Когда они собираются на прогулку, то в прихожей сначала вертится один. Если можно такое слово употребить – «вертится». Соберется – и второй на его место. Это муж и жена. Они очень грузные люди, поэтому в небольшой прихожей хватает места только одному.
Они утверждают, что формула муж и жена – одна сатана – это про них. И еще: две половинки одного целого.
Они понимают другу друга абсолютно. Чего хочет один, того же и другой. Тут же. И никаких разногласий. Смолоду, причем.
Сейчас оба на пенсии. И у них принцип: ешь, что хочется. Не ограничивай себя ни в чем. Хоть глухой ночью. Поэтому у них, мягко выражаясь, лишний вес. Ходить тяжело, дышать тяжело. Но это их не смущает: сколько Господь веку дал, столько и дал. Много или мало проживешь – неважно.
Поэтому можно много кушать.
Много кушать – это не обязательно вкусно. Потому что «вкусно» требует времени. Нужно стоять у кухонного стола, а затем у плиты. «Вкусно» с неба не упадет. И прислуги у них нет. Следовательно, выход какой? Малыми энергетическими запасами довольствоваться. Например, покупаются пельмени. Варятся. Можно есть со сметаной. Или смешать томатный соус с чесноком – тоже вкусно. Или со сливочным маслом. А вечером – запросто пельмени пожарить. Получаются маленькие пирожки. Пожарь кастрюльку на двоих – вот и ужин.
Одна «сатана» - значит, не утруждать себя, если не хочется шевелиться. Лень не такое уж плохое качество, как утверждает мораль. Лень – это начало любви к самому себе. А себя надо любить. Настоящий полноценный обед – это несколько часов работы. А пельмени – раз плюнуть. И сиди себе, ешь и смотри кино. Никакой тревоги.
Не обязательно пельмени. Сейчас продают готовые блинчики. И с творогом, и с печенью, и с мясом. Пожалуйста. Купи и в микроволновку. Зачем себя мучить?
У них позиция: себя нужно уважать. Себя нужно любить.
Причем смолоду. К примеру, та же самая мораль выдумала активность. А откуда она ее взяла? С потолка, конечно. Куда-то ехать и что-то там смотреть. А что смотреть? Морской прибой? Невский проспект? Крымские горы? Это все романтизм. По сути – и дома хорошо. Зачем мотаться? Это глупо и беспокойно. Вот так.
Они познакомились еще студентами. Удивительно друг другу подошли. Сразу поженились и начали жить вместе.
Сначала мечтали о сыне. Неизвестно, почему именно о сыне, а не о дочери. Затем мечта потихоньку начала утончаться, пока не превратилась в легкую дымку.
Он сказал: ребенок – это беспокойство, это бессонные ночи. Это всю жизнь тревога. А она добавила: и муки в роддоме. Затем они задали себе общий вопрос: а нам это надо? И ответили, что им это не надо. Зачем? Жизнь дается один раз.
Что бы ни говорили романтики – пусть себе говорят. А они знают, что жизнь – это максимальный покой. Это возведение огромной стены на пути всяческого беспокойства.
Он хотел одно время диссертацию писать. Но они себе вопрос задали: а нам (именно – нам) это нужно? И дружно ответили, что им точно не нужно. Потому что это большое беспокойство, о котором даже думать не хочется.
Так прошли годы. Они с трудом дождались пенсии, чтобы окончательно отвязаться от ненавистного беспокойства в виде работы. Она уволилась раньше. Он позже. И они эту «несправедливость» с трудом пережили.
Зато сейчас все позади. Покой, мирное течение жизни. И ничего делать не надо. Лежи себе на диване и ешь жареные пельмени.
У них однокомнатная квартира. Ее не касались трудовые руки – лет пятнадцать. Может, и больше. Но это супругов не тревожит. Ну, и что, что обои посерели от грязи? И что? Теперь убиваться из-за этого? Или краска облезла на подоконнике? Кого это тревожит? Супругов точно не тревожит. Потому что есть такая цель в жизни – уберечь себя от всяческого беспокойства, от тревоги и заботы. До пенсии вынуждены были на работу «таскаться», а сейчас можно дома сидеть, смотреть подряд телевизор. Жаль, что приходится в магазин выходить. Чтобы не было обидно, ходят вместе. И тогда сначала один топчется в прихожий, затем второй. Потому что вместе не поместиться.
А это тоже жизненная позиция. И никуда от этого не уйти. Люди же все разные.
