И жизнь потекла как прежде. Учёба, психолог, походы по магазинам. Анька была ещё той заводилой. Она пыталась вытащить меня на выставку, в клуб, в салон красоты, но мне не нравилось бывать на людях.
Она пыталась одевать меня в неудобные яркие платья, а я снимала их, вновь надевая свою любимую растянутую толстовку. Она так старалась, чтобы моя депрессия скорее прошла. Но это была не депрессия.
Я очень стеснялась шрама на лице, поэтому не хотела никуда выходить.
Поняв это, Анька стала искать хорошую клинику пластической хирургии.
Мой папа тоже занялся поиском и, в итоге, решил что поедем мы в Швейцарию. Там жил его старый друг, который давно приглашал нас к себе в гости. Когда-то папа и Карл Стефанович учились вместе в одном университете и были лучшими друзьями. Затем, отучившись, вместе работали.
Затем папа встретил маму, а Карл Стефанович встретил Розель. Она приехала погостить к своей тётке в Херсон, где они с папой на тот момент жили. Увидев её Карл Стефанович сразу понял, что она его судьба, они познакомились, но она не согласилась остаться в Херсоне с ним, поэтому Карл Стефанович работал день и ночь, и однажды, уехал в Швейцарию. Розель стала его женой, а папа так и остался его лучшим другом. Но почти всегда Карл Стефанович приезжал в гости сам, а папа с мамой никогда не ездили в Швейцарию.
Он жил в небольшом городке Люцерн, который располагался у подножия величественной горы Пилатус.
Клиника, которую мы выбрали находилась в городе Цюрих, который был недалеко от Люцерна. Она располагалась в живописной парковой зоне, недалеко от озера, в самом центре Цюриха. Её посоветовал папин друг, поэтому мы все вместе стали собираться в дорогу.
Анька подбадривала меня, постоянно что-то выдумывала, и иногда очень меня злила своей веселостью, своей неуёмной энергией, хотелось спрятаться от её безумных затей и ненадолго побыть в тишине. За то время, что мы не общались, я успела отвыкнуть от сумасшедшего ритма её жизни . Зато, как всегда, она помогала мне отвлечься от дурных мыслей, поэтому я все равно была ей очень благодарна.
Итак, мы взяли билеты до Цюриха и вылетели навстречу новым приключениям.
Всю дорогу до Цюриха мы с Анькой проспали, потому что накануне ночью нам не удалось выспаться. И конечно, как всегда, в этом была виновата Анька и её безумная идея перед вылетом сходить в ночной клуб.
-Это ненадолго, - говорила мне Анька, - меня пригласил Юра, - она смущённо опустила глаза.
Юра с недавних пор был её парнем, от которого она, кажется, была без ума.
-Почему ты не можешь сходить без меня, если это ненадолго, Ань, - я подняла глаза к потолку, - нам завтра вылетать вообще-то.
-Он сказал, что пригласил друга, а я терпеть не могу когда он его приглашает, они постоянно о чем-то судачат, а я сижу одна, и даже слово вставить не могу, - она разочарованно вздохнула, - так, хоть поговорить будет с кем, ну, пожалуйста, - она жалобно посмотрела на меня, - пойдём, хватит сидеть в заточении.
-Ань, у меня шрам на пол лица, и я хромаю, все люди от меня шарахаются, как от прокаженной, ты думаешь, мы просто так летим в Швейцарию? -я в сотый раз, кажется, заглянула в свой чемодан.
-Я знаю, знаю, - Анька умоляюще посмотрела на меня, - ну всего на часик, прошу тебя, и никто не будет от тебя шарахаться, ну, честно. Ну, хочешь, я тебе макияж сделаю, никто и не заметит?
Она как всегда победила.
-Ладно, - сказала я строго, - но только на пару часов, не хочу завтра быть сонной курицей в аэропорту.
Анька смиренно сложила руки на груди, а потом сделала неуклюжий реверанс.
-Как скажете, сударыня.
Я отвесила ей легкий шутовской подзатыльник.
