превращались в богов этой земли.
Кстати, римляне, захватив заветный для друидов остров Англси, сожгли священные рощи и алтари друидов, а самих жрецов уничтожили. Точно также в мире Мартина поступили вторгнувшиеся в Вестерос андалы, которые задолго до событий саги начали беспощадно искоренять и чардрева, и веру в Старых богов. На континент они принесли новую религию — культ Семерых.
Семеро богов
Большинство жителей Вестероса исповедует веру в Семерых. Мужчины и женщины разных сословий почитают Отца, Мать, Воина, Кузнеца, Деву, Старицу и Неведомого. При этом продвинутые септоны — жрецы Семерых объясняют, что это семь ликов единого бога, а все ипостаси равны. Впрочем, большинство верующих воспринимают ипостаси именно как семь независимых богов. С цифрой семь связаны основные понятия культа.
«– Отцовский септон в Вечернем Замке всегда говорил нам, что бог один, – сказала Бриенна.
– Един в семи лицах. Вы правы, миледи, но простым людям трудно понять единство Святой Седмицы. Я и сам человек простой, а потому говорю всегда, что богов семеро».
Несложно заметить, что вера в Семерых в общих чертах напоминает христианство в его католической версии. А сам догмат о Семерых явно обыгрывает учение о Троице.
Здесь есть и свое священное писание — семь книг, объединенных в общий труд «Семиконечная Звезда», и храмы — септы, богато украшенные статуи богов, гимны и сборники молитв, свечи на алтарях. Существует и аналог монашества — например, орден Молчаливых Сестер, женщин, которые занимаются погребальными церемониями. В прошлом были и военно-духовные ордена — Сыны Воина, Честные Бедняки.
В отличие от веры в Старых богов для культа Семерых важную роль играет понятия греха. В стоп-лист входит кровопролитие и кровосмешение, гордыня, поклонение ложным богам. Искупление грехов также носит отчетливо христианский характер — пост, молитва, аскетический образ жизни. Правда, постулата о первородном грехе нет.
Однако Семеро как архетипы гораздо древнее христианства. Причем их универсальность подчеркивается самим писателем — никаких имен, только социальные роли. Они созданы с опорой на реконструированную индоевропейскую мифологию в целом, где каждое сословие имело своего верховного бога. При этом Семеро практически лишены связи с природными явлениями — как будто андалы были продвинутыми горожанами.
Но можно найти и еще одну любопытную параллель. Вавилоняне отождествляли своих главных богов с семью видимыми светилами — Солнцем, Луной, Меркурием, Венерой, Марсом, Юпитером и Сатурном. А их в свою очередь — с семью днями недели. Позже такую систему использовали и римляне, и германские народы, и даже мы.
Культ Семерых объединяет две триады мужских и женских богов, особняком стоит бог смерти. Но небожители эволюционировали вместе с человеческим обществом, поэтому с развитием цивилизации их роли менялись, а когда-то разные ипостаси одного бога становились самостоятельными единицами. Мужская триада представлена Отцом, Воином и Кузнецом.
Отец — это, разумеется, царь богов и людей. Его представляют бородатым мужчиной средних лет в короне. Он защищает невиновного в поединках и вершит загробный суд. К нему попадают праведники, чтобы пировать за общим столом для бесконечности. В нем несложно узнать архетип охотника-громовержца, победившего предшественников (как правило, пассивных богов моря, земли или безличного неба) и ставшего владыкой всего. После победы он устанавливает свои законы, обязательные уже не для одного племени, а для государства и строго следит за их исполнением. Причем не только в этом мире, но и в том.
Это бог королей и жрецов, потому что он и сам жрец, посредник между миром людей и стихийными силами природы, побежденными им. Зевс, освободивший своих братьев и сестер и свергнувший Крона (Сатурна) или его римский аналог Юпитер, армянский Арамазд, отец всех богов, славянский Перун, покровитель князя и витязей, индийский Индра, властелин небесного царства. А вот пирующие мертвые — это уже отсылка к скандинавской Вальгалле, хотя сам Один не является громовержцем и предпочитает роль странника и колдуна, нежели воина.
