Здравствуйте, дорогие друзья!
В этой публикации я хочу Вам рассказать страшную сказку-быль. Приступим.
Давным-давно когда нас с Вами ещё не было на свете, как и наших пап и мам, а также возможно бабушек и дедушек. В наших северных удмуртских лесах, на границе с Кировской областью появились переселенцы. Были это небольшие группы, связанные то ли каким-то родством, то ли долгом, то ли обязательствами, а может просто по зову души. Стали они селиться на свободных землях, создавая тем самым новые поселения. Времена то были смутные, время раскола веры. Со всей страны бежали в то время люди старой веры с центральных районов России на необжитые территории. Не пугали их густые непроходимые леса, дикие звери, живущие в них, страшнее была опала и новые церковные реформы. Истово верующие, селились в скитах, куда пришлых не допускали, иные просто строили деревни и укрепляли связи с местным населением. Так вот когда-то мои предки поселились в красивом месте на севере Удмуртии, и получили они прозвание Кержаки. Кто же они такие, откуда переселились в поисках лучшей доли, почему получили такое странное название?
Сейчас доподлинно выяснить это обстоятельство сложно, я допускаю несколько вариантов, один из них то, что это переселенцы с реки Керж или Ке́рженец, которая протекает в Нижегородской области, а именно левый приток Волги. Ну и как вариант это люди крепкие, стойко переносящие все невзгоды и удары судьбы, не желающие преклоняться перед кем бы то ни было.
Так вот, стали они строиться, охотиться, возделывать землю, а поднимать целину, не имея нашей техники и современных возможностей, ох, как тяжело. Добротные дома были окружены лесом, в котором было полно зверья, вокруг деревень родники, с чистейшей ключевой водой, об одном из них я расскажу чуть позже. А названия, какие были названия у деревень, просто песня: д. Бывалы Аверята, Макарята, Харницы, Никишата, Селифонята, Зяблово, Гарь, Исаево, Тарки, Фефилята, Морозы, Сташи, Максёнки, Павлушата, другая ветка, ранее относящаяся к Карсовайскому району: Степаненки, Тимёнки, Силёнки и т.д., Добрые, тёплые названия, данные с любовью к своему дому.
Люди были очень трудолюбивые, упорные, от работы не отлынивали, своё добро защищали, и от войны страшной, которая пришла позднее не прятались, сколько их полегло за то время, защищая свой дом, своё Отечество. По рассказам старожилов колонна призывников (мобилизованных) из Карсовайского района шла несколько дней, по 5-6 человек в строю, а вернулись…
Хоть и не дошла она до нас, но никто не остался в стороне, все принимали участие, кто на фронте, а кто и в тылу, тоже на фронте, но трудовом. И кому было легче, сейчас уже и не разберёшь, однозначного ответа нет. Тяжело было всей стране в то время, скажете Вы. Да, конечно, но сказать я хочу о своих земляках, о земле, которая приняла их.
Мужчины, женщины, не было различий, все выкладывались по полной. Бой шёл за каждый колосок, за каждую копёшку сена. Но это жизнь, какая бы она ни была. Тем не менее, каждый клочок земли, отвоёванный у леса, возделывался практически до наших времён.
Почему практически, а вот тут и начинается страшная история о вымерших деревнях, потому что началось УКРУПНЕНИЕ деревень. Куда там загадочным чупакабрам, это будет пострашнее, так как выкосило не одну, не две деревни, а целыми кустами, причём по всей стране. Открыли скорбный список Бывалы, позднее постепенно пустели деревни: Аверята, Макарята, Харницы, Никишата, Селифонята, Зяблово, Гарь, Исаево, Тарки, Фефилята, Морозы, Сташи и т.д. В более позднее время заброшенными оказались Максёнки, Павлушата, другая ветка, ранее относящаяся к Карсовайскому району: Степаненки, Тимёнки, Силёнки и другие, некоторые дожили почти до наших дней. Конечно происходило всё постепенно, какие-то пустели быстрее, какие-то держались дольше.
И за каждой брошенной деревней, люди, сломанные судьбы, несбывшиеся планы и мечты. Шли 70-е годы.
Наши родители, будучи уже бабушками и дедушками, продержались в д. Аверята аж до 85-х годов. Жалко бросать обжитые места. Столько там было пережито, осилено. Но когда нет школы для детей, детского сада, нет работы, в конце концов, трудно выживать. Молодые сдаются первыми, уезжая в поисках более хорошей доли. Остались одни старики доживать свой век. Но рано или поздно и этому наступил конец. Остались брошенные дома глядеть на мир мутными окнами, вспоминать шумные детские голоса, степенные разговоры взрослых. Последними пост покинули печи, добротные, глинобитные печи, сделанные заботливыми руками умельцев. Печальное зрелище, когда дома уже разрушились или частично были разобраны, оставались печи, и ещё долго место деревни можно было определить по этим вынужденным стражам.