-Вы не пожалеете, госпожа, - подмигнула мне Анька.
-Кривляка, - улыбнулась я и вздохнула.
Ничто не могло изменить Аньку и её оптимистический взгляд на жизнь.
В клубе было душно и куча народа. Освещение было слабым, но всё равно мне приходилось постоянно закрывать волосами одну половину лица, чтобы спрятать шрам. Анька выташила меня на танцпол, где я чувствовала себя не очень уверенно, так как после операции немного прихрамывала на правую ногу.
-Пойдём, чего-нибудь выпьем, - прокричала Анька мне в ухо, стараясь перекричать бившую в голову музыку.
Я махнула головой, в знак согласия и мы пошли к стойке бара.
У стойки было немного потише.
-Терпеть не могу эти клубы, - скривилась я, - лучше бы он тебя в театр пригласил или в оперу, - я заказала себе коктейль.
-Где мы бы отлично выспались, - передразнила мой тон Анька, - не все любят занудные развлекалки.
Я ухмыльнулась.
-Но не у всех уши приспособлены под такие басы, - сказала я и показала ей язык.
Она тоже взяла себе коктейль.
-И где же твои обещанные парни? - спросила я, посматривая по сторонам.
Анька покрутила головой.
-Уже должны подойти, - сказала она недовольно, - Юра сказал, что Рома напился, и поэтому тащит его за шиворот.
-Отлично! - прошипела я, - ненавижу пьяных.
Тут подошли два парня. Юру я уже видела, а со вторым молодым человеком ещё не была знакома. "И слава богу !" - подумала я.
Рома немного пошатывался и меня передернуло.
-Привет! - закричал Юра, обнимая Аньку и протягивая мне руку, - знакомьтесь, - он немного отошёл в сторону, чтобы я видела Рому.
-Роман, - сказал парень и поцеловал мою руку.
-Татьяна, - сказала я, брезгливо оглядывая шатающегося парня, и тут он потянул меня за руку.
-Идём танцевать! - я пыталась сопротивляться, но мои усилия прошли даром. Он тянул меня за собой, не особо заботясь, что я чувствую.
Мы протанцевали один танец, и он было разошёлся на второй, но я выдернула руку из его цепких пальцев.
-Устала , - сказала я громко, - пойду посижу, - и стараясь действовать как можно быстрее, нырнула в толпу, но не тут-то было. Рома пошёл следом и у барной стойки, посадил меня к себе на колени, не давая возможности встать.
Я бурно запротестовала.
-Расслабься, - сказала мне Анька, - кажется ты и в самом деле ему понравилась,-и бросив меня наедине с этим безбашенным, отправилась танцевать с Юрой.
Просидев весь вечер на коленях у Ромы, который ни под каким предлогом не хотел меня отпускать, к концу вечера я была просто в бешенстве, и когда Юра предложил нас проводить, сквозь зубы сказала :
-Спасибо, думаю, мы в состоянии сами добраться до дома.
Рома лежал на площадке перед клубом звездочкой и не хотел вставать, пока Анька не дала ему мой номер телефона.
Это совершенно меня разозлило, и когда мы сели с ней в такси, моё плохое настроение грозило ей большой взбучкой, если бы она не сказала мне:
-Спасибо, что взяла Рому на себя. Мы с Юрой впервые были наедине так долго, - она благодарно мне улыбнулась и взяла меня за руку, - Рома всё время таскается за ним, как хвостик, и не даёт побыть нам одним.
Моя злость в миг испарилась.
-Ну, хоть ты хорошо провела время, - улыбнулась я ей. Она положила голову мне на плечо и, впервые за долгое время, я почувствовала себя кому-то нужной.
Итак, выспавшись в самолёте, я открыла глаза как раз когда мы уже подлетали к аэропорту Цюриха.
-Вставай, соня, - потрепала я Аньку за плечо.
Она открыла сонные глаза и улыбнулась.
Через несколько минут мы приземлились и стали выходить из самолёта.
Папа уже ждал нас у трапа, так как его место в самолёте было ближе к выходу. Мы пробрались сквозь толпу и вышли на парковку, где нас ждал Карл Стефанович.