Воин — покровитель рыцарей, главный бог привилегированного воинского и вообще аристократического сословия. Он дарует победу в битве, его просят о мужестве и просят благословить оружие. Но его авторитет восходит к личной доблести, он не правитель, а воитель, своим мужеством каждый раз подтверждающий свой авторитет. Это бог-витязь, ярый индивидуалист, не признающий чужой власти над собой. При этом боги войны нередко сначала были покровителями скотоводов. Как пастух оберегает стадо от хищников и побеждает их, так военный вождь защищает своих людей и повергает врагов.
Таков античный Марс, египетский Монту, библейский царь-пастух Давид, победитель льва и могучего Голиафа (сам он не является богом, однако его образ восходит именно к этому архетипу), обожествленный герой Геракл, яростный Рудра в индийской мифологии.
Кузнец — бог крестьян и ремесленников, мирных тружеников, а заодно и здоровья, которое он тоже поправляет, как чинит сломанные вещи. В широком смысле — культурный герой, податель всех благ цивилизации. Кузнец обычно хромой, однако в его мастерстве скрыта великая сила, ведь он покорил свирепый огонь, открыл тайну металлов — и обуздал природу. Его увечье избавило его от военного долга. Но он потратил это время, чтобы овладеть мастерством, накопить знания. Неслучайно уже в христианскую эпоху кузнец считался прирожденным укротителем нечистой силы — в это верили и наши предки.
Именно божественный кузнец снабжает других небожителей и героев мощными артефактами, как земной кузнец — жителей своей деревни или города. Так греческий Гефест выковал молнии Зевса, чудесный щит Ахилла, драгоценное ожерелье Гармонии, пояс Афродиты и даже создал живую женщину — прекрасную искусительницу Пандору.
А скандинавский Велунд снабжал оружием и украшениями короля, захватившего его в плен, а потом сделал искусственные крылья из перьев и сбежал. В Англии именно его считали создателем Экскалибура, меча короля Артура. Финский Ильмаринен вообще кует небосвод, солнце и звезды, волшебную мельницу Сампо, жену из золота и серебра, открывает силу железа.
Женская триада — Дева, Мать и Старуха — точно повторяет три ипостаси первых женских богинь. Сначала они были едиными в трех ликах, соответствуя растущей, полной и убывающей луне. Такие тройные богини характерны для кельтской мифологии, но в той или иной форме они были и у греков, и у арабов в доисламскую эпоху.
Позже каждая из ипостасей стала самостоятельной богиней. При этом некоторые богини успешно соединяли в себе роли девы и матери — например, греческая Артемида (Диана). Такое слияние образов характерно и для Богородицы.
Дева — юная красавица с распущенными волосами. Она защитница влюбленных и невинных, одаривающая любовью и мечтами. В ней легко угадать Афродиту, Артемиду, Персефону, богиню юности Гебу или скандинавских Фрейю и Скади. Правда Дева в мире льда и пламени добрее и нежнее своих предшественниц, ведь обычно богини-девы яростно защищали свое целомудрие от посягательств и были куда более грозными созданиями.
Мать — воплощение милосердия и плодородия, покровительница всех замужних женщин и детей. В книгах она описывается как женщина средних лет с ласковой улыбкой. Это древнейший образ богини земли в эпоху продвинутого земледелия, дающей жизнь и пропитание всем живущим. Такова египетская Исида, кельтская Дана, греческая Деметра и ее бабушка Гея, славянские Макошь и Мать Сыра-Земля, Папатуануку у маори, Ки (или Нинхурсаг) у шумеров.
Старица — пожилая провидица с золотым фонарем в руках, выпустившая в мир первого почтового ворона. У нее просят мудрости и уверенности в будущем. Больше всего она напоминает спокойную Гестию (римскую Весту), хранительницу огня и домашнего очага, которая не вмешивалась в склоки богов.
Неведомый — бог смерти, которого не слишком жалуют в Вестеросе. Он же повелитель семи адских сфер и не имеет четкого облика — его изображают как получеловека-полузверя. В Браавосе Неведомый считается воплощением Многоликого бога смерти.