Не катастрофа, не разгул стихии, а просто чей-то росчерк пера под распоряжением, и огромное количество деревень по всей России остались без своих жителей, обречённо умирать. И осталось с таким трудом созданное, никому не нужным. Распаханные поля, зарастают травой, лес, когда-то отнятое, стал отвоёвывать обратно. А колхозы, имея сейчас такую мощную технику, смешно, не правда ли, стали не в состоянии обрабатывать эти площади. Можно конечно, их оправдать тем, что в сельском хозяйстве работать некому, стимула нет и заинтересованности в развитии этой отрасли у правительства, похоже, тоже нет. Да и зачем, мы же сейчас всё надеемся на кого-то, и только жалуемся на то, что в колбасе нет мяса, а в хлебе всякие добавки, на то, что рабочих мест не хватает. Да, сельский труд тяжёлый, но тем больше радость от собранного урожая. Но кушать хочется всегда, что-то вкусное и полезное, а не набор таблицы Менделеева, что заменяет нам сейчас всё.
Земля тоскует по людским рукам, а люди по местам их детства, по РОДИНЕ. И тянет их на родную землю, к истокам, хоть ненадолго, хоть один раз в году, но вернуться в былое. Пройтись по этим лугам, лесам, угорам, знакомым с детства. Напиться вкуснейшей ключевой водой, холодной до ломоты в зубах. Посидеть в кругу бывших односельчан, отрешиться от насущных проблем и предаться воспоминания.
Тянет родная земля обратно, вот мы каждый год на Ильин день и собираемся со своими земляками на полянке у ключа, о котором я обещала рассказать. А место очень живописное, от деревни не осталось уже даже печей, хоть они стоят дольше всех Строили-то так, что бы и детям и внукам хватило пожить. Вот и узнают свои старые дома кто по кустикам смородины, а там приметная берёзка, тут черёмушка, а то и кряжистая липа раскинула свои ветви, только и остаётся подойти, поклониться земле Матушке, предков своих вспомнить добрым словом.
В нашей деревне местом сбора, служит полянка у родника, да ведь и неспроста, во все времена источник воды давал жизнь, так и этот. А ключ этот знаменит непередаваемыми вкусовыми качествами своей воды, куда там известным производителям популярных марок питьевой воды. Во-первых, водоносный слой расположен глубоко в земле, куда не проникает никакая грязь с поверхности, а дождевая вода, проходя через толстый слой земли качественно очищается. Во-вторых, вкус воды слегка сладковатый, создаёт непередаваемые вкусовые ощущения, как говориться, пьешь, не напьёшься, хочется ещё и еще. Так вот, что бы сохранить память о деревне, от которой за давностью лет не осталось уже ничего, благодарные жители решили своими силами облагородить сам ключ. Установить навес, жёлоб для стекания воды, и памятную плиту. И пусть дорога не вымощена мрамором, а ведет туда лишь тропинка, не проложены супер пуперные трубы, но сделано-то всё от души. И ведь не забывают люди источник, хотя и не ведёт туда проторённая дорога. Когда на внедорожниках, когда на лыжах, а когда и просто пешком, нет-нет да приходят сюда люди за водичкой, помнят, и память свою детям передают. И пока последний потомок не исчезнет с лица земли, память эта не закончится. Не предают люди землю, приютившую их пра-, пра-, …., прадедов когда-то. Взрастившую неплохих людей, где-то талантливых, а где-то не очень, но с честью проживших свой век.
И встречает родная земля своих детей кого-то запахом хлебным, кого-то самогоночкой, кого-то россыпью ярко алой земляники, а кого-то букетиком душистым. Никого не забудет, никого не обойдет стороной. Скажете враки, вам виднее, но люди рассказывают.
А сейчас, как мне кажется, идет новый виток «укрупнения», хоть и не официально. Но инфраструктура сельских населённых пунктов уничтожается, как людям жить без больниц (фельдшерских пунктов), когда до ближайшей помощи добираться по бездорожью и 50, а иногда и более километров. Рабочих мест нет, как нет и сельского хозяйства практически (химия заменит всё). Молодёжь бежит, остаются старики, как раньше говорили на погибель, доживать свой отпущенный срок.
И продолжают пустеть деревни и всё больше домов остаются без хозяев, тоскливо смотрят на мир пустыми провалами окон, вспоминают былые времена: тихую степенную жизнь, шумные свадьбы да застолья, звонкие голоса и смех детей. Многое могут рассказать, да уж слушать некому. Так и дряхлеют, унося тайны свои с собой.
И это в стране, где только и слышны обещания социальных гарантий. Вместо обещаний, почему не начать восстанавливать сельское хозяйство, кушать хотят все, во все времена и что-то полезное, натуральное. Чтобы потом не было ахов и охов о больных детях, о плохой наследственности, о возросшем количестве наследственных заболеваний. А то наши национальные, исконно народные кулинарные блюда всё чаще, да практически уже совсем, заменяют всякие КИНГИ и МАКДОНАЛЬДСЫ. Эти страшные булки с непоймичем, вместо блинчиков, растегайчиков, кулебяк, пирожков с разнообразнейшими начинками и огромным множеством других не менее вкусных блюд, всё-таки государство у нас многонациональное.
Хотелось бы услышать Ваше мнение дорогие читатели! Понятно что жизнь не стоит на месте, тенденция как-то не очень оптимистична, Вам не кажется?