-Здорово, Толян! - закричал он, увидев папу и крепко его обнял, - здравствуйте и вы, девочки, - он внимательно посмотрел на нас с Анькой, - как же вы выросли с моего последнего визита к вам в гости, - сказал он с горечью в голосе, - я соболезную вам, - он посмотрел на меня с жалостью, - по поводу смерти... мамы... ээ, Веры, - он похлопал папу по плечу, - извини, что не смог прилететь на похороны.
Папа быстро глянул на меня, боясь, что Карл Стефанович затронул больную для меня тему и я расстроюсь, но я покачала головой, как бы говоря, всё нормально, всё в порядке.
Когда с приветствиями было покончено, мы сели в машину дяди Карла, так он велел себя называть и отправились в Люцерн, где они с женой жили.
Город удивил и восхитил меня своей чистотой, аккуратными домами и старинными фресками на больших зданиях. Он просто утопал в зелени. Здесь было так много интересного, что мы с Анькой пообещали друг другу осмотреть всё это во что бы то ни стало.
Папа тихо переговаривался с Карлом Стефановичем, а мы то и дело выглядывали в окна машины и фотографировали узкие улочки, старинные дома и виднеющиеся вдали шпили церкви или монастыря.
-Наверное, прежде чем мы пойдём в больницу, - сказала я задумчиво, нам надо бы осмотреть город, - я посмотрела на ликующую Аньку.
-Хорошо, Котёнок, - как всегда сказал папа, скорее всего даже не расслышав то, что я сказала.
-Но сначала вы познакомитесь с моей Розель, - сказал Карл Стефанович, - а завтра со смены вернётся мой сын Ленц, - дядя Карл горько улыбнулся, смотря как я пытаюсь замаскировать свой шрам на лице волосами.
-Он всё поправит, - сказал он и подмигнул мне, - он работает в клинике, которую я вам рекомендовал.
-Он пластический хирург? - удивилась Анька.
-Да, и весьма успешный, - ответил Карл Стефанович.
Мы переглянулись с Анькой и снова во все глаза стали разглядывать улицы города.
Мы подъехали к аккуратному двухэтажному дому, перед которым раскинулся свежепостриженный зелёный газон. На пороге дома стояла маленькая светловолосая женщина в накинутом на яркое платье фартуке, слегка перепачканном кетчупом. Она приветственно помахала нам рукой, потом вспомнила, видимо, что забыла снять грязный фартук, и смутилась, развязывая сзади пояс и сворачивая фартук в колбаску, пряча его за спиной.
Карл Стефанович подошёл к ней, наклонился и нежно поцеловал в щеку. Он был на целую голову выше неё, и рядом с ним она казалась совсем миниатюрной. Мы по очереди подошли к ней и она обняла нас маленькими тонкими ручками.
-Здравствуйте, - поздоровалась я, а потом подумала:"Понимает ли она меня?"
-Я говорю по-русски, - сказала она, словно отвечая на мои мысли, - я долго жила в Херсоне, моя мама была русской, - она пропустила нас вперёд, - проходите, пожалуйста.
Мы вошли в сверкающий чистотой дом.
-Можете пройти в комнату и немного отдохнуть перед ужином, - сказала Розель и указала нам на открытые двери комнаты, - там есть ванная комната, можете принять душ.
Язык не поворачивался назвать её тётей Розель, настолько молодо она выглядела. Анька тоже это заметила и шепнула мне на ухо:
-Конечно, можно выглядеть так молодо, когда твой сын пластический хирург.
Я утвердительно кивнула.
-Я никогда не делала пластических операций, - сказала Розель, услышав её шёпот, и нам стало очень стыдно.
-Горный воздух и правильный уход за собой, вот и все мои правила, - она подошла к одной из кроватей в комнате и взбила подушку.
-Простите, - сказала Анька, опустив голову, - вы так молодо выглядите, что мы подумали...