С тех пор, как человек осознал неизбежность своего ухода, боги смерти и подземного мира прочно поселились в мифологии. Пространство сокрытых душ и утраченных земных богатств притягивало и пугало людей. Неудивительно, что властелины смерти редко были привлекательными. Таков угрюмый Аид с шлемом-невидимкой, сын ночи крылатый Танатос, монгольский Эрлик-хан, целая плеяда египетских богов, от Анубиса и Осириса до Меритсегер.
В отличие от Старых богов Семеро — религия развитого общества, где социальные связи уже заменили прежние родоплеменные.
Утонувший бог
Но самых архаичных верований придерживаются жители Железных островов. Эти местные викинги еще суровее реальных, поэтому их бог не имеет ничего общего с Одином. Утонувший бог морской пучины и моряков, владыка подводного мира, сотворил железнорожденных и рыб. Он не избавляет от страданий, но привечает своих последователей после смерти — естественно, на дне морском. При этом в религии островов встречается и мотив ритуального самопожертвования — бог утонул ради людей. Это напоминает не только распятие Христа, но прибитого копьем к дереву Одина, который провисел девять дней ради того, чтобы постичь руны.
Утонувший бог сродни древнейшим богам мирового океана, породившим всех остальных. Их мощь беспредельна настолько, что осознать ее невозможно. При этом они редко играют активную роль — дав жизнь всем остальным божествам они отходят на второй план.
Ближайший аналог — скандинавский Эгир, морской великан и повелитель глубин. Его представляли жилистым седым стариком с бородой и острыми длинными ногтями на руках. Неистовый и своенравный бог привечал богов в своих чертогах, море называли котлом Эгира, а золото — его огнем. Он мог как наслать бури, так и усмирить их, а иногда лично преследовал моряков. Его жена Ран ловила корабли огромной сетью в самых опасных проливах. У супругов — девять прекрасных дочерей, ставших матерями Хеймдалля. Все утопленники становились вечными гостями Эгира и Ран в подводных пещерах.
При этом Ран — штормовая богиня, что напоминает о вечном враге Утонувшего бога — Штормовом боге.
Любопытно, что жители Железных островов считают божество ветра и грозы разрушителем, хотя обычно громовержцы становились верховными богами-защитниками. Вероятно, это связано с тем, что на Железных островах не занимаются земледелием и не нуждаются в благодатном дожде, который также посылает громовержец. А вот ветра для моряков могут быть как попутными, так и враждебными.
Впрочем, у Утонувшего бога есть и другие коллеги, например, финский морской бог Ахти. Старик с травяной бородой именовался царем волн и был владыкой бесконечных богатств, ведь именно в море упали куски волшебной мельницы Сампо. Ахти неравнодушен к музыке мудрого Вяйнямёйнена, а его танец вызывает волны. Вместе с царицей вод Велламо он живет в хрустальных чертогах и владеет стадами морских коров, в свите — толпа водяных дев. Видимо, дальним родственником Ахти был и наш сказочный Морской царь. Такую теорию отстаивал фольклорист и этнограф Всеволод Миллер.
Кроме вспыльчивого Посейдона (римского Нептуна), любителя землетрясений и штормов, грекам были известны четыре морских старца — Протей, Нерей, Главк Морской и Форкий. Нерей был мудрым и добрым покровителем мореплавателей, отцом нереид, Протей отличался тем, что мог превращаться в кого угодно и прорицать будущее. А вот Форкий был божеством не только морских чудес, но и чудовищ и бурь. Его детьми, например, были чешуйчатые и змееволосые горгоны и богини старости грайи с одним глазом на всех.
Еще одна черта религии островитян — неразвитый пантеон и универсальность Утонувшего бога. Он не только морской бог, но и предок всех жителей Железных островов, которых он создал, а также владыка смерти. На Железных островах усопших хоронят в море, чтобы они вернулись в подводные палаты. Утонувший бог не нуждается в храмах и изваяниях, он всюду, где царит океан.
Море — коварная и необъятная стихия, первичная материя, начало всего сущего. Морские боги слишком отличались от людей, они предельно далеки от них и в этом смысле бесчеловечны, холодны как морская пена. Но все прибрежные народы зависели от моря, с детства привыкая к суровой доле и строптивому характеру подводных глубин.
#игра престолов #песнь льда и пламени #религия #мифология