-Да, многие думают, что раз мой сын пластический хирург, то я обязательно должна ложиться под нож. На самом деле он даже обижается, что его услуги мне пока не нужны, - она весело улыбнулась, - может когда-нибудь, - она неопределенно махнула рукой, - располагайтесь, девочки и чувствуйте себя, как дома,-она повернулась к двери, а затем снова посмотрела на нас, - и, да, можете называть меня просто Розель, - она подмигнула нам обеим и вышла из комнаты, притворив за собой дверь.
Мы переглянулись.
-Хотела бы я так выглядеть в пятьдесят, - протянула Анька, - или сколько ей там.
-Думаю, она моложе дяди Карла, - сказала я задумчиво , - у него уже седина на висках, а она просто молодая девушка, - Анька всплеснула руками, - наверное, у неё это от природы, выглядеть молодо, - неубедительно закончила я.
Мы рассмеялись, и я первая пошла в душ.
Мы ужинали при свечах, еда была восхитительно непохожей на то, к чему мы привыкли. Розель разожгла небольшой камин, и стало так уютно.
Папа и Карл Стефанович делились друг с другом новостями. Мы с Анькой пробовали незнакомые блюда, Розель разливала пахнущий грушей бренди. После того как мы с Анькой поели и стали клевать носами, она усадила нас в мягкие глубокие кресла возле камина и налила по бокалу Вильямс, вкусного ароматного грушевого напитка, в который бросила несколько кусочков льда.
-Только осторожнее, - улыбнулась она, - он крепкий, хоть и не кажется таковым, Вильямина не одного мужчину свалила с ног, - и она пошла к мужчинам, а мы, развалившись в уютных креслах потягивали бренди. Позже она принесла ещё сырную нарезку, но она уже не понадобилась. Допив бокалы, мы с Анькой крепко уснули прямо в креслах. Розель улыбнулась и ушла убирать со стола.
Рано утром мы с Анькой отправились исследовать город.
-Я хочу посмотреть гору, - ныла Анька, - давай поедем на фуникулере в гору, ну, пожалуйста, - она была мастером по упрашиванию.
-Я хотела посмотреть мосты и церковь, - вяло запротестовала я, хотя уже знала, что это будет не сегодня,-ладно,-сказала я, уступив жалостливому взгляду, - поедем на гору, там действительно должно быть очень красиво.
Анька запрыгала от радости и кинулась меня обнимать.
Я довольно смотрела, как искренне она радуется.
Мы отправились в Криенс, пригород Люцерна на автобусе. Там проходила канатная дорога.
Оплатив, мы забрались в кабинку фуникулера, предвкушая замечательную поездку.
Утренний туман стелился по земле. Мы разглядывали дорогу в гору. В кабинке были только мы с Анькой.
-Какая удача! - сказала Анька, - что мы одни в кабинке, - нет никаких сумасшедших туристов и детей, которые орут не умолкая.
Я скептически посмотрела на Аньку.
-Просто ещё рано, все туристы, наверное спят в своих мягких постельках.
Она рассмеялась.
-Смотри! - она показала на маленький домик внизу, выплывший из тумана.
Я прижалась носом к стеклу.
Вокруг было очень красиво. Наша кабинка легко плыла по канатной дороге, слегка раскачиваясь от порывов ветра.
Внезапно кабинку странно тряхнуло так, что мы с Анькой покатились с мягких сидений. Она почесала ушибленную голову.
-Блин, - сказала она, - чего это её так затрусило. Не успела я ей ответить, как кабинка вновь зашаталась, а потом раздался страшный скрежет металла об металл.
Я быстро взглянула в окно. Под нами было примерно метров шестьдесят. "Высоко" - пронеслось у меня в мозгу, прежде чем кабинку фуникулера снова тряхнуло и она, сорвавшись, полетела вниз. Анька громко закричала, а я не могла выдавить из себя даже крик.
-Вот и конец, - прошептала я Аньке, вцепившейся мне в руку, - прощай, подруга.
Кабинка с грохотом упала на землю, смяв корпус, а мы остались лежать на полу, усыпанном осколками битого стекла, совершенно недвижимые.
Ссылка на все публикации.